Эмиль Кио - Фокусы и фокусники

• Название: Фокусы и фокусники
• Автор: Эмиль Кио
• Издательство: Искусство
• Жанр: Развлечения
• Год: 1958

И в цирке и на эстраде зрители очень любят смотреть фокусников.Это кажется совершенно закономерным: хороший фокусник всегда вовлекает зрителей в действие, делает их не только свидетелями, но и участниками своих номеров.И это не только потому, что два-три добровольца выходят на арену или на сцену, чтобы ассистировать артисту, но главным образом потому, что фокусники, пожалуй, как никакие другие артисты требуют активных зрителей.Книга знаменитого фокусника, родоначальника цирковой династии Эмиля Федоровича Кио.Содержит сведения об истории жанра и массу практических советов для начинающих иллюзионистов

---

- Что вам нужно еще?

- Халат, чалму и иголку.

Оказалось, что факир остался без костюма и реквизита. Я достал для него все, что было нужно, заказал литографированные афиши и привез факира в Вильнюс, где тогда гастролировал наш цирк.

Чинизелли, увидев Бен-Али, с сомнением покачал головой:

- Как вы договорились?

Я ответил, что Бен-Али просит двадцать процентов со сбора и на этих условиях я подписал контракт.

- Вы с ума сошли! - закричал Чинизелли.- Двадцать процентов! За что? Вы ничего не понимаете в цирковом деле! Вам бы, молодой человек, оставаться на конюшне.

Я обиделся и сказал что-то резкое. Обиделся и Чинизелли. Целую неделю он со мной не разговаривал.

Первое выступление Бен-Али должно было состояться в субботу. К концу дня я зашел к кассиру, чтобы узнать, как идут дела. Признаюсь, этот ответ поверг меня в смущение. Неужели Чинизелли был прав, а я по молодости и по горячности промахнулся? Но на второй день дела пошли лучше, а на третий на окошечке кассы появился аншлаг: "Все билеты проданы".

Бен-Али резко поднял сборы. Я торжествовал.

Однажды я столкнулся с Чинизелли у входа в цирк.

- Послушайте, молодой человек,- сказал Чинизелли, улыбаясь и потирая руки.- Хватит дуться. Мы решили дать Бен-Али не двадцать процентов, а тридцать!

Бен-Али именовал себя гипнотизером, хотя никакого отношения к гипнозу не имел. Он просто дурачил публику, но дурачил так живо, так весело, что никто на него не обижался. Например, он прокалывал иглами язык и руки не только себе, но и желающим из публики. Для этого он вызывал на манеж двоих помощников и, проколов им языки, соединял между собой цепочкой. Весь цирк гомерически хохотал, когда, взяв цепочку, Бен-Али начинал водить "проколотых" по манежу, и они послушно ходили за ним с высунутыми языками.

В числе трюков, показываемых "факиром", было "Распятие на кресте". На манеж выносили большой деревянный крест и к нему "прибивали" Бен-Али. Зрители ахали, слыша, как стучат молотки. Но распятый чувствовал себя совсем неплохо: он висел наподобие окорока или колбасы: его держал на кресте ловко замаскированный крюк, за который он цеплялся воротником, а гвозди можно было прибивать, это не имело никакого значения.

Был в репертуаре Бен-Али и коронный трюк всех "гипнотизеров" - каталепсия. Он приводил в "каталепсическое" состояние человека, клал его на- спинки двух стульев: головой на одну, пятками -на другую. Человек становился будто деревянный, на него можно было сесть и даже встать: но под костюмом человека находилась невидимая зрителям доска.

Конечно, для исполнения всех этих трюков Бен-Али заранее находил ассистентов из числа безработных, соглашавшихся ему помогать. Эти люди во время представления сидели в зрительном по вызову "факира" как будто бы выходили из публики. Платил им Бен-Али от рубля до пяти, в зависимости от трюка. "Каталепсия" проделывалась с постоянным партнером.

По сути дела, Бен-Али занимался обманом. Да и не он один был таким. Так же морочили народ все другие "индийские факиры", выступавшие не только в провинции, но и в крупных цирках. "С разрешения начальства" они занимались "гипнозом", глотали лягушек, гвозди и камни. Все это не имело ничего общего с подлинным искусством. Факиры приносили немалый вред, насаждая дурные вкусы, дискредитируя настоящих манипуляторов и иллюзионистов, среди которых было немало выдающихся мастеров.

Надо сказать, что рука у меня оказалась "легкой". После выступлений у Чинизелли дела у Бен-Али поправились, пошли в гору. Скопив изрядный капиталец, Бен-Али приобрел даже дом, кстати, тот самый, в подвальном помещении которого он некогда обитал.

Бен-Али продолжал уговаривать меня сделаться иллюзионистом. Его поддержал Станевский. Он даже дал адрес: Берлин, магазин фокусов Хорстера.

Признаться, я был несколько разочарован. Мне всегда казалось, что фокусники сами придумывают свои трюки.

