Иван Стаднюк - Люди не ангелы

• Название: Люди не ангелы
• Автор: Иван Стаднюк
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

"Вот прилипала!" - с ревнивым чувством подумал Федот, глядя, как Феня, прижавшись к плечу Юры, проверяла, выключил ли он зажигание и рычаг передачи скоростей.

Когда Феня - длинноногая, полногрудая, сияя от избытка энергии и веселья лучистыми глазами, - выскочила из кабины, Федот понимающе и хитровато подмигнул ей, но девушка сделала вид, что не заметила этого, и с преувеличенным удивлением заахала, увидев завалившийся грузовик.

- Подземный ход раскрылся, - с деланным безразличием стал объяснять подошедшему Юре Федот, кося глазами на приближающегося деда. - Говорят, золота тут тьма!

- Так оно тебя здесь и дожидается, - вяло засмеялся Юра, хотя в глазах его промелькнуло любопытство. - Но посмотреть бы интересно.

- Давай! - Федот заговорщицки подмигнул Юре. - Тащи лестницу. Дед вон ее в траве спрятал.

И тут коршуном налетел на молодежь Кузьма Лунатик:

- Ну, чего рты пораззявили? Не видели, как этот лопух в прорву влетел?! - Кузьма метнул грозный взгляд на Федота. - Пусть теперь торчит, пока трактор не пришлют, а мы давайте по глину! - И старик снова выразительно посмотрел на внука, говоря ему глазами: "Не зевай".

Но Юра Хворостянко уже понимал хитрость Лунатика.

- Зачем спешить, дед Кузьма? - с наивным спокойствием сказал он. Пусть роса спадет. Ведь не во все места машина пройдет. Пешком придется ходить.

- Не придется, я дорогу машине укажу! - настаивал Кузьма, подталкивая к шоферской кабине Феню. - Садись, Фенька, за баранку!

Феня выжидательно посмотрела на Юру, не зная, что делать.

А Юра, перепрыгнув через канаву, деловито зашагал в направлении хатенки, где лежала в траве лестница. Легко поднял ее на плечи и, лавируя между яблонями, принес к провалу.

Лунатик понял, что хитрость его не удалась.

- А может, вправду не спешить? - притворно засомневался он. И вдруг самоотверженно предложил: - Ладно, давай, Федот, полезем, обсмотрим, что там да как. А вы стойте на карауле и, если нас завалит, кличьте людей на подмогу.

Но Юра взял инициативу в свои руки. Подняв под яблоней толстую подпорку, обвалил ею края дыры и, убедившись, что земля больше не падает в провал, спустил туда лестницу.

- Юра! - Феня испуганно вцепилась в его рукав. - Вдруг завалит?

- Ну и пусть завалит, - с откровенной издевкой сказал Федот. - Все равно он на тебе не женится.

- А он мне нужен не для этого! - вызывающе ответила Феня, окатив Федота презрительным взглядом.

- Для чего же? - искренне удивился Федот.

- Для того, чтобы рядом с ним твоя дурость была видна!

Слова Фени уязвили Федота, но он раскатисто захохотал.

- Вот спасибо! Крой меня еще! Когда ругают, удача приходит. - И, бросив на дно подземелья лопату, Федот первым начал спускаться по лестнице.

Вскоре снизу послышался его гулкий голос:

- Юра, давай сюда!

...Мертвая подземная немота была напоена затхлой и студеной сыростью. В ярком луче фонаря, рассекавшем густую зловещую тьму, Федот и Юра осматривали подземный ход. Неширокий, в два шага, с угловатым сводом, он тянулся одним концом в сторону села, другим изгибался к лесу. Стены и своды подземелья, местами обваленные, были покрыты толстым серым махром плесени, а где сочилась влага - холодной слизью. В глаза бросались устрашающие, похожие на змей корневища, вившиеся под сводом; одни мертвые, истлевшие, другие - упругие, живые, с волглым коричневым оттенком.

Ощущая лихорадочную дрожь в теле, Федот к Юра медленно шли по подземелью в сторону леса. С острым любопытством рассматривали под ногами черепки каких-то сосудов, обломки досок, превратившиеся в труху. И вот за поворотом луч фонаря уткнулся в завал. Глыбы земли, сорвавшись со свода, перегородили проход. Над завалом, образуя новый свод, густо сплелись корни какого-то дерева.

- Зря пошли в эту сторону, - почему-то шепотом проговорил Федот, ощупывая лучом фонаря небольшой лаз под корневищами.

- Давай вернемся, - предложил Юра.

- Давай, - согласился Федот и, когда посветил фонарем назад, заметил, что недалеко от завала выглядывают из стены белесые камни.

Когда подошли к ним, разглядели, что стенка в этом месте выложена камнями и заштукатурена глиной. Камни виднелись там, где штукатурка обвалилась.

Юра лопатой стал обстругивать штукатурку, и вскоре обозначился квадратный замурованный вход. Что там? Юра постучал лопатой, потом потолкал стенку плечом - тщетно: камни не поддавались.

