Генрих Гротов - Герман Геринг — маршал рейха

• Название: Герман Геринг — маршал рейха
• Автор: Генрих Гротов
• Издательство: Олимп, Русич
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-7390-0583-3, 5-313-00015-2

Герой книги — наци № 2 рейха Герман Геринг, личность сложная, загадочная, во многом еще не познанная. Как и к другим нацистским бонзам, к нему нельзя подходить однозначно. Автору удалось найти малоизвестные и совершенно не знакомые отечественному читателю материалы, проливающие свет на жизнь Геринга, прошедшего путь от прославленного воздушного аса первой мировой до Нюрнбергского эпилога…

«Геринга погубили тщеславие и трусость», — утверждают большинство биографов рейхсмаршала. Так ли это на самом деле? Перед вами жизнь Железного Генриха, Толстяка, героя Германии и… узника собственных пороков.

---

— Высоты не пугают меня, — говорил Герман, — они меня стимулируют. При этом все опасности щедро вознаграждаются, если, преодолев их, вы достигаете вершины. Там вы сознаете, что открывшуюся перед вами восхитительную картину видели и увидят очень немногие.

Подбиваемые Фанни, страстно стремящейся увидеть успехи сына, Генрих Геринг и фон Эпенштейн, оба старые кавалеристы, добились для Германа места в кадетской школе в Карлсруэ. Генрих Геринг боялся, что непокорный нрав сына и его репутация своевольного и недисциплинированного юноши уменьшат его шансы. Он беспокоился напрасно. Эта школа гордилась своими способностями усмирять самые буйные головы и приветствовала бойких и инициативных ребят. Герман покинул ее в возрасте шестнадцати лет с отличными оценками по дисциплине, верховой езде, истории, английскому и французскому и музыке. «Геринг показал себя примерным учеником, — гласило его свидетельство об окончании, — и проявил качество, которое далеко продвинет его: он не боится рисковать».

С таким заключением в ранце у него не было проблем с поступлением в кадетский корпус будущих офицеров кайзеровской армии в Лихтерфельде под Берлином. Форма кадетов была яркой и нарядной, особенно парадная, их правила поведения основывались на средневековых кодексах, а в кадетских содружествах — Геринг оказался в одном из самых «труднодоступных» — существовали ритуалы, которые «вызывают у меня чувство, что я являюсь наследником традиций всего германского рыцарства», — писал он домой, а Ольге также признавался, что мечтает стать современным Зигфридом, призванным воскресить былую славу Германии. При этом, однако, Герман не упоминал, что быть кадетом в Лихтерфельде означает участвовать и в некоторых других, менее возвышенных, но не менее приятных мероприятиях, как-то пивных кутежах, скачках в Рухлебене, пирушках с купанием в Ваннзее, симпатичном пригороде Берлина, и, конечно, развлечениях с девчонками. Его мать была все-таки права: его глаза так и остались яркими зеленовато-синими, и их воздействие на противоположный пол было просто сногсшибательным.

Этот период мог оказаться самым счастливым в жизни Германа Вильгельма Геринга, если бы не внезапная неприятность, постигшая семью в Фельденштейне. После четырнадцати лет безропотного терпения Генрих Геринг начал резко возражать против отношений жены с риттером фон Эпенштейном и, по иронии судьбы, более неподходящего момента он выбрать не мог. Фанни Геринг никогда не была единственной у своего любовника и, должно быть, знала, что, хотя она делила с ним ложе в Фельденштейне и Маутерндорфе, у него были и другие партнерши. Он всегда очень гордился своим положением богатого, бесшабашного холостяка, и это было одной из причин, почему он предпочитал связи с замужними женщинами.

Но в 1912 году, примерно как раз в то время, когда Герман Геринг заканчивал свое обучение в Лихтерфельде, в его жизни появилась женщина совершенно иного типа. Результат для семьи Герингов оказался катастрофическим.

Герман Геринг был выпущен из высшего военного учебного заведения с блестящими результатами, и его семья имела все основания им гордиться. Почти каждый предмет был отмечен «magna cum laude» — «с высшим отличием», и прогнозы были самыми радужными. В свои девятнадцать лет он был стройным привлекательным парнем, неудержимым сердцеедом невероятно веселого нрава и обаяния.

Получив свое первое офицерское звание, Герман был назначен в 112-й пехотный Принца Вильгельма полк, квартировавший в Мюльхаузене, но, прежде чем отправиться туда, поехал в отпуск домой в Бург-Фельденштейн, горя желанием показаться родным в своей новенькой военной форме. К его огромному разочарованию, крестного с семьей не оказалось, хотя риттер фон Эпенштейн уже прислал ему свои поздравления вместе с небольшим кошельком, наполненным золотыми монетами.

Вместе с тем молодой офицер был потрясен видом своих родителей. Генрих Геринг превратился в раздражительного старика, постоянно шаркающего по коридорам Фельденштейна, что-то злобно ворча себе под нос. Фанни внезапно располнела и постарела и, за исключением тех моментов, когда она с гордостью смотрела на своего сына, редко улыбалась; ей было еще только сорок шесть, но Герману она показалась старухой. Когда он упомянул крестного, старик разозлился и начал что-то сердито бубнить о «преданной дружбе», а в глазах матери показались слезы. Но его ждала записка от фон Эпенштейна, приглашающего приехать в Маутерндорф.

