Ольга Булгакова - Тяжесть короны (СИ)

• Название: Тяжесть короны (СИ)
• Автор: Ольга Булгакова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Горькая ирония судьбы. Дворец полон придворных, заверяющих принцессу в своей преданности. Но в трудную минуту, когда выход только один — побег, принцесса Нэйла никому не может доверить свою жизнь. Но раз от соотечественников нет проку, может, пленный чужеземец, "враг моего врага", окажется другом? И насмешка судьбы обернется щедрым даром, который не каждому достается в жизни?

---

Ромэр колол дрова во дворе, ухаживал за конями. Клод ненадолго уходил из дома, а, вернувшись, зашел через кухонную дверь. Я помогала Летте сервировать стол, когда услышала голоса Ромэра и Клода. Что именно сказал арданг, не расслышала, а князь ответил: «Это ты извини меня, я зря напирал. Теперь я понял, что ты прав». Прозвучало это вполне искренне, что очень радовало. Я уже начала переживать из-за тех слов, что сказал Клод. Фраза «Да, мой канунг» показалась мне страшней открытого противопоставления оларди молодому королю.

Но, к счастью, отношения Ромэра и его советника оказались крепче недопонимания. Когда мужчины зашли в комнату, на напряженность не осталось и намека. Оларди улыбнулся, обняв за плечи жену и поцеловав ее в висок. Ромэр полной грудью вдохнул сдобный дух, в предвкушении прикрыв глаза, и сел рядом со мной.

— Смотрю, тебя тетя учила готовить, — ласковый низкий голос Ромэра казался музыкой, а улыбка в серо-голубых глазах покоряла теплотой. Я невольно залюбовалась ардангом и на мгновение опоздала с ответом.

— Учить и не нужно было, — раздался рядом голос Летты, выдергивая меня из этого сна наяву. — Нэйла прекрасно все умеет и без моих уроков.

— Кормилица научила. Когда я была совсем маленькая, — объяснила я. Может быть, умение готовить соусы, замешивать тесто и лепить пирожки и странное для принцессы, но мне всегда нравилось это занятие. Поэтому в детском крыле даже сделали свою небольшую кухню. Кормилица любила печь, стряпать. Всегда пела, когда возилась на кухне, говорила, так еда получается вкусней. А я сидела за высоким деревянным столом, вырезала деревянной чашкой с тонкими краями кружочки, защипывала маленькие, на один укус, пирожки с разными начинками и подпевала.

— Необычные навыки, Вы не находите, Ваше Высочество? — склонив голову набок, Клод внимательно рассматривал меня. Ждал, как я отвечу на обращение.

— Нет, Мехдиар, — Его Сиятельство едва заметно улыбнулся, услышав от меня правильное обращение на ардангском, — не нахожу.

Голос прозвучал спокойно, уверенно, словно я была на приеме во дворце. Неужели Клод действительно рассчитывал увидеть удивление, недоумение, смущение, наконец? Я же и без подслушанного разговора прекрасно понимала, что князь, добывая информацию о последних делах Ольфенбаха, не мог не сопоставить факты.

— Вы нас обманывали, Ваше Высочество, — не слишком правдоподобно изобразив обиду, сказала Летта.

— Вы меня тоже. Когда весь вечер притворялись, что не говорите на шаролезе, — напомнила я. — Так что мы квиты.

— Что верно, то верно, — старательно сохраняя серьезное выражение лица, кивнула Летта. — Как бы Вы хотели, чтобы мы к Вам обращались?

— Я не считаю, что титулы должны как-либо влиять на наши отношения.

— Значит, и не будут, лайли, — улыбнувшись, заверила Летта.

За завтраком Клод почти дословно повторил то, что рассказал Ромэру ночью. Эти новости я уже знала. Оставалось только, обсуждая сведения, следить за тем, чтобы мои реплики не предвосхищали слова Клода. Кроме того, князь рассказал и новые детали расследования покушения на меня. Эти сведения были более поверхностными и казались выжимкой слухов. Поэтому я решила, что их предоставил другой информатор.

В целом, разговор получился крайне полезным. Но не покидало ощущение, что нахожусь на очередном заседании Совета. Очень уж похожим был тон, выбранный присутствующими. Хладнокровный расчетливый арданг, серьезная Летта, осторожно взвешивающий каждое слово Клод. Если ночью уставшему Ромэру озвучивали информацию, то теперь полученные донесения активно обсуждались. Так мы просчитали, кто мог снабдить служанку ядом, кому из муожцев выгодней всего было убрать меня с дороги, кто из шаролезской знати поддерживал заговор против Бойна. Попутно изменился и мой список возможных союзников: добавились еще четыре семьи, а одну вычеркнула.

Когда закончили обсуждать дела Ольфенбаха, Летта пригласила меня на хозяйский этаж.

— Лучше, если ты останешься у нас и не будешь выходить некоторое время на улицу. Так безопасней. Спальня наверху только одна, — виноватым тоном пояснила женщина. — Но если заглянут «Вороны», ты поднимешься сюда.

