Публий Афр - Комедии

• Название: Комедии
• Автор: Публий Афр
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Античная литература
• Год: 1985

В настоящий том «Библиотеки античной литературы» входят все комедии древнеримского драматурга Теренция (первая пол. II в. до н.э.). Используя произведения своих древнегреческих предшественников (преимущественно Менандра), Теренций создал жанр бытовой комедии, оказавший огромное влияние на творчество драматургов нового времени и разработку теории драмы.

---

Чем объяснить такие удивительные повороты?

Теренций, как видно, понимал, насколько далека была его публика от этических проблем, волновавших в свое время умы греческих философов и нашедших отражение у Менандра и Аполлодора. Римские зрители могли вдоволь посмеяться над проделками молодых людей и их рабов, поскольку это совпадало с их представлениями о распущенности легкомысленных греков; могли снисходительно отнестись к любовным увлечениям молодого человека, пока они не отвлекают его от обязанности вступить в законный брак, — допустить торжество нравов, грозящих ниспровергнуть старинные римские «доблести», они не могли. Поэтому Теренцию, если он хотел исподволь внушать публике свои идеи, воспитывать ее в духе гуманизма, приходилось идти на уступки и разрешать конфликты, завязанные в комедии, таким образом, чтобы победа оставалась за привычным здравым смыслом и житейской мудростью. Можно по-разному оценивать художественный результат этой уступчивости, — нельзя не признать в ней вполне самостоятельного отношения со стороны автора к своему материалу.

Говоря об отличии комедий Теренция от греческих образцов, следует наряду с субъективными намерениями автора учитывать и такой объективный фактор, как язык: пьеса, только переведенная на другой язык, в сущности уже другая пьеса, Элемент другой культуры. Менандр пользовался, как правило, двумя размерами: шестистопным ямбом и — в особенно напряженных или оживленных сценах — восьмистопным хореем (трохеем), никогда не перемежая их. Теренций свободно соединяет различные метрические схемы не только в пределах одной сцены, но даже внутри одного монолога, — в латинском языке, различавшем, как и греческий, гласные не только по их длительности, но и по высоте тона, такое чередование размеров могло придавать каждому отрезку текста иную интонационную окраску. Добавим к этому, что кроме шестистопного ямба Теренций употреблял семистопные и восьмистопные ямбические стихи, которые, как и трохеи, сопровождались игрой на флейте, и мы поймем, что даже внешне комедия Теренция вовсе не была похожа на греческую.

Наконец, далеко не последнюю роль в оценке писателя играет его владение родным языком — и в этом отношении Теренций признавался классическим автором, а его речь — образцом чистоты и изящества, одинаково удаленным от небрежности разговорного языка и от надутой выспренности. Нечего уже говорить о рассыпанных по его комедиям примерах остроумной игры словами, эффектных аллитерациях — исконно римском художественном приеме, о сентенциях и поговорках, вошедших в латинский язык так же, как в русский вошли стихи Грибоедова или Крылова. Одним словом, современники и потомки Теренция имели полное право считать его своим, римским поэтом, нисколько не ставя ему в вину греческое происхождение его сюжетов и образов.

Добавим ко всему сказанному соображения более общего порядка. Пушкинское «Поредели, побелели…», лермонтовское «На севере диком стоит одиноко…» несомненно факты русской поэзии, хотя и восходят соответственно к древнегреческому и немецкому оригиналам. «Антигона» Бертольта Брехта и «Мир» Петера Хакса — обработки одноименных пьес Софокла и Аристофана, но современные драматурги не колеблясь ставят под ними свое имя, коль скоро древний прототип пропущен ими через свое авторское «я». Будем ли мы предъявлять более строгие требования к писателю того времени, когда римляне считали себя прямыми наследниками не столь далекой от них по времени греческой культуры?

Поставленный таким образом вопрос о самостоятельности Теренция сохраняет свое значение главным образом для специалистов, которым важно знать, как протекало освоение древнегреческой культуры римлянами, что из нее они брали и что отбрасывали, на какие значительные для себя идейные запросы находили в ней ответ. Перед современниками Теренция ни один из этих вопросов не возникал, как он не возникает и перед нынешним читателем, не являющимся специалистом по истории античной литературы: творчество Теренция он воспримет как художественное целое, существующее по своим, присущим ему законам, подчиненное своим эстетическим задачам. Современный читатель найдет в комическом театре Теренция близкие ему гуманистические идеи, тонко обрисованные характеры, великолепно организованное действие, достаточную долю юмора, — разве всего этого мало, чтобы Теренция на протяжении двух тысячелетий почитали как одного из родоначальников новой европейской комедии?

