Максим Бахарев - Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА V

• Название: Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА V
• Автор: Максим Бахарев
• Издательство: Продюсерский центр Александра Гриценко
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9905868-2-6

Авторы альманаха смело работают с сюжетами и коллизиями, с метафорами и с аллегориями, с самой формой текста, с его ритмом, с его дыханием. Здесь есть и гротеск, и ирония, и философия, и лирика. Здесь мелькают иные планеты и экзотические острова, а совсем рядом оказываются вполне узнаваемые, сугубо земные пейзажи… Здесь есть все, чтобы доказать, что фантастика не заблудилась в трех соснах примитивных сюжетов, что Золушка еще жива и готовится к новым свершениям.

«Моё сознание перемещается свободно в нескольких галактиках. Если посмотреть с этой стороны, я не знаю точно, где живу. Устаю, отключаюсь по факту — Марс, значит Марс. Усталость — это когда я перестаю справляться с обработкой входящей информации. Вчера я отключился на орбите планеты Герникора, это в соседней галактике Туманность Андромеды. Там была одна не очень приятная встреча по работе…

Сейчас я на конференции в Сурбонитроне, это недалеко от Альдебарана. Тема? Всё та же: способность увеличивать внутреннюю память. Я — менеджер по продажам воспоминаний. Объём памяти для меня — очень важная составляющая жизни. Жизнь? Что это такое? В этом я ещё не разобрался до конца…» (Максим Бахарев.)

---

К концу второго месяца я натёрла кости воском. Они стали лёгкие, белые-белые, отполированные песком, просушенные солнцем, гладкие и блестящие. Вечные. Красивые. Я получила то, что хотела. Кёртис сделал для меня трёхэтажный, похожий на пагоду, ковчег, дароносицу — да как Вам будет угодно назвать — из кедра. Запах хвойный от него, а от костей медовый, тёплый. Милые кости. На первом этаже папины, длинные, на втором — мамины, на третьем, небольшом, — бабушкины. Всё готово.

Прошло два месяца с тех пор, как я переступила порог приюта. Пора спускаться. За два месяца молчания я передумала обо всём на свете. От модели Вселенной до первых детских воспоминаний. У меня такое чувство, что я разучилась говорить. Здесь вообще редко разговаривают. Всё больше молчат. И в глаза не смотрят. Делают своё дело. То же самое, что делаю я.

Подъём в пять утра. Я всегда приношу воду сразу после подъёма, пока не жарко. Но жара тоже нужна. Чтобы кости просушить, прокалить. За день надо принести пять вёдер воды для умывальников, кухни, стирки, надо спуститься к источнику рядом с площадкой, на которой мы ночевали с Кёртисом, когда поднимались сюда, откуда мы наблюдали за брачными играми драконов. У них всё хорошо. Она снесла яйца, высидела их, слезла голодная и похудевшая, это заметно даже на глаз. Вчера она столкнула птенцов с вершины горы, и они, благополучно расправив мелкие полупрозрачные крылышки, с писком спланировали на дощатые крыши подвесной дороги, слава императору, что не мамочка. Мне показалось, что она даже крыльями хлопала с гордостью, когда собирала своих мелких. Что-то папаши не видно, не знаю, где он, съела она его, что ли?

Кёртис провёл эти два месяца в приюте. К нему приходили разные с красными метками, один даже с фиолетовой — или мне так показалось, потому что он негр? Наверное, показалось.

Я свела старую метку, вернее, мне ребята свели, таким же путём, песком с уксусом. Вытатуировали новую, хотели голубую — издеваются черти, к моим годам голубой уже ни у кого нет, в лучшем случае — зелёная, я говорю — делайте жёлтую вместо моей оранжевой.

Последний день на вершине, в приюте преступников. Хорошо бы Кёртис проводил меня вниз. Я оделась, теперь самое главное: кладу на плечи пелерину вроде монашьей, чтобы плечи не натереть, потом подставки, высотой чуть выше макушки, на подставки — ковчег, сверху на всю эту конструкцию — шаль индиго, как по традиции у всех девушек в нашей небесной стране, только у них под шалью пустая подставка из папье-маше, а у меня ковчег с родными костями.

Теперь я не боюсь ни ночного, ни дневного дозора. Если бы меня по дороге сюда взяли с останками, то привязали бы к позорному столбу и заставили смотреть, как сжигают дотла милые кости.

Я готова. Можно спускаться. Я активировала свой маячок. Когда я пришла сюда, никто меня не обыскал, я же пришла с Кёртисом! Я вышла во двор. Солнце шпарит, как сумасшедшее. Он обалдел — такая я красивая, невозмутимая, счастливая в своей синей шали индиго.

— Пойдёшь проводить меня? — спокойно спрашиваю я, дрожа внутри, как ртуть, а внешне не подавая виду.

— Конечно, пойду, — говорит он.

Маячок посылает сигналы в пространство. Я успела сделать всё, что надо. У него впереди пять часов, у меня — вся жизнь. Я давно договорилась с дозорами, с императорскими войсками. Ради родных костей я готова на всё. Я получила их, заплатив жизнью Кёртиса. Из-за своего неистового желания иметь родные кости я предала его. Через пять часов, когда мы спустимся, у подножия горы его встретит капитан императорских войск, мой мальчик, тот, кого я спасла тогда, десять лет назад у костра из родовых костей его деревни. Я получу родные кости, я выкупила их за жизнь Кёртиса. Мой мальчик получит Кёртиса. А Кёртис, вероятно, получит костёр. А я уйду, не оглядываясь, покачивая бёдрами, неся тяжёлую голову на одном уровне, неподвижную голову с милыми костями.