Она подвела меня к простенку между двумя дверями, отодвинула панель, чуть нажав на нее. В открывшемся тайнике со всеми удобствами мог долго жить один человек. Даже двое, с чуть меньшим комфортом.

Ближе к вечеру пришли Ирла и Варлин. Мы с женщинами остались на кухне готовить, а мужчины поднялись в кабинет Клода обсуждать свои дела. Конечно, повстанцы постарались уйти под предлогом «Не будем вам мешать» и не показывать, что не хотят разговаривать при мне. Но все было понятно и без слов.

Я старалась получать удовольствие от общения с обходительными, радушными женщинами и не задумываться об истинной природе наших отношений. Все ждали возможности избавиться от опасной обузы в моем лице. Хотя нужно отдать гостеприимным ардангам должное, — никто ни разу не показал, что тяготиться моим присутствием.

Четыре следующих дня были похожи друг на друга, как капли воды. Вставали рано, я помогала Летте готовить еду. Ромэр и Клод ухаживали за животными. Потом мы завтракали. Неизменно вчетвером. Потом мужчины уходили куда-то. Летта не объясняла, только намекнула, что они не хотят привлекать внимание к своему дому, общаясь здесь с информаторами и полезными людьми. Я была благодарна ей за эти слова. Так меньше чувствовала себя помехой.

Вечерами, всегда до захода солнца, мужчины возвращались. Когда вместе, когда порознь. Мы ужинали вчетвером, ни о чем важном не разговаривали. Честно говоря, преимущественно молчали. Клод не хотел обсуждать при мне дела даже на ардангском, Летта и не думала расспрашивать. Ромэр был серьезен и задумчив. Сидя рядом во время трапез, на меня не смотрел, не то что не заговаривал. Я понимала, ему нужно рассортировывать новую информацию, но все равно чувствовала себя покинутой, брошенной и ненужной. К исходу четвертого дня осознала, что за последнее время услышала от Ромэра десятка полтора фраз, обращенных ко мне… Не удивительно. Ведь у короля Арданга возникло множество хлопот и проблем. Он не мог уделять внимание еще и мне. Изменение отношения было понятным, но все равно… обидным.

Лежа ночью без сна, постаралась объяснить хотя бы себе, почему меня так задевает холодность и отстраненность Ромэра. Ведь его поведение было предсказуемым, ожидаемым. Ответ оказался простым. Не расставшись, я потеряла Ромэра. Лишилась всего, к чему успела привыкнуть за неполный месяц после побега. Участия, тепла, советов, непринужденных разговоров, нежной и ненавязчивой заботы. И, пожалуй, самое главное, в лице Ромэра я неожиданно обрела друга, которому могла полностью довериться, друга, который доверял мне. У меня даже с мамой, даже с кормилицей, не говоря уже о Брэме, не было подобного взаимопонимания. Не удивительно, что такую потерю я переживала столь болезненно.

Утро пятого дня началось рано. Об этом предупредила Летта еще вечером, поэтому я не удивилась. Встала, оделась, привела себя в порядок. Когда заплетала косу, Ромэр попросил разрешения зайти ко мне. Вставший рядом с застеленной кроватью арданг казался мрачным, хмурым.

— Нэйла, — внимательно наблюдая за моими движениями, заговорил Ромэр. — Мы с дядей уедем после завтрака. Вернемся через пару дней. Дядя нашел людей, с которыми ты сможешь отправиться в Верей.

Я замерла, прядь выскользнула из пальцев. Вот так новости… Руки опустились сами собой, я смотрела на грустного, но сосредоточенного арданга и ждала его слов.

— Это купеческая семья, — продолжил Ромэр, все еще не глядя мне в глаза. — Арданг вместе с двумя братьями торгует винами и шерстью. Жена у него — верейка. Двое детей, десять и пять лет. Документы оформим так, словно ты у них гувернантка. Будешь жить в их доме, но работать, разумеется, не будешь. Деньги, достаточное количество, тебе даст дядя.

Ромэр встретился со мной взглядом, но выражение серо-голубых глаз арданга я не смогла понять. Его шепот тоже ничего не прояснил:

— Я хочу сам познакомиться с этой семьей, прежде чем вверять им тебя.

Ромэр коротко кивнул мне и вышел. Я, как завороженная, глядела на колышущуюся занавеску и понимала, что не хочу уезжать. Не хочу… И понимала, что должна. Только так я смогу сохранить свою свободу, свою жизнь. Только так смогу позволить Ромэру отвоевывать Арданг, не впутываясь в планы. Не вынуждая и не соблазняя Ромэра под давлением славных поступаться принципами и использовать меня в качестве заложницы или жены. А потом, когда Арданг обретет независимость, я смогу вернуться и стать тем регентом, назначения которого будет требовать свободная и окрыленная бывшая провинция. Смогу стать тем регентом, которого поддержит и знать Шаролеза, разочаровавшаяся в Стратеге.