Сергей Шведов - Грозный эмир

• Название: Грозный эмир
• Автор: Сергей Шведов
• Жанр: Историческое фэнтези

Уходят один за другим доблестные паладины, освободители Гроба Господня. А их дети далеко не всегда способны удержать завоевания отцов. Гордые бароны спорят о своих правах с королями, не считаясь ни с внешней опасностью, ни со здравым смыслом. Между тем судьба государств крестоносцев висит на волоске. Византия грезит о былом могуществе. Император Иоанн твердо намерен прибрать Антиохию к рукам, но у него появляется соперник – Иммамеддин Зенги, прозванный Грозным Эмиром. Дабы удержать Святую Землю под властью Рима, папа Гонорий идет на беспрецедентный шаг – благословляет деятельность ордена нищих рыцарей Храма, призванных с оружием в руках защищать христианскую веру.

---

– И ты веришь в победу Ильгази? – удивленно спросил призадумавшегося даиса Саббах.

– Разумеется, нет, – пожал плечами Андроник. – Но у эмира достаточно сил, чтобы потрепать крестоносцев и отбить у них охоту соваться в дела благословенного Халеба. Именно тогда мы скажем свое веское слово, бек. Надо полагать, у Бузург-Умида хватит ума, чтобы подобрать добычу, которую я бросаю к его ногам. Что же касается Антиохии, то у нурманов не останется иного выбора, как переметнуться под руку басилевса Иоанна. Ты по-прежнему не желаешь ехать в Константинополь, друг мой?

– Нет, почтенный Андроник, я предпочту умереть здесь, в Халебе, среди своих братьев-мусульман.

– Живи долго, почтенный Саббах. И да пребудет с тобой милость Аллаха.

Осада замка Ульбаш грозила затянуться на месяцы, а то и на годы. Благородный Рожер не рискнул бросить своих рыцарей на стены неприступной твердыни. И, по мнению Ле Гуина, правильно сделал. Потери при штурме могли быть столь велики, что даже падение замка не смогло бы их оправдать. А ведь замок защищали опытные воины, хорошо известные собравшимся в узком ущелье благородным шевалье. Назывались имена Гвидо де Шамбли, Драгана де Муши, Матье ле Блана, Ролана де Бове, Томаса де Марля, участников первого крестового похода, штурмовавших стены Антиохии и Иерусалима. Их гибель легла бы тяжким бременем на души товарищей, деливших с ними тяготы прежних дней. Барон де Лоррен первым высказал мысль, что осада Ульбаша не принесет ее участникам ни славы, ни чести, ни богатства. Конечно, Рожер Анжерский мог бы напомнить благородному Луи его слова, сказанные на совете в Антиохии месяц тому назад, но граф промолчал, не желая ссориться с влиятельным человеком.

– И что ты предлагаешь, барон? – спросил Ле Гуин.

– До меня дошли слухи, что в Халебе объявился новый эмир. Правитель Мардина Ильгази решил воспользоваться нашей нерасторопностью и прибрать к рукам богатейший город. Если мы задержимся под стенами Ульбаша еще хотя бы на месяц, то хитрый сельджук закрепиться в городе, нам на беду. Халеб надо брать именно сейчас, потом будет поздно.

Разумные речи благородного Луи встретили горячее одобрение заскучавших в бесплодной осаде баронов и рыцарей. И в самом деле – ну что такое Ульбаш по сравнению с Халебом и что, собственно, могут высидеть под его стенами благородные нурманы и франки? Разве что пару ощипанных куриц, недоеденных осажденными.

– Замок набит золотом, награбленным Глебом де Руси! – попробовал было соблазнить товарищей по походу барон де Крийон.

– Если здесь и было золото, – вздохнул шевалье де Сен-Клер, – то Глеб уже давно перепрятал его в более надежное место. Говорят, что барон де Руси колдун и может предсказывать будущее на много дней вперед.

Ветераны первого крестового похода только посмеялись над наивностью юного Сен-Клера – благородный Глеб, конечно, хват, но не до такой степени, чтобы держать дьявола за бороду.

– Я предлагаю оставить под стенами Ульбаша пятьсот рыцарей и две тысячи сержантов, на случай внезапной вылазки, – предложил Ле Гуин. – А все остальные могут спокойно двигаться к Халебу. И да поможет нам Бог.

Рожер Анжерский был слишком опытным полководцем, чтобы бросаться в воду, не измерив брода. Его дозорные рыскали по долине в поисках неприятеля и без труда обнаружили армию Ильгази, уже выступившую за стены Халеба. По словам сержантов, численность конницы эмира Мардина вряд ли насчитывала более десяти тысяч человек. В основном это были туркмены, отличные лучники, но никуда не годные бойцы, когда дело доходило до лобовых столкновений. Серьезную опасность для облаченных в кольчуги франков могли представлять лишь сельджуки личной гвардии, оберегавшие в битве эмира, и мамелюки, воины-рабы, вооруженные длинными копьями и кривыми мечами. Однако сельджуки и мамелюки составляли едва ли четвертую часть войска Ильгази. Конечно, эмир Мардина поступил опрометчиво, покинув хорошо укрепленный город во главе столь незначительных сил. Скорее всего, он узнал об осаде Ульбаша и решил захватить крестоносцев врасплох. Для этой цели юркие туркмены на легконогих конях подходили как нельзя более.

– Вовремя мы спохватились, – усмехнулся Луи де Лоррен, косо поглядывая на Крийона. – Если бы Ильгази атаковал нас в узком ущелье близ Ульбаша, нам бы пришлось отступать до самой Антиохии.

