Вальтер Скотт - Черный карлик

• Название: Черный карлик
• Автор: Вальтер Скотт
• Жанр: Исторические приключения

«Черный карлик» — один из романов, напечатанных Скоттом в серии, которую он назвал «Рассказы трактирщика». Они написаны якобы неким деревенским учителем Питером Петтисоном по рассказам владельца гостиницы «Уоллес» в Гэндерклю.

События, изображенные в романе «Черный карлик», относятся к первому десятилетию XVIII века. Действие происходит в южной, граничащей с Англией, равнинной области Шотландии на фоне восстания 1707 года.

Основной герой, — безобразный карлик Элши — своей таинственностью, мизантропией и чудовищной внешностью весьма напоминает героев «черного», или «готического», романа XVIII века.

---

Глава XVIII

И в заключенье всех событий —
Еще один, последний эпизод.

«Как вам это понравится»

На следующее утро мистер Рэтклиф передал мисс Вир письмо от ее отца, в котором было написано следующее:

Мое дорогое дитя!

Предвидя неизбежные преследования со стороны правительства, я вынужден ради собственной безопасности уехать за границу и оставаться там некоторое время. Я не прошу тебя ни сопровождать меня, ни следовать за мной. В моих и твоих собственных интересах, чтобы ты оставалась дома. Нет необходимости подробно останавливаться на причинах, которые вызвали происшедшие вчера странные события. Полагаю, что у меня есть все основания жаловаться на то, как обошелся со мной сэр Эдуард Моули, который является твоим ближайшим родственником с материнской стороны; но, поскольку он признал тебя своей наследницей и собирается передать тебе большую часть своего состояния, я считаю, что это полностью искупает его вину. Я знаю, что он все еще не простил мне того, что твоя мать однажды ответила на мои чувства, вместо того чтобы выполнить условия семейного договора, самым нелепым и тираническим образом предопределявшего ее судьбу — стать женой своего родственника-урода. Потрясение оказалось для него настолько тяжелым, что он потерял рассудок (надо сказать, что он всегда казался немного не в своем уме), и мне, как мужу его ближайшей родственницы и наследницы, выпала на долю щепетильная обязанность заботиться о нем самом и его имуществе все время, пока он не был восстановлен в своих правах в результате хлопот тех людей, которые, без сомнения, полагали, что они оказывают ему услугу, в то время как, если внимательно присмотреться к его дальнейшему поведению, станет ясно, что для его же собственной пользы было бы лучше оставить его под благотворным для него и не слишком строгим надзором.

Однако в одном отношении он выказал как родственные чувства, так и понимание собственной неполноценности: тогда как сам он бежал от людей, скрывался под различными именами и личинами и настойчиво распространял слухи о своей смерти (причем я поддерживал их ему в угоду), он передал в мое распоряжение доходы от большей части своих владений, главным образом тех, которые ранее принадлежали твоей матери и затем перешли к нему, как к наследнику по мужской линии. Он мог думать, что проявляет необычайное великодушие, в то время как, по мнению всех беспристрастных свидетелей, он всего лишь выполнял свой родственный долг, понимая, что, по сути дела, если не по букве закона, тебя следует считать наследницей матери, а меня — твоим законным опекуном. Однако вместо того, чтобы чувствовать себя обязанным сэру Эдуарду, меня коробило оттого, что эти деньги выдавались мне скудными порциями, по усмотрению мистера Рэтклифа. Кроме того, тот брал с меня расписки под заклад моего фамильного имения Эллисло на все те суммы, которые я просил у него помимо положенного мне содержания; таким образом, он мало-помалу завладел всем моим имуществом. Или, если все это кажущееся дружеское расположение со стороны сэра Эдуарда было рассчитано лишь на то, чтобы поставить под свой полный контроль все мои дела и получить возможность разорить меня в любой момент, то, повторяю, я еще менее склонен чувствовать признательность за его мнимые благодеяния.

Примерно осенью прошлого года он появился в наших краях; не берусь судить, был ли этот шаг продиктован его расстроенным воображением или являлся частью того плана, о котором я только что упомянул. Сам он, кажется, утверждал, что его привело сюда желание увидеть памятник, поставленный по его распоряжению в часовне, над могилой твоей матери.

Мистер Рэтклиф, в это время оказавший мне честь поселиться в моем доме, тайком провел его в часовню. Как он впоследствии рассказывал, результатом этого посещения явилось то, что несчастный впал в невменяемое состояние и несколько часов скитался по ближним пустошам. Придя в себя, он решил построить себе хижину в самом глухом месте, поселился в ней и стал чем-то вроде сельского лекаря — надо сказать, что и в лучшие дни он проявлял склонность к подобного рода занятиям. Примечательно, что мистер Рэтклиф не сказал мне обо всем этом ни слова и поэтому лишил меня возможности должным образом позаботиться о несчастном родственнике покойной жены, наоборот, он потакал его сумасбродствам и даже поклялся молчать. Он часто посещал сэра Эдуарда и помогал ему строить его убежище, что, по-моему, было самой нелепой затеей, и больше всего они, по-видимому, боялись, как бы их отношения не стали известны.

