Станислав Соловьев - Grunedaal

• Название: Grunedaal
• Автор: Станислав Соловьев
• Жанр: Научная Фантастика

---

Тогда его спросил брат бывшего молочника: "Кто скрепил соглашение от имени неизвестного воинства и где оно само?" На это бывший казначей ответил: "Соглашение было заключено устным, так как неизвестное воинство не знает нашего письма, но, принявши даже устную клятву, ее блюдет свято и неукоснительно. А от имени неизвестного воинства соглашение со мной заключил их командир." "Кто? Кто?" - закричали тут снова люди. "Я не знаю его имени и не могу передать как оно звучит, - ведь их речь сильно отличается от нашей, сказал просто бывший казначей, выглядел он уже очень уставшим от расспросов, Разве это важно, как его зовут?" Люди согласились с ним: нет, это совсем неважно. "Я буду следить за исполнением соглашения в городе, а командир неизвестного воинства - среди своих людей." - закончил бывший казначей и попросил всех расходится. Все снова зашумели, но, испугавшись, что своим шумом и гамом нарушат с таким трудом достигнутое соглашение, успокоились и разошлись. Никто из людей не стал проверять, перешло неизвестное воинство жить в здание ратуши или нет: все видели двери его открытыми, а сбитые замки лежащими на земле...

Шло время. Бывший казначей уже не вспоминал, кем он был когда-то. И когда его называли "бывшим казначеем" он сердился. Не заметили люди, когда он начал говорить от имени установленной власти и показывать скрюченной рукой в сторону ратуши. Его спрашивали: "Почему, когда ты говоришь от имени властей, то показываешь рукой на ратушу?" В ответ им бывший казначей говорил: "А разве вам неизвестно?" и грустно улыбался. "Нет, мы ничего не знаем," - пожимали плечами люди. "Теперь там находится власть," - говорил он и снова показывал рукой в сторону ратуши. "Но почему?" - испуганно спрашивали люди. "Потому как ныне само неизвестное воинство управляет городом. Разве оно не доказало за все это время свое миролюбие и сдержанность?" Люди соглашались: мы это знаем. "Теперь неизвестное воинство благодаря моим усилиям знает все положение вещей, знает все нужды города. Как не ему, будучи защитником и смотрителем за установленным порядком, управлять всеми важными делами в городе? .." "Наверное, так..." соглашались горожане, с трепетом оглядываясь на высокий силуэт ратуши. "Это законная власть, ибо она основывается на заключенном соглашении," - уверял всех бывший казначей. Он объявил людям, что продолжает исполнять обязанности представителя установленной власти, но в таком качестве является отныне выполняющим волю командира неизвестного воинства, чье имя не произносимо. Так бывший казначей стал именоваться "Исполняющим волю командира неизвестного воинства, чье имя не произносимо." Бывший казначей старел и почти не показывался на люди.

Новый священнослужитель тоже стал старым и обрюзгшим. Его проповеди на месте сгоревшего храма стали носить невразумительный характер. Он все больше и больше говорил всем о невиданном могуществе и чудесной силе Того, Чье имя не произносимо. Он воздавал хвалу установленной власти и совершал низкие поклоны, поворачиваясь в сторону ратуши; он был стар и это ему давалось нелегко. Не имея при себе священного писания, священнослужитель все больше сам придумывал как воздать хвалу Безымянному и его Неизвестному воинству. Сначала некоторые осуждали такие действия, говоря: это не вера наших отцов. Но их стали осуждать и порицать: "Не смейте сомневаться, ведь вы можете вызвать справедливый гнев неизвестного воинства! Уж лучше молчите, если вам так не нравится молебны преподобного отца, - ведь он старается не ради себя, но ради всего города..."

В тайне, те люди, кто сокрыто продолжал поклоняться Четырнадцати Мученикам, проклинали нового священника и его настойчивые мольбы, но открыто это показывать не осмеливались. Они боялись, что их заподозрят в мятежных действиях или помыслах, направленных против власти Неизвестного воинства, а потому несущих угрозу жизни города.

Часть людей принялась следовать действиям нового священнослужителя, и каждый день ходила на место сгоревшего храма, и совершала поклоны в сторону ратуши, славя власть Безымянного и могущество его Неизвестного воинства. Другие, делали вид, что не замечают подобных действий и старались не покидать дома, а если и выходили - старались отходить недалеко от дома и быстро возвращались, справив свои дела...

