Ирина Арбенина - За милых дам

• Название: За милых дам
• Автор: Ирина Арбенина
• Издательство: Изд-во ЭКСМО-Пресс, Изд-во ЭКСМО-МАРКЕТ
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004427-5

Один за другим погибают друзья и знакомые состоятельной дамы Марины Волковой, Студентка Аня Светлова, дающая ей уроки английского, случайно обнаруживает, что кто-то пытается превратить Марину в послушную марионетку, используя опасный психотропный препарат.

Начав собственное расследование, Анна чувствует — убийца дышит ей в затылок. Но девушка может за себя постоять… Так чьи же нервы окажутся крепче и кто первым нанесет удар на поражение?

---

Столько за ним охотились киллеры его конкурентов, но ничего не могли поделать… А смерть пришла оттуда, откуда он менее всего ее ожидал, — от женщины.

Знаешь, есть такое поверье: дьявол не может схватить мысль, пока она не воплотилась в слова…

Однажды у нас было что-то вроде девичника… Сидели, выпивали… Я пригласила к себе свою бывшую одноклассницу Таню Самсонову. Она приехала на денек из Норвегии — сходить к матери на кладбище.

И вот представь: Нелли Ясновская с несчастным видом сидит у камина… Рядом Надя Хоккер. У Наденьки ведь все тоже очень непросто в жизни сложилось… Муж когда-то, когда они были бедны и «не могли профинансировать», заставил ее избавиться от будущего ребенка… С тех пор она не может рожать… Рита — вдова… Я брошена мужем, оскорблена и унижена… Представляешь, компания…

Я сижу себе, виски отхлебываю, башка дурная, и вдруг возьми да и скажи:

— Поубивать бы их всех…

Все притихли.

А Рита… Как странно она тогда на меня посмотрела… Ну, в общем, правильно подмечено в старину: дьявол не может схватить мысль, пока она не воплотилась в слова…

Марина вздохнула:

— Так что, может быть, я виноватее всех…

— А остальные?

— Что остальные?

— Ну, мне казалось какое-то время… Да, в общем, я и сейчас не уверена в том, что это не было…

— «Коллективное творчество»?.

— Ну да… Именно. Мне казалось, что не может один человек такое осилить.

— И что у всех есть зуб на мужчин, есть мотив, есть за что мстить…

— Вот-вот… А у Хоккер — так просто целая идеология агрессивного феминизма, «расового превосходства» женщин над мужчинами и дискриминации мужчин как меньшинства «по половому признаку».

Марина согласно кивнула:

— Да уж… Есть у Надежды такой пунктик…

— Так вот… Я подумала, что существует этакое сообщество амазонок, — продолжала Аня, — команда ненавистниц мужского пола… Клуб Термискиры.

— Термискиры?

— Ну да, ваш роман…

— Ах, ну да… это… — Марина грустно усмехнулась.

Воздев театрально руки к ресторанному потолку, она медленно продекламировала:

«…На этот раз она присутствовала при жестокой казни. Амазонки обязаны были продолжать свой род, но они не смели любить и их не смел любить никто: после брачной ночи мужчину убивали коротким и страшным амазонским мечом — удар под лопатку — возле ритуального огня.

Жрица Аэлла была неумолима: «Мужчина должен принять наказание».

— Вот именно, — кивнула Аня. — Как вы точно сами себя цитируете…

— Ну, а у тебя, как выяснилось, тоже талантов хватает… Не будем еще раз вспоминать о том, что ты лазаешь по чужим компьютерам…

— Да уж, представьте… Полазаешь тут, при такой жизни, — возмутилась Анна. — Когда, как по лезвию бритвы, ходишь…

— Ну извини! Бедная девочка…

— Какая уж тут девочка! На войне как на войне. Нет ни девочек, ни мальчиков…

— А кто есть?

— Есть враги… И надо спасаться. А для этого — надо победить.

— Извини. Извини меня за мои ехидные слова про компьютер… А главное, за то, что я вообще втянула тебя во всю эту историю. — Марина дотронулась до Аниной руки. — Английским, понимаешь ли, решила позаниматься… Простишь?

— Уже… — Аня улыбнулась. — Уже простила. Так что же все-таки означало написание этого вашего романа об амазонках?

— Термискира? Да, в общем, это просто… Литературные упражнения. Чтобы время было чем заполнить. Ну знаешь, как сказал какой-то знаменитый и умный человек: счастье — это когда есть чем заниматься, кого любить и на что надеяться. Я писала роман, чтобы выполнить первое условие. И вообще, глупо искать в литературных упражнениях какие-то намеки на действительную жизнь автора. Писанина — это все-таки всегда вторая реальность, а никак не первая. Эта вторая реальность — сама по себе.

— А вы… Вы никогда?..

— Не задумывалась ли я когда-нибудь всерьез о мщении? О чем-то подобном тому, что совершала Рита?

— Ну… — уклончиво пробормотала Анна.

— Нет, по-настоящему нет… Никогда.

— Правда?

— Ну хочешь, поклянусь? — Марина усмехнулась.

— Не стоит…

— И знаешь, очень важным аргументом была ты.

— Я?!