По прибытии туда ему сразу стало ясно, почему его крестный оставался дома. Впервые в своей жизни этот самонадеянный, высокомерный ловелас влюбился. Фон Эпенштейну было уже шестьдесят два, и это сильно било по его самолюбию. К несчастью для него, окрутившая его девушка была двадцати с небольшим лет, но владела искусством обольщения в совершенстве. Нимало не смущаясь надменности фон Эпенштейна, его заносчивых манер, она прикасалась к нему, гладила, терлась о него своим соблазнительным гибким телом, — отчаянно флиртуя, но не позволяла проделывать с собой то, что он делал с большинством других женщин, которые ему нравились, — то есть взять на руки и отнести в постель. Эта девушка, которой в недалеком будущем предстояло стать Лилли фон Эпенштейн, решила, что ни один мужчина не ляжет с ней на ложе любви, не надев прежде ей на палец обручальное кольцо.

Новость о пылкой, но безрезультатной страсти фон Эпенштейна вскоре стала темой бесед в Берлине, Зальцбурге и Вене. В Маутерндорфе мужчины заключали пари относительно того, кто из них двоих уступит первым, но у женщин, хорошо знавших Лилли, не было никаких сомнений в исходе этого поединка.

Между тем любовная связь фон Эпенштейна и Фанни Геринг тихо увяла. Развязка наступила в начале 1913 года, когда фон Эпенштейн прибыл в Бург-Фельденштейн, чтобы сообщить своей прежней пассии, что он влюбился и собирается жениться. Генрих Геринг воспользовался случаем, чтобы обрушиться на старого друга семьи с оскорбительными упреками, результатом чего стала жесточайшая ссора, полная взаимных обвинений, которая закончилась тем, что Генрих уведомил свою встревоженную семью, что они более не могут оставаться в доме друга, так низко предавшего его.

Герман Геринг, который к этому времени уже находился в своем полку, услышав эту новость, пришел в ужас, и не в последнюю очередь оттого, что уже хвастался своим товарищам-офицерам «нашим замком» в Фельденштейне. Но было уже поздно что-либо предпринимать. Фон Эпенштейн вернулся к своим ухаживаниям за фройляйн Лилли и вскоре был поставлен в известность этой целеустремленной молодой особой, что передача замков друзьям в бесплатное пользование не относится к тем затеям, которые она одобряет. Серьезно ли грозился Генрих Геринг покинуть Фельденштейн или нет, теперь не имело значения, потому что из Маутерндорфа пришло короткое письмо, извещающее об определенном им для отъезда сроке.

Поздней весной 1913 года Геринги распрощались с Бург-Фельденштейном, старым добрым замком, в котором они провели пятнадцать лет жизни. Генрих Геринг был уже серьезно болен, и по прибытии в Мюнхен, где семья арендовала дом, он слег вскоре и умер. Германа Геринга отпустили из полка, и он провел день и ночь перед похоронами, помогая матери перебирать бумаги отца. Рассматривая выцветшие фотографии, читая старые дневники и письма и слушая воспоминания матери о жизни в Африке и на Гаити, он впервые осознал масштаб личности умершего отца в годы его колониального триумфа. Впоследствии Геринг говорил, что пережил тогда мучительнейшее чувство вины из-за своего нежелания наладить с отцом нормальные отношения, и боль раскаяния достигла своего предела на следующий день, когда все родные собрались вокруг могилы на большом мюнхенском кладбище Вальдфридхоф. Он знал, что офицеру в форме не пристало выказывать свои эмоции, но ничего не мог с собой поделать, и слезы текли по его лицу, когда гроб опускали в землю.

Геринг идет на войну

Когда началась первая мировая война, Герману Герингу шел двадцать второй год, и нашлось бы не много молодых людей по обе стороны фронта, которые сильнее него рвались в бой. Сегодня нам трудно понять тот пыл, с которым германский офицер рвался на защиту фатерланда, когда в Европу пришла война. Что касается Геринга, то, несомненно, на него оказали влияние его семья и окружение.

Но самым главным для него была именно война как вызов храбрости и проверка сил — будоражащее кровь и опасное испытание, приз в котором получит самый сильный, отважный и рыцарственный, и при его боевом крещении в августе 1914-го не произошло ничего, что разубедило бы его в таком отношении к ней.

Как же начал воевать Герман Геринг?

Согласно записям в полковом журнале, а также документам, по которым справлялся его официальный немецкий биограф Эрих Гритцбах, его первый контакт с противником произошел уже через несколько часов после начала боевых действий. Городом, в котором стоял полк Принца Вильгельма, был Мюльхаузен, относившийся к Эльзасу, аннексированному у Франции после войны 1870 года, и находился он на другой стороне Рейна. Поэтому, когда Франция объявила войну, полк Принца Вильгельма отступил через Рейн на германскую территорию и передовые части французской армии под командой генерала Поля По почти сразу же вошли в город. Они водрузили французский флаг на городской ратуше и вновь объявили жителей гражданами Франции. Но в разгар торжества взвод германских солдат под командой лейтенанта Геринга пересек на бронепоезде Рейн, и французы, которых оказалось совсем немного, поторопились назад к своим основным силам. Геринг собственноручно снял французский флаг, велел своим людям сорвать все французские плакаты, которые уже были расклеены на городских стенах, и перед самой темнотой вернулся на германскую территорию, приведя с собой четыре кавалерийские лошади, оставленные французами при поспешном отступлении.