Дмитрий Сорокин - Закрепленный участок

• Название: Закрепленный участок
• Автор: Дмитрий Сорокин
• Жанр: Русская классическая проза

---

- А кто он такой, этот Чичиков?

- А в чем суть его программы?

- А на хрена он нам сдался?!

- Он что, родственник кого-то из нас?

- А не пошел бы он сам?!! - посыпались со всех сторон вопросы и возгласы. Дирижер поднял руки, призывая всех к тишине.

- Мне думается, что мы сможем получить ответы на все интересующие нас вопросы. Сегодня среди нас находится живой. И я не могу себе представить, кто бы это мог быть, как не господин Чичиков, пришедший наконец-то на встречу со своими избирателями. Даже если это и не так, все равно предлагаю априори считать этого господина нашим кандидатом Чичиковым. - дирижер повернулся в сторону кустов, где Илья щелкал зубами от холода, удивления и страха. - Прошу вас, господин Чичиков!

Собрание разразилось призрачными аплодисментами. Не совсем ясно соображая, что делает, Илья вылез из кустов и на негнущихся ногах подошел к толпе привидений.

- Но... но я действительно не Чичиков! - пролепетал он. Толпа угрожающе зашумела. Илья подумал, что теперь уж точно, каюк. Тут от общего собрания отделился призрак явно адвокатской наружности и подплыл к нему.

- Послушайте, молодой человек, нам совершенно не важно, являетесь ли вы де-факто Чичиковым. Важно то, что де-юре мы вас таковым признали. И поэтому, будьте любезны, не тяните время. Вы же замерзнете. Ну что, Чичиков, вы согласны?

- Согласен. - буркнул Илья.

- Господа, господа! Он согласен! Он признал себя Чичиковым! - вскричал адвокат. Толпа зашумела теперь уже вполне одобрительно. - Я предлагаю, чтобы не затягивать собрание и пощадить нервы нашего уважаемого кандидата, просто дать ему наши гражданские наказы, а потом взять с него торжественную клятву. Все мы теперь знаем истинную силу клятв, так что... Возражения есть? Нет? Прекрасно. Тогда прошу.

- Пусть могилы наши в порядке содержат! Даже могилы одиноких, тех, у кого никого на земле не осталось! - наказал призрак тучной женщины.

- Ввести смертную казнь за осквернение могил! Пусть сами в земле полежат и узнают, каково это, когда над твоей головой памятник разбивают, а кости твои перетряхивают в поисках ценных вещей... - если бы у него было тело, этот старый полковник наверняка вовсю брызгал бы сейчас слюной.

- И чтобы это, слышь, братан, - а это призрак молодого человека, хорошо одетого, с массивной призрачной золотой цепью на шее и дырой во лбу. - чтобы кладбища, типа, охранялись. А то шпана молодая стрелки забивает, разборки там... Не дело это. Я этой байды еще при жизни во как накушался. В натуре, надоело. Покойникам - покой! Ты меня понял?

- А еще, командир, сделай, чтобы выпивку с закуской на могилах не оставляли. Нам ни к чему. А бомжи уже в печенках сидят со своим говном, прости, Господи. - пролетарского вида привидение было задумчиво и печально.

- А еще...

- И вот чтобы...

- И чтоб непременно... - наказы сыпались со всех сторон. Когда поток иссяк, адвокат подвел итог:

- Вот, господин Чичиков, наши гражданские наказы. Клянетесь ли вы приложить все усилия, чтобы, находясь на ответственном посту депутата Государственной думы, обеспечить решение всех вышеизложенных проблем?

- Клянусь! - воскликнул Илья, ничего так не желающий, как поскорее убраться с этого запредельного собрания. Толпа возликовала.

- Так я опять спрашиваю вас, - вновь взял слово дирижер, - голосовать сегодня пойдем?

- ДА!!!!! - ответил ему хор привидений.

Утро уже было где-то неподалеку, когда Илья, замерзший и промокший окончательно, добрался, наконец, до ворот. Там его ждал все тот же сержант Перегончук.

- О, нашелся, журналюга! Эк тя... Башкой, что ль, шарахнулся? Эт ничего, эт бывает. Поехали скорее, капитан заждался. И коллега твой, мордограф. Вот кто профессионал! Пьяный вдрызг, но дело знает: пока всю шпану не заснял во всех видах, даже не закурил ни разу! Ну уж а потом сморило его...

Такова подлинная предыстория массовых паранормальных явлений, наблюдавшихся в день голосования на избирательных участках N-цатого округа.

