Мириам Дубини - Танец падающих звезд

• Название: Танец падающих звезд
• Автор: Мириам Дубини
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современная проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-76147-0

Время замирает, когда Грета и Ансельмо смотрят в глаза друг другу. Но Ансельмо — не обычный юноша. Он умеет читать послания неба. Он находит потерянные письма, вещи, сообщения и доставляет их адресатам, соединяя разорванные нити судьбы. Ансельмо может творить чудеса… вернее, мог. Когда он глядит на Грегу, то не видит в облаках знаков судьбы. Что же он выберет — любовь или небо?

---

— Сегодня я пришел один. Не так, как в тот раз.

На просьбу о прощении это было не похоже. На признание вины тем более. Стена стояла неприступно и смотрела на него выжидающе.

— Мне нужен велосипед…

Напрасные усилия. Восемь глаз уставились в него как пистолеты. Многовато для одного человека. Единственный выход — сдаться.

— В каждом месте есть свои законы. Если вы разрешите мне войти, я приму ваши.

Шагалыч разочарованно фыркнул:

— Бесполезно. Он не в состоянии этого сделать.

— Он просто не в состоянии этого сделать, — эхом отозвалась Лючия. — Неужели так трудно попросить прощения?

Эмма смотрела на Эмилиано молча, от всей души надеясь, что никто не слышит, как сильно бьется ее сердце о грудную клетку. Она чувствовала каждый удар. Ей было больно.

— Он научится, — ответил Лючии Гвидо.

На губах Эмилиано появилась удивленная улыбка. Такая неуловимая, что ее заметила только Эмма.

— Ты можешь выбрать любой велосипед из тех, что здесь видишь. Это пространство принадлежит всем, инструменты принадлежат всем. Если кто-то не знает, что делать, его учит тот, кто знает. Тот, кто не знает, слушается беспрекословно. Вот и все наши правила. Если ты не будешь их соблюдать, ты уйдешь отсюда и не вернешься никогда. Договорились?

Хозяин мастерской давал ему еще один шанс. Такое бывает не часто. Эмилиано принял его как дорогой подарок:

— Договорились.

Эмма почувствовала, как у нее напряглись мышцы. Она готова была броситься ему на шею. Но она просто сделала глубокий вдох и посмотрела на Гвидо. Казалось, у мастера, в отличие от нее, все под контролем. Словно в подтверждение ее мыслей Гвидо спокойно сказал:

— У нас сегодня много дел. Приходи завтра.

Эмилиано расстроился. Зачем приходить завтра? Он пришел сегодня. Он уже здесь. Осталось найти какую-нибудь рухлядь в этой груде металлолома, и он весь вечер проведет с Эммой. Но потом он понял, что это было частью правил. Один учит — другой учится.

— До завтра, — беспрекословно подчинился Эмилиано.

Другие письма. Отец писал, что были другие письма. Грета никогда их не видела.

— Где они? — спросила она у Волка.

Он посмотрел на нее пластмассовыми глазами. Грета увидела в них ответ. Она вскочила с кровати, уложила волка на подушку и вышла из комнаты. Перед закрытой дверью, ведущей в спальню матери, остановилась и набрала в легкие побольше воздуха. Грета обычно не входила в эту комнату и надеялась, что мать отвечает ей любезностью на любезность. Но на этот раз все было по-другому. Она имела право знать. Грета бесшумно опустила ручку, приоткрыла дверь и постояла на пороге, изучая обстановку. Неубранная кровать с розовыми в цветочек простынями, большое зеркало на комоде, уставленном кремами, косметикой и лаками всех цветов и оттенков. Кресло, заваленное одеждой. Приоткрытые дверцы темного шкафа. Грета приняла это за приглашение. Она распахнула створки и начала разведывать этот таинственный материк. Ей попадались вещи, которые она знала, вещи, которых она никогда не видела на матери, и вещи, которые она никогда бы не хотела на ней увидеть. Писем среди них не было. Удостоверившись, что она не оставила никаких следов вероломного набега, Грета принялась за исследование комода под зеркалом. Она нашла то, что ожидала найти, включая дюжину мешочков-ароматизаторов для белья «Весенняя свежесть». Сморщив нос, она задвинула последний ящик и попыталась собраться с мыслями. Тумбочки, книжные полки, этажерка. Пусто. Писем нет. Грета заглянула под кровать и проинспектировала десятки обувных коробок. Потом рухнула на постель и постаралась успокоиться. Уставившись в потолок, она стала представлять себе лицо своего отца. Она не могла вспомнить, каким он был. В детстве она иногда просила мать описать его. Та каждый раз выдерживала небольшую паузу, словно собиралась с мыслями, потом повторяла затверженную скороговорку: высокий, бородатый, глаза черные, волосы светлые. Светлые, как у Греты. Впрочем, этого мать не говорила никогда.

