Иван Стаднюк - Меч над Москвой

• Название: Меч над Москвой
• Автор: Иван Стаднюк
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Выборность командиров? - Жуков так удивился, что непроизвольно встал из-за стола и потянулся рукой в карман за пачкой с папиросами, но, вспомнив, что Сталин разрешает курить в своем присутствии одному лишь маршалу Шапошникову, не вынул папирос.

- Вот именно, выборность! - с ударением на последнем слове повторил Сталин. - А ведь выборное начало в батальонах может погубить армию. Выборный командир, по существу, безвластен, ибо в случае его нажима на избирателей его мигом переизберут. А нам нужны, как известно, полновластные командиры. Стоит же ввести выборное начало в рабочих батальонах, оно сразу же, как зараза, распространится на армию, перекинется в партизанские отряды!.. Пришлось строго указать товарищам Ворошилову и Жданову и напомнить, что Ленинград - это вторая столица нашей страны. Военный же совет его обороны - не вспомогательный, а руководящий орган, и возглавлять его должны они сами как представители Центрального Комитета!

- Что верно - то верно, - после паузы проговорил Молотов. Вячеслава Михайловича ждали неотложные дела в его наркомовском кабинете, и он хотел побыстрее закруглить разговор. Но не удержался от своей привычки чем-либо озадачить Сталина. И как бы между прочим, с легкой иронией спросил: - Но не слишком ли ты резок был в разговоре по прямому проводу со столь заслуженными людьми, как Ворошилов и Жданов? Немцы ведь могли подслушать. Молотов знал: Сталин всегда беспокоился о том, чтоб враг во время переговоров со штабами фронтов не включился в телефонную линию.

- Не резок! - коротко и строго ответил Сталин. - Жданов перед войной в наших дискуссиях на Политбюро тоже не миндальничал, когда убеждал нас ни на гран не верить мирным по отношению к СССР заверениям Гитлера! Мы сомневались, колебались... Очень уж хотелось, надо было, на год-два избежать войны... Жданов оказался прав, а мы в своей нерешительности были не правы. Но это не значит, что сейчас товарищ Жданов имеет индульгенцию на самовольство и отсебятину.

В углу на столике, соседствовавшем с книжным шкафом, тихо зазвонил один из телефонных аппаратов. Сталин подошел к столику и безошибочно взял нужную трубку. Докладывал его помощник Поскребышев о том, что, по прогнозам синоптиков, утром на трассе Москва - Ленинград будет туман. Положив трубку, Сталин подошел к Жукову и, присаживаясь рядом с ним, сказал:

- Дали плохую погоду. Для вас - в самый раз. - И тут же на большом блокнотном листе написал:

"Ворошилову. ГОКО назначает командующим Ленинградским фронтом генерала армии Жукова. Сдайте ему фронт и возвращайтесь тем же самолетом. Сталин".

Передавая записку Жукову, Сталин сказал:

- Приказ Ставки о вашем назначении будет отдан, когда прибудете в Ленинград.

- Ясно, товарищ Сталин... Разрешите мне взять с собой двух-трех генералов, которые могут быть там полезными мне.

- Берите кого хотите...

* * *

Вскоре генерал армии Жуков вошел в кабинет начальника Генерального штаба маршала Шапошникова. Все здесь было знакомо и так дорого Георгию Константиновичу, что у него заныло сердце. Огромный стол, за которым он провел семь тяжких месяцев - в раздумьях, поисках решений, изучениях карт, донесений, сводок, самых различных других документов, вначале кричавших о зреющей войне, а потом будто пропитавшихся кровью сражений, которые развернулись с севера до юга западных районов страны... Тот же мелодичный звон часов в резном футляре, возвышавшемся в дальнем углу, знакомая, на бронзовой стойке, настольная лампа с зеленым абажуром в бронзовой оправе, подставки для карт...

Борис Михайлович Шапошников выглядел очень усталым. Лицо темное, с проступавшей болезненной серостью; ввалившиеся глаза будто просили пощады.

- Трудно, Борис Михайлович? - дрогнувшим голосом спросил Жуков, пожимая маршалу руку, поднявшемуся ему навстречу из-за стола.

- Каторга, батенька мой, - тихим голосом ответил Шапошников. - Война для штабистов - немилосердный и абсолютно бескомпромиссный экзамен. Невыносимо не только умственно, психически, но и физически. - И тут же неожиданно сказал, может, самое главное сейчас для Жукова: - Мы с Верховным размышляли, как может сложиться судьба войск Ленинградского фронта, если немцам все-таки удастся взять город...

- Вопрос так передо мной пока не ставился. - Голос Жукова сделался гуще, в нем чувствовалась решительность. - Мне даны полномочия сделать все, чтоб спасти Ленинград.

