Сергей Соболев - Танго втроем

• Название: Танго втроем
• Автор: Сергей Соболев
• Издательство: Эксмо-Пресс, Эксмо-Маркет
• Жанр: Боевик
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004380-5

Он — человек, мечтающий кануть в неизвестность. Личность, к котором проявляют живой интерес спецслужбы ряда стран. Элитный боевик по прозвищу Кондор, с целью ликвидации которого, или, наоборот во имя его спасения, в недрах секретных учреждений спешно формируются спецгруппы и оперативные подразделения. Она — молодая красивая женщина, талантливый художник, искусствовед. Дочь видного исследователя зловещих тайн нацистской Германии, тайная любовь баснословно богатого дельца. Жизнь, кажется, сулит ей блестящие перспективы. Танго втроем — захватывающее дух зрелище, опасное и непредсказуемое, когда двое партнеров вынуждены считаться с коллективным «третьим», чье обличье каждый раз прячется от них под уродливой маской смерти…

---

— Второй слева, — дал указание оператору Мануйлов. — Укрупните изображение. Гм… Надо же, такой хитрый лис и так под-ставился…

— Что это за дядя? Мне он незнаком.

Стоп-кадр запечатлел крупного рослого мужчину лет пятидесяти с небольшим, светловолосого, с застывшей на породистом лице маской холодного безразличия и даже превосходства.

— Конрад Велп. Или, если вам угодно, доктор Велп.

— И чем он знаменит, этот доктор? Он что, хорошо лечит людей?

Мануйлов бросил на него странный взгляд.

— Значит, вы не в курсе… Велп — доктор искусствоведения. Скромно, да? Тем не менее, по некоторым, весьма отрывочным сведениям, он является одной из ключевых фигур «Геррен-клуба». До недавних пор мы о нем мало что знали, но в последнее время он частый гость в нашей стране, поэтому досье стало постепенно заполняться. И хотя по Велпу удалось собрать только верхушечную информацию, кое-что в этой фигуре настораживает…

— Например?

— Давайте смотреть дальше, — уклончиво сказал Мануйлов. Он неожиданно рассмеялся. — Ну вы и шутник, Виктор Константинович… Думали, я прохлопаю Велпа? Или не замечу, в каком окружении он засветился? А вот и нет! Хор-рошую пленочку нам показали, есть над чем подумать…

— Я, наверное, по жизни уродился тупой, — сумрачно сказал Шувалов. — Игорь Борисович, вы обещали комментировать зрелище.

— Думаю, наш общий начальник сам внесет должную ясность. — Мануйлов явно осторожничал. — Задействуйте ассоциативное мышление. И тогда вы сами поймете, что нас уже вскорости ждет.

— Я вот тут припоминаю одну из наших оперативных сводок, — задумчиво сказал Шувалов. — Западная губерния, в аккурат самое начало мая… И дальше, в середине месяца, еще один «рецидив».

— Верной дорогой идете, товарищ, — процитировал АйБи-Эм. — А если добавить к этому закрытое совещание в МВД почти двухнедельной давности, тайное расследование в недрах ФСБ и присовокупить к этому участившиеся в последнее время попытки взломать федеральные базы данных…

— Ставлю еще один ролик, — вмешался режиссер. — Последний.

Изображение было черно-белым, вернее, изжелта-серым — вновь пошли кадры кинохроники военной или даже довоенной поры. Чуть громче и тревожнее, чем прежде, теперь звучала музыка Вагнера.

На экране проплывала величественная панорама крупного германского города, доминантой которого являлся королевский замок на возвышенности над рекой; в кадре меняются городские виды, сочетающие в себе черты утонченной готики и помпезного монументализма, воистину изобилие старины и свидетельств величия «прусского» духа… Нарядные речные трамвайчики, праздная публика, заполонившая набережную Преголи…

— Ну вот мы и в Кенигсберге, — негромко сказал Мануйлов. — Конца тридцатых годов.

Изображение как-то странно задергалось, затем сквозь панораму одного из красивейших и самобытных городов предвоенной Европы стали проступать совсем другие черточки и штрихи, постепенно сложившиеся в уродливую маску смерти: город, видами которого они только что любовались, повержен в руины… Этим жутковатым кадрам как нельзя лучше подходит музыкальное сопровождение, заимствованное из финала оперы Рихарда Вагнера «Кольцо Нибелунгов», любимого произведения Гитлера, заканчивающегося феерической сценой вселенского краха.

— Готтердеммерунг, — после паузы, когда в зале вновь вспыхнул свет, подал реплику Мануйлов. — Сумерки богов… Должно быть, вы уже догадались, для чего нам показывали подобный материал.

Шувалов понимающе покивал головой. В этих кадрах кинохроники, специально подобранных и «сшитых» вместе с современным материалом в единую композицию, содержится вполне конкретный посыл.

Гитлер покончил с собой в фюрербункере именно в канун Вальпургиевой ночи — ночь на 1 мая едва ли не главная дата в календаре сатанистов. Но даже сейчас, спустя пять с лишним десятилетий, рано еще подводить итоги кровопролитной мировой войны — слишком много зловещих тайн оставил после себя «тысячелетний рейх», очень сильно теневое влияние тех людей, кто хотел бы попытаться заново перекроить карту Европы — и не только это.