Местность была открытая со всех сторон, и в тех случаях, когда к ним кто-нибудь приближался, Рэтклиф прятался в небольшой пещере, вернее в заброшенном склепе, который они обнаружили поблизости от большого гранитного столпа. Ты сама понимаешь, дорогая, что у них была какая-то серьезная причина для такой скрытности. Итак, в то время как я полагал, что мой несчастный друг живет в обществе монахов-траппистов[57], на самом деле он в течение многих месяцев разыгрывал свою странную роль, живя всего в пяти милях от моего дома и регулярно получая сведения о самых интимных сторонах моей жизни либо через Рэтклифа, либо через Уэстбернфлета и других людей, которых он имел возможность подкупать. Он ставит мне в вину, что я пытался выдать тебя за сэра Фредерика. Я хотел сделать лучше для тебя; но если сэр Эдуард Моули думал иначе, почему же он не заявил об этом всем как мужчина, не сказал, что намерен заняться устройством твоих дел и принимает в тебе участие, как в наследнице своего огромного состояния?

Но даже сейчас, когда твой неуравновешенный и чудаковатый родственник с таким опозданием объявил о своих намерениях, я отнюдь не собираюсь перечить его воле, хотя он прочит тебе в мужья Эрнсклифа — человека, казалось бы, менее всего ему угодного, если принять во внимание одно трагическое происшествие в прошлом. Я охотно дам свое согласие на этот брак, при условии, что все бумаги, касающиеся твоего обеспечения будут составлены совершенно ясно и определенно, дабы моя дочь была избавлена от унизительного зависимого положения и тех внезапных и беспричинных материальных ограничений, от которых я так страдал в свое время. Думаю, что о сэре Фредерике Лэнгли ты больше не услышишь. Едва ли он станет претендовать на руку девушки без приданого. Итак, дорогая Изабелла, я уповаю на мудрость провидения и на твое собственное благоразумие и умоляю тебя, не теряя времени, воспользоваться щедротами, которых твой капризный родственник лишил меня с тем, чтобы осыпать ими тебя.

Мистер Рэтклиф упомянул о намерении сэра Эдуарда выплачивать мне ежегодно довольно большую сумму, на которую я мог бы жить за границей, но моя гордость не позволяет мне принять от него этот дар. Я сказал ему, что у меня есть любимая дочь, которая, живя сама в достатке, не позволит мне нуждаться. Я счел нужным сообщить ему без обиняков, что если он пожелает увеличить твою долю, эти деньги, конечно, пойдут на содержание твоего родного отца. Я охотно закреплю за тобой замок и имение Эллисло — это докажет мою родительскую любовь к тебе и заботу о твоем благосостоянии. Годовые проценты от суммы долга, обременяющего поместье, несколько превысят доход от самого поместья, несмотря на то, что назначенная мною арендная плата за земли достаточно велика. Однако все долговые расписки находятся в руках мистера Рэтклифа, а он, являясь поверенным твоего родственника, будет сговорчивым кредитором. Кстати, должен тебе сказать, что хотя у меня есть основания жаловаться на отношение мистера Рэтклифа лично ко мне, я все же считаю его порядочным и честным человеком, которому ты можешь смело довериться во всех делах, не говоря уже о том, что заслужить его доброе мнение — это верный путь к сердцу твоего родственника.

Передай от меня привет Марши. Надеюсь, у него не будет неприятностей в связи с недавними событиями. Напишу тебе более подробно с континента.

Засим, остаюсь твоим любящим отцом.

Ричард Вир.

Это письмо содержит те немногие факты, которые проливают свет на неясные места в начале нашего повествования. По мнению Хобби, — возможно, его разделяет большинство наших читателей, — у отшельника с Маклстоунской пустоши разум был какой-то тусклый, сумеречный: он-де сам ясно не представлял, чего он хочет, да и не способен был добиваться своей цели простым и прямым путем. По выражению Хобби, пытаться понять его поведение было бы столь же бесполезно, как искать прямой путь через поле, на котором сотни окольных тропинок и ни одной проезжей дороги.

Внимательно прочитав письмо, Изабелла прежде всего спросила об отце. Ей сообщили, что после продолжительной беседы с мистером Рэтклифом он рано утром уехал из замка и был теперь на пути к ближайшему портовому городу, из которого намеревался отплыть на континент.