Роберт Говард - Стервятники Уэйптона

• Название: Стервятники Уэйптона
• Автор: Роберт Говард
• Жанр: Вестерн

В золотоискательском городке Уэйптон разбушевались бандиты-«стервятники». Чтобы справиться с ними, шериф нанимает нового помощника — опытного стрелка из Техаса.

---

Коркоран пересекал улицу легкой стремительной походкой, которой обладают люди с хорошо развитыми мышцами всего тела. Он вроде бы смотрел прямо перед собой, но глаза его ничего не пропускали и по бокам. Проходя мимо зданий, он анализировал звуки, что доносились из них и точно определял, где грубое веселье и беззлобные споры могли перерасти в драку, если голоса приобретали злобные нотки. Он чувствовал глубину и силу таких эмоций. Настоящий стрелок отличается не только быстрой реакцией, твердой рукой и острым зрением, но и знанием человеческой натуры, практическим применением психологии, ибо его жизнь зависит от правильности умозаключений.

Первый раз проявить себя в качестве защитника законности и порядка Коркорану пришлось в танцевальном зале «Золотая подвязка».

Проходя мимо него, он услышал пронзительные женские вопли и грубые подбадривающие возгласы из мужских уст. Он сразу же вошел в дверь и двинулся сквозь толпу к центру зала, прокладывая себе путь локтями. Мужчины слали проклятья, гневно оглядывались, ощутив его локти на своих ребрах, и готовы были свернуть ему шею, но расступались, узнав в нем помощника шерифа.

Коркоран выбрался на открытое пространство, окруженное толпой и увидел двух женщин, дерущихся как безумные фурии. Одна, высокая, красивая блондинка, перегнула брыкающуюся, царапающуюся мексиканскую девушку через бильярдный стол, а толпа подбадривала то одну, то другую:

— Наподдай ей, Глория! Бей ее, девка! Черт возьми, Кончита, укуси ее!

Смуглая девушка восприняла последний совет и воспользовалась им так усердно, что Глория резко вскрикнула и отдернула руку с появившейся на запястье кровью. В приступе истерической ярости, которая охватывает женщин в таких случаях, она схватила бильярдный шар из слоновой кости и взметнула его, чтобы обрушить на голову завопившей соперницы.

Коркоран перехватил поднятую руку и решительно вырвал тяжелый шар из пальцев блондинки. Она немедленно кинулась на него, словно тигрица. Золотые волосы в беспорядке разметались по обнаженным в пылу драки плечам. Глаза горели яростью. Она рванулась ногтями, конвульсивно дергающихся пальцев, к его лицу. Какой-то пьяный со смехом выкрикнул:

— Выцарапай ему глаза, Глория!

Коркоран не шевельнулся, чтобы защитить себя, словно бы и не видел побелевшие пальцы у своего лица. Он уставился в злобное лицо, и чистосердечное восхищение в его взгляде, кажется, смутило ее, несмотря на ярость. Она уронила руки, но переключилась на традиционное женское оружие — язык.

— И это новый помощник Миддлтона! Наверняка, уже накачался! Где Макнаб с компанией? Пьют в какой-нибудь пивнушке? Так-то вы ловите убийц! Все фараоны похожи — лучше связаться с бабами, чем с преступниками!

Коркоран шагнул мимо нее и подхватил рыдающую в истерике мексиканку. Кончита, видя, что больше напугана, чем избита, рванулась в заднюю комнату, всхлипывая от обиды и злости, заворачиваясь на ходу в остатки того, что было платьем перед нападением светловолосой тигрицы.

Коркоран снова посмотрел на Глорию, которая стояла, сжимая и разжимая побелевшие кулаки. Она все еще была в пятнах гнева и злилась на его вмешательство. Никто в толпе вокруг них не произносил ни слова; никто не смеялся, но все словно бы затаили дыхание, когда она выдала новую язвительную тираду. Они знали, что Коркоран должен быть опасным человеком, но не подозревали наличия в нем внутреннего запрета; не знали, что ни Глория, никакая другая женщина не станет жертвой жестокости с его стороны — чего бы она не вытворяла.

— Почему бы тебе не позвать Макнаба? — презрительным тоном говорила она. — Судя по тому, как работают помощники шерифа, вам надо собраться втроем или вчетвером, чтобы отволочь слабую девушку в тюрьму!

— Кто говорит, что я собираюсь тащить тебя в тюрьму? — Взгляд Коркорана завороженно задержался на ее раскрасневшихся щеках, ярких полных губах, контрастирующих с белизной зубов. Она нетерпеливо встряхнула своей гривой, словно молодое грациозное животное.

— Ты не арестуешь меня? — кажется, она была удивлена и даже смущена его неожиданным утверждением.

— Нет. Я просто удержал тебя от убийства той девушки. Если бы ты вышибла мозги из нее, тогда бы мне пришлось арестовать тебя.