— И аз воздам, — хмуро сказал Шувалов, в глазах которого все еще стояла апокалиптическая картина руин и пожарищ. — Такой город похерили… А кто, спрашивается, виноват?

— Полагаю, Сергей Юрьевич, нам поручат еще раз хорошенько проверить «кенигсбергский след». А также попытаться выявить причину пристального интереса, который проявляют в последнее время к нашему западному анклаву господа из «Геррен-клуба», а также ЦРУ, БНД и некоторые другие серьезные спецслужбы.

— Я вижу, вы не теряли времени даром.

В просмотровый зал вошли двое: первый зам секретаря Совбеза, он же Мерлон-4, фактический руководитель «А-центра», и незнакомый Шувалову мужчина в штатском. Судя по легкому кивку, которым обменялись Мануйлов и этот мужчина, знакомиться им не было нужды. Вид у новоприбывших был до крайности озабоченный.

После необходимых представлений и краткого вступительного слова Мерлин положил руку на плечо Шувалову, своему верному рыцарю Ланселоту.

— Подполковник… Выбор на вас пал еще и потому, что вы с Лозовым уже бывали в тех краях и вам не нужно разжевывать кашку. С некоторыми ключевыми персонажами и местным колоритом вас познакомит Станислав Романович; если понадобится, мы с Игорем Борисовичем его дополним. Здесь вам будет поставлена задача-минимум, не исключено, что по ходу дела задание будет скорректировано по максимуму.

Он бросил взгляд на наручные часы.

— Вылет из Чкаловска в шесть утра. Транзитом через Нивенский военный аэродром. Две базы, одна в городе, другая на его окраине. На месте вас встретят Технарь и Хакер, эти двое уже акклиматизировались. Начиная с полудня будете работать по целеуказаниям группы «Мерлон-4», так что времени на раскачку у вас не будет — это я вам уже сейчас могу гарантировать.

Затем он кивнул Белицкому:

— Теперь ваша очередь, Станислав Романович. Расскажите, как вы охотились на «янтарного барона», как ваше ведомство вышло на секретный проект Казанцева и на его мощные зарубежные связи, что из всего этого вышло; расскажите, что, по-вашему, произошло в грозовую ночь на 1 мая, какие выводы можно сделать из этих событий, кто за всем этим стоит; кто такой Кондор и почему, как вы думаете, БНД и ЦРУ, независимо друг от дружки, пытаются Получить доступ к известным вам файлам из базы данных МВД?

Пока Белицкий собирался с мыслями, Мерлин успел выдать еще одну реплику:

— Что это вы так пригорюнились, подполковник?

— Пустышка, Виктор Константинович, зря только время потеряем.

— Я помню, вы мне это уже говорили. Четыре года назад. Вы и ваш… нынешний куратор. Время покажет, так это или нет. А сейчас слушайте внимательно и мотайте себе на ус…

Глава 4

Крупный современный супермаркет, прозванный в народе «Пассаж», в это полуденное время напоминал потревоженный муравейник. Здесь были во множестве как те, кого в англосаксонских странах презрительно именуют «виндоуз шопер», так и другие, кто прибыл сюда с намерением сделать какие-то покупки. Торговля, хотя и не достигла еще «докризисного» уровня, стала в последнее время выказывать признаки оживления. Откуда у населения берутся деньги в нынешней-то России, никто толком не знал. На этот вопрос пытались ответить эксперты отечественного разлива, об этой загадке писалось на страницах авторитетных «Файнэншл тайме» и «Уолл-стрит джорнэл». Денег у населения, по всем прикидкам, быть не должно. Но они были.

Двое молодых крепких мужчин, один из них рослый шатен с усами, другой под стать ему фактурой, но с более темными, почти смолистыми волосами, относились к разряду тех, кто явился сюда с целью сделать «шопинг».

Они неторопливо продвигались по центральному проходу, озирая на ходу витрины мини-маркетов.

— Ты не прав, Андрюша, — сказал Мокрушин. — Итальянцы, если хочешь знать, сейчас диктуют моду! Французы? Выпендрежники! Вот скажи, только честно, тебе доводилось видеть в жизни хоть одну симпатичную француженку?

Бушмин на короткое время задумался.

— Нет, не видел.

— А итальянки?! — напирал на него приятель. — Вот это женщины! Скажи, Андрей?!

— О-о-о, итальянки… О чем базар, Вова, это же просто несопоставимо!

Что итальянок, что француженок он видел только в кино да по телику, но решил на всякий случай согласиться с товарищем. Бросил на него удивленный взгляд — он и не предполагал, что Рейндж прилично волокет в таких деликатных вопросах, как женская мода. Но потом он вспомнил, что у Володи сравнительно недавно была «лав стори» с одной девицей из местного модельного агентства. У этой истории оказался обыденный финал: девушка не знала, чем отличается стрельба «флэш» от стрельбы «по-македонски», зато сумела точно просчитать, что у немолодого уже дельца, к тому же семейного, сделавшего недвусмысленное предложение взять ее изящные формы к себе на содержание, денег как у дурака махорки, и слиняла от его приятеля.