Эндрю Ходжес - Игра в имитацию

• Название: Игра в имитацию
• Автор: Эндрю Ходжес
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-089741-4

О загадочной, «зашифрованной» судьбе великого криптографа снят фильм «Игра в имитацию», который получил главную награду Кинофестиваля в Торонто в 2014 году. В роли Тьюринга — Бенедикт Камбербэтч, прославившийся своей ролью в телесериале «Шерлок». А его несостоявшуюся невесту Джоан Кларк сыграла Кира Найтли.

Национальный совет кинокритиков США и Американский институт киноискусства включили «Игру в имитацию» в топ 10 фильмов 2014 года. Также фильм получил пять номинаций на премию «Золотой глобус».

Настало время миру узнать о Тьюринге.

---

Джордж Оруэлл был старше Алана на девять лет, и его отец тоже был служащим в Британской Индии. Он называл себя выходцем из «нижнего-верхнего-среднего класса». Перед началом войны он писал:

ты был либо «джентльменом», либо «неджентльменом», и если вам все же посчастливилось принадлежать к высшему классу, вы изо всех сил старались вести себя соответствующим образом, несмотря на свой доход. … Скорее всего, отличительной чертой верхнего среднего класса можно было назвать то, что его традиции ни в коей мере не были коммерческими, а в основном военными, должностными и деловыми. Люди этого класса не владели землей, но ощущали себя землевладельцами в глазах Бога и поддерживали полуаристократические взгляды на жизнь, предпочитая работу в противопожарной службе торговле. А маленькие мальчики во время обеда перебирали косточки сливы на тарелке и пытались угадать свою судьбу, бубня под нос «армия, флот, церковь, медицина, право».

Семья Тьюрингов подходила под это описание. В жизни их сыновей не было ничего интересного и выдающегося, кроме, быть может, тех дней, что семья провела в Шотландии. Роскошью для них были походы в кинотеатр, на ледовый каток и возможность наблюдать, как трюкач выполняет прыжок с пирса на велосипеде. В доме Уордов происходило постоянное очищение от грехов, от запахов, чтобы отличить их отпрысков от остальных детей в городе. «Я тогда был очень маленьким, мне еще не исполнилось шести лет, — вспоминал Оруэлл, — когда я впервые узнал суть социально-классовых различий. Раньше героями моего детства были обычно люди рабочего класса, ведь они, казалось, всегда заняты такими интересными вещами, например рыбаки, кузнецы или каменщики. … Но мое восхищение длилось до того момента, как мне запретили играть с детьми водопроводчика, ведь они были «из народа», и мне сказали избегать общения с ними. Это было настоящее проявление снобизма, если хотите, но также было необходимо, ведь люди среднего класса не могли себе позволить, чтобы их дети выросли с простонародным говором».

Тьюринги не могли позволить себе ничего лишнего, ведь даже при высокооплачиваемой должности отца необходимо было откладывать средства на будущее. И все, на что им были необходимы средства, — частная школа. В этом вопросе ни война, ни инфляция, ни разговоры о революции не могли ничего изменить. Сыновья Тьюрингов обязаны были пойти в частную школу, и все силы семьи были направлены на достижение этой цели. Более того, отец никогда не позволял мальчикам забыть о том, чем они обязаны отцу за свое образование. Долгом Алана было получить образование, не вызывая проблем, и в частности в нужной мере выучить латынь, которая была необходима для поступления в частную школу.

Во время краха Германской империи и начала унизительного перемирия, Алан сел за прописи и учебники по латыни. Его не интересовала латынь, более того, он испытывал трудности с письмом. Казалось, мозг не успевал скоординировать мелкую моторику руки. Мальчику пришлось целых десять лет провести в борьбе со скрипучими перьями и протекающими ручками, и за все эти годы ни в одной из его записей не обошлось без зачеркиваний, клякс и постоянно меняющегося почерка.

В феврале 1919 года мистер Тьюринг вернулся в семью после трехлетней разлуки. Ему пришлось постараться, чтобы снова завоевать уважение Алана, который отличался своенравным характером и дерзил старшим. Если у него имелось мнение по какому-нибудь вопросу, он высказывал его со словами «я знаю» или «я всегда знал». Так, он «всегда знал», что запретным плодом в садах Эдема было не яблоко, а слива.

Тем не менее в декабре того же года родители снова покинули своих сыновей, и Алан вновь остался на попечении Уордов, а Джон вернулся в Хазелхерст. На этот раз отца отправили в центр Мадраса на службу в департаменте доходов, а Алан остался в Сент Леонардс-он-Си, пораженный смертельной скукой, все свое время проводя за составлением рецептов. Он настолько отставал от своих сверстников в учебе, что к приезду матери в 1921 году, когда ему было около девяти лет, он еще не научился выполнять деление в столбик.