- Надо бежать за ломом, - сказал Федот, охваченный новым приливом любопытства.

В это время послышался гулко-раскатистый голос Фени:

- Ге-ей! Хлопцы! Где вы там?!

- Вот девка! - засмеялся Федот. - Минуты не может потерпеть без хлопцев. - И заорал: - Фенька, тащи сюда лом!

- Что-о?!

- Лом! Железяку!

- Сейчас схожу!

После короткого молчания Федот насмешливо спросил у Юры:

- Ты что, переключился с Маринки на Феню?

- Тебя это очень интересует?

- Не очень, но боюсь, как бы тебе наши хлопцы бока не намяли. Не успел в селе появиться, а уже двум девчатам головы задурил.

- О ком же ты больше печалишься - о Маринке или о Фене? - не без ехидства поинтересовался Юра.

- Я лично ни о ком, - натянуто засмеялся Федот. - Моя невеста, наверное, где-то еще подрастает.

- Моя тоже, - серьезно ответил Юра. - Так что передай хлопцам, чтоб зря не бесились.

- Эге-гей! Посветите! - послышался голос уже не Фени, а старого Кузьмы.

Федот направил свет фонаря в сторону голоса, но луч уперся в изгиб хода. Пришлось пойти деду навстречу.

- Ну, что тут? - осипшим от волнения голосом спросил Кузьма, и Федоту показалось в темноте, что глаза деда сверкнули, как у кошки, зеленым блеском.

- Что-то замуровано, - ответил Юра и, взяв у него лом, стал расшатывать каменную кладку.

Через некоторое время в стенке уже образовалась дыра, из которой ударил сладковатый и тошнотворный запах тлена. Федот торопился скорее посветить в глубь нее, но Юра все продолжал обваливать камни.

- Хватит! - не вытерпел Кузьма Лунатик. - Давай поглядим, что там сховано!

И вот в луче фонаря открылась высокая и просторная пещера. Вдоль стен - спаянное ржавчиной железячье - то ли сабли, то ли косы... Груда поросших плесенью книг в углу. Истлевшая, почти черная солома. На соломе что-то белело... Человеческий скелет! Рядом со скелетом - заржавевшая узенькая кровать с сохранившимся тюфяком, а на кровати среди каких-то лохмотьев тоже устрашающе белели кости.

Юра молча оттеснил от дыры Кузьму и Федота и несколькими ударами лома обвалил каменную стенку до основания. Затем все зашли в пещеру. Обратили внимание на свисавшую железную трубу, обросшую темно-коричневой коростой. Кузьма взялся за нее руками, осторожно пошатал и с изумлением проговорил:

- У меня же стол на этой трубе держится. А ну, посвети вверх!

В потолке увидели нишу, сквозь которую обвалились черные от гниения доски. Верхние концы досок были прижаты к закраинам ниши книгами темными, заплесневевшими, сросшимися. Стало ясно, что книги, которые лежали в углу пещеры, упали оттуда... И Кузьма вспомнил тот далекий день сорок первого года, когда он с учителем Прошу втаскивал в погреб скрыню с книгами.

- То ж учительский льох!* - с удивлением воскликнул старик. - Его немцы гранатами обвалили!

_______________

* Л ь о х - так зовут на Подолии погреб.

Луч фонаря снова опустился вниз. Трудно было оторвать глаза от человеческих костей. Скелет, лежавший на соломе, был длинным и узким. Белый, как большой булыжник, череп покоился на сбившихся, не тронутых тленом светло-желтых женских волосах. На шейных позвонках тускло краснели бусины мониста. А на длинные кости ног были надеты черные ветхие валенки.

На кровати среди истлевших лохмотьев лежал скрюченный скелет подростка.

- А может, это... Христя и Иваньо? - с дрожью в голосе пролепетал Кузьма Лунатик.

45

Давно уже Степан не чувствовал себя таким молодым и сильным. Стоит ему только взмахнуть руками, и он легко поднимется над этой колчевато-скалистой землей. И вот он уже машет и летит. Бесстрашно, с упоительным восторгом, неторопливо проплывает над зияющим таинственной чернотой ущельем, над приземистыми окаменевшими деревьями. Нет, они совсем не похожи на деревья, но Степан откуда-то знает, что это именно деревья, как знает, что вон за тем глыбистым мрачным холмом сейчас откроется зеленое море равнины. Откуда он все это знает?.. За холмом действительно раскинулась памятная равнина - пустынно-дикая, безбрежная, но почему-то не зеленая. Степан летит над ней и удивляется: мертвенно-серая земля покрыта трещинами, которые чем-то напоминают морщины на лице давным-давно умершей матери... А вот и мать улыбается жалостливой улыбкой; она одиноко стоит среди равнины и зовуще тянет к нему руки. Степан плавно опускается на землю возле матери... Но это же не мать! Это первая жена его, Христя, сгинувшая куда-то в войну! Она стоит босая в росной траве (откуда же взялась трава?!) и заплетает длинную тугую косу - желто-светлую, как жаркое цветение подсолнуха.