Павел Носов - Второй шанс

• Название: Второй шанс
• Автор: Павел Носов
• Издательство: Microsoft
• Жанр: Прочая старинная литература

---

  Пока лежал я, ситуацию оценивая и молодость вспоминая, из дома начальство тамошнее показалось. Прапорщик и сержант срочник на крыльцо вышли, одну сигарету на двоих закурили, и принялись помогать бойцам работающим советами ценными и указаниями отеческими. Правильно, так и надо, всегда солдат должен помнить во избежание расслабления не нужного, неприятностями чреватого, что око командирское не дремлет, тем более в такой, фронтирной обстановке. Блюдут, значит, люди военные дисциплину и уставы, не ударились в анархию губительную.

  Ну, все что хотел, увидел я. Нормальные, вроде, товарищи, не бандиты безбашенные и не агрессоры НАТОвские. Черный флаг с черепом и костями на караулке не вывесили, людей, на крестах распятых или на кол посаженных, во дворе не видно. Надо знакомиться идти, а там война план покажет. Адара я оставить на месте пока решил, проинструктировав, что сначала сам схожу, договорюсь, а потом, если все нормально будет, сигналом оговоренным его вызову. А если нет, если что плохое случится, не должен он тут вендетту устраивать, а надлежит ему назад к людям, в доме оставленным, пробираться, и, исходя из реалий сложившихся, новые планы эвакуации разрабатывать. Карабин тоже ему оставил, объяснив вкратце, как пользоваться сим девайсом. Думаю, если что, уж одну-то заряженную обойму расстрелять сможет. Да и не хотелось солдатиков оружием огнестрельным, на виду оставленным, дразнить, на действия необдуманные провоцировать.

  Привязал к концу копья тряпицу белую, в снаряжении нашем пакет индивидуальный перевязочный изображающую, и полез из развалин, кряхтя. До объекта метров восемьсот, поднял палку с флагом, и, помахивая ей, пошел. Заметил меня часовой на вышке, когда я уже метров триста отмахал. Заорал он, что конкретно, не слышно, правда, и народ засуетился. Бойцы, мясо разделывавшие, похватали автоматы, к проволоке до этого прислоненные, залегли резво, на прицел меня взяли. На вышке караульный тоже присел, оружие в мою сторону выставив, сержант в помещение метнулся, а прапор в окопчик нырнул, недалеко от крыльца вырытый. Затаились, ждут развития событий дальнейшего. А я не торопясь иду, в одной руке копье острием вверх поднятое, вторую тоже задрал, ладонь пустую показывая. Рассмотреть себя даю во всех ракурсах. Вышел на тропинку, для часового протоптанную, и по ней, огибая заграждения проволочные, пошел к калитке, в периметр караулки ведущей.

  Поговорка: 'Медведь на ухо наступил' отнюдь не в полной мере отражает всю многогранность моего вокального таланта. Не медведь. Слон, да не один. И не один раз наступил. Тем не менее, вполне справедливо решив, что, в данной обстановке от меня никто не будет ожидать пятиоктавное исполнение оперной партии Ленского, я, когда до ворот оставалось около ста шагов, во всю глотку заорал 'Катюшу'. А что, армия у нас тут, судя по погонам, советская, значит, репертуар подобрал соответствующий. Что сказать - слушатели моим вокализом были поражены. Из окопа показалась голова прапорщика с нацепленной фуражкой, лежащие солдатики тоже недоуменно оторвали головы от прикладов автоматных и на меня уставились. И только часовой на вышке продолжал держать меня на мушке.

  Когда до калитки осталось тридцать метров, с вышки последовала вполне уставная команда, выкрикнутая тонким голосом с жутким акцентом: 'Стой, кто идета?'. Даа, похоже, проблемы. На посту у нас, судя по всему, нацкадр. Так в мое время называли служивых, призванных с окраин нашей необъятной Родины. Конечно, и среди них иногда попадались вполне вменяемые индивиды, но в большинстве своем они были стойкой головной болью командиров и начальников. И очень часто это усугублялось скверным знанием русского языка. Так что теперь, в случае моего неловкого маневра, возможно повторение ситуации из старого военного анекдота: после команды часового 'Стой, стрелять буду' и моего ответа 'Стою', с вышки вполне может раздастся ответное: 'Стреляю', сопровождающееся соответствующим действием. Поэтому я, копье на землю бросив, молча замер соляным столпом, пошире растопырив задранные вверх руки.

