Виссарион Нечаев - Толкование на паримии из Книги Притчей

• Название: Толкование на паримии из Книги Притчей
• Автор: Виссарион Нечаев
• Издательство: Изданіе книгопродавца И. Л. Тузова
• Жанр: Религия
• Год: 1894

Епископ Виссарион (в миру Василий Петрович Нечаев, 15 (27) марта 1823, село Коледино, Крапивенский уезд, Тульская губерния — 30 мая 1905, Кострома) — епископ Русской православной церкви, епископ Костромской и Галичский.

Окончил Тульскую духовную семинарию (1844), Московскую духовную академию (1848). Магистр богословия (1850; тема диссертации: «Святой Димитрий, митрополит Ростовский»). Доктор богословия (1894; «за заслуги по истолкованию, раскрытий истин Православия, изъяснению богослужения и молитв и обличению раскольников»). Почётный член Московской духовной академии и Московского общества любителей духовного просвещения (1884, к 25-летию издания журнала «Душеполезное чтение»). Почётный член Казанской духовной академии (1895).

Автор многочисленных работ, многие из которых были опубликованы в журнале «Душеполезное чтение». Экзегет, в числу его основных трудов принадлежат толкования на паремии — места из Библии, которые предлагаются церковью во время богослужебных чтений. Экзегетические труды владыки Виссариона носили церковно-учительный характер и были адресованы широкому кругу верующих, стремившихся к пониманию не только смысла, но и духовного содержания текстов, читаемых в ходе богослужений.

---

9. Чти Господа от праведных твоих трудов и начатки давай Ему от твоих плодов правды.

Честь Господу должна быть воздаваема не одним смирением и страхом пред Ним, не одним отвращением от греха, но вместе внешними делами Богопочтения, к числу которых в Ветхом Завете относилась обязанность посвящать Господу начатки от плодов хозяйства. По закону Моисееву, владевшие полями сыны Израилевы должны были приносить в скинию или в храм первый сноп жатвы в праздник пасхи и два первых хлеба в праздник пятидесятницы. Над снопом и над хлебами священник совершал обряд возношения пред Господом (Левит. XXIII, 10–17). Кроме того Израильтяне не прежде могли употреблять в пищу древесные плоды, масло и мед, как посвятив наперед их своему Господу (Исход. ХХІII, 19 и д. Числ. ХVIIІ, 12–18. Второзак. ХХVI, 2 и д.). Этим посвящением выражаема была благодарность всеблагому Богу, от Которого исходит всякое даяние доброе (Иаков. I, 17), и освящалось право пользования ими. Приносившие сии начатки отдавали их священнику для поставления их пред жертвенником и при сем должны были исповедать пред Господом великую любовь Его, по которой Он рукою сильною и мышцею высокою привел народ Свой в землю обетованную, текущую медом и млеком, и от сей земли сподобил их принести Ему начатки плодов (Второзак. ХХVI, 2–10). По принесении к жертвеннику начатки обращаемы были на содержание левитам (Числ. ХVIII, 12). Равно и первородные из животных должны быть посвящаемы Богу, именно чистые животные приносимы были в жертву, нечистые были выкупаемы (Числ. ΧVIΙΙ, 15–18). Соломон напоминает своему ученику о том, чтобы он свято исполнял закон о начатках, но присовокупляет, чтоб начатки приносимы были от праведных трудов, ибо неправдой, с обидой ближнего приобретенные стяжания, если посвящаются Господу, Ему не благоугодны.

10. Да исполнятся житницы твоя множеством пшеницы, вино же точила твоя да источают.

От исполнения закона о начатках могло удерживать опасение оскудения вследствие этой щедрости. Соломон устраняет это малодушное опасение. Имея в виду обетование благословения Божия, изреченное в законе Моисеевом за исполнение его, Соломон говорит, что у приносящих начатки хлеба переполнены будут житницы пшеницы, у приносящих начатки винограда точила (корыта для выжимания виноградного сока) польют через край виноградное вино.

11. Сыне, не пренебрегай наказания Господня, ниже ослабевай, от Него обличаемый.

Под наказанием (παιδία) разумеется в собственном смысле учение и воспитание отроков. В рассматриваемом же стихе сим словом обозначены разные житейские бедствия, — болезни, лишения, житейские неудачи. Все эти беды названы наказанием или научением потому, что посылаются Богом с педагогическою целию, с целию вразумления и исправления. Есть отроки, которые пренебрегают уроками воспитателей и наставников, их выговорами и мерами строгости не вразумляются. На этих отроков похожи те, которые, терпя наказания от Бога за свои грехи, тоже не вразумляются ими, не исправляются, даже еще озлобляются. Соломон отечески предостерегает своего ученика (сыне) от подражания таковым, учит его смирению пред Господом. — Дальнейшими словами: ниже ослабевай, от Него обличаемый, Соломон предостерегает своего ученика от уныния, внушает ему не падать духом под тяжестью бедствий, посылаемых нам от Бога для обличения наших грехов, для возбуждения в нас чрез обличение раскаяния.