Так странно. Сначала родители носят тебя на руках, а после их смерти ты всю жизнь носишь их у себя в голове.

Странник

Автор живёт в Москве, пишет более 20 лет. Его перу принадлежат сборники «На грани реальности», «Дороги Зазеркалья», «Из бездны», «Гнев Эрато», «День Победы» (стихи), «Если я вернусь завтра», «Новеллы», стихи «Детям», «Обо всём», «Детская проза», «Детские новеллы». Драматург. Член Московского союза писателей, Российского творческого союза работников культуры, Русского Литературного клуба, кандидат Интернационального союза писателей.

Лауреат премий им. Н. А. Некрасова, А. П. Чехова, международной литературной премии им. В. С. Пикуля.

Награждён медалью А. С. Грибоедова, золотой медалью С. А. Есенина, медалью 200-летия А. С. Пушкина.

А тебе нужна правда?

I

Полуяркий жёлтый свет освещал стены древней аристократической гостиной. Изящной изысканной мебели, видимо, миновала уже не одна сотня лет. И хотя стоял солнечный день, за полукруглым столом, освещаемым большим количеством свечей, царил полумрак. Узкие застеклённые окна, сделанные в манере витражей, пропускали слишком мало света. Семья Мак-Невилла собралась за ланчем, чтобы обсудить текущее положение клана. Нельзя сказать, что небо было безоблачным. Соседний клан Мак-Гоуэна позволил себе дважды угонять скот из окрестных деревень, принадлежащих Мак-Невиллу. Это могло служить поводом для ответных действий, чего тот, чувствуя свою силу, по-видимому, и добивался. Восемь человек, расположившихся за столом, составляли главу клана. Шестеро мужчин и две женщины обсуждали, что следует предпринять в сложившейся ситуации.

Дети гуляли в старинном парке, трое младших под присмотром няни, а двое старших — мальчик и девочка семи-восьми лет — знакомились с городом в сопровождении охраны и гувернантки. Самые маленькие любовались прекрасным видом, открывавшимся на древний шотландский замок через парк, с аллеями, посыпанными гравием и мелким песком, раскидистыми платанами. Они даже сумели забраться в один из трёх фонтанов, пока няня отвлеклась своими делами, но всё обошлось благополучно и завершилось детским рёвом и шлепками. Детей немедленно отвели переодеваться, прогулка закончилась.

Взрослые представители главы клана продолжали разговор о действиях своего соседа, явно стремившегося к военному столкновению.

— Конечно, он ощущает свою силу, — сказал старейший за столом, лорд Беркли. — Если выставить её против нашей, мы уступим на треть.

— Это в открытом бою, — возразил более молодой лорд Квинси. — При разумной тактике его преимущество превратится в пепел.

— Так-то оно так, — вмешалась герцогиня Гриншоу. — Но Мак-Гоуэн коварный противник, и наша разумная тактика против него ничего не даст.

— Тогда надо искать другие пути, — предложил один из молодых представителей главы клана, лорд Сауди. — Обойти его там, где закрыться от удара ему будет нечем.

— Да, в самом деле, — поддержал его уже несколько постаревший лорд Лаудон. Если мы не можем атаковать его прямо, надо придумать план, благодаря которому нам удастся его обойти и нанести ответный удар.

— Боюсь, вы опоздали, прекрасный сэр, — раздался незнакомый голос, и в гостиной появилось неизвестное присутствующим лицо.

Молодые волевые черты лица, прямой нос, крепкие скулы, слегка выдающийся массивный подбородок, тёмные волосы, узкие аристократические губы, — вот как можно было бы охарактеризовать внешность незнакомца. Тёмный плащ, однотонный камзол, кожаные сапоги, которые украшали золотые шпоры.

Лорд Сауди выхватил пистолет, но не успел даже направить его в сторону неожиданно появившегося дворянина. Молниеносно обнажив оружие, тот одним выстрелом превратил в воспоминание, что когда-то было довольно изящным пистолетом лорда. Левой рукой он извлёк из складок одежды кинжал, который вошёл в стену, слегка зацепив седые волосы лорда Беркли.

— Надеюсь, это избавит вас от дальнейших глупостей в мой адрес — и мы поговорим серьёзно, — подвёл итог незнакомец.

— А где наша охрана, что любой посторонний может войти к нам во время ланча и позволить себе всё, что ему заблагорассудится?.. — капризно спросила юная графиня Англси.

— Юная леди, если ваша охрана уступает по классу пожелавшему войти посетителю, она бесполезна, нравится вам это или нет, — ответил ей незнакомец.

Ещё не представленные читателю лорд Броуди и герцог Авимор бросились на незнакомца, но он, не прилагая значительных усилий, просто отправил их лично провести ревизию съеденных блюд со стола, закончив древними плитами замка, покрытыми старинным ковром.

— Хорошо, уважаемый сэр, мы готовы выслушать вас, — сказал лорд Беркли.

— Ваша старшая дочь Люси только что похищена в городе на прогулке людьми Мак-Гоуэна. Не скажу, чтобы их было слишком много, но ваша охрана не смогла им воспрепятствовать. Они не тронули ни гувернантку, ни вашего сына, но девочка последовала за ними.