- Я тоже очень надеюсь на вас, батенька мой. Но вам придется в своих решениях столкнуться, пожалуй, с самым умным и хитрым полководцем Германии. Генерал-фельдмаршал фон Лееб весьма образован, опытен и жесток... Армиями управляет искусно. Так что больше вдумывайтесь в то, что Лееб будет считать невозможным и немыслимым для сил вашего фронта, и старайтесь делать именно это - наперекор его предвидениям. И не спешите с решительными шагами, пока не создадите явного преимущества в силах хотя бы на одном-двух направлениях... И все-таки, - голос маршала стал еще глуше и болезненнее, мы должны держать в уме, как спасти армию, если обстановка станет для нас неуправляемой.

Слова начальника Генерального штаба отдавались в сердце Жукова холодной тревогой, хотя в них содержались известные ему истины. Применительно к сегодняшнему Ленинграду эти истины приобретали устрашающую значимость, заставляли думать о непредвиденных необходимостях, с которыми придется там столкнуться, и властно звали навстречу смертельным опасностям. В этом - был Жуков...

Время торопило, и он сказал:

- Борис Михайлович, улетаю я завтра утром и хотел бы посидеть ночь над картами и самой важной документацией. Надо взвесить наши возможности, уяснить степень обеспеченности фронта хотя бы самым необходимым.

- Генерал-лейтенант Хозин все для вас приготовил, батенька мой, успокоительно сказал Шапошников. - Он у нас в Генштабе возглавляет ленинградское направление. И впредь будет нашим с вами постоянным связующим звеном.

Последняя фраза несколько смутила Георгия Константиновича, ибо он намерился взять с собой в Ленинград именно генерала Хозина, с которым хорошо был знаком еще со времен гражданской войны; а главное - Михаил Семенович Хозин в 1938 году командовал Ленинградским военным округом и хорошо знает тамошний театр военных действий.

- Борис Михайлович, вы не будете возражать, если Хозин улетит со мной? - с чувством виноватости спросил Жуков. - Мне товарищ Сталин разрешил взять нескольких генералов - кто мне нужен. Хотя бы трех человек.

- Понимаю. - После короткого раздумья Шапошников горестно вздохнул. Хозин действительно может оказаться для вас достойной опорой... Надо думать, кем заменить его здесь... Кого же еще возьмете с собой?

- Где сейчас генерал Чумаков?

- Федор Ксенофонтович Чумаков? - с приязненностью в голосе спросил Шапошников.

- Да, генерал танковых войск.

- Чумаков выполняет на Западном фронте важное задание Государственного Комитета Обороны!

- Если не секрет - какое?

- Надо, батенька мой, уточнять некоторые пункты наших уставов Боевого и Полевого. Это особенно касается построения боевых порядков во время наступления, обеспечения подразделений и частей огневыми средствами, организации огня... Война заставляет нас многое пересмотреть и переосмыслить в ведении боевых действий.

- Борис Михайлович, я прошу извинить меня. - Жукова мучило чувство неловкости, но он не мог не сказать о том, что ему подумалось. - Когда решается вопрос: кто кого? - не время заниматься уставами. Внесите в них поправки директивными указаниями... Так будет проще и быстрее. А уставы ведь подлежат анализу и обсуждениям.

- Позвольте мне с вами не согласиться, дорогой Георгий Константинович, хотя вы правы насчет необходимости директив. - Маршал грустно посмотрел на Жукова из-за своего массивного стола и продолжил: - Боевой устав, например, должен быть при каждом командире подразделения постоянно - как его совесть... Впрочем, мы отвлеклись, но вы навели меня на мысль - отозвать генерала Чумакова с фронта, если только это удастся, и назначить его в Генштаб вместо Хозина... А кого еще возьмете с собой в Ленинград?

- Генерал-майора Федюнинского... Иван Иванович на Халхин-Голе командовал у меня мотострелковым полком. Надежный, хорошо оперативно мыслящий мужик.

- Быть по-вашему, батенька мой. Но никого больше не дам. Нельзя совсем ослаблять Генеральный штаб.

2

На второй день утром, это было 10 сентября, самолет ЛИ-2 поднялся с Центрального аэродрома в небо, покрытое низкой, густой облачностью. В салоне в креслах сидели генерал армии Жуков, его одногодок сорокапятилетний генерал-лейтенант Хозин и генерал-майор Федюнинский, которому два месяца назад исполнился сорок один год. Казалось, возраст у всех троих не столь уж большой, но у каждого за спиной много трудных дорог, связанных с первой мировой и гражданской войнами, а у Жукова и Федюнинского - еще бои с японцами на Халхин-Голе... И все становление Красной Армии на их плечах.