  А караульный, между тем, надрываться по уставному продолжил: 'Стой, стрелятя буду!!!'. Ой, ой, ой, как бы не накаркал я с шуткой юмора. Но тут, хвала Аллаху, в действие вступила конструктивная сила в лице присутствующего здесь прапора. Он, видимо, разрушительный потенциал подчиненного своего тоже знал неплохо, поэтому, вылезая из окопчика, заорал во всю глотку: 'Аааатставить, Юлдашев!!!', чем заставил бойца вздрогнуть и недоуменно обернуться, а сам вразвалочку направился к калитке, по дороге бросив лежащим бойцам: 'Архипов на месте, Вурволис со мной'. Вид славного хранителя знамени снова вызвал у меня прилив ностальгических чувств. Невысокий, возрастом под сорок, плотненький, с заметным брюшком. Если у него и фамилия будет на 'О' заканчиваться, точно разрыдаюсь.

  Но среди всей этой лирики, я вот какую вещь заметил: часть-то здесь у нас совсем не боевая. И не по тому это решил, что петлицы рассмотрел, на которых две скрещенные пушки были, вовсе нет. По реакции на происшествие это видно. Весь присутствующий личный состав пялился только в мою сторону. Даже из двери помещения две заинтересованные головы высунулись. О том, что это может быть ловушка элементарная с отвлечением внимания, и именно сейчас, пока они со мной отношения выясняют, караулку окружают диверсанты злые, никто даже не подумал. Я, наверное, слишком много хочу. Еще бы здесь ДШБ ВДВ оказались, размечтался.

  Пока размышлял, прапорщик с бойцом ко мне подошли. Боец на взводе, автомат в руках, по сторонам оглядывается, а прапор спокоен, как удав, оружие на плечо закинул, за ремень придерживает:

  - Прапорщик Бутенко, в/ч 44689. - представился, значит. Ай, военный, что ты со мной делаешь! Прилагая гигантские усилия, чтобы не заржать в голос от того, что угадал с фамилией, ответил:

  - Майор Волков, Калининградский уголовный розыск.- не стал место службы своей бывшей полностью называть, не поймут, если я правильно про них думаю. Не было в их времена такой организации.

  - Форма у Вас странная, тащ майор. Может, документики имеются?

  - Имеются, прапорщик, как ни странно. Про форму - долгая история. Руки можно опустить?

  - Погодите немного. Вурволис, пистолет забери. Извините, тащ майор, до выяснения, сами понимаете...

  - Нормально все, берите. - боец с опаской подошел ко мне, беретту из кобуры вытащил, отнес командиру. Прапор оружие мое в руках повертел, прищурился хитро и на меня глянул:

  - Пистолетик-то не табельный, иностранного производства, а?

  - Трофей. Руки опущу? - кивнул военный, согласился, значит. Я, с облегчением, конечностями, затекшими уже, затряс, разминая:

  - Документы здесь смотреть будете, зверей здешних приманивать, или в помещение пройдем?

  - Пройдем. Только Вы, тащ майор, движений резких не делайте, пожалуйста. Мы тут нервные все от непоняток происходящих, как бы беды не случилось.

  И, повернувшись, пошел к калитке. Я за ним, солдат, меня пропустив, сзади. Эх, бойцы, а нож-то у меня не забрали, так на поясе и висит. В калитку зашли, командир бойцу стоящему походя указание дал: 'Архипов, продолжай мясом заниматься', и за собой в караулку повел. И тут внутри все знакомо, у нас так же было. Направо комната бодрствующей смены, она же столовая, прямо тупичок с кладовкой, в которой инвентарь разный хранится для наведения порядка надлежащего. В коридоре нас сержант встретил, пропустил мимо себя, вслед пошел. Еще один боец из столовой выглядывает. Налево большая комната с печкой дровяной во всю стену, стойками для оружия деревянными. По бокам печи двери в комнату отдыхающей смены и в кабинетик начкара. Только начальник не в кабинете прибывал. Прямо в комнате пара деревянных нар сдвинута, шинелями застелена. И на ложе этом старший лейтенант лежит. Парень молодой, за двадцать слегка, бледный очень. Китель расстегнут, под ним видно, что клетка грудная перетянута повязкой тугой. Сапоги хромовые возле кровати стоят. Провел меня прапорщик внутрь, на стул, у печи стоящий, указал, сам рядом остался. Сержант у окна встал, боец у двери.

  - Вот, тащ лейтенант, гость к нам пришел. Говорит, майор милиции из Калининграда. Пистолет у него с собой, - подошел, отдал старлею мое оружие.

  - Бывший майор, прапорщик, пенсионер уже. Волков Иван Павлович. Вот документы, посмотрите. - достал паспорт свой и корочку пенсионную, прапору протянул. Военный на моей паспортине с орлом двуглавым завис прочно. То в паспорт пялясь, листая его недоуменно, то на меня глядя, стоял, не знал что сказать. Старлей даже напомнил о себе:

  - Александр Михалыч, что там?

  Бутенко понес документы командиру, и остался стоять рядом с ним, с изумлением на меня поглядывая. Старший лейтенант разглядывал бумаги долго, потом повернулся ко мне: