Борис Викторов - Без грифа «Секретно». Записки военного прокурора

• Название: Без грифа «Секретно». Записки военного прокурора
• Автор: Борис Викторов
• Издательство: Юридическая литература
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990
• ISBN: 5-7260-0215-6

Автор рассказывает о том периоде деятельности Прокуратуры Союза ССР, когда после смерти Сталина были подвергнуты пересмотру в судебных органах многие дела прошлых лет на лиц, обвинявшихся в контрреволюционных преступлениях.

В итоге этой работы были реабилитированы видные деятели партии и государства, другие лица, ставшие жертвами культа личности и преступной деятельности Ежова, Берии, Абакумова и других.

Для практических работников правоохранительных органов и широкого круга читателей.

---

Петровский также утверждал, что заявление о своем несогласии по ряду вопросов с линией Коммунистической партии делал для того, чтобы войти в доверие к допрашиваемому его представителю румынской контрразведки. Дал согласие капитану Поунеску сотрудничать с румынской контрразведкой не с целью измены Родине, а с целью освобождения из-под ареста, избавления от ареста и расстрела своей семьи. Дав согласие о сотрудничестве, он в действительности обманул офицера румынской контрразведки Поунеску и на явках с ним дезинформировал его: сам выдумал шифр для переписки с «центром», давал фиктивные шифртелеграммы как полученные из центра. В марте 1942 года, когда румыны стали его подозревать в обмане, он от них скрылся и до апреля 1943 года организовывал работу подпольного обкома.

Несмотря на то, что объяснения Петровского не были опровергнуты и никаких конкретных фактов предательства с его стороны не установлено, он был осужден.

Приговором Военного трибунала войск НКВД Одесской области от 28–29 июня 1945 г. Петровский А. П. был приговорен к расстрелу. 5 сентября 1945 г. приговор приведен в исполнение.

Мы приступили к тщательной дополнительной проверке обоснованности ареста и осуждения Петровского А. П. и установили следующее. Петровский А. П., оставленный в тылу противника в качестве первого секретаря Одесского подпольного обкома КП(б) Украины, 21 октября 1941 г. был арестован румынской жандармерией, будучи обнаружен в подвале дома № 72 по ул. Буденного, где он укрывался.

На допросе в жандармерии Петровский признал, что до войны был секретарем Водно-транспортного райкома партии и оставлен для подпольной работы, но в качестве кого не говорил. По предложению Поунеску согласился сотрудничать с румынским разведывательным и контрразведывательным подцентром № 5 второй секции генерального штаба румынской армии. После этого был освобожден и до марта 1942 года приходил на явки к Поунеску (он же Фулга А. Д.).

В пользу указанного румынского разведывательного и контрразведывательного органа Петровский как агент не работал, бывая на явках, давал дезинформационные сведения, им лично выдуманные, а 12 марта 1942 г. от румынской разведки скрылся, написав капитану разведки письмо, в котором высказал угрозы, если его будут искать или преследовать его семью. Объективно проверить эти факты нам помогло то, что после окончания войны в 1946–1948 годы был арестован ряд бывших сотрудников разведывательных и контрразведывательных органов буржуазной Румынии — Фулга А. Д., Курэрару И. С., Симионеску В. И., Бутэзату Ф. М., Харитона К. С, Кочубея-Аргира Н. В., Алеонтетылвана Ф., Пержу К. И. и др. Румынские друзья предоставили возможность познакомиться и скопировать трофейные документы румынских разведывательных и контрразведывательных органов — доклады о борьбе против Одесского подпольного обкома и об аресте Петровского.

Что стало нам известно? Бывший начальник подцентра № 5 второй секции генерального штаба румынской армии в Одессе Фулга А. Д. («Поунеску»), арестованный органами советской контрразведки, на допросе 28 января 1948 г. показывал: «25 октября 1941 г. среди задержанных советских граждан в болгарской школе капитаном Тытырану Николаем был выявлен крупный партийный работник Одессы Петровский, оставленный для подпольной деятельности. Он имел документы на имя Туманова. О задержании Петровского я доложил начальнику центра «Б» и предложил завербовать его для сотрудничества с нами по выявлению советских подпольных организаций. Мне было дано указание завербовать его. Петровскому я предложил работать с нами или он будет переведен в специальную полицию. Петровский, видимо, понял, что в случае отказа сотрудничать с нами будет расстрелян, и согласился с моим предложением, т. е. дал согласие помогать нам в выявлении подпольщиков. После этого он мною был отпущен»

(Архивное уголовное дело № К-512372 на Фулгу А. Д.г л. д. 21).

На вопрос, выдал ли Петровский лиц, оставленных для подпольной работы, Фулга показывал: «Нет, не выдал. Он говорил, что подпольной организации тогда еще не было в Одессе. Она должна была быть им создана после получения указаний из центра… По показаниям Петровского мы ни одного человека в Одессе не арестовали» (л. д. 21 об.).