Рожер Анжерский промолчал, косвенно подтверждая тем самым правоту старого барона. Конечно, армия крестоносцев почти вдвое превосходила силы Ильгази, но большую ее часть составляли пехотинцы и туркополы, терявшиеся в сложных ситуациях. Внезапный удар легко мог обратить их в бегство, с весьма печальными для крестоносцев последствиями. Дозоры турок тоже не оставляли вниманием нурманов, всадники на резвых конях то и дело появлялись на ближайших холмах, сея панику среди необученных туркополов. Сирийцы неплохо ездили верхом, но их снаряжение оставляло желать много лучшего. Едва ли каждый десятый из них имел кольчугу, все прочие обходились куртками из буйволовой кожи. В маневренности они уступали туркменам, так же, впрочем, как и в стрельбе из луков. Греки и армяне в основном жили в городах, ездить верхом практически не умели, их набирали в пикинеры, усиливая пешую фалангу, которая в тактических построениях крестоносцев выполняла лишь вспомогательные функции. Основу армии Рожера Анжерского составляли полторы тысячи рыцарей и пять тысяч сержантов, ломивших железной стеной на врагов и практически всегда сметавших их со своего пути. Уцелевших после такой атаки добивали пикинеры и арбалетчики, в обязанности которых входила и защита тылов рыцарской конницы.

Рожер опасался, что Ильгази, при виде армии крестоносцев, укроется за мощными стенами Халеба. Но то ли дозорные эмира не сумели правильно оценить силы крестоносцев, то ли правитель Мардина хватил лишку перед началом похода, однако отступать он явно не собирался.

– По-моему, этот Ильгази просто безумец, – покачал седой головой барон де Лоррен.

– Их кони резвее наших, – возразил ему Крийон. – В любое мгновение они могут развернуться и удариться в бега.

Увы, благородный Мишель ошибся, турки не собирались сворачивать с избранного пути. Причем на крестоносцев надвигались мамелюки на тяжелых неповоротливых конях. А туркмены всего лишь прикрывали фланги закованной в броню лавы. Все это было настолько не похоже на привычную для турок тактику, что Рожер Анжерский поначалу растерялся и не сразу отдал команду. Впрочем, благородные шевалье в понукании не нуждались, они уже разворачивались в стену за спиной замешкавшегося полководца, дабы достойно встретить врага. Железная стена дрогнула и, повинуясь взмаху руки благородного Рожера поначалу медленно, а потом, все ускоряя ход, двинулась на врага. Мамелюки уступали крестоносцам в численности, это сразу же бросалась в глаза, тем не менее, они продолжили свою безумную атаку, обреченную на провал. Конные туркмены осыпали нурманов градом стрел с флангов, но благородные шевалье остались безучастными к их жалким усилиям. Крестоносцы на полном скаку врезались в плотные ряды мамелюков и первым же ударом повергли наземь едва ли не тысячу своих врагов. Во всяком случае, потери турок были огромны, и уцелевшие в первой сшибке мамелюки стали поворачивать вспять. Обычно крестоносцы после первого удара давали роздых коням, но ныне соблазн был слишком велик – спины убегающих мамелюков маячили перед глазами, а потому Рожер Анжерский первым ринулся за ними в погоню с обнаженным мечом в руке. Пикинеры остались далеко позади, но их судьба не волновала ни рыцарей, ни сержантов, не пожелавших остановиться в шаге от победы. Крестоносцы уже видели роскошный шатер на возвышенности и кучку явно растерянных всадников вокруг него. Железная стена стала разворачиваться в сторону шатра, дабы не дать Ильгази и его нукерам уйти от заслуженной расплаты. Нурманы настолько были уверены в своей победе, что далеко не сразу заметили свежую лаву, выкатывающую из-за холма. Удар закованных в броню сельджуков пришелся в правый фланг крестоносцев и смял его в мгновение ока. Дабы сдержать врага, нурманы вынуждены были смешать ряды, дабы перестроиться для отпора. И в этот момент их атаковали с тыла расторопные туркмены. Град стрел обрушился на сержантов, потерявших плечо друг друга. А с холма уже летели нукеры эмира Ильгази с копьями наперевес. Благородный Рожер не успел уклониться от удара, направленного ему прямо в лицо, и вылетел из седла прямо под ноги чужих коней. Последнее, что он услышал в этой жизни, были торжествующий вой сельджуков и полные боли и ярости крики своих гибнущих людей.

Глава 4. Траур.

Эмир Ильгази упустил победу. Почтенный аль-Кашаб впал по этому случаю в такую ярость, что Андроник всерьез испугался за его здоровье и жизнь. Заботливому Саббаху с трудом удалось привести в чувство брызжущего слюной кади шиитов. Осушив огромную чашу, до краев наполненную щербетом, аль-Кашаб икнул, дернул кадыком и обрел, наконец, утерянный дар членораздельной речи. От него Андроник узнал, что армия крестоносцев была не просто разбита, а истреблена практически подчистую. В это не мог поверить даис, но, к несчастью для всего мусульманского мира, в это не поверил сам Ильгази. Он не рискнул сразу же войти в ущелье, по которому бежали уцелевшие крестоносцы, опасаясь удара в спину от гарнизона замка Ульбаш, где, по слухам, скопилось несколько тысяч нурманов. Эмир решил отыскать более безопасный путь в долину Оронта. Разумеется, такие пути были, но, увы, болезнь настигла победоносного полководца раньше, чем он успел ступить на тропу торжества.