Юлия Серебрякова - Четвероевангелие

• Название: Четвероевангелие
• Автор: Юлия Серебрякова
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-7429-0812-8

Учебное пособие призвано сориентировать читателей в содержании Четвероевангелия, помочь пониманию догматического и духовно-нравственного смысла евангельских событий и учения в свете церковного предания. Оно написано на основе курса лекций, прочитанного слушателям Факультета дополнительного образования Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, и адресовано в первую очередь им. Но книга также будет полезна тем, кто впервые приступает к систематическому изучению Четвероевангелия.

---

Образ закваски (Мф. 13: 33) показывает, что сила Царства, слово Божие и благодать качественно меняют душу человека – как закваска меняет муку, в которую положена. По одному из толкований блж. Иеронима Стридонского, взятые женщиной три меры муки, приведенные в подлинное единство положенной в них закваской, символизируют три состава человеческой природы – дух, душу и тело, которые после грехопадения пришли в разногласие, но приводятся в цельность и согласие евангельским учением[192]. Мысль о духовном преображении человека заложена и в притчу о зерне горчичном, которое меньше всех семян, но вырастает в большое растение, так что на нем и птицы могут укрываться (Мф. 13: 31–32). Эти образы относятся ко многим явлениям духовной жизни. Для примера, житие прп. Антония Великого показывает, что одной фразы Евангелия достаточно для полной перемены жизни человека; история Церкви свидетельствует, что из малого зерна, «малого стада» (Лк. 12: 32) учеников Христовых Церковь Христова силой Божией распространилась по всему миру.

Притча о Царстве из Евангелия от Марка о невидимо растущем семени показывает, что никто не видит, как благодать Божия действует в душе человека, духовная жизнь христианина и всей Церкви сокрыта от мира, но, в конце концов, она обнаруживает себя отчасти даже в этой жизни, поэтому христиане становятся «светом миру» и уже «не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5: 14–16). Слава христианской Церкви будет обнаружена и в конце веков, при всеобщем воскресении, об этом пишет ап. Павел: «Жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге. Когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе» (Кол. 3: 3–4).

В конце приточного учения Господь рассказал еще одну притчу, которая дает ключ к пониманию учения о Царстве: «Он же сказал им: поэтому всякий книжник, наученный Царству Небесному, подобен хозяину, который выносит из сокровищницы своей новое и старое» (Мф. 13: 52). Ученики сравниваются с книжником, то есть человеком, сведущим в Писаниях, который по мере необходимости берет из сокровищницы слова Божия и старое сокровище, то есть уже известное ему ветхозаветное учение и обетования пророков, и новое учение – то, что получил во Христе. «Видишь ли, что Христос не исключает Ветхий Завет, но хвалит и превозносит, называя его сокровищем? Итак, несведующие в божественных писаниях не могут быть названы людьми домовитыми: они и сами у себя ничего не имеют, и от других не заимствуются, но, томясь голодом, нерадят о себе. Впрочем, не они только, но и еретики лишены этого блаженства, потому что из сокровища своего не выносят ни старого, ни нового. У них даже нет старого, а потому нет и нового. Равно не имеющие нового не имеют и старого, но лишены и того и другого, потому что новое и старое соединено и связано между собою. Итак, все мы, нерадящие о чтении писаний, послушаем, какой терпим от этого вред и какую скудность»[193].

2.2.4. Обличение фарисейства как искаженного пути в Царство Божие

Как мы уже отметили, главная тема бесед, притч и поучений Христа – благовестие Царства Небесного. Господь говорил о том, что должен делать человек, чтобы стать достойным Царства Божия, и что может помешать спасению. Но главное действие, которое требуется от человека, – это вера, то есть принятие Иисуса как Мессии и Сына Божия.

