Вивьен Уэстлейк - Маркиз на Рождество (ЛП)

• Название: Маркиз на Рождество (ЛП)
• Автор: Вивьен Уэстлейк
• Жанр: Эротика
• Год: 2012

Чопорная вдова. Порочный маркиз. Он спасает ее от грабителей, но сможет ли она спасти его от себя самого? Когда в дороге Вайолет Лоренс сталкивается с бандитами, на выручку ей приходит красивый незнакомец. В драке он получает серьезное ранение, в результате которого теряет память, и Вайолет увозит его к себе домой, чтобы вылечить. Но чем ближе они становятся, тем больше она боится того неотвратимо приближающегося момента, когда он покинет ее. Маркиз Китрик, игрок и распутник, вопреки требованиям семьи наотрез отказывается жениться. Ему нравится вольная жизнь, и он не желает связывать себя обязательствами. Дорожное приключение приводит его, раненого и потерявшего память, в дом строгой вдовы. С каждым днем между ними все ярче разгорается страсть, но сможет ли Кит пожертвовать своей независимостью ради Вайолет, когда вспомнит, кто он такой, или вернется к прежнему образу жизни и уничтожит ту хрупкую любовь, которую не надеялся обрести?

---

— Доброе утро, ангел, — произнес он. Точнее, проскрипел — настолько пересохло у него в горле. Он попробовал пошевелить негнущимися пальцами.

Она подошла и присела на постель. Да, это точно сон. В реальности дамы не заходят в спальню к мужчинам и не усаживаются в столь непринужденной манере к ним на кровать.

Приподнявшись, он дотянулся до ее руки и, превозмогая грохот молотка в голове, погладил большим пальцем тыльную сторону ее ладони.

— Какой замечательный сон.

Зрачки женщины расширились, и он услышал, как у нее перехватило дыхание.

— Это не сон, сэр. Скажите, вы что-нибудь помните? — спросила она с придыханием, и голос ее был точно невесомая ласка.

Она подняла было руку, затем уронила ее на матрас. Закусила губу, вновь привлекая внимание к своему рту — сочному, чувственному, совершенному. Такие губы он был готов покусывать и целовать часами. Он представил их на своем теле… О, это было бы бесподобно. А на члене — божественно.

Моргнув, она отвернулась, но румянец на щеках ее выдал. Она догадалась, чего он хочет. И раз не ушла, значит, хотела того же.

За запястья он привлек ее к себе. Он хотел эту женщину. И поскольку дело происходило во сне, незачем было сдерживаться или тратить время на уговоры.

Он потянулся к заправленному за вырез ее корсажа фишю, чтобы убрать легкую ткань, закрывающую ее декольте.

— Что вы делаете? — прошептала она. Тон ее был так мягок, что он мигом отвердел.

— Открываю ваши сокровища. — Он отвел тонкую косынку в сторону и жадным взглядом впился в притягательные округлости. — Разве можно прятать такую прелесть? — промолвил он, скользнув ладонями под ее груди.

— Вы должны отдыхать.

Он поцеловал ее в шею. Она пахла жимолостью, а ее теплая кожа была словно свежайшая булочка — такая же солоновато-сладкая на вкус.

— Вам нельзя перенапрягаться, — пробормотала она, хотя так и льнула к нему, выгибая шею. — Прошло всего четыре дня. Ваша рана… она еще не зажила.

Последняя фраза его притормозила.

— Рана?

Она дотронулась до его головы. Тепло ее ладони проникло через кожу и вновь пробудило желание ее целовать. Однако что-то было не так. Он накрыл ее руки своими и нащупал бинты.

Из-за боли, причиненной недавним шумом, он не заметил, что на голове у него повязка, а не ночной колпак.

— Вас избили. — Она опустила голову. — В дороге на меня напали грабители, а вы пришли мне на помощь.

Он помнил ее лицо. Ее прикосновения. Но ни встречи с ней на дороге, ни преступников припомнить не мог.

— Я… я ничего этого не помню.

Она погладила его по щеке.

— Так бывает после черепной травмы. Я повидала немало таких случаев у солдат, которых мы выхаживали после боя. Вам нужен покой. — Мягким нажатием она заставила его лечь. — Со временем память вернется. У вас только вчера прошел жар.

— Кто вы? — спросил он.

— Миссис Вайолет Лоренс из Уэлбери-парка.

Миссис? Он чуть не занялся любовью с чужой женой? Похоже, он точно повредил голову.

— Так вы замужем? — С осуждающим видом он сложил руки на груди.

Вайолет прищурилась.

— Я вдова.

— О. — Все обошлось. Леди была свободна. Он расплел и выпрямил руки.

— Вы позволите узнать ваше имя?

Его имя. И как же его зовут? Минуту назад он вспомнил камердинера и сестру.

— Кит…

Он запнулся. А дальше? Забыл, хотя имя так и вертелось на языке. Он потер виски. Кит. Киттлсон? Китридж? Китсон? Кристофер? Нет, все не то.

— Все нормально, Кит. Не напрягайтесь.

— Почему я совершенно ничего не помню о себе, однако знаю имя своего камердинера?

— Может, потому что не раз кричали его на весь дом? По-видимому, его имя вы произносили гораздо чаще своего. — Она подмигнула ему.

