Артур Гафуров - Глубинка

• Название: Глубинка
• Автор: Артур Гафуров
• Жанр: Юмористическая проза

Дела, заботы, обязанности, долги… Бесконечный круговорот опостылевшей рутины — кому повезло миновать его? Едва ли многим. Дни похожи один на другой, как под копирку, а впереди ни единого просвета. И как же часто возникает желание бросить все и уехать подальше, туда, где никто не найдет! Какой соблазн… А что, если это не желание, а необходимость? Что, если неведомая сила вдруг вырвет вас из привычного уклада и пошлет к черту на кулички? Приспосабливаться, выживать, искать ответы на вопросы. «Свято место пусто не бывает». Это не фантастика, это — реальность. Суровая и беспощадная к слабым. Вы все еще уверены, что хотите уехать?

Автобиографическая повесть о трудном выборе, всепобеждающей любви, а также о некоторых нюансах выживания в условиях современной реальности, изложенная непосредственным участником описываемых событий

---

Он был бы подобен гончаровскому Штольцу, если бы рядом с ним отыскался какой-нибудь Обломов. Невысокий, плотный и очень спортивный, Андрей всегда был увлечен, всегда к чему-то стремился. А еще он искренне верил, что можно узнать все на свете, чего бы не пожелал, стоит только задаться целью. И всего можно добиться, было бы желание. И эти принципы свои он не раз и не два подтверждал на деле.

Хотя в детстве мы виделись не так уж часто, только на каникулах, каждая встреча, каждый день рядом с ним были незабываемыми. И дело даже не в том неиссякаемом источнике фантазии, творчества и юмора, каковой представлял собой мой брат, а в том, с какой энергией он брался за любое дело и как искренне не переносил праздности и безделья. Взявшись за что-либо, он не успокаивался, пока не доводил работу до конца, до той степени совершенства, на какую был в данный момент способен. И после этого, не останавливаясь на достигнутом, шел дальше, к новой цели.

Будучи старше меня на полтора года, он все мое детство служил образцом и примером, будь то игра, учеба или какое-нибудь полезное дело. Всегда я следовал за ним, впитывая его опыт и невольно перенимая также его манеры, привычки, шутки и многое другое. Каждое лето мы проводили в Зуево, и практически во всех наших начинаниях он был заводилой и вдохновителем. Его розыгрыши мы вспоминали спустя годы, его чувство юмора порой приводило всех в бешенство, но мы признавали безоговорочно: он был нашим локомотивом, никто не мог сравниться с ним. И все это без каких бы то ни было претензий на лидерство со стороны самого Андрея.

Ну кому, скажите, пришло бы в голову намотать между соснами на холме капроновых нитей, а потом загнать в эту импровизированную сеть нашего друга Витьку Мазина и покатываться со смеху, наблюдая его безуспешные попытки высвободиться из невидимых пут? А в другой раз подбить нас всех на ночную экскурсию к старому лесному кладбищу сквозь кишащий всякой живностью, практически дикий лес? Или в ночь Ивана Купалы прикинуться повешенным на люстре?

Репутацию моего брата лучше всего иллюстрирует следующий случай. Однажды, будучи уже подростками, мы приехали в деревню отдохнуть последний месяц каникул. Завалившись к Витьке, мы от его бабушки узнали, что он поехал на лодке встречать своего друга из Питера. Не долго думая мы взяли нашу лодку, перемахнули через озеро и причалили на противоположном берегу к пляжу, который про себя называли Дальним. Витькина лодка, пустая, мирно стояла, уткнувшись носом в берег, весла лежали внутри. Сам Витька, видимо, пошел навстречу другу — от пляжа через лес шла дорога к белорусскому поселку Южевичи, через который проходило шоссе — но по времени скоро должен был вернуться. Андрей тут же, без колебаний вытащил весла из Витькиной лодки и спрятал их в кустах, после чего мы, предварительно убрав нашу лодку в камыши, залегли неподалеку, предвкушая веселье. Скоро из лесу донеслись голоса, в одном из которых мы узнали Витькин. Минут через пять ребята вышли к берегу. Мы затихли, ожидая бури — когда Витька злился или паниковал, выглядело это очень уморительно. Каково же было наше изумление, когда раздался его спокойный голос: «Оба-на, весел нет… Похоже, Андрюшка приехал». Все, после этого можно было давать занавес.

Конечно, он был не только весельчак и любитель розыгрышей. Андрей много читал, интересовался окружающим миром, всегда был отличным собеседником, одинаково хорошо умеющим как рассказывать, что умеет каждый второй, так и слушать, что дано не многим. Впрочем, мне почти никогда не удавалось понять, что у него на уме: при всей своей общительности он был достаточно скрытным человеком, и очень неохотно пускал к себе в душу людей, даже близких. Поэтому я просто доверял ему в те минуты, когда мне нужно было кому-то довериться, и старался не докучать, когда видел, что чем-то он делиться не хочет. Особенно это касалось противоположного пола, с коим у него не всегда все складывалось гладко, несмотря на то, что в отношениях с девушками он был истинным джентльменом.

Бывало по молодости мы нередко ссорились, как это бывает у всех детей. Но никогда наши обиды не длились больше суток. Ведь играть и придумывать новые шалости гораздо интереснее, чем дуться друг на друга из-за какой-нибудь ерунды. Повзрослев, мы с Андреем стали видеться гораздо реже, чем хотелось бы, но всегда сохраняли теплые братские отношения. Недаром, именно у него я собирался искать убежища, когда встал вопрос о том, чтобы покинуть Москву, и даже не сомневался, что он примет меня.

Такой вот человек, мой двоюродный брат Андрей. И, как можно было догадаться, именно он в дождливый октябрьский вечер переступил порог моего убежища, именно с его одежды, щедро орошая дощатый пол, стекали потоки воды. И в тот самый момент, узнав его, я почувствовал, что груз сомнений, страхов, тревог и неопределенности, всю последнюю неделю отягощавший мою душу, сразу стал легче на треть.

Одним движением я сдернул наушники и снова обрел способность слышать.

— Брателло! Я так и знал, что ты здесь обитаешь! И неплохо обитаешь, я смотрю! — Андрей окинул взглядом дом, который моими стараниями за последние три дня принял вполне себе ухоженный вид. — Признайся, не ожидал, что я к тебе нагряну?

— Честно говоря, не смел даже надеяться, — мысли немного путались, я даже не знал, что ответить. — Как дорога?

— Говно, если честно. Я вообще удивляюсь, как ты на своем пузотере до деревни дополз!

— Повезло, — я поймал себя на мысли, что все еще жмусь в углу с ножом в руках, и вышел навстречу брату. — Вещи мокрые лучше на веранде повесь, пусть обтекут.

— Ага, точно.

Андрей вышел обратно на веранду, и через минуту вернулся уже без верхней одежды и обуви. Куртку он захватил с собой, справедливо решив, что возле печки она высохнет быстрее. Забавно, я не видел его уже добрых три года, но за это время мой брат совсем не изменился. Как будто мы встречались буквально вчера!

— И заметь, это я только от машины до дома дошел, двадцать шагов! Каков дождина! — Андрей гордо продемонстрировал мне мокрую насквозь куртку и стал аккуратно вешать ее на плечики. — Чаем угостишь?

Но голова моя уже была занята совсем другим.

— Как ты меня нашел? Откуда ты вообще узнал, что меня нужно искать? — ответ вдруг пришел сам собой. — Вера сказала?

Андрей только пожал плечами, мол, зачем спрашиваешь, если сам такой умный?

— Ну конечно, Вера, кто же еще. Вообще, твоя жена здорово злится на тебя, угадай, за что. Правильно: за все твои детские выходки. Но кроме этого она еще и беспокоится. Поэтому три дня назад она позвонила, рассказала, что ты уехал ко мне, но не доехал, попал в аварию и теперь сидишь, прячешься в какой-то деревне, куда раньше ездил на лето. Не нужно заканчивать Оксфорд, чтобы понять, о какой деревне идет речь. Поэтому сразу, как смог, я поехал в Зуево. Как видишь, не ошибся. И по пути, кстати, узнал кое-что интересное.

— Интересное?

— Ну да, — пока я ставил чайник и убирал осколки разбитой посуды, Андрей быстренько