А тут, оказывается, существуют магазины, где желающим предлагают готовые фокусы, где на прилавках и полках стоят всевозможные "таинственные столики",

"сундуки-молнии" и "неисчерпаемые ящики", где фокусы можно выбрать, точно галстуки или перчатки. Позднее я узнал, что это не совсем так и что всякий уважающий

себя фокусник сам придумывает все трюки, которые он демонстрирует перед зрителями, и что в магазин обращаются либо любители, либо такие начинающие артисты, как я.

Магазин фокусов Конрада Хорстера был известным, но не лучшим. Имелись другие, более солидные фирмы. Одна из них находилась в Ганновере. Ее владельцем был некий Баш. Красочные рекламные проспекты, отпечатанные на глянцевой бумаге, гласили, что у него "в 22 комнатах демонстрируются 5000 аппаратов и моделей". Баш любил, чтобы на плакатах его изображали в обнимку с чертом, который что-то нашептывал ему, по-видимому, сообщая новые трюки. Тут же рисовались смерть с косой и ангелочек, высыпавший из цилиндра цветы и карты. Такова была традиция.

Широкой известностью пользовались также фирмы Янос-Бартель в Гамбурге и Хоктис в Париже. Как бы там ни было, но под влиянием Бен-Али и Станевского я обратился к Хорстеру и приобрел у него свой первый "волшебный" аппарат. Он представлял собой небольшой ящик, ярко раскрашенный, на высоких ножках. Все стенки его открывались. К ящику были приложены чертежи с описанием трюка. Но приобрести в магазине "волшебный" ящик - мало, надо еще научиться им пользоваться. И вот, чтобы этому научиться, я поступил в "Адскую академию".

Иной читатель подумает, что я его мистифицирую: что это за "Адская академия"? Но такое "учебное" заведение существовало, оно помещалось в задних комнатах того же магазина Хорстера. Здесь опытные люди давали несколько практических уроков обращения с купленной иллюзионной аппаратурой. А когда ученик все как следует осваивал, ему выдавался специальный диплом об окончании этой "Академии". Такой диплом дали и мне. Есть диплом этой забавной, несмотря на устрашающее название, "Академии" и у моего коллеги - фокусника А. А. Вадимова (Алли-Вада), он также купил свои первые аппараты у Хорстера. Хорстер научил меня технике исполнения трюков, но, если так можно сказать, сюжет номера я придумал сам.

Свой номер я назвал "Омоложение", и заключался он в следующем. Из-за кулис появлялась старуха. Я приглашал ее в ящик. Старуха входила. Ящик закрывался. Я прокалывал ящик со всех сторон шпагами, вонзал сверху вниз пику, когда же шпаги извлекались, а ящик открывался, в нем вместо старухи оказывалась молоденькая девушка.

Моей помощницей была дочь Чинизелли - Матильда. Это она, одетая старухой, пряталась в ящик, а затем выходила из него преображенной. Первое время я больше всего боялся, как бы не задеть Тилли шпагами. Но Тилли была очень ловкой и гибкой девушкой, и она, собравшись в комочек, находилась в безопасном месте и умудрялась сбросить с себя костюм старухи и парик. Через некоторое время я научился мгновенно прокалывать ящик со всех сторон.

Мы усложнили трюк, сделали его более эффектным. Теперь, когда стенки ящика разваливались, Тилли появлялась из него в пышном белом платье с оборками и лентами, в модной шляпе с перьями, с зонтиком и собачкой в руках.

Номер "Омоложение" оставался в моем репертуаре долго.

Позже я проделывал его с двумя лилипутами. Изображая старуху, они становились друг другу на плечи. Этот же номер я в свое время разоблачил в печати, показав, как надо прокалывать шпагами ящик, чтобы не задеть разместившихся там лилипутов, куда прячутся костюм и маска старухи.

По совету Бен-Али, я обзавелся "восточным" халатом из золотой парчи с красным поясом и чалмой. Особенно я гордился халатом, который старался почаще распахивать, чтобы все видели его шелковую подкладку.

Единственно, что тогда терзало меня, так это то, что я никак не мог придумать себе звучный цирковой псевдоним. Моя собственная фамилия - Ренард - мне не нравилась, казалась мне недостаточно звучной. Я долго старался придумать что-нибудь оригинальное, звучное, короткое, сразу запоминающееся. Я завидовал Радунскому и Станевскому, которые нашли замечательный псевдоним "Бим-Бом", и мечтал подобрать что-либо в таком же духе. Все в цирке знали об этом и старались мне помочь. Каждый считал своим долгом предложить мне какую-нибудь фамилию, и так меня измучили этим, что в конце концов я начал прятаться от людей.

Как-то вечером после работы мы втроем: Станевский, его жена, Антонина Яковлевна Бабурина, и я - возвращались в гостиницу. Антонина Яковлевна в прошлом была женой богатого московского купца. Большая поклонница цирка, она влюбилась в Станевского, добилась развода с купцом и вышла замуж за Станевского. Ее увлечение мужем было так велико, что кафе, которое она открыла в Москве, на Тверском бульваре, она назвала "Бом". Кстати, об этом кафе упоминает А. Н. Толстой в своем романе "Хождение по мукам".