— Да, представь. — Марина, задумавшись, на минуту примолкла. — Твоя жизнь, твое поведение. Стойкость твоя…

— Да бросьте вы…

— Нет, не бросьте… Ведь, подумать только, как людей жизнь ни бьет… Вот у тебя погибли родители… Виноват пьяный водитель «КамАЗа»… Но ты же ведь не стала после этого убивать всех водителей большегрузного транспорта…

— Пожалуй, — согласилась Анна.

— И потом… что касается ненависти к «мужчинам вообще». Ваши отношения с Петей Стариковым, видишь ли, выглядели всегда такими трогательными… Вроде и в любви он тебе не клянется и не целуетесь вы страстно при всяком удобном случае, а видно, что…

— Что же именно видно?

— Что он по-настоящему тебя любит.

— А я?

— И ты.

— Неужели видно?!

— Да уж, поверь… Я в этом кое-что понимаю. Даже больше, чем в косметике «Ив Роша».

— Сильное сравнение… Убеждает. — Аня усмехнулась.

— И в какой-то момент, размышляя о ваших со Стариковым отношениях, я стала меньше уделять внимания роману об амазонках, а больше второму условию счастья… То есть счастье — это когда есть не только чем заниматься, но и — кого любить… Твоя, Анюта, как прежде говаривали, «жизненная позиция» — преодолеть несчастье и жить дальше, любя и надеясь, оказалась мне ближе «пунктика» моей сестры — остаться в прошлом и мстить за свою беду.

Хотя со стороны действительно (я понимаю твои подозрения), если предположить, что существует некий клуб Термискиры, союз разгневанных женщин, все очень складно получается… Марина Волкова, осененная идеей мщения мужчинам, пишет чуть ли не литературный «манифест»… А действительность такова: Самсонова, бредящая мщением, хоть и живет в Норвегии, но часто наведывается в Москву и имеет возможность разъезжать по швейцарским курортам… Стало быть…

Кроме нее, есть Надя Хоккер — со своей ненавистью к мужчинам… И ей слетать в Швейцарию — раз чихнуть… Обиженная Нелли Ясновская… Впрочем, не обиженная мужем после развода в финансовом плане… И, наконец, Марина Волкова, сорвавшаяся с самого верха золотой общественной лестницы, потерявшая высокопоставленного мужа, обеспечивавшего ей положение в обществе…

— И Рита…

— Вот именно!

— Да, и Рита, на которую менее всего можно было подумать. Муж умер, она — вдова… Но она как женщина была самой счастливой из вас. Никакой конкретный мужчина лично ее не обижал… Вроде бы…

— Вот именно! Ее обидела жизнь. И, как оказалось, все мы: Нелли, Танечка, Хоккер и я — ни сном ни духом, а такая милая, кроткая и благопристойная на вид Рита… Видишь, как все обернулось.

Да, Анна еще не раз поражалась гениальной способности к мимикрии, которую безумие развило в этой женщине… Рите Ревич. Она уже готова была поверить, что безумие — это действительно форма талантливости…

Позже, когда все уже закончилось, Ане удалось узнать, что после смерти мужа Рита устроилась на работу в некую фирму «Ассоциация XXII век». Ее боссом стал некто Максим Самовольцев. Будучи неглупой женщиной, Ревич, по всей видимости, очень быстро вычислила механику работы фонда и поняла, что просуществует он недолго, что, подкопив денег, «руководство» бесследно исчезнет…

Самовольцев ухаживал за ней просто и без затей, как за многими другими… То есть предложил однажды от скуки «интим» — отказываться в фонде спасения было не принято.

Очевидно, это уже было время, когда в ее душе зрело дьявольское восстание против несправедливой, обрушившей свои удары на нее и ее обожаемого мужа судьбы… Рита уже вынашивала план мести, венчать который должна показательная «кара» — смерть «великого» Волкова, осмелившегося предать ее сестру, которую она, так ей казалось, любила больше самой себя. Развод сестры спровоцировал ее безумие. А наследственная маниакальность сделала несчастную вдову изощренной, сильной, способной на удивительные превращения и хитрости; смелой, готовой на все…

Преданная, верная, ни разу не изменившая своему мужу, Маргарита могла теперь запросто ради достижения цели (которая, как известно, оправдывает средства) разыгрывать из себя «женщину без комплексов». Разрушающее раздвоение личности развивалось ускоренными темпами.

Самодовольный, привыкший все рассчитывать, но не принимавший в расчет «женский ум», Самовольцев стал всего лишь одним из объектов плана Ревич.

Рита умело эксплуатировала природные женские свойства: мягкость, лояльность, обожание… «Боготворимый» Самовольцев легко попался на крючок. Ему очень быстро стало казаться, что Рита — настоящий клад — рабыня, верный Лепорелло, надежность и верность которой можно использовать в ненадежной, предательской жизни, когда «ни на кого нельзя положиться». «Я, милочка, даже себе самому не доверяю», — любил повторять финансист любовнице. Но ей — как глупы бывают иногда самоуверенные люди! — Самовольцев поверил… Очень быстро Рита из фирмы уволилась и перешла на положение его тайной и верной любовницы.