Герберт Спенсер - Опыты научные, политические и философские (Том 3)

• Название: Опыты научные, политические и философские (Том 3)
• Автор: Герберт Спенсер
• Жанр: Философия

---

Разве его время и энергия не растрачиваются на проекты, расследования, преобразования, на прения и ссоры в ущерб его существенной задаче? И разве беглый взгляд на эти прения не подтверждает этот факт и не подтверждает того, что, пока парламент и общество заняты этими пагубными препирательствами, этими утопическими надеждами, единственное, что на потребу, остается всегда несделанным?

Здесь-то и заключается ближайшая причина наших судебных безобразий. В нашем стремлении уловить призрак мы упускаем существо. В то время как все мы у домашнего очага, в клубе и таверне заняты разговором о хлебных законах, о церковном вопросе, о воспитании детей, о законах, о бедных, которые все подняты не в меру усердным законодательством, вопросы правосудия почти не привлекают внимания, и мы ежечасно подвергаем себя возможности быть притесненными, обманутыми, ограбленными. Учреждение, в котором попавший в руки воров человек должен бы найти защиту и помощь, отсылает его к адвокатам и целому легиону юристов-чиновников и опустошает его кошелек на повестки, копии, вызов свидетелей, штрафы за неявки в суд, всякого рода пошлины и бесчисленные издержки, втягивает его в целую сеть общих судов, канцелярских судов, исков, встречных исков и апелляций и часто разоряет там, где должно бы помочь. Между тем созываются митинги, пишутся руководящие статьи, собираются голоса, составляются общества, ведется агитация не для устранения этого огромного зла, но частью чтобы упразднить введенные нашими предками поводы гибельного вмешательства государства, частью чтобы установить новые для него поводы. Не ясно ли, что такое роковое небрежение существенными интересами есть результат этой дурно понятой услужливости правительства? Предположите, что охрана, внутренняя и внешняя, составляет единственную признанную функцию правящей власти, - возможно ли допустить, чтобы в таком случае отправление правосудия у нас было в таком плачевном состоянии, в каком оно находится теперь? Может ли кто-нибудь себе представить, что, если бы при выборе в парламент решающее значение принадлежало обыкновенно вопросам судебной реформы, наша судебная система была бы до сих пор, как ее называет сэр Джон Ромили, "технической системой, изобретенной для создания издержек"? Можно ли сомневаться в том, что, если бы надлежащая защита личности и собственности была постоянным лозунгом избирательных собраний, мы не были бы все еще в сетях канцелярского суда, который держит в своих когтях более чем на 200 миллионов собственности, с его тяжбами, которые длятся пятьдесят лет, пока все капиталы не уйдут на оплату пошлин; который поглощает на свои издержки ежегодно два миллиона? Посмеет ли кто-нибудь утверждать, что, если бы избирательные собрания происходили всегда на почве принципов судебной реформы и против судебного консерватизма, церковные суды (Ecclesiastical Courts) продолжали бы целые столетия жиреть от достояния вдов и сирот? Это вопросы, граничащие с нелепостью. Ребенок может понять, что при существующем всеобщем знакомстве с развращенностью судов и всеобщим отвращением к судебным безобразиям им давно был бы положен конец, если бы отправление правосудия стало постоянным политическим вопросом. Если бы ум народа не был всегда предубежден, невозможно было бы, чтобы человек, упустивший представить возражение против векселя в надлежащий срок, просидел в тюрьме пятнадцать лет за неявку в суд, как это случилось с м-ром Джемсом Тейлором. Было бы невозможно, чтобы присяжным клеркам при уничтожении их синекур оставлен был в виде вознаграждения их громадный доход не только до конца жизни, но и семь лет после смерти, что составило в общем расход в 700 тыс. ф. Если бы деятельность государства ограничивалась оборонительной и судебной функциями, не только народ, но и сами законодатели восстали бы против злоупотреблений. Если бы сфера деятельности, а также число случаев отличиться были сужены, все мысли, ловкость и красноречие, которые члены парламента тратят теперь на неосуществимые планы и фактические жалобы, были бы употреблены на то, чтобы сделать правосудие безукоризненным, верным, скорым и дешевым. Сложной нелепости нашего судебного жаргона, недоступного для непосвященных и самими посвященными толкуемого в самых различных смыслах, был бы скоро положен конец. Нам не приходилось бы больше слышать о парламентских актах, так несуразно изложенных, что они требуют целой дюжины процессов и судебных решений прежде, чем даже законники поймут, как их применять. Не существовало бы и таких нелепых мер, как Ликвидационный железнодорожный акт (Railway Winding-up Act), который, хотя и изданный в 1846 г. для заключения счетов, дутых и безумных затей, оставляет их несведенными до 1854 г., - акт, который даже при наличности капитала отказывает в уплате долга кредиторам, права которых давным-давно признаны. Не предоставлено было бы также и законникам поддерживать и усложнять нынешнюю цельную систему земельных прав, которая помимо вызываемых ею постоянно тяжб и потерь обесценивает поместья, препятствует свободному притоку к ним капиталов, задерживает развитие земледелия и мешает таким образом улучшению положения земледельцев и процветанию края. Словом, прекратились бы развращенность, нелепость и судебный террор, и люди стали бы прибегать к покровительству той самой силы, от которой бегут теперь, как от врага.