Когда наступил восьмой год от Пришествия, случилось некоторое происшествие, вызвавшее крайнее неудовольствие у бывшего казначея, у священнослужителя и осторожных людей. Несколько человек, ведомые бывшим молочником, попытались проникнуть в те дома, в которых некогда жили иноземцы до того, как переселиться в здание ратуши. К своему большому удивлению они нашли эти дома в таком сильном запустении, сырости и смраде гниющего дерева, что засомневались: а жил ли здесь кто-нибудь вообще? Дома выглядели заброшенными не один год: крыша их обвалилась внутрь, стены растрескались и стали медленно осыпаться, прогнившие полы рухнули в подвалы, откуда при движении поднимались облака отвратительного гнуса. Не обнаружилось в этих домах ни одной целой вещи или изделия, которое могло бы указать на то, кто здесь жил, и какой вел образ жизни. Скорее, это были уже не дома, но старые затхлые склепы. "Почему люди решили, что здесь жило неизвестное воинство?! возмущенным шепотом спрашивали те, кто пошел за бывшим молочником, - Разве видно, что здесь кто-то когда-то жил?!"

Тогда, несмотря на суровые предупреждения бывшего казначея и священнослужителя, люди, что пошли за бывшим молочником, направились к зданию ратуши. Они не хотели, конечно же, проникать внутрь или вызывать оттуда неизвестное воинство. У них не было какого-либо оформленного желания и нельзя было сказать, что они чего-то хотят конкретного; ими двигало лишь чувство неуверенности и желания знать. Когда они подошли вплотную к открытым дверям ратуши, они стали топтаться на месте и нерешительно оглядываться по сторонам. Никто из них не мог сказать, зачем он пришел сюда и чего ждет. Некоторые, засомневавшись в дельности такого непонятного предприятия, засобирались назад, отчетливо отговаривая товарищей.

Тогда бывший молочник, видя как его самодеятельный отряд разваливается на глазах, неожиданно осмелел, и решил зайти внутрь здания. Как только он зашел в здание (остальных охватила внезапная слабость и словно непонятная сила пригвоздила их к месту, где они стояли), то послышался шум как от падения и сдавленный крик, после чего все смолкло, а изнутри дохнуло несвежим воздухом. Люди настолько испугались, что бросились бежать кто куда, позабыв о отчаянном смельчаке. Они разбежались по домам и сидели там, боясь показаться на улицу. Все думали, что неизвестное воинство выйдет ночью и покарает провинившихся ведь сумасбродные люди шли с недобрыми намерениями без согласия на то самого неизвестного воинства...

На следующее утро к многим горожанам, которые всегда отличались большой рассудительностью и осторожностью, приходили гонцы от бывшего казначея. Им было объявлено, что бывший молочник, проникший в здание ратуши с преступными намерениями, был наказан немедленной смертью. Для того, чтобы подобное впредь не повторилось, бывшему казначею как Исполнителю воли Безымянного наказывалось организовать добровольных смотрителей порядка, которые будут пресекать всякую деятельность, идущую против существующих законов. Многие из рассудительных людей вызвались стать добровольными смотрителями порядка. Они получили разрешение от Исполнителя воли Безымянного задерживать всякого, кто намеревается совершить незаконное действие или ведет опасные разговоры, а также не допускать какого-либо скопления людей и образования самодеятельных делегаций.

Добровольные смотрители порядка стали именоваться "солдатами Неизвестного воинства". Это поначалу вызвало возмущение у самого бывшего казначея, но вскоре он решил, что здесь нет большого преступления. "Это символично, что вы так называете себя и так вы тоже подтверждаете свою службу установленной власти," - успокоившись, сказал бывший казначей после того, как добровольцы заверили, что называют так себя для удобства, но ни в коей мере не считают себя частью победоносного и прославленного Неизвестного воинства. Создание такого полезного общества было освящено священнослужителем и оно временно стало под начало Исполнителя воли Безымянного.

В тот же день добровольцы вторглись в дома тех, кто участвовал в самодеятельной экспедиции бывшего молочника или подозревавшихся в сочувствии. Виновных были палками и туго связывали веревками, после чего они были уведены. Больше о них никто ничего не слышал. Из-за этого даже тайные поклонники культа Четырнадцати Мучеников стали открыто славить власть Безымянного вместе со священнослужителем. А те, кто еще был нестарым и здоровым мужчиной, поспешили стать добровольцами, - они получали бесплатное довольствие по приказу бывшего казначея. Дома обвиненных в преступлениях конфисковывались в пользу добровольцев. И если поначалу еще случались раскрытия преступных намерений и обнаруживали в том или ином доме изображения "мучеников", то со временем число раскрываний сократилось и городская жизнь снова вошла в тихое русло...