Виктор Полищук - Горькая правда. Преступность ОУН-УПА (исповедь украинца)

• Название: Горькая правда. Преступность ОУН-УПА (исповедь украинца)
• Автор: Виктор Полищук
• Издательство: Золотые ворота
• Жанр: Публицистика
• Год: 2011
• ISBN: 5-86938-128-2

Пусть никто, кто чувствует себя украинским националистом, не забросает меня грязью, не прочитав эту книгу.

---

Сначала ОУН использовалась Абвером. Контакты ОУН с этим военным немецким разведывательным учреждением были вершиной, переговоры ОУН никогда не вышли за рамки переговоров с шефом Абвера, адмиралом Канарисом, который возглавлял это учреждение с 1935 по 1944 годы. После раскола в ОУН Абвер больше контактировала с ОУН-б, то есть с ОУН Степана Бандеры — "Консула-II", хотя Абвер не прекращал пользоваться услугами ОУН-м. В то время ОУН-м нашла себе нового протектора: Генриха Гиммлера, который с 1929 г. возглавлял СС, с 1934 по совместительству Гестапо и с 1936 полицию. Контакты ОУН-м доходили вплоть до самого Г. Гиммлера, этого военного преступника, который, арестованный после поражения Германии, совершил самоубийство. Вот и были главные "сотрудники" ОУН, а на деле те, которые, руководствуясь исключительно собственными интересами, поручали ОУН (обеим) те или иные задания. Существовал, правда, еще третий уровень контактов ОУН с немцами — в Генеральной Губернии с генеральным губернатором Гансом Франко. Но это уже был уровень государственной администрации территориального значения. ОУН-м выполняла там специальное задание, о котором губернатор Ганс Франк сказал в Кракове 15.08.1942 г.: Нужно сказать, что в интересах немецкой заграничной политики следует поддерживать напряженность между поляками и украинцами[198]. Проводник УЦК, д-р В. Кубийович даже "удостоился" быть принятым губернатором Г. Франко, осужденным на Нюрнбергском процессе как военный преступник на смертную казнь и казненным.

Немецкие службы использовали оуновцев как прислужников, а в то же время неопытные в политике главари ОУН думали, что они сотрудничают с немцами, хоть партнерские отношения между ними никогда не сложились, да и сложиться не могли: не было со стороны ОУН никаких данных для этого, ОУН не представляла украинского народа, что в совершенстве осознавали себе гитлеровцы.

В таких условиях, одержимые "идеей фикс" оуновцы, на следующий день после капитуляции Чехо-Словакии перед Гитлером, 15-го марта 1939 г., провозгласили Карпатскую Украину независимым государством. Сделали это без разрешения Гитлера. На территорию, на которой возникла Карпатская Украина, претендовала Венгрия, которая, по соглашению с Гитлером, аннексировала ее. Это эфемерное государство существовало считанные дни. Гитлер отдал ее Венгрии взамен на ее присоединение к антикоминтерновскому пакту. Правительство Карпатской Украины очутилось в эмиграции в Италии. Доказательством того, что Карпатская Украина была произведением ОУН, является пункт 4 договора, который был составлен 21 июля 1939 г. в Венеции между правительством Карпатской Украины в эмиграции и Проводом Украинских Националистов:

4. Утверждается, что Украинское Националистическое Движение, в частности, Правительство Карпатской Украины и Организация Украинских Националистов, совместно пытались всеми силами создать, построить и защитить Карпатское Украинское Государство[199].

Следовательно, первая попытка создать украинское государство под немецко-гитлеровской сенью потерпела поражение. Не углубляясь в мериторические причины этого поражения, сделаем попытку установить — какого рода люди, члены ОУН, вообще брались за "государственно-созидательную" деятельность. Об этом образно пишет один из уже упомянутых главных членов ОУН-м д-р Зиновий Кныш. Событие происходит в Кракове после раскола в ОУН, но перед агрессией Германии на СССР. Автор (деятель ОУН-м) описывает свой разговор с д-ром Горбовым (ОУН-б), адвокатом из Львова, который пригласил к себе автора д-ра Зиновия Кныша:

На короткий момент мне казалось, что я ошибся — на стол поставили бутылку и рюмку, накрыта закуска. Выпили мы раз-другой, закусили по-украински, с чесноком, вспомнили «старые добрые времена". Неизвестно, откуда взялся и Ленковский, случайно ли зашел или это было договорено. Выпили мы еще и с ним.