Многие беседы так или иначе были связаны с фарисеями и книжниками, которые действовали против Христа. Вопреки постоянным усилиям фарисеев и законников опорочить Иисуса и ограничить Его влияние к Христу стремились толпы людей («Между тем, когда собрались тысячи народа, так что теснили друг друга» – Лк. 12: 1). Но за восстанием старейшин против Христа стоит восстание против Бога (см.: «Восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Господа и против Помазанника Его» – Пс. 2: 2), вытеснение Бога из жизни и искажение идеи Царства Божия, поэтому Господь при народе неоднократно обличает фарисеев и книжников, воззрения которых опасны в силу их начальственного положения. Основные грехи, в которых они обличаются, – лицемерие и лукавство, тщеславие и превозношение над другими людьми (и народами), корысть. В Послании к римлянам ап. Павел скажет, что именно эти грехи против Закона, и соответственно против Бога, составляют сугубую вину иудеев (в сравнении с язычниками): «Вот, ты называешься Иудеем, и успокаиваешь себя законом, и хвалишься Богом, и знаешь волю [Его], и разумеешь лучшее, научаясь из закона, и уверен о себе, что ты путеводитель слепых, свет для находящихся во тьме, наставник невежд, учитель младенцев, имеющий в законе образец ведения и истины: как же ты, уча другого, не учишь себя самого? Проповедуя не красть, крадешь? говоря: “не прелюбодействуй”, прелюбодействуешь? гнушаясь идолов, святотатствуешь? Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога? Ибо ради вас, как написано, имя Божие хулится у язычников» (Рим. 2: 18–22). Движение фарисеев, поставивших во главу угла обрядовое благочестие и дошедших в этом до «совершенства» (так что и свои грехи оправдывали законом, и, как показывает евангельская история, оправдание своему неверию Христу тоже находили в законе), – это движение богоборческое, в этом его опасность. Но в то же время фарисеи – лишь образ всякого грешника, прикрывающего свое противление Богу внешним благочестием, поэтому обличение фарисеев может быть отнесено к самой широкой аудитории.

Своих учеников Господь призывал избегать «закваски фарисейской», то есть лицемерия (Лк. 12: 1). Нагорная проповедь предупреждает, что подражание праведности книжников и фарисеев делает спасение для человека невозможным (Мф. 5: 20). Другие поучения Христа напоминают, что ответственность человека за свою душу не допускает актерства и лжи: духовная жизнь человека – это не то, что можно скрыть. Подлинное духовное состояние – все скрываемые дела, слова и помышления – будет открыто если не в настоящей жизни, то на Страшном Суде: «Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, чего не узнали бы. Посему, что вы сказали в темноте, то услышится во свете; и что говорили на ухо внутри дома, то будет провозглашено на кровлях» (Лк. 12: 3–4; ср.: 1 Кор. 4: 5: «Посему не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога»).

Обличение лицемерия в исполнении Закона

Евангелисты отмечают постоянное присутствие фарисеев в среде народа, но не в качестве учеников, а, как правило, в роли пристрастных наблюдателей: они следят за Христом как за потенциальным нарушителем закона (в их понимании), пытаются поставить в затруднительное или недостойное положение своими вопросами (см., например: Лк. 11: 53–54). Так, некий законник, искушая, спросил: «Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» (Лк. 10: 25). Поскольку он прекрасно знал Писание и, соответственно, знал ответ на свой вопрос, Христос обнаружил его неискренность встречным вопросом: «В законе что написано? как читаешь?» (Лк. 10: 26). Книжник назвал ветхозаветную заповедь о любви к Богу и ближним, действительно являющуюся кратким выражением всего закона, и поэтому заслужил похвалу Христа: «Правильно ты отвечал; так поступай – и будешь жить» (Лк. 10: 28). Но законник не уходит, а спрашивает: «А кто мой ближний?» (Лк. 10: 29). Теоретически ответ на этот вопрос был ему хорошо известен: ближний для иудея – другой иудей, так как близость определялась принадлежностью к одному народу и одной вере; ближнего надо любить, потому что он такой же, как ты. Но он спрашивает не от недоумения, а от высокомерия: «Он думал, что он праведен и не имеет подобного себе и близкого по добродетели; ибо полагал, что праведнику ближний есть только праведный же»[194]. Господь исправляет его понятия с помощью притчи о милосердном самарянине (Лк. 10: 30–35).

Для чего Христос отвечает притчей, почему нельзя было просто и прямо ответить? Господь делает так, чтобы законник сам дошел до ответа. Когда Христос после притчи спросил: «Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?» (Лк. 10: 36) – законник хотя и не смог заставить себя сказать слово «самарянин», так как иудеи считали самарян почти язычниками и гнушались общением с ними, но ответил правильно: «Оказавший ему милость». Иисус сказал: «Иди, и ты поступай так же» (Лк. 10: 37) – и тем самым перевернул вопрос о ближнем с головы на ноги: не «кто мой ближний», а как самому стать ближним любому человеку. Образ самарянина как главного героя притчи подчеркивает, что истинное представление о «ближнем» не должно быть связано с национальными и религиозными различиями.