Александр Войцеховский - Украинский фашизм (теория и практика украинского интегрального национализма в документах и фактах) / Монография

• Название: Украинский фашизм (теория и практика украинского интегрального национализма в документах и фактах) / Монография
• Автор: Александр Войцеховский
• Издательство: Солюкс
• Жанр: История
• Год: 2004

На основе источников, хранящихся в спец архивах, в монографии раскрывается природная общность украинского национализма и германского фашизма, показаны мотивы и внутренняя логика предательства оуновцами украинского народа, их коллаборационистский характер в годы Второй мировой войны, а затем и превращение в «пятую колонну» глобалистов (США и стран НАТО) по разрушению Советского Союза и славянской (православной) цивилизации.

Авторы выражают признательность товарищам Зазулину Н.В., Короткину Ю.Г., Крамаренко В.В., Лодяному В.В., Олейнику А.И., Петрову Ю.В., Ткачуку A.B. за оказанную помощь при подготовке к изданию данной книги.

---

Но это был только повод, используемый и поныне ревностными адвокатами бандеровщины для оправдания своих подзащитных. Основанием же был приказ сверху, согласующийся с предписаниями гитлеровского плана «Ост» относительно искоренения поляков, как и других славянских этносов, мешающих установлению «нового порядка» на оккупированных немцами территориях. Об этом весьма обстоятельно сказано в книге канадского исследователя Виктора Полищука «Гірка правда. Злочинність ОУН-УПА». Мы же, чтобы упредить обвинения со стороны адептов бандеровщины в плагиате, заимствовании якобы выводов из партийных документов и тому подобных «грехах», сошлемся на материалы уголовных дел, рассмотренных судами по «свежим» фактам. Одно из них — дело по обвинению Юрия Стельмащука («Рудого») в организации кровавой расправы его банды «Завійхвіст» над безоружными поляками. Процитируем выдержку из собственноручных показаний бандеровца Юрия Стельмащука от 28 февраля 1945 года.

«В июне 1943 года руководитель так называемой Северной группы УПА «Клим Савур» — Клячкивский Дмитрий передал мне устное указание Центрального провода ОУН о поголовном и повсеместном физическом истреблении всего польского населения, проживающего на территории западных областей Украины. Выполняя эту директиву главарей ОУН, я в августе 1943 года с соединением ряда банд-групп УПА вырезал более 15 тысяч польского населения в некоторых районах Волыни. 29–30 августа 1943 года я собрал отряд в несколько сот человек и по приказу командующего так называемым военным округом ОУН «Олега» на территории Ковельского, Любомльского, Турийского районов Волынской области мы вырезали все польское население. Все их имущество мы разграбили, а хозяйства сожгли. Всего в этих районах за 29 и 30 августа 1943 года мы вырезали и расстреляли более 15 тысяч человек, среди которых было много престарелых людей, женщин и детей.

Мы сгоняли поголовно все население в одно место, окружали его и начинали резню. После того, как не осталось ни одного живого человека, рыли большие ямы, сбрасывали в них все трупы и засыпали землей. Чтобы скрыть следы этой странной акции, на могилах мы разжигали костры. Так мы полностью уничтожили десятки небольших сел и хуторов»[155].

Эта каннибалистская практика не изменилась и после состоявшегося в августе 1943 года III-го Чрезвычайного Великого Збора ОУН, фарисейски провозгласившего «равенство всех граждан Украины независимо от национальности»[156]. Свое подлинное отношение к этой декларации бандеровцы продемонстрировали беспрерывной волной террора против всех «враждебных наций»: поляков, евреев, русских… Вскоре после III-го Чрезвычайного Великого Збора они совершили циничное убийство десятков польских детей в селе Лозова Тернопольской области. В аллее «Старых деревьев» они «украсили» каждое дерево трупами убитых ими детей. Как засвидетельствовал западный исследователь Александр Корман, трупы детей были прибиты к деревьям таким образом, чтобы создать видимость венка. Эту аллею бандеровцы назвали «шляхом до самостійної України».

Волна террора против польского населения перебросилась с Волыни и на территорию соседней Люблянщины. Полицейские службы гитлеровской Германии и тут поддержали дикий разгул своих прислужников. Шеф полиции безопасности Люблянской округи оберштурмбанфюрер Мюллер докладывал на совещании, что полиция сознательно включилась в борьбу между украинцами и поляками. В Грубешовском уезде украинским националистам, по словам Мюллера, предоставлялась всевозможная и далекоидущая помощь[157].

23 июля 1944 года банда украинских националистов уничтожила на хуторе Хланув Красноставского уезда Люблинского воеводства несколько десятков ни в чем не виновных людей разных возрастов. Старшему из убитых Казимежу Боровцу было 77 лет, а младшему — Юзьо Дембовскому — четыре года.