Слово за слово — да и к делу. Оказалось, что я таки не ошибся, что приглашен я с определенной целью. Горбовой раскрыл мне, что он является председателем Государственной Комиссии ОУН, должность эту занимает по поручению Провода. Забыл добавить — ПУН или Рп ОУН, а я и не допытывался, нетрудно было догадаться. Задания этой Комиссии идут в двух направлениях: теоретически — она должна обдумать и подготовить администрацию Украины после изгнания большевиков. Это требует обучения, которое следует вести ускоренными темпами, потому что неизвестно, когда начнутся события на востоке, а начнутся они наверно и может скорее, чем мы надеемся. Нужно познать теперешний государственно-административный уклад Украины, все отрасли политической и хозяйственной администрации, углубиться в состояние, которое сложилось там после 1920 года, освоить его и понять. Для этого нужно множество людей из разных участков и они подступают, большинство из них уже начало работать. На этом не конец. Самих теоретических студий не хватает, они дают сырые знания, из которых нужно сделать практические выводы.

— Что вы понимаете под практическими выводами?

— Мы должны попросту уже теперь наметить людей, а они вынуждены были бы по нашему поручению и под нашим проводом перебрать управление немедленно после военной метели, может даже еще во время ее.

— Для этого нужны тысячи людей на каждом участке!

— Эге! И наше задание — их найти.

— Как же вы их будете искать здесь, в Кракове, когда они там, в Украине?

— Есть они в Украине, но немало их и здесь. Их нужно взять на учет — и с первого же момента вовлечь в работу

— Гм… Вы имеете в виду что-то типа правительства…

— Действительно, так. Мы только называемся Государственная Комиссия ОУН, в действительности мы нечто другое, только будущее правительство Украины, которое уже теперь должно готовиться к своим заданиям в недалеком будущем.

— Ага, друг! Мы слишком разогнались. Неужели вы думаете, что там, в Украине, только то и будут делать, что будут ждать правительство из Кракова?

— А что же другое могут они делать во время войны? Валится старый режим, идет новая сила, никто ее ближе не знает, но знаем мы. Местные люди либо парализованы военными действиями, либо дезориентированы новой действительностью. И здесь вот появляемся мы, ОУН, которая действует с двух сторон, — изнутри, и снаружи — мы, с готовыми планами, готовыми рамами, готовым правительством. У нас есть инициатива, мы выдаем призывы, к нам идут, нас засыпают тысячи…

— Позвольте, позвольте, не так быстро, вас распирает пафос! Не могу противиться впечатлению, что это слишком упрощенный подход к делу.

— Почему? Какой же может и должен быть другой подход?

— Не знаю, не думал над этим, сложно сказать в эту минуту. Мне кажется, что нецелесообразно импортировать правительство из-за границы. Должны создать его там, из наших людей и из наших сторонников. А когда импортировать, то в канун войны, чтобы нас там уже застала оккупационная чужая армия.

— Не все ли равно?

— Нет. Мы тогда выступаем как самостоятельная сила. Может еще слабая милитарно и политически, но сила моральная, как проявление воли украинского народа на своей земле. Неизвестно, как он отнесется к людям, которые пришли на немецких штыках, а кто знает, не обернутся ли эти штыки против нас и не будем ли мы тогда еще больше нуждаться в поддержке украинского народа.

— Ну, об этом можно дискутировать. Сами же разве должны признать, что нечего нам сидеть сложа руки, поскольку никто нас не позовет, как модерных варягов.

— Нет, делать нужно, очень нужно. Только я не совсем хорошо понимаю, что вы хотите от меня?

— Конкретно, я хочу вам предложить, чтобы вы приняли участие в работе Государственной Комиссии ОУН.

— Вы это по собственной инициативе?

— Да. Мне подлежит отобрать людей, но поскольку я выступаю с таким предложением, советуюсь с другими.

Туда тропинка в горох! Значит, это уже прошло через мельницу РП ОУН.

— Знаете, как-то не по себе себя чувствую. Целая эта импреза с Правительством", не гневайтесь, но опереттой несет.

— Вам это только так в начале кажется, а вот пождите, станете среди нас, за дело возьметесь, увидите — иначе будете думать.

— Что же должен бы был у вас делать?

— Немного поздновато я узнал, что могу на вас рассчитывать. Было бы лучше мне с вами поговорить в начале, как только организовалась наша Комиссия. Теперь уже многие места заняты, не по себе и неудобно снимать оттуда людей. Обычно, к студиям можно браться в каждом участке, хотя бы и сразу, но мы хотели бы вас видеть на одном из руководящих мест.