Генри Харт - Морской путь в Индию

• Название: Морской путь в Индию
• Автор: Генри Харт
• Издательство: Издательство иностранной литературы
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1954

Свою книгу Харт назвал «Морской путь в Индию». Но задача его, как он сам раскрыл ее в подзаголовке, была шире: не только дать «рассказ о плаваниях и подвигах португальских мореходов» — от первых экспедиций, организованных Генрихом Мореплавателем, до последней экспедиции Васко да Гамы, но также и описание «жизни и времени дона Васко да Гамы». Следует отдать справедливость Харту: с этой задачей он справился гораздо лучше, чем любой из его предшественников — историков географических открытий XIX–XX веков или литераторов.

В подавляющем большинстве случаев факты, сообщаемые автором, критически проверены. В результате получилась — несмотря на небольшой объем книги — капитальная сводка всего того, что нам известно о жизни Васко да Гамы и о его трех экспедициях, особенно — о первой, которая сыграла важную роль не только в португальской, но и в мировой истории.

---

Гама не был удовлетворен показаниями судовых приборов о высоте солнца, ибо из-за несовершенства приборов, имевшихся в его распоряжении, нельзя было доверять измерениям, производившимся на судах, которые постоянно бросало во все стороны. И пока команда была занята ремонтом и заготовкой дров и воды, Гама сошел на берег, чтобы произвести более точные измерения. На берегу установили треножник, выгрузили инструменты и произвели новые наблюдения. Пока Гама был занят этим делом, несколько матросов, отошедших от берега и удалившихся за гряду дюн, сообщили, что видели двух низкорослых негров, которые, видимо, что-то собирали на земле. Это обрадовало Гаму, так как он хотел скорее получить сведения о неизвестном береге, к которому пристал. Он приказал своим людям потихоньку окружить туземцев и схватить их. Туземцы прикрывали наготу только древесной корой или кожаными лентами и были вооружены деревянными острогами с наконечниками, закаленными в огне. Они искали в кустарниках мед и, занятые выкуриванием пчел при помощи дымящихся факелов, не заметили португальцев, пока те не набросились на них. Несчастные бушмены[250] — ибо это были они — испугались белых людей. Таких страшных существ они никогда не видели, и они не знали, боги это или черти. Одному удалось ускользнуть от моряков, но другого перепуганного маленького человека повели к берегу. Гама позвал своих переводчиков, но никто из них не мог понять бушмена, который говорил, «словно всхлипывал». Туземцу, в свою очередь, также не удалось добиться, чтобы его поняли, да, помимо того, он был слишком напуган, чтобы понять хотя бы жесты португальцев. Нетерпеливый Гама, видя, что этим путем ничего не достичь, приказал юнге и моряку-негру взять пленного на борт и как следует его накормить. Пища и отсутствие толпы бородатых жестикулирующих чужеземцев постепенно успокоили его, и когда Гама, закончив свои расчеты, вернулся, ему удалось при помощи жестов хоть кое-что узнать. Бушмен указал на две горы примерно в двух лигах от берега и дал понять, что у их подножья расположена его деревня. Гама, умевший хорошо читать сердца людей, решил, что лучшего посланца в деревню, чем сам туземец, ему не найти. Туземца еще раз накормили, одели в дешевую одежду из судовых запасов, дали ему несколько колокольчиков и стеклянных бус и отправили домой. Гама не ошибся в отношении этого человека. На следующее утро появилось около пятнадцати туземцев. Они приняли предложенные им в изобилии подарки, но проявили полное незнакомство с пряностями, жемчугом, золотом и серебром и полное безразличие к ним. Получив подарки, они быстро исчезли, но через два дня (12 ноября) их вновь появилось с полсотни. Команда сразу же вступила с ними в оживленную торговлю, стремясь получить сувениры, которые в те времена ценились моряками не меньше, чем сейчас. Автор единственного дошедшего до нас судового журнала экспедиции указывает, что за медные монеты стоимостью примерно в 1/10 цента он получил серьги из раковин, опахало из лисьего хвоста и ножны.

Один из солдат, Фернан Вилозу, шумливый и хвастливый малый, захотел пойти в туземную деревню, посмотреть, как живут бушмены и что они едят. Гама колебался, разрешить ли ему это, так как он знал своих людей и боялся, что посещение деревни может привести к неприятностям. И он оказался прав. Однако он поддался уговорам Вилозу — главным образом потому, что на этом настаивал его (Гамы) брат Паулу. И вот, когда Гама ушел на корабль обедать, Вилозу отправился в деревню в сопровождении веселой шумной толпы негров. Группа матросов во главе с Николау Коэлью все еще была на берегу, занимаясь заготовкой дров и сбором омаров, которых было множество в заливе. Идя вдоль берега в деревню, бушмены поймали и убили тюленя; они понесли его с собой, чтобы сварить и угостить Вилозу. Пока Васко был на корабле, а моряки на берегу занимались своим делом, Паулу да Гама решил позабавиться. Позвав кое-кого из своих людей, он с двумя из них влез в небольшую лодку, а остальным приказал следовать за ним в другой. Он увидел, как несколько молодых китов заплыло в залив в поисках пищи, и решил, что неплохо было бы поймать одного из них. Он захватил два гарпуна и, не подумав, привязал концы линей к носу лодки. Лодка бесшумно приблизилась к одному из китов, и кто-то из моряков бросил гарпун, который глубоко вонзился киту в бок. Кит забился в воде, нырнул и поплыл в сторону моря. Через мгновение линь размотался и натянулся, и лодка с бешеной скоростью понеслась по пенящемуся кровавому следу раненого кита. Люди вцепились в борта, так как лодку в любой момент могло перевернуть, а под рукой не было ни ножа, ни топора, чтобы перерубить канат. Когда у них уже пропала надежда на спасение, кит резко изменил направление и поплыл к берегу. Тут он вскоре лег на дно и на мгновение притих, дав возможность Паулу и его людям развязать канат и вернуться к месту стоянки судов. Они были на волоске от смерти.

