Алексей Ручий - Живодерня

• Название: Живодерня
• Автор: Алексей Ручий
• Жанр: Современная проза

Сборник контркультурных рассказов и жестокая повесть, давшая ему название. Все эти произведения объединяет одно: они посвящены абсурдности и тотальной жестокости бытия.

---

 Я аккуратно отрезал голову от туловища, это я прекрасно умел делать. Я покрутил ее в руках и положил на пол. Потом нужно было отделить руки и ноги – для этого требовался топор. Я сходил за ним в дом и вернулся на Живодерню.

 Отрубив руки и ноги, я вспорол живот трупа ножом и вытащил внутренности. Они были склизкие и воняли, от них шел слабый пар.

 Затем я взял два мешка и распихал все отделенные части в них. Внутренности я кинул в кусты рядом с Живодерней, тотчас же на них накинулись вороны. Я видел, как они хватали острыми клювами зеленые кишки и рвали их на части, потом заглатывали оторванные куски целиком.

 У вас это, конечно же, вызвало бы отвращение, но мне такое зрелище определенно нравилось. Их пирушка была в каком-то смысле очень даже красивой – она являла собой бурное торжество Смерти. Вороны рвали внутренности и дрались из-за самых лакомых кусков, а я забавлялся, глядя на них. Знаете, они были чем-то похожи на вас. И не смейте отрицать, они были похожи – уж я-то знаю.

 Теперь оставалось лишь дождаться темноты, чтобы спокойно уничтожить останки. Не то чтобы я боялся того, что его будут искать, – безродный бомж, считай, и не человек, вряд ли кто-то о нем даже вспомнит, - просто я не хотел привлекать к себе лишнего внимания. Сами видите, что из этого вышло. Живодерня была и должна была остаться тайной. Как и мое собственное существование.

 Я пошел в дом. Проходя мимо ворон, поедающих внутренности, я швырнул в них камнем. Вороны сорвались с места и отлетели в сторону метров на десять, недовольно каркая на меня за то, что оторвал их от трапезы. Но стоило мне отойти шагов на пять, как они тотчас же вернулись назад и вновь принялись за свое дело.

 В доме я отмыл Большой Нож и Каратель от крови. Потом достал точильный камень, некогда найденный в сарае, и принялся точить нож. Я любил это делать. Мне доставляло удовольствие смотреть, как сталь, ходя по камню, становится тоньше и острее, а значит, еще опаснее для моих будущих жертв.

 Наточив нож, я убираю Инструменты на чердак. В желудке у меня начинает урчать, я чувствую, что сейчас съел бы слона. Конечно, я могу не есть по несколько дней – жизнь приучила меня и к этому – но все же иногда надо чем-нибудь набивать желудок, чтобы поддерживать силы. Силы, которые так нужны мне, чтобы выжить. Я решаю сходить в город – попытать счастья. Тем более, до наступления темноты еще вагон времени.

 Как и прежде, я иду через речку, через перелесок и поле бывшего аэродрома, в общем, знакомой вам уже тропой. Потом дворами, лишь иногда пересекая улицы.

 По правде говоря, люди не особо обращают на меня внимание. Точнее, я бы сказал, не хотят обращать. Оборванный подросток в грязной одежде – явно бездомный – скорее мозолит им глаза, чем доставляет удовольствие. Но мне плевать. Я все равно стараюсь быть незаметным. Главное – не попадаться на глаза ментам.

 Я захожу в магазины, околачиваюсь в очередях, среди толкучки людей, потихоньку набивая карманы едой и денежной мелочью. Я очень умелый вор. Детдомовская школа – там без этого никак. Если бы я не стал убийцей, я был бы вором, точно говорю.

 В конце концов, я возвращаюсь домой с кучей еды. По дороге я нахожу недоеденный пирожок в урне возле ларька с выпечкой. Это для вас есть из помойки – табу, а я за счет этого до сих пор и жив. Поэтому я съедаю его, даже не поморщившись. Очень вкусный пирожок.

 Домой я прихожу как раз тогда, когда тяжелые осенние сумерки ложатся на перелесок и речку, сгущаясь длинными тенями от деревьев, похожими на кровожадных чудовищ; темнота ползет в брошенный поселок, проникая в дома через грубые проломы окон и выбитых или сгнивших дверей.

 Дома я быстро ем, потом беру моток веревки и иду на Живодерню. Там я завязываю мешки. Потом беру один из них и вытаскиваю на улицу. Я перехожу через говнотечку и иду сквозь перелесок. Я держу свой путь в сторону очистных сооружений.

 Там есть такие бассейны, в которых плавает дерьмо, - его там перерабатывают или что-то вроде того. Так вот если туда скинуть мешок с останками человека или даже живого человека, его никто и никогда не найдет, точно говорю. Я пробовал там топить трупы животных – и ни один даже не всплыл. Говно их засосало и погребло в своей вонючей массе навсегда.

 Я прохожу мимо полей фильтрации – сюда сбрасывают переработанное говно и оно, типа, превращается в плодородную землю или что-то вроде того, не знаю точно. Но воняет от них – о-го-го! Я стараюсь дышать ртом.