Другой сотрудник указанного разведоргана Симионеску В. И., имевший встречи с Петровским по поручению Поунеску, на следствии в 1948 году показывал, что он имел две встречи с Петровским в феврале 1942 года. На первой встрече состоялось только знакомство с Петровским, а во время второй явки Петровский передал для Поунеску конверт, в котором была расшифрованная телеграмма. О содержании телеграммы Симионеску показывал: «Как мне позже стало известно, Петровский передал капитану Фулга расшифрованную телеграмму, в которой указывалось, что в ближайшее время в один из районов около Одессы должны прибыть несколько советских подводных лодок и произвести высадку десанта. После этой встречи Петровский исчез из Одессы».

Бывший сотрудник румынской контрразведки центра № З «ССИ» в оккупированной Одессе майор Курэрару на допросах 12 октября 1961 г. и в заседании военного трибунала ОдВО 25 мая 1962 г. по делу Платова давал подробные показания о личности Петровского и подтвердил, что ему лично было известно от капитана Поунеску, его заместителя и секретаря, что Петровский, дав согласие сотрудничать с румынской контрразведкой, через несколько месяцев скрылся, а капитану Поунеску написал письмо, чтобы его не искали и не трогали его родителей, в противном случае будет плохо тем, кто будет его преследовать. Курэрару подтвердил, что он лично принимал участие в розыске Петровского и для этой цели были мобилизованы все органы «ССИ», полиции и агентура.

После второго ареста Петровского (1943 г.), как показывал Курэрару, он пытался склонить Петровского к сотрудничеству, но от своих намерений отказался, так как убедился, что Петровский на это не пойдет. Об этом на допросе 12 октября 1961 г. Курэрару показывал: «Чтобы прощупать настроение Петровского и определить, подойдет ли он для вербовки в качестве агента Особого отдела информации, я вел с ним беседы о положении на фронте, причем говорил ему, что, несмотря на наступление Советской Армии, война может быть проиграна Советским Союзом, затрагивал вопросы взаимоотношений Советского Союза со своими союзниками в войне против Германии. Петровский не соглашался с моими доводами по этим вопросам и доказывал обратное. В процессе беседы я также убедился, что Петровский может дать согласие на сотрудничество с нами, но работать не будет и при первой возможности сообщит об этом органам Советской власти. В связи с этим я от его вербовки отказался и доложил начальнику агентуры Восточного фронта Палиусу, что Петровского вербовать нельзя» (т. II, л. д. 204, 205, арх. уг. дела № 07472 на Петровского А. П.)

Правдивые показания арестованные руководители разведывательных и контрразведывательных органов буржуазной Румынии были вынуждены давать потому, что мы располагали официальными документами.

В докладе румынской специальной службы информации («ССИ» в Одессе от 27 августа 1943 г.) о направлении в военно-полевой суд дела на арестованных членов Одесской подпольной организации о Петровском указывалось: «Вскоре после вступления румынский войск в Одессу Петровский Александр был арестован по доносу, как незарегистрировавшийся коммунист. В то время Петровский жил под чужим именем, имея фальшивый паспорт на имя Туманова. Так как не было возможности узнать, что он действительно является Петровским, были сделаны попытки завербовать его в качестве информатора, чтобы с его помощью опознать других незарегистрированных коммунистов. Но спустя короткое время после освобождения Петровского из заключения и работы его информатором бюро капитана Поунеску, он исчез и под фамилией Тушин начал вести подрывную работу. Будучи в связи с укрывавшими его сестрами Таней, Леной и Ольгой Дубовскими, Петровский старался использовать тетрадь, полученную от Сенина, чтобы связаться с членами организации, оставленными с миссией в Одессе… С помощью Решетникова ему удалось организовать три подрывных района» (т. II, л. д. 213, 214).

В приговоре Военного трибунала в одном из пунктов обвинения Петровского указано, что вскоре после встречи его со вторым секретарем подпольного обкома Сухаревым, последний был арестован румынской контрразведкой и расстрелян.

Установлено, что Петровский имел встречу с Сухаревым в марте 1942 года перед бегством от Поунеску. Арестован Сухарев 5 мая 1943 г., т. е. более чем через год после встречи, расстрелян 22 марта 1944 г. Показаниями связной Джурило В. И. подтверждается, что Сухарев был арестован после того, как у нее полицией был обнаружен пропуск в село, где он скрывался (т. II, л. д. 14, 15). Дата ареста Сухарева подтверждается трофейными документами — списком арестованных участников подпольного обкома. Также достоверно установлено, что в расстреле Сухарева предательскую роль сыграл Платов, что подтверждено в 1961–1962 годы показаниями бывших офицеров «ССИ» центра № 3 в Одессе Курэрару, Никосьевича, а также трофейными документами карательных органов румынских оккупантов.