Игорь Кохановский - «Письма Высоцкого» и другие репортажи на радио «Свобода»

• Название: «Письма Высоцкого» и другие репортажи на радио «Свобода»
• Автор: Игорь Кохановский
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1993

Книга содержит письма Высоцкого и репортажи, которые звучали на радио "Свобода".

Если же какие-то репортажи книги не так злободневны по сравнению с тем временем, когда они звучали по радио «Свобода», то хочется надеяться, что и тогда затронутые в них темы и события станут одной из ступенек, помогающих общественному сознанию подниматься на новый уровень…

---

— Простите, где-то я читал о том, что когда Николай отрекся от престола, то не было сочувствующих ему, вернее сочувствующие были, но все понимали, что он должен отречься от престола, что это уже ситуация тупиковая.

— Да, я знаю. Но сочувствующих не было среди интеллигенции в основном. Я думаю, что ведь интеллигенция, русская творческая интеллигенция, сделала очень много для октябрьского переворота. Собственно, большевики просто очень четко следовали их советам. Короче, царство антихриста из «Бесов» Достоевского. Так что, во многом наша русская интеллигенция виновата в том, что сегодня произошло в России.

— Но все-таки русская интеллигенция была за Февраль…

— Да, и в феврале уже видно было, во что буквально за несколько месяцев может превратиться великая страна…

Наш народ в общем-то не знает собственной истории, он Лишен исторической памяти, и, конечно, ему надо рассказать, какой была Великая Россия. Рассказать, предположим, как за несколько лет Россия построила великий сибирский путь — железную дорогу аж до Владивостока и далее, и среднеазиатскую магистраль, и огромное количество других дорог, все мы ездим по ним. Даже БАМ был рассчитан тогда под руководством Гарина-Михайловского, великого русского писателя, осталось только рельсы и шпалы положить. Так вот эти рельсы и шпалы мы клали 70 лет, так и не положили. БАМ же строили сначала заключенные в 30-х годах, в сороковом году прошел первый поезд на участке Бам — Тында, потом рельсы были сняты, увезены под Сталинград, потом его строила молодежь… И все еще продолжают строить… Сколько исковерканных судеб, как исковеркана сама природа вокруг этой «стройки века»… И ничего нет! Я посмотрел на карту и понял вдруг, что железные дороги, которые были построены при советской власти, — это дороги только к лагерям: ветка на Воркуту, на Салехард, на Комсомольск-на-Амуре, Экибастуз… Я собираюсь привести в картине карту железных дорог, и думаю, что это будет потрясающее зрелище. Все, что они построили, — это ветки к лагерям, куда людей свозили на убой.

Это только один из примеров развития России до и после октябрьского переворота. А о земледелии тут и говорить нечего: после столыпинских реформ Россия кормила хлебом Европу, страна была главной житницей Европы. Об искусстве тоже нечего говорить: его сегодня называют серебряным веком!

Россия находилась на самом подъеме прогрессивного развития. Можно сказать, что птица, взмывающая ввысь, была подстрелена на самом взлете. Сначала войной, а затем революцией. Сначала Февральской, а потом уже Октябрьской.

— Вы о Феврале не будете говорить в картине?

— Буду. Я примерно представляю себе последний кадр этого фильма: я закончу картину преддверием штурма Зимнего дворца (штурма, которого не было, это все ложь, пропаганда), выстрелом «Авроры». А дальше я покажу карту России, она будет заливаться сверху потоками крови, пока не станет вся красной, и скажу, что дальше был выстрел «Авроры», дальше был разгон Учредительного собрания — последнее прости русской демократии, дальше кровь, слезы, гражданская война, коллективизация, потом вожди стали грызть друг друга, потом новые потоки крови, бесчисленные войны, потом народились новые люди… Но это все уже история другой страны, совершенно другой, не имеющей ничего общего с Великой Россией. Вот таким мне видится сейчас последний кадр этого публицистического фильма. Картина будет наполнена хроникой, фотографиями, я использую зарубежные архивы на полную катушку. Я попробую ответить на вопрос, какой могла быть Россия, если бы не Февраль и Октябрь. Какой была бы армия, предположим. На этот вопрос можно ответить. Можно ответить, скажем, просто — сказать: во всяком случае, не такой слабой, не такой позорно слабой. Потому что мы можем взять немецкую хронику первых дней Великой Отечественной войны — это позор, преступление. Да не надо Отечественной — вот Финская война… Вот Финляндия, провинция России, она после 17-го года оказалась самостоятельной страной. В 40-м году Советский Союз напал на Финляндию, и во что это превратилось… Горы русских трупов положили на границе с Финляндией. Даже пословица такая появилась: каждый финн может убить десять русских, но что делать, когда появится одиннадцатый?.. А каждый финн убил двадцать русских в этой войне. А тех пленных, которых после окончания войны они вернули нам, — мы их расстреляли… Это тоже несколько тысяч человек…

Вот какой стала армия. Что ж, у нее не было бы танков, самолетов, авианосцев? Конечно, были бы, даже если бы в России оставался царь…

— А о первой мировой войне тоже будет рассказано в фильме?