Грета водила глазами по стенам, и ее взгляд остановился на большой раме, висящей над кроватью. В раме была фотография матери с маленькой Гретой на руках. С того места, на котором она лежала, снимка не было видно, но она его прекрасно помнила: семейный портрет на фоне парка. Семья состояла из двух особей женского пола и четырех уток с красными клювами — в тон губам ее матери. Массивная рама провела четкую границу между прошлым и настоящим, между мгновением, запечатленным много лет назад, и стеной в сегодняшней комнате. В этом крошечном расстоянии Грета разглядела посторонний предмет, едва выступавший из-под резного дерева вокруг снимка. Не вставая с кровати, она просунула руку за раму и почувствовала под пальцами стопку бумажных листов. Грета потянула один.

Конверт с письмом для нее.

Она поднялась на колени, молясь, чтобы письмо оказалось не единственным. Все письма в стопке были для нее. Они хранились за фотографией много лет. Грета пересчитала конверты. Почти сто. В некоторых были поздравления с Рождеством и почтовые открытки. Все подписаны отцом. Буквы ее имени были выведены тонкой, ускользающей линией. Она узнала в ней себя. Он не забыл ее.

Грета собрала письма и направилась в свою комнату, обернувшись на пороге, чтобы убедиться, что оставляет все в том виде, в котором нашла. Никаких следов интервенции, все вещи на своих местах. Какая досада! Ей хотелось разгромить комнату матери, наказав ее за то, что она столько лет прятала от нее целое состояние.

Дорогая Грета, Моя маленькая Грета, Здравствуй, Грета! Ей приятно было думать, что отец столько раз выводил ее имя. Может, он тоже пытался представить ее себе. Иногда. И тоже не мог, как не смогла сегодня она.

Грета решила пощадить комнату матери и заняться более важным делом. Она открыла свой шкаф и достала из него рюкзак. Сунула туда пару черных футболок и штанов, немного денег, которые смогла найти в квартире, и Волка. Потом по привычке подошла к Мерлину, положила руки на руль и вздрогнула. Ансельмо снова возник из ниоткуда, как в примерочной магазина. Она увидела, как он едет рядом с ней, светлый и счастливый, сотканный из вещества, из которого состоят сны. Он не смотрел на нее. Его глаза были устремлены в небо. Грега отскочила от велосипеда, как будто рама вдруг раскалилась и ее обожгла.

— Ты сегодня останешься дома, — сказала она Мерлину.

Махнула ему рукой, стерла слезу со щеки и быстро спустилась по лестнице вниз, туда, где призрак Ансельмо таял, уходя от нее все дальше… Почувствовав, что его не догнать, она поняла, что готова тронуться в путь. Пункт назначения был написан на конвертах, в которых отец присылал ей письма. Площадь в Неаполе со старинным названием.

Грета сунула в карман толстовки ключи от квартиры и вышла из подъезда, громко хлопнув дверью.

Глупость

У каждого из нас есть свой ветер.

Он поднимается решительно, раздувает легкие

паруса желаний, увлекает сердце поверх барьеров.

Иногда его трудно узнать.

Но тот, кому удается почувствовать его,

свободно парит над горизонтом собственных

возможностей.

Эмма села на парту, на пустовавшую сторону Греты, и закинула одна на другую свои длинные ноги.

— Она ответила тебе?

— Нет.

— Дурной знак, — забеспокоилась Лючия. — Что будем делать?

— Спросим у Ансельмо, — не раздумывая, ответила Эмма.

— Но они расстались. Я думаю, он ничего не знает.

— А я так не думаю.

— У тебя есть его телефон?

— Нет, но мы можем сегодня после школы зайти в мастерскую и поговорить с ним.

На щеках Эммы вспыхнул предательский румянец.

— Что с тобой?

— А что?

— Ты вся покраснела…

— Я? Вроде бы нет, — стала оправдываться Эмма, быстро совладав с собой.

Предательский румянец. При одной мысли о возможности зайти в мастерскую ее охватывало странное волнение. Эмилиано должен был вернуться туда сегодня, чтобы выбрать себе велосипед. Эмма представила, как Грета со своим обычным сарказмом убеждает ее: зря ты надеешься, я его знаю, он не придет, он никогда не сдерживает обещания, таким, как он, нельзя доверять. Грета не пришла в школу — и все равно была рядом. Как человек, ставший частью тебя. Эмма не видела ее всего несколько часов и уже соскучилась.

— Нам надо ее найти. У меня такое чувство, что она делает какую-то глупость.

— Что она может сделать? — встревожилась Лючия.

— Не знаю. Снова сбежать, например.

— Точно. Сколько я ее знаю, она только это и делает, — согласилась Лючия. — Разница лишь в том, что обычно она злилась и поэтому сбегала, а сейчас она какая-то… грустная.

Эмма кивнула, соскользнула с парты и посмотрела на небо за окном: