Эмил Манов - Веточка миндаля

• Название: Веточка миндаля
• Автор: Эмил Манов
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Короткие истории
• Год: 1976

Природе безразличны исторические катастрофы, страдания и ужас людей. Несмотря на войну, наступает весна. Но красота не спасает мир…

---

Албанец, торговец шербетом, тащит свой медный бидон за спиной, словно ружье. Бидон, круглый и широкий у основания, постепенно сужаясь, завершается двумя тоненькими трубочками, он похож на минарет. Наверху развевается зеленая шелковая кисточка. Медные побрякушки звенят при каждом движении продавца: дзинь-дзинь, дзинь-дзинь. Юноша, не вытерпев, снимает очки: пиджачок на продавце голубой, отделанный черным шнуром, лицо цвета охры, феска, едва держащаяся на бритой голове, — белая, бидон — золотисто-желтый. Чистые, неповторимые тона… И голос неповторимый, когда он выкрикивает свое «шербет» с горским акцентом и тоненьким извивом в конце.

Юноша удивленно качает головой: он забыл совсем, что существуют еще столь живописные остатки прошлого века. Нарисовать бы этого шербетчика на фоне залива с двумя дымящимися миноносцами… И не известно еще, что выглядело бы более нелепым и ненужным. Лично его симпатии безоговорочно на стороне шербетчика. Он напомнил ему босоногое детство, маленькие светлые радости минувшего, ласковый голос матери: «На вот, купи себе шербету… Только смотри, скажи торговцу, чтоб хорошенько сполоснул кружку…» Теперь старая в Софии, перебивается в одиночестве на свою жалкую учительскую пенсию. Ждет его в тревоге не дождется. Когда их организация решила направить его в родной город, мать тут же узнала об этом, — у сына не было от нее тайн. Не удерживала его. Только всплакнула малость и сказала: «Не смотри на меня, ступай… И береги себя, родной мой».

Юноша уже на окраине города, у цели своей вынужденной прогулки. Вот знакомая улица и в ста метрах — серый, облупленный двухэтажный дом. Там живут родители его хорошего друга. Друг этот в тюрьме, но он не сомневается, что тетушка Магда сразу примет его. Эта скромная женщина, так похожая на его мать, прирожденный конспиратор и никогда не теряет хладнокровия. Сколько времени она служила курьером у своего сына — разносила воззвания, прятала стеклограф… Но вдруг, охваченный сомнениями, он останавливается. Вместе с тетушкой Магдой живут и другие квартиранты, которые знают его в лицо, а может быть, весь дом взят под наблюдение. Да, лучше не заходить… При других обстоятельствах он и не подумал бы об этой квартире, но теперь выбора нет: после крупного провала в молодежной организации он потерял все связи. Но и под открытым небом нельзя остаться… Решено, он придет сюда вечером, постучит в окно. К счастью, они живут на первом этаже. Но куда деваться до вечера?

Юноша поворачивает назад и опять идет к морю, в греческий квартал. До обеда два часа. Он пойдет туда якобы в поисках рыбы. Посидит с рыбаками. Или просто на пляже, на какой-нибудь опрокинутой лодке. Потом пообедает в знакомой закусочной, — гимназический товарищ дал ему два талона на хлеб. После этого… сходит, например, в кино. Посмотрит глупый немецкий фильм — два, три раза, сколько угодно, пока не стемнеет…

План готов, и на душе у него становится легче и веселее. Он идет очень медленно. В голубом свете дня даже бедная улочка перед ним имеет праздничный вид. Старые черепичные крыши отсвечивают красным и напоминают японские фонарики, развешанные на невидимой веревке. Окна в домах чисты, как детские глаза. Две белоснежные чайки пролетают над головой с возбужденными криками, будто ссорятся между собой.

Юношу охватывает головокружительное ощущение нереальности происходящего. Странной кажется мысль, что где-то бушует война, люди убивают друг друга. Невероятно, что на его родине преследуют честных людей, что где-то там, в горах, гибнут смелые люди, что столько его товарищей в тюрьме и сам он должен скрываться, словно дикий зверь, от погони рассвирепевших охотников… Невозможно, чтобы человек, переживший хотя бы вот такое утро, мог стать рабом жестоких нравов. Кто-то сказал, что красота спасет мир. Он понимает это — красота всегда человечна… И революция — красота. Ах, каких людей породит она! Каких гордых, хороших, сильных, светлых людей. Им будут чужды ложь и алчность, лицемерие, клевета, убийства. Они будут рождаться с песней и умирать с чистой душой. И будут жить долго, потому что сама природа будет в дружбе с этими людьми…

Он улыбается своим мыслям. Мечта его растет, заполняет его целиком, как синева небес и моря заполняет утро. Как бы нарисовать эту мечту?

Юноша сворачивает в другую улицу и вдруг останавливается, затаив дыхание: за низким деревянным забором цветет пышное ветвистое дерево. Чудесное розовое облако на густо-синем фоне неба.

«Миндаль, — думает юноша, — в нашем городе много миндаля, как я мог забыть об этом? Миндаль цветет первым…»

Он подходит к забору и становится под самым деревом. Пронизанное солнцем, пенно-розовое облако делается все светлее и легче, словно каждый миг оно может взлететь и раствориться в синеве. За забором цветут еще два деревца, а за ними, в глубине двора, белеет домик со светло-зелеными рамами окон. Юноша широко раскрывает глаза: дома вокруг серые и скучные, редкие деревья еще голы, а тут — настоящий маленький рай, сказка… Вот сейчас из домика выйдет добрый старый волшебник, взмахнет чудодейственным жезлом, и все деревья расцветут разом, а серенькие домишки превратятся в дворцы из хрусталя и рубинов.

Он глядит, онемев, на цветущий миндаль. Значит, и мечта имеет свой образ и ее можно нарисовать?.. С трудом отрывает он взгляд от дерева и идет дальше, но в последнее мгновение ему захотелось унести с собой кусочек этой красоты. Он возвращается и осторожно отламывает небольшую веточку. Темно-зеленый блестящий прутик, густо и плотно усыпанный цветами. Цветочки, пятикрылые розовые звездочки, сидят по нескольку на каждой ножке. Тонкий, необыкновенно сладкий аромат исходит от этих звездочек, и юноша с благоговением вдыхает его.

— Эй, парень, зачем ломаешь деревья?

Юноша вздрагивает и едва не роняет ветку. Сердце часто стучит от резкого, неприятного ощущения, — так чувствует себя человек, внезапно и грубо разбуженный.

За оградой, у самого дерева, будто из-под земли выросший, стоит пожилой мужчина в жилетке. Высокий и тощий. На лоснящейся лысине отражается солнце. У него странное лицо. Крупное и плоское, даже слегка вдавленное, так что широкий нос его сидит глубже подбородка и уродливого, бугристого лба. Глаза не имеют цвета, несколько белесых волосков обозначают брови. Человек опирается на мотыгу с налипшей на нее землей.

«Волшебник, — усмехается своей мысли юноша. — Собственник всей этой красоты…» И не знает, как отозваться. Сердится этот человек или шутит?

— Что тут смешного? — резко спрашивает хозяин и, приставив мотыгу к стволу, подходит к калитке. — Портишь чужое добро и смеешься…

— Простите, ваш миндаль так красиво цветет, что я позволил себе…

— Цветет, цветет… — бормочет хозяин. Выйдя на дорогу, он подходит к юноше. — Люди трудились, а разные бездельники рвут… Давай сюда ветку. Цветет…

Неожиданно он хватает юношу за рукав плаща, а другой рукой тянется за веткой. Инстинктивно юноша прячет ее за спину.

— Что? И не отдаешь еще? Вор… — повышает голос хозяин, глядя на него в упор с таким злобным удивлением, что юноша чувствует, как кровь бросается ему в голову.

Беспричинное и глупое озлобление этого человека рассеивает весенний дурман. В сердце юноши проникает холод. Говорят, люди с возрастом становятся мудрее, но этот совсем не похож на мудреца. Что он хочет от него?

— Взвешивайте свои слова, — сдержанно говорит юноша. — И не кричите.

Он дергает руку, но человек не пускает его, вцепившись в плащ. Тогда юноша толкает его и освобождается. Протягивает ему ветку. Но лицо человека приобрело землистый цвет, и, вместо того чтобы взять веточку, он опять хватает юношу за рукав.

— Пустите меня.

Юноша старается овладеть собой. Из соседних дворов уже выглядывают женщины, двое прохожих остановились и наблюдают за ссорой. «Необходимо уйти», — думает юноша и не знает, на что сердиться — на вздорность этого хозяина или на собственную неосторожность.

— Вор, — шипит хозяин, а пальцы его превратились в железные скобы.

— Слушайте, да замолчите же наконец!

Юноша весь дрожит, и на лице его появляется такое выражение, которое заставляет хозяина выпустить свою жертву и отступить. В эту минуту из домика с зелеными окошками выходит парень в матроске и вразвалку, держа руки в карманах, идет к калитке. Хозяин снова смелеет.

— Поди сюда, Ваню. Отца твоего бьют, а тебе хоть бы что.

Матрос подходит ближе. Широкие его штанины взлетают при каждом шаге и опадают на носки черных ботинок. Он похож на своего отца, но молодость смягчает грубые черты. Голубые глаза его смотрят дерзко и наивно.

— Не кричи, никто тебя не бьет, — хрипло говорит матрос и поворачивается к юноше: — Тебе что тут надо, а?

Вопрос грубый, но в голосе звучит добродушие, и это успокаивает юношу.