Правдоподобное объяснение. Он поднял глаза и при виде ее улыбки позабыл обо всем, кроме желания к ней прикоснуться.

— Насколько я понимаю, мы с вами не знакомы?

— Нет.

— Поскольку я гощу в вашем доме, нам стоит предпринять некоторые шаги, чтобы исправить эту оплошность. — Он медленно усмехнулся и посмотрел на нее сквозь ресницы.

— Как вы напористы.

— Подтверждаю, что оно так и есть. — Может, у него и появились пробелы в памяти, но как очаровывать дам он не забыл. — А теперь поведайте что-нибудь о себе.

— Не знаю, что и сказать.

— Когда вы овдовели?

— Три года назад.

Он вовсе не желал ее расстраивать, однако хотел убедиться, что она успела оправиться от утраты, иначе любые попытки соблазнения будут бесполезны.

— А вот я не женат, — сказал он.

Она приняла скептический вид.

— Откуда вы знаете? Вы даже не помните свою фамилию.

Каким-то образом он знал, что это правда.

— На мне было обручальное кольцо, когда меня сюда привезли?

— Нет.

— Я не женат, — твердо повторил Кит. Меньше всего он хотел, чтобы ее отпугнуло дурацкое подозрение, что у него есть жена. Он любил женщин, но ни одна не значила для него настолько много.

— Вы говорите с такой уверенностью.

— Потому что подобное обстоятельство я бы забыть не смог.

— Что вы помните?

Он решил выбрать иную тактику.

— Вас, — проговорил он. — Я помню, как вы сидели рядом, очень близко, и прикасались ко мне — вот как сейчас.

— Я же говорила, вы здесь уже несколько дней.

Он вспомнил, как двигались ее мягкие губы.

— Еще вы мне пели.

Она очаровательно порозовела и показалась ему еще прекраснее.

— Да.

Держа ее ладони в своих, он прошептал:

— И вы обмывали меня. — Он сделал паузу. Перевел взгляд с их сомкнутых рук на ее грудь, высоко вздымавшуюся с каждым вздохом, а после посмотрел в ее чуть раскосые глаза. — Везде.

Она сглотнула и на мгновение прикрыла глаза.

— Пришлось. Вам был необходим уход, а мои горничные слишком невинны для подобных вещей. Я же занималась этим не раз. — Слова вылетали из ее уст со скоростью коляски, несущейся по переулку.

— Укладывали мужчин в свою постель и обмывали их?

Невозможно, но она покраснела еще гуще.

— О, нет, я имела в виду своего супруга. И солдат на войне. Я… я помогала в лазарете.

И отвела глаза, избегая смотреть на него.

— Тогда вы и в самом деле ангел, — мягко промолвил Кит. Он навидался ужасов войны за год, проведенный на Пиренейском полуострове. Бессмысленная, шокирующая жестокость, насилие над женщинами, сожженные дотла деревни — все ради того, чтобы уничтожить врага. Страшнее всего было видеть, как солдаты в его полку, находясь на грани безумия, стреляли в себе подобных. Нет, никогда больше его нога не ступит на испанскую землю.

Через год он продал патент офицера и никогда больше не вспоминал о войне.

Стоп. Он вспомнил о ней сейчас.

— Я вспомнил, — прошептал он. Большими пальцами он потер ее ладони. — Вспомнил!

— Что именно? Что вы вспомнили?

— Испанию. Я служил в Испании. — Он поморщился. — О-о, это был худший год в моей жизни.

— Но это же прекрасно! — воскликнула она, потом широко распахнула глаза и помотала головой. — Я имею в виду, хорошо, что к вам возвращается память. Вы воевали. Если вы вспомнили это, значит непременно вспомните что-то еще.

Надо же было такому случиться, чтобы из всех событий своей жизни он вспомнил именно этот треклятый эпизод. Если б он мог, то выжег бы его из памяти каленым железом.

— Ваши речи да Богу в уши, мадам. Не хотелось бы остаться с одними лишь горькими воспоминаниями.

Он погладил ее руки, желая ощутить ее тепло, почувствовать, как ускоряется под его лаской ее пульс. Прошлое изменить нельзя, но вот будущее… эту карту он еще не разыграл.

— Спойте мне еще?

— Что? — Ее темные ресницы опустились. В голосе послышалась дрожь.

— Мне бы хотелось послушать, как вы поете, чтобы теперь, когда я в сознании, сполна насладиться вашим пением.

— В данный момент ничего не приходит на память.

Причина ее забывчивости, судя по всему, заключалась в том, что его пальцы блуждали по ее запястьям, массируя нежную кожу. Ласкать ее было так приятно, что Кит никак не мог насытиться этими прикосновениями, сколь бы целомудренными они не были.

— Тогда давайте начну я, а вы подхватите? — Он продолжал поглаживать мягкую кожу, но уже более медленными движениями. — Однажды, ясным летним днем, я вышел в поле и на нем увидел деву у реки…

— …что обрывала васильки, — запела она своим чистым, легким, почти воздушным голосом. — И тихий плач услышал я: увы, умру, тебя любя…

Он закрыл глаза, отгораживаясь от всего мира. С ним остался только ее голос.

— Цветы душистые собрав…

Вайолет замолкла, и он взглянул на нее.