Теперь мы видим, как громадно то отрицательное зло, которое присоединяет к описанному выше положительному злу эта политика вмешательства! Сколько обид терпят теперь люди, от которых они были бы без этого свободны! Кто не переносил лучше обиду, чем рисковать крупными судебными издержками? Кто не отказывался от своих законнейших прав, чтобы только не "бросать хорошие деньги вслед дурным"? Кому не приходилось платить по неправильным искам, чтобы только не судиться? Один может указать на утраченную его семьей собственность за недостатком средств или мужества бороться за нее. Другой может назвать нескольких родственников, разоренных благодаря судебной тяжбе. Тут вам указывают законника, разбогатевшего от трудовых грошей неимущего или сбережений угнетенного. Там бывший когда-то богатый торговец, доведенный судебными беззакониями до рабочего дома или больницы для умалишенных Недостатки нашей судебной системы искажают всю нашу социальную жизнь, делают почти каждую семью беднее, чем она была бы, мешают почти каждой сделке, доставляют ежедневные заботы каждому промышленнику. И всю эту трату имущества, времени, спокойствия, комфорта люди спокойно переносят, поглощенные преследованием планов, которые, в свою очередь, приносят им новые беды.

И этого еще мало. Нетрудно доказать с полной ясностью, что многие из тех дефектов, которые вызывают всегда нарекания и для устранения которых громко требуют специальных парламентских актов, сами вызваны нашей злополучной судебной системой Например, всем хорошо известно, что те санитарные безобразия, из которых наши агитаторы в области санитарии составляют свой политический капитал, в своей наиболее интенсивной форме встречаются в местах, с давних пор находящихся в ведении канцлерского суда, и не раз причиняли, таким образом, разорение; между тем они не могли бы существовать, если бы не невероятные судебные безобразия Точно так же было доказано, что известные бедствия Ирландии, бывшие предметом бесконечного ряда законодательных мер, главным образом вызваны несправедливостями земельного владения и сложностью системы наследственного права. Система эта повлекла за собой такие последствия, как, например, прекращение продажи, что на практике сделало невозможными какие бы то ни было улучшения; в результате земледельцы дошли до крайности, до рабочего дома и в конце концов потребовался законодательный акт (Incumbered Estates Act) для того, чтобы рассечь гордиевы узлы этой системы и сделать возможною настоящую обработку земли. Невнимание к правосудию является также виною железнодорожных катастроф. Если бы государство исполняло свои истинные функции, облегчая пассажирам нарушение договора в случае запаздывания поезда, оно сделало бы более для предупреждения несчастных случаев, чем может сделать самая тщательная инспекция, или наиболее хитро устроенный контроль, ибо общеизвестный факт, что первоначальная причина всех несчастных случаев недостаток точности. В случае дурной постройки дома тоже ясно, что дешевый, строгий и верный суд сделал бы строительные законы излишними. Ибо разве человек, выстроивший дом из плохих материалов, дурно сложенных, и скрывший это под обоями и штукатуркой, чтобы продать как хорошую постройку, разве такой человек не виновен в мошенничестве? И разве закон не должен бы признавать в этом случае наличие мошенничества, как и в аналогичном случае продажи испорченной лошади? И разве строители не перестали бы мошенничать, если бы законная помощь была легкая, быстрая и верная? То же самое и в других случаях, все те неустройства, для устранения которых люди постоянно взывают к надзору государства, возникают вследствие неисполнения им его истинной обязанности.