Пока все это происходило, чернокожие друзья Вилозу проголодались и решили сделать остановку, чтобы тут же зажарить тюленя. День близился к концу, Коэлью и его люди, закончив работу, сели в лодки и направились к кораблям. Тем временем Гама, обеспокоенный длительным отсутствием Вилозу, в волнении шагал взад и вперед по палубе. Вдруг он услышал крик, и, взглянув на берег, увидел, что Вилозу мчится с холма к кораблям, крича и жестикулируя. Гама крикнул Коэлью и его матросам, чтобы они вернулись и взяли с собой Вилозу. Однако матросы, решившие, что это очередная выходка Вилозу, гребли не спеша. Чем тот так рассердил своих хозяев, осталось неизвестно, но когда лодки приблизились к берегу, из-за холма выбежали два бушмена, которые хотели отрезать ему путь. Другие, вооруженные луками, стрелами и камнями, бежали к месту, куда лодки должны были пристать. Два первых бушмена пытались схватить Вилозу, но, видимо, он хорошо знал, как пользоваться своими кулаками, так как оба бушмена убежали прочь с окровавленными лицами, а сам Вилозу тем временем прыгнул в лодку. Гама наблюдал всю сцену с корабля. Когда он увидел, что силы туземцев увеличиваются и что они начинают угрожать лодкам, которые все еще были недалеко от берега, он прыгнул в ялик и быстро направился к своим людям. Добраться до места происшествия ему удалось отнюдь не сразу, ибо камни и стрелы уже сыпались на лодки и гребцов. Одна из стрел попала в Гонсалу Алвариша — командира «Сан-Габриэла». Двое моряков были ранены. Когда Гама встал в лодке и попытался успокоить разъяренных бушменов, те обратились против него и ранили его стрелой в ногу. Так как португальцы, полагая, что имеют дело со слабым и послушным народцем, не захватили с собой оружия, Гама приказал лодкам немедленно грести назад, к кораблям. Прибыв туда, он послал несколько арбалетчиков к берегу и приказал им дать туземцам полезный урок.

Разумеется, это ничтожное столкновение — непростительный конфликт между туземцами и европейцами, вызванный глупостью одного человека, — сделало дальнейшее пребывание в заливе невозможным, и Гама, разочарованный тем, что он так и не узнал ничего о земле, на которой ему удалось побывать, через два дня (14 ноября) приказал поднять паруса. К счастью, ремонт судов был закончен, а дрова и вода заготовлены.

Гама был в затруднении. Он полагал, что находится поблизости от мыса Доброй Надежды, но не знал в точности, как далеко от него Он обратился к Аленкеру, который плавал в этих морях с Бартоломеу Диашем, но Аленкер не смог ему помочь, хотя указанное им по догадке расстояние лишь на три лиги отличалось от действительного. Тогда Гама сам принял решение — ибо нерешительность не была свойственна ему. Был взят курс на юго-юго-запад. К концу второго дня марсовый крикнул: «Земля слева!» И вот на глазах у всех стали вырисовываться желанные очертания того самого мыса, к которому Гама на своих кораблях так стремился почти пять месяцев. Хотя мыс был перед ними, противный ветер мешал обогнуть его, и только 22 ноября корабли обошли вокруг мыса и поплыли дальше вдоль побережья, минуя на своем пути залив Фолс-Бей[251].

Эта часть пути была суровым испытанием способностей Васко да Гамы как мастера мореплавания — ему пришлось иметь дело с неизвестными ветрами и течениями, с неожиданными свирепыми штормами южной части Атлантического океана. Он с честью выдержал испытание и завоевал уважение, восхищение и доверие офицеров и команды не только как моряк, но и как руководитель, отличающийся неисчерпаемой находчивостью, когда речь шла о том, как управлять кораблями и людьми.

Еще три дня плавания вдоль побережья привели путешественников к бухте, которой они дали название Сан-Браш[252], нынешняя бухта Моссел. Несомненно, это была та же гавань Пастухов, где Бартоломеу Диаш десять лет тому назад убил негра из арбалета. Когда четыре корабля вошли в залив, несколько десятков туземцев спустились к берегу, чтобы приветствовать прибывших. Более робкие остались на холмах, другие же подошли к самой воде. Были спущены шлюпки, и люди с кораблей, на этот раз вооруженные на случай внезапного нападения, отправились к берегу. Впереди шла шлюпка Гамы. Когда она подошла к берегу, он бросил неграм горсть маленьких бубенчиков. Схватив их, негры заплясали от восторга. После того как было найдено открытое место, где не угрожала опасность засады, командиры кораблей, как обычно, во главе с Гамой и под охраной людей, вооруженных арбалетами, высадились на берег. В этих местах водилось много слонов, и готтентоты, пришедшие встречать корабли, охотно отдавали португальцам браслеты из слоновой кости в обмен на красные шапки и бубенчики.