УЖАС НА ТРОПЕ ВОЙНЫ

Холодным зимним утром Ужас выбрался из подвала, где ночевал на теплой трубе, и направился привычным маршрутом в свой - он давно привык считать его своим - подъезд. В этом подъезде жили сразу два великих человека. На первом этаже обитал сам Антон Павлович, дворник, очень могущественное существо. Царь и бог всего Закрепленного участка. Его боялись все. И пришлые коты, и собаки, и крысы, и даже дети. Великий Дворник всегда покровительствовал Ужасу, подкармливал, и даже пускал к себе в самые лютые холода, когда в подвале существовать становилось невыносимо. На втором этаже жил алкоголик Афоня, друг и, видимо, заместитель Антона Павловича. Добрейшей души человек, у которого даже в самую лихую годину можно было достать что-нибудь поесть. Питаться на помойке кот всю жизнь считал ниже собственного достоинства. Беспокоить Самого Ужас не решился, и потому сперва пошел к заместителю, к Афоне. Поднимаясь по лестнице, он брезгливо поморщился и даже подергал лапкой - мерзостно воняло кобелями. Опустившимися, не следящими за собой, гадкими, глупыми, отвратительными кобелями. Самое обидное, что великий Антон Павлович ничего не делал, чтобы как-то исправить ситуацию. Тут требуется пояснить, отчего это в подъезде постоянно присутствовал этот столь раздражающий Ужаса запах. На третьем этаже, прямо над Афоней, жил-был еще один алкоголик, некто Ферапонтыч. Только, если Афоня под благоприятным влиянием дворника еще сохранял в себе что-то человеческое, то Ферапонтыч, с которым дворник был в давней глубокой ссоре, мало того, что напрочь утратил связь с реальностью и бредил день-деньской, так еще по жизни был большой сволочью. Один раз он пнул Ужаса, причем довольно сильно. Задние лапы после этого два дня болели. Помимо прочих недостатков, у Ферапонтыча еще была собака Белка. Большая, старая и тупая. Полгода назад что-то разладилось в ее организме, и с тех пор она почти беспрерывно текла, к полному восторгу всех окрестных кобелей. А их было немало. Откуда берутся бродячие собаки? Этого Ужас не знал. Знал только, что та, что вскормила его, в свое время убежала от жестокого хозяина. И еще он твердо знал, что во времена его детства бродячие собаки были другими. Они были добрее, мудрее, спокойнее. Или это ему только казалось? Не важно. В общем, в подъезде теперь постоянно ошивалась орава Белкиных поклонников, они гадили где попало и вообще, вели себя по-хамски.

Возмущению Ужаса не нашлось пределов, когда на ветхом коврике перед дверью Афони он обнаружил одного из этих ненавистных псов. Тот его тоже заметил. Встал, вздыбил шерсть на загривке, ощерился и процедил сквозь зубы:

- Мерзкая кошатина, тварь, убирайся, дерьмоед, неприятностей захотел?

Ужас, волею судьбы кот-полиглот, собачий язык знал, как свой родной.

- Да пошел ты, бомж вонючий, к крысячьей бабушке! Пока ты развернешь свою тощую задницу, уже три раза без глаз останешься, урод! - презрительно прорычал Ужас по-собачьи, демонстрируя свое оружие - большие острые когти. Пес то ли от досады, то ли со страху, то ли по какой еще причине взвился пружиной и обрушил на голову кота поток отборной собачьей брани. Нападать он не решался, а вот глотку подрать - это пожалуйста. Ужас, выгнувшись дугой и прижав уши, громко шипел, сожалея о двух вещах одновременно: что мать-природа подарила ему такие чувствительные уши, и что она же снабдила его несовершенным речевым аппаратом, так что собачьи ругательства, произнесенные котом, звучат вяло и неубедительно. Тем временем алкаш Афоня, которому резкие громкие звуки по утру были так же милы, как черту пасхальный звон, распахнул дверь и, недолго думая, втянул расшумевшемуся кобелю шваброй поперек хребта. Тот взвыл, и, поджав хвост, очистил помещение.

- Входи, Ужас. - пригласил Афоня. - Колбаску будешь?

Ха, когда это, интересно, Ужас отказывался от колбасы? Насытившись и напившись, он, по давно сложившимся традициям, вздремнул полчасика на облезлом ковре в комнате, потом требовательно мяукнул, намекая на то, что ему пора. Афоня, как раз похмелившийся, тоже все ходы в этой игре давно знал наизусть и выпустил кота по первому требованию.

Давешний пес оказался злопамятным. При выходе из подъезда Ужаса поджидала компания из пяти бродячих собак. В такой ситуации Ужас благоразумно не стал терять время на перепалку, а, проскочив меж нападавшими, взобрался на дерево. После чего все пятеро кобелей уселись под этим деревом, и, задрав морды, огласили Закрепленный Участок самыми наигрубейшими бранными словами, какие только существуют в собачьем языке. Ужас сидел на дереве и думал: "Ну, ладно, ребята. Уговорили. Вы хотите войны - вы ее получите. Впятером на одного кота - это, знаете ли, свинство! Ну, да ладно. Я, конечно же, очень добрый кот. Но это только до тех пор, пока меня не задевают. А теперь... Ну, я вам устрою, скоты!" Псы тем временем захлебывались лаем. Марта Абрамовна, бывшая учительница музыки, живущая на первом этаже напротив дворника, с гримасой великомученицы закрыла все форточки. Собаки же, по всему судя, только-только вошли в раж. На этот ужасный шум примчался Антон Павлович с огромной лопатой в руках.