12. Егоже бо любит Господь, наказует (обличает), биет же всякаго сына, егоже приемлет.

Наказуемый Господом должен взирать на Него, как на отца. Отец наказывает сына за проступки не по злобе, а по любви к нему, по желанию ему добра. Так и Господь поступает в отношении к нам: напасти, которыми Он испытует нас, суть знаки Его отеческой любви, желающей отвести нас от пути неправды и наставить на путь правды. Тяжелы удары, которые наносит провинившемуся сыну бич отца, но сын не сетовать, а благодарить за них должен отца: отец не исполнил бы своего долга в отношении к сыну, если бы равнодушно, сквозь пальцы смотрел на его проступки, если бы не взыскивал с него за них, а потворствовал ему. Подобно сему и каждый из нас, наказуемый Богом, должен не сетовать, не роптать на Бога, а благодарить Его, с уверенностию, что наказания от Бога свидетельствуют о том, что Он приемлет его в Свое благоволение, печется о его благе. Слова рассматриваемого стиха Апостол Павел в послании к Евреям (XII, 5–6), приводит для утешения гонимых христиан и присовокупляет: «Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами как с сынами, ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец? Если же остаетесь без наказания, то вы незаконные дети, а не сыны».

13. Блажен человек, иже обрете премудрость, и смертен (смертный), иже уведе разум.

По связи с предыдущими словами, должно думать, что в сем стихе ублажается тот, кто умудрен бедствиями, кто усмотрел в них руку наказующего и любящего Господа и путем их достиг благоразумия (разума), духовной и житейской опытности. Горьки бедствия, как горек корень учения, но плоды их сладки.

14. Лучше бо сию (премудрость) куповати, нежели злата и сребра сокровища.

Мудрость и благоразумие суть такие блага, для приобретения которых больше должно трудиться, чем сколько трудятся искатели золота и серебра, добывающие их в недрах земли и за дорогую цену покупающие те места, где находятся залежи (сокровища) этих драгоценных металлов.

15. Честнейши же есть каменей многоценных. Не сопротивляется ей ничтоже лукаво (не сравняется с нею ничто лукавое). Благознатна есть (хорошо знакомиться с нею) всем, приближающимся ей. Всякое же честное (все же ценное) недостойно ея есть (не стоит её).

Премудрость вообще, и в частности приобретаемая в терпении бед и скорбей, ценнее многоценных камней, например, бриллиантов, потому что драгоценные камни могут служить украшением только для тела, тогда как премудрость есть украшение души, и украшенные ею заслуживают несравненно больше уважения чем люди, любящие увешивать себя драгоценными камнями, но лишенные мудрости. — Не сравнится с нею ничто лукавое: особенно пред нею меркнет блеск всякого земного блага, приобретенного лукавством. Ибо лучше жить в бедности и обладать мудростию, чем обиловать вещественным богатством и быть скудну мудростию. — Хорошо знакомиться с мудростию всем приближающимся к ней: премудрость представляется здесь в виде лица, с которым ради его духовных достоинств весьма лестно познакомиться всякому, кому открыт доступ к нему. Много добра, много душевной пользы можно получить от такого знакомства. — Все же честное недостойно ея есть: всякое другое благо, ценное по одному внешнему блеску, не стоит того, чтобы мог позавидовать обладателю его обладатель такого блага, как мудрость.

16. Долгота бо жития и лета жизни в деснице ея, в шуйце же ея богатство и слава; от уст ея исходит правда, закон же и милость на языце носит.

В этом стихе продолжается олицетворение премудрости. Она представляется раздаятельницей даров внешних и духовных. Она — обильный источник тех и других. Она обеими руками — десною и шуею, раздает любителям её долголетие, славу и честь. Выражение: десницей и шуйцей, все равно как выражение: «направо и налево», употребляется в смысле щедрости, с какою олицетворяемая здесь премудрость распределяет означенные блага. Но можно еще полагать, что указанием на правую и левую руки обозначается неодинаковое достоинство раздаваемых даров. Долголетие, конечно, дороже богатства и славы, и потому оно даруется правою рукой; а последние два блага — левою, менее чем правая важною в деятельности человека. — Кроме внешних благ любители премудрости получают от неё духовные. От уст её исходит правда, которая состоит в том, что обладающий мудростию судия со всеми поступает правомерно, беспристрастно и нелицеприятно. В лице судии она закон и милость на языце носит, — изрекает подсудимым приговор, согласный с требованиями положительного закона, и вместе растворенный милостию и снисхождением, руководствуясь в последнем случае духом закона и взвешивая смягчающие вину обстоятельства. Говоря о сих дарах мудрости, внешних и духовных, Соломон намекает на собственный пример. По вступлении на престол он просил у Бога мудрости судебной и правительственной. И Господь даровал ему не только то, чего он просил, но и то, чего не просил, — богатство и славу (3 Царств. ІII, 6–13). И богатство и слава даны ему в придаток к духовному благу — мудрости, которая и сама по себе может открыть путь к обогащению.