 Сразу за ними начинаются ангары и строения очистных сооружений. Сюда стекается говно со всего города, а также отходы с химического завода. Мрачное, в общем, местечко.

 С краю темнеют прямоугольники тех самых бассейнов, про которые я вам рассказывал. Я осторожно подхожу к ним и сбрасываю мешок в самый первый. Дерьмо принимает его почти беззвучно, я слышу лишь тихий чавкающий звук, с которым мешок погружается на дно.

 Потом я проделываю обратный путь. Беру второй мешок – и снова на очистные сооружения. Так же, как и первый, я сбрасываю его в бассейн с говном.

 Внезапно позади себя я слышу окрик:

 - Эй, кто там? Что ты там делаешь?

 Черт, сторож! Пригнувшись, я перебегаю за ближайший ангар, потом тихо движусь к перелеску, прячась за грудами мусора и металлолома, наваленными здесь где попало. Сторожа не видать.

 Очутившись, наконец, под покровом деревьев, я чувствую себя в безопасности. Теперь уж меня не поймают. А и поймают даже – мешки с останками из говна уже вряд ли вытащишь. Да и тот факт, что это именно я там был, ведь еще доказать надо.

 Короче, от трупа я избавился и могу спокойно идти домой. Сегодня был непростой день, я многое пережил, но завтра мне предстоит много дел: нужно заново заселить Живодерню.

 С этими мыслями я возвращаюсь в поселок. Мимо меня проносится Безумная Старуха, завывая какую-то понятную только ей песню. Может, ищет своего случайного любовника. Хотя вряд ли она его даже помнит. Да и чего его искать? Люди в заброшенном поселке пропадают так же внезапно, как и появляются.

 Мой дом холоден и пуст. Я устал. Устал от всего. Пусть мне даже четырнадцать лет, но я устал. Да, конечно, вы меня не поймете. Но я устал. Я устал от разговоров с вами. У вас своя жизнь. Жизнь, полная своих проблем и неурядиц, жизнь, как вы считаете, полная красоты и гармонии. У меня – своя. Жизнь, полная жестокости и ненависти, жизнь, полная безумия и зла. Может быть, полная безумия и зла. Может быть, разума и чистоты. Кто знает?

 Мне всего лишь четырнадцать. Я не хочу думать о своем предназначении. Скажу вам одно: я не был рожден для зла, но я жил с ним; возможно, я сам стал злом, но это не важно. Не нужно меня жалеть. Да, ни в коем случае не нужно меня жалеть! Иначе вы сами станете моими жертвами. Я, между прочим, даже не угрожаю…

 И не нужно меня ненавидеть…

 Стоп! Стоп! Стоп! Хотя стоит это сделать, ведь без ненависти не будет меня. Пока вы меня ненавидите, я и живу. Ведь я ненавижу вас. Наша обоюдная ненависть и дает нам пищу для существования. Без вас не было бы меня, но и вы бы давно протухли без таких, как я. Может, я вам только для того и рассказываю все это, чтобы вы наконец поняли, что мы – одно целое. Какое бы оно ни было...

 Хотя… Вряд ли вы согласитесь с тем, что я такой же, как вы. Поверьте, дураки, я в этом и не сомневался. Вы отвергли меня, я отвергаю вас. Зуб за зуб, глаза за глаз. Как вам расклад?

 Короче, я достаточно зол и устал, чтобы объяснять вам что-то. Я прихожу домой и ложусь спать. Я уверен, что вам очень интересно, что же мне снится на этот раз. Простите великодушно, но я вам об этом не расскажу.

8.

 У меня уходит два дня на то, чтобы разыскать сбежавших животных. Я рыскаю по округе, выслеживая их по следам, по клочьям шерсти, оставленным на ветках кустов, по кучкам кала, которые я нахожу в поселке и перелеске. Я выслеживаю их по запаху. В этом плане я не уступаю им. Может, я даже превзошел многих животных в деле распознавания запахов, кто знает.

 Иногда я забредаю в город и здесь нахожу новых жертв. Два дня я толком даже не ем. Я упорно иду по следу. Я нахожу их почти всех. При виде меня они даже не пытаются убежать – да это и нереально. Они послушно бегут к своему хозяину. Чтобы понести свое наказание.

 Один раз я сталкиваюсь с людьми. Как раз тогда, когда я вылавливаю еще одну собачку из утерянной коллекции. Какая-то бабка начинает кричать:

 - Ты что творишь, живодер? А ну-ка отпусти ее немедленно!

 Вот еще. Они мои и только мои, и отпускать их я не собираюсь. Ни при каких раскладах. Я связываю собаку и кидаю в мешок. Бабка не унимается, она начинает кричать еще громче и звать на помощь.

 Ко мне бегут два мужика. Поворот неожиданный, но я готов к схватке. Правда, с добычей, видимо, все-таки придется расстаться. Я отпускаю мешок.

 Когда мужики подбегают ко мне, я сразу бью первому из них ногой по яйцам и дергаю оттуда. Но моя уверенность подводит меня – второй меня настигает. Он сбивает меня с ног и тут же подбегает первый. Они начинают молотить меня ногами по голове и по ребрам, они бьют со всей силы, стараясь если не убить, то хотя бы покалечить. Из-за какой-то собачки.