По возвращении мать заметила изменения в поведении Алана, произошедшие за время разлуки: из «живого, общительного и дружелюбного» Алан превратился в «замкнутого мечтателя». На фотографиях десятилетний мальчик всегда предстает с задумчивым и отрешенным лицом. Вскоре мать решила увезти сына из Сент Леонардс, провести лето в Бретани. Отчасти из-за потраченных на поездку денег, она приняла решение самостоятельно обучить Алана в Лондоне и была немало изумлена его пристрастию к опытам с магнитом и железными опилками. Тем временем в мае 1921 года мистера Тьюринга вновь повысили до должности секретаря департамента развития в правительстве Мадраса, ответственного за сельское хозяйство и торговлю всей провинции. И он снова вернулся в декабре, чтобы на этот раз отвезти семью в швейцарский курортный городок Санкт-Мориц, где Алан научился кататься на лыжах.

Директор школы Святого Михаила, мисс Тейлор, на все лады хвалила Алана, заявляя, что «он гений». Но в прокрустово ложе школьной программы юное дарование вписаться никак не смогло. И в начале 1922 года мать определила его в пансион Хезельхерст, где учился старший брат.

Хезельхерт в те годы представлял собой небольшое учебное заведение, в котором одновременно проходили обучение тридцать шесть мальчиков в возрасте от девяти до тринадцати лет. Кроме директора мистера Дарлингтона, воспитанием подопечных занимался учитель математики мистер Бленкинс, учитель рисования и музыки — в основном из репертуара Муди и Санки — мисс Джиллет, и смотрительница пансиона. Джону нравилось обучение в пансионе, и в последний семестр своего обучения он был назначен старостой.

А вот его младший брат не разделял восторгов, и режим Хезельхерста показался ему мукой. «Теперь он не мог заниматься своими привычными делами», — объясняла его неприязнь к пансиону мать. Теперь весь его день был расписан: уроки, время на игры и обеды, — и Алану оставались жалкие минуты на удовлетворение своих интересов. Когда Алан приехал в пансион, он увлекался оригами. И как только остальные мальчишки узнали о его хобби, пансион тут же наводнили бумажные лягушки и кораблики. Джон не разделял этот интерес, и следующее разочарование ожидало его, когда мистер Дарлингтон узнал о пристрастии Алана к картам. Директор решил провести всеобщий тест на знание географии, в котором Алан занял шестое место, обойдя своего старшего брата, которому эта наука всегда казалась довольно скучной. В другой раз Алан сидел в последнем ряду на школьном концерте и задыхался от смеха, в то время как Джон исполнял гимн «Земля надежды и славы».

Джон покинул Хезельхерст перед Пасхой и перешел в школу-пансион Мальборо. Летом мистер Тьюринг снова отвез семью в Шотландию, на этот раз в город Лохинвер. Там Алан воспользовался возможностью изучить географию местности и горных путей и рыбачил на озере наравне с Джоном. Братья испытывали чувство конкуренции, но их соперничество никогда не доходило до драки. Вместо этого они устраивали игры, как, например, во время ужасно скучных вечеров, когда семью навещал дедушка Стоуни. Очки получал тот, кому удастся отвлечь дедушку от невероятно скучных историй его клуба. А в Лохинвере Алан постоянно одерживал победу над остальными членами семьи в послеобеденной игре «кто дальше выплюнет шкурку от крыжовника», которая миссис Тьюринг казалась плебейской. Умело надувая шкурки, Алан умудрялся выплюнуть их за забор.

В те моменты, когда отец возвращался со службы, казалось, жизнь ничем не была омрачена. Но уже в сентябре Алану пришлось вернуться в Хезелхерст, и родители с разрывающимися сердцами наблюдали из окна такси, как их сын бежит за машиной с раскинутыми руками. Теперь Тьюринги отправились в Мадрас вдвоем. Алан продолжил свое обучение безо всякого интереса к занятиям и школьной жизни. По свидетельству преподавателей, мальчик находился в каком-то отрешенном состоянии и получал средние оценки. В ответ Алан нелестно отзывался о своих учителях. Когда мистер Бленкинс начал свой курс элементарной алгебры, в своем письме старшему брату Алан не преминул отметить, что «учитель допустил ошибку, неправильно определив значение «x».

Хотя ему нравилось принимать участие в небольших представлениях и школьных дебатах, он ненавидел и старался избегать уроков физкультуры и послеобеденное время для спортивных игр. Зимой мальчики играли в хоккей, и Алан по большему счету только бегал от мяча. Впрочем, ему нравилось выступать в роли судьи, и он всегда старался точно определить, пересекла ли линию шайба. В конце семестра ученики вместе исполняли песню, и Алану были посвящены следующие строчки:

Тьюрингу нравится в футболе
Бегать с циркулем по полю

Дальше идут строчки, описывающие, как Алан наблюдает за ростом маргариток, пока остальные играют в футбол. Этот образ вдохновил его мать на создание причудливой картины карандашом. И хотя это была лишь детская шутка, в которой высмеивалась мечтательность мальчика, она была правдива — с Аланом вновь происходили некоторые изменения.