— Она распускала сплетни обо мне! — вспыхнули ее глаза, а грудь снова заволновалась.

— Это не повод, чтобы выставлять себя на посмешище, — ответил он, спокойно. — Если дамам приспичит подраться, они должны делать это подальше от посторонних глаз.

Проговорив это, он повернулся уходить. Взволнованное дыхание толпы затихло, напряжение спало, все потянулись в бар. Инцидент был забыт, еще один веселый эпизод в ряду изобилующих жестокостью происшествий. Оживленные мужские голоса перемежались пронзительным женским смехом, звон стаканов послышался во всех уголках бара.

Глория задержалась, одергивая разорванное платье, потом двинулась вслед за Коркораном, который направился к двери. Когда она коснулась его руки, он с быстротой кошки обернулся, в то время как рука метнулась к револьверу. Она увидела в его глазах мгновенно мелькнувшую угрозу, такую же хищную, как в глазах охотящейся пантеры. Потом она пропала из глаз, когда он увидел, чья рука прикоснулась к нему.

— Она все врала про меня, — произнесла Глория, как бы защищая себя от обвинений в неправильном поведении. — Она грязная, ободраная кошка.

Коркоран оглядел ее с головы до ног, словно не слышал ее слов; голубые глаза жгли ее словно настоящее пламя.

Она застыла в замешательстве. Прямые и небезосновательные комплименты были ей не в диковинку, но в техасце была та врожденная искренность, которой она прежде не замечала в других.

Он прервал замешательство таким образом, что показал, как мало внимания он обратил на ее слова.

— Позволь мне угостить тебя выпивкой. Вон за тем столом мы можем присесть.

— Нет. Мне надо переодеться. Я хочу сказать, что благодарна тебе за спасенную жизнь Кончиты. Она сука, но мне ни к чему чужая кровь на руках.

— Ну, ладно.

Она обнаружила, что ей трудно поддерживать с ним разговор, но, тем не менее, она хочет его продолжать.

— Макнаб арестовал меня однажды, — произнесла она неизвестно зачем. Глаза ее затуманились при воспоминании о несправедливости. — Я отвесила ему пощечину за какую-то гадость, что он произнес. В отместку он собирался подержать меня в тюрьме за сопротивление представителю правосудия! Миддлтон заставил его освободить меня.

— Должно быть, Макнаб дурак, — медленно произнес Коркоран.

— Трудно сказать, но характер у него противный. К тому же он… — что такое?

С улицы донеслись звуки выстрелов, пьяных голосов и ругани.

— Какой-то идиот поднял стрельбу в салуне, — пробормотала она и бросила странный взгляд на собеседника, словно пьяная стрельба в воздух была чем-то необычным в этом диком шахтерском поселении.

— Миддлтон сказал, что это противозаконно, — буркнул он, поворачиваясь уходить.

— Подожди! — воскликнула она, хватая его за рукав. Но он уже двинулся к двери, а Глория остановилась, почувствовав сзади на своем плече легкое прикосновение чужой руки. Обернувшись, она побледнела, увидев точеное лицо Эйса Брента. Его рука ласково лежала на ее плече, но этот жест означал приказ и угрозу, от которой стыла кровь. Она поежилась и замерла в неподвижности, в то время как Коркоран, не подозревая о драме, разыгрывающейся позади, уже исчез на улице.

Источник беспорядка находился в салуне «Вождь черноногих», через несколько строений от танцевального зала на той же стороне улицы. Несколькими широкими шагами Коркоран приблизился к двери. Но не стал сразу врываться в нее. Он задержался у входа и окинул холодным взглядом всех внутри помещения. В центре салуна шатался неряшливо одетый человек, вопил что-то и стрелял в потолок в опасной близости от большой масляной лампы, которая висела там. Вдоль стойки бара стояли мужчины, все бородатые и в грубой одежде, так что трудно было сказать, кто из них бродяга, а кто честный шахтер. Все собрались возле бара, кроме пьяницы.

Коркоран не стал обращать на него много внимания, входя в салун, хотя направился прямо к нему, и внимательным наблюдателям казалось, что техасец больше ни на кого не смотрит. В действительности краем глаз он видел мужчин у стойки и, решительно шагая через салун, четко различал спокойные позы любопытствующих и напряженные потенциальных убийц. Он увидел три руки, что сжимали рукоятки револьверов.

С виду игнорируя происходящее у бара, он шагнул к человеку, мотыляющемуся в центре комнаты. В то же мгновение один из револьверов покинул свое место в кобуре и нацелился на лампу. Но пока он перемещался в пространстве, движение Коркорана оказалось более быстрым по времени. Его действия были почти незаметны для глаз: он только повернулся, а ствол уже расцвел красной вспышкой.