— Думаю, что да. В этом фильме будут два героя: с одной стороны — это великая могучая страна, а с другой стороны — партия большевиков, этакий Давид, которому удалось свалить, растолочь в прах Голиафа. Только этот библейский Сюжет, приведенный лишь для сравнения, толковать превратно не надо. Сейчас у нас очень легко говорят, что все это сделали евреи, и тут тоже, скажут, библейский герой, может возникнуть подозрение, не собираемся ли мы делать антисемистский фильм. При чем здесь евреи? Хотя евреев в революции было много. Это нужно объяснить, это нужно обязательно объяснить. Но это объяснение весьма далеко от той оголтелой идеи, на которой стоят сторонники «Памяти».

— И раз все-таки будет первая мировая война и начало революции, то, наверное, будет и Ленин?

— Ну а как же! Это ж главный герой. Я скажу и о Николае Втором довольно подробно, и о Ленине. Николай Второй родился в 68-м году, а через два года родился его убийца. Интересно проследить и их детство, и их воспитание, и их образование. Это были оба очень образованных человека. Но как по-разному они были воспитаны, как по-разному они относились к своей стране, к народу… И потом вообще интересно на примере судьбы Ленина поговорить о России, о ее порядках. Ну, вот, скажем: Ленин сидит в тюрьме на Шпалерной в 96-м, кажется, году. В эту тюрьму в свое время пришел царь Александр Второй, попросил его запереть в одной из камер и просидел в одиночке около часа — хотел вникнуть в состояние тех, кого он здесь содержит. Вот как относился царь к своим подданным, даже к отбросам общества, к изгоям.

И из этой самой тюрьмы Ленин пишет сестре: «Свою минеральную воду получаю и здесь, из аптеки, в тот же день, когда закажу». Он досадовал, когда его выпустили, что не успел закончить в камере книгу «Развитие капитализма в России». Кстати, можно вспомнить и такое: Ленин — брат цареубийцы — в год, когда казнили Александра Ульянова, закончил с золотой медалью симбирскую гимназию, поступил без всяческих препятствий в университет, затем был оттуда за участие в демонстрации исключен и отправлен в свое имение Кокушкино — чего советский гражданин вообще не знает, — в имение своего дедушки Александра Бланка, где он сидел и готовился к экзаменам экстерном. Можно вспомнить, сколько при самом Ленине погибло за покушение на него, за покушение на него в 18-м году Фанни Каплан: только в одной Москве было расстреляно много сотен людей — существуют документы об этом. Волна «красного террора» прокатилась по всей стране. А за убийство Моисея Урицкого только в Петрограде расстреляли полторы тысячи человек, в один день. А по всей стране сколько?

Вот Ленин сидит в Шушенском. Охотится, ходит на рыбалку, пишет статьи, книги, ездит очень далеко к другим ссыльным с визитами — никакого надзора за ним не было. Тут, наверное, ему пришла идея, что это непорядок: как это так, враг престола и отечества — и без всякого надзора… Отсюда и концлагеря, первые ленинские концлагеря.

К двадцатилетнему юбилею революции этими лагерями были уже заселены все берега Енисея, где он так прекрасно отдыхал в 97-м году. Он даже собаку хотел выписать из Петербурга, охотничью собаку. Потом пишет сестре: «Я все-таки взял здесь сученка, и думаю, что через год будет у меня отличная охотничья собака, потому что вести из Петербурга сюда собаку — это слишком дорого».

Каждый шаг этого человека, если говорить только о главных вехах его пути, сразу расскажет много и о самой России: о порядках, о гуманизме царского режима и о многом другом. Конечно, я не пропущу эпизод, когда он вернулся в 17-м году в пломбированном вагоне… В истории русской революции это — самый позорный, самый загадочный и самый любопытный эпизод. Мы не можем утверждать сегодня, потому что все-таки документальных свидетельств нет, что революция делалась на немецкие деньги. Хотя Запад полон версиями о том, что деньги на революцию Ленин получил от немцев. Да Ленин и сам говорил, что неважно, откуда я взял деньги, важно, что я их потратил на совершение социалистической революции. Так что мы не можем говорить, не имея твердых доказательств, о немецком финансировании революции, но то, что Ленин через вражескую страну проехал в вагоне, куда не разрешалось никому входить, ничего досматривать, что немецкое правительство их перебросило в Россию, — это уж известно, это доказано, есть тысячи свидетельств. Временное правительство завело даже дело о государственной измене Ленина, Зиновьева и других в нескольких томах. (Говорят, эти тома хранятся в партийном архиве, но, скорей всего, уничтожены уже.) Почему? Потому что в 17-м году ясно было, что Германия вести войну на два фронта уже не в состоянии. И не использовать такой шанс — послать революционеров, а вдруг они сделают восстание, вдруг они дестабилизируют обстановку — немцы, конечно, не могли, и они пошли на любые затраты, дали вагон, и тридцать человек прикатили в апреле 17-го в Россию, делать революцию. И сделали в итоге…