На том же хуторе оуновцы сожгли 24 жилых строения, 29 клунь и 32 сельскохозяйственных строения. В тот же день на хуторе Владиславин они убили 19 человек, сожгли 45 жилых и хозяйственных помещения, забрали весь скот. (Из материалов окружной комиссии по расследованию преступлений германских фашистов на Люблянщине)

В северно-восточной части Любленщины террористические акции против польского населения осуществляли бульбовцы, в состав которых входили украинские эсэсовцы, полицейские и не преследуемые немцами дезертиры, поддерживаемые местными украинцами, которые враждебно относились к полякам. «В поветах Перемышль, Ярослав, Любачев и Санок, — вспоминал польский эмигрант Корбоньский, — отделы бандеровцев и бульбовцев… огнем и мечом уничтожали польские села…»[158].

На Грубешовщине был распространен оуновский приказ, которым предписывалось всем лицам неукраинской национальности в течение одной недели оставить свои жилища. В случае невыполнения приказа, предупреждали оуновцы, все будут уничтожены. «Або буде Україна, — подчеркивалось в этом документе, — або проллється кров по коліна»[159].

Польские коллаборационисты, как и украинские националисты, в свою очередь, были рьяными и непреклонными исполнителями гитлеровского геноцида. Они уничтожали, вырезали беззащитное украинское население, пуская по ветру его имущество. Только за один год в Холмском округе было уничтожено несколько десятков населенных пунктов с украинским населением. В Грубешовском уезде в марте 1944 года сожжено 13 сел, в Томашевском — стерты с лица земли еще 6 украинских сел[160].

В итоге межнациональной резни, развязанной украинскими и польскими националистами, погибло не менее 500 тысяч ни в чем неповинных людей. Жертвами резни стали не только поляки, но и люди других национальностей, не исключая самих украинцев.

Однако их первой мишенью были евреи. Как уже упоминалось, с уничтожения евреев во Львове в 1941 году начал свой кровавый рейд карательный батальон «Нахтигаль». Эстафету у этого бандеровского батальона приняли осенью того же 1941 года мельниковские подразделения головорезов, согнавшие киевских евреев в Бабий Яр и там учинившие зверскую расправу над беззащитными людьми. Особо «выдающаяся» роль в этой кровавой акции принадлежала Буковинскому куреню, возглавляемому гитлеровским агентом Петром Войновским. Националисты всех мастей — и бандеровцы и мельниковцы — вылавливали евреев по всей оккупированной Украине и уничтожали их как самых злостных врагов «третьего рейха» и «незалежної України».

Об одной из многочисленных трагедий евреев, виновниками которой были гитлеровцы и оуновцы, поведал на допросе 4 июля 1944 года бывший заместитель начальника Дубровицкой районной полиции на Ровенщине В.С. Логвинович. «15 июля 1941 года в местечко Дубровица прибыла большая группа гестаповцев, как позже выяснилось, с целью умерщвления еврейского населения. На следующий день, по приказу начальника местного гарнизона, на площади собралось около трех тысяч человек, среди которых было много стариков, женщин и детей. Огромная толпа в сопровождении гестаповцев и полицейских — украинских националистов двинулась к вокзалу, откуда всех их вывезли в город Сарны. Там они и были расстреляны. Некоторым из обреченных удалось бежать с места казни. Однако полицейские вылавливали их и группами по 30–40 человек передавали гестаповцам. Тогда было расстреляно 3 тысячи граждан».

«Трудно описать чувства, охватившие от горя и ужаса беззащитных людей, — признавался Логвинович. — Я наблюдал сцены, как в порыве отчаяния, потерявшие рассудок матери, подняв кверху грудных детей, шли навстречу палачам. Сраженные огнем автоматов они падали и умирали со словами проклятия на устах к своим убийцам»[161].

Касаясь моральных качеств полицейских, участвовавших в этой карательной акции, Логвинович засвидетельствовал: «Личный состав райполиции был укомплектован пятьюдесятью отъявленными головорезами, нетерпеливо ожидавших «мокрой работы». Это были люди со звериными инстинктами, ожидавшими только случая, чтобы проявить их на деле»[162]. Данную характеристику можно отнести к абсолютному большинству бандеровцев, служивших в так называемой «украинской полиции», являвшейся зловещим орудием охраны нацистского «нового порядка».

Массовые казни советских людей оккупанты и их прислужники украинские националисты осуществляли и на территории восточных областей республики. Только в городе Пирятине Полтавской области гитлеровцами и оуновцами было расстреляно свыше 2700 местных жителей. В Васильковском и Ржищевском районах Киевской области уничтожено около 5000 человек.

Бандеровцы совершали чудовищные злодеяния над советскими военнопленными, бежавшими из фашистских концлагерей. Только в одном Гощанском районе Ровенской области летом 1943 года ими было замучено и расстреляно 100 военнопленных. Трупы погибших, а в ряде случаев и живых людей с привязанными на шею камнями, палачи бросали в реку Горынь[163]. В январе 1944 года в Березновском районе той же области бандеровцы зарезали 15 красноармейцев[164].