В. Ярхо

Девушка с Андроса

2

ДИДАСКАЛИЯ

Была поставлена на Мегалесийских играх при курульных эдилах Марке Фульвии и Мании Глабрионе. Играли Лунин Атилий Пренестинец и Луций Амбивий Турпион. Музыку сочинил Флакк, раб Клавдия, на равных флейтах для всей пьесы, правых или левых. Она греческая, Менандра. Сочинена первой в консульство Марка Марцелла и Гая Сульпиция.

ГАЯ СУЛЬПИЦИЯ АПОЛЛИНАРИЯ
СОДЕРЖАНИЕ КОМЕДИИ

Распутницы сестрой слыла Гликерия

С Андроса; обесчестивши ее, Памфил

На ней жениться слово дал, беременной.

Отец ему другую сватал между тем,

Хремета дочь. Узнавши про любовь его,

Притворно ладит свадьбу: разузнать хотел

Намерения сына; и от свадьбы той

Памфил не отрекается (Дав дал совет).

Но, увидав ребенка от Гликерии,

10 Хремет разладил свадьбу, зятю шлет отказ;

Вдруг, дочь узнав в Гликерии, женил на ней

Памфила, а другую за Харина дал.

ЛИЦА

Пролог

Симон, старик

Пaмфил, его сын

Хремет, старик

Харин, молодой человек

Гликерия, возлюбленная Памфила

Сосия, вольноотпущенник Симона

Дав, Дромон — рабы Симона

Беррия, раб Харина

Mисида, рабыня Гликерии

Лесбия, повивальная бабка

Критон, старик с Андроса

Действие происходит в Афинах, на улице, между домами Симона и Гликерии.

Пролог

Почувствовавши к творчеству влечение,

Поэт одну задачу положил себе,

Чтоб нравились его созданья публике;

Но видит, что совсем выходит иначе:

Он тратит на прологи все старание

Не с тем, чтоб содержанье пьес рассказывать,

Но с тем, чтобы на злобные ругательства

Врагу, поэту старому, давать ответ.

Что ставится в порок ему, послушайте!

Сочинены Менандром две комедии,

«Андросска» и «Перинфянка»3; одну из них

10 Узнаете — и обе знать вы будете:

Они не так уж содержаньем разнятся,

Но сильно различаются в них стиль и речь.

Поэт готов сознаться: из «Перинфянки»

В «Андросску» перенес он подходящее,

Воспользовался как своим. Вот этим-то

Его и попрекают, возражая так:

Нельзя из двух одну сплавлять комедию.

Не слишком ли мудрят, до полной глупости?

Виня его, винят так Плавта, Невия

И Энния,4 которых этот наш поэт

Считает образцами и скорей готов

20 Им подражать с их вольною небрежностью.

Пусть лучше успокоятся, оставят брань,

Не то узнают, в чем порок их собственный.

Послушайте спокойно, с благосклонностью,

Решите, можно ль вам и впредь надеяться,

Что наш поэт создаст еще комедии,

Которые бы стоили того, чтоб их

Смотреть скорее, нежели со сцены гнать.

Акт первый
СЦЕНА I

Симон, Сосия

Симон

(рабам, несущим провизию)

Несите это в дом, ступайте! Сосия,

На пару слов.

Сосия

Считай, что ты сказал уж их,

Сготовить, что ль, как следует?

Симон

Не то!

Сосия

30 Но что ж?

Что больше я своим искусством сделаю?

Симон

Мне нужно не твое искусство в этот раз,

А то, что постоянно я в тебе видал:

Молчанье, верность.

Сосия

Жду распоряжения.

Симон

С тех пор, как я купил тебя, сам знаешь, ты

Жил с детства в рабстве справедливом, в милости

Из рабства на свободу я пустил тебя;

За то, что как свободный ты служил всегда,

Наградой величайшей я воздал тебе.

Сосия

Я помню.

Симон

Не жалею, что так делал.

Сосия

Рад,

40 Что по тебе все делал я и делаю;

Спасибо, что я этим угодил тебе.

Одно мне тяжело: напоминание

Твое — как бы упрек в неблагодарности.

Скажи короче: что тебе угодно?

Симон

Да,

Скажу. И вот что первое: не думай ты,

Что свадьба эта будет настоящая,

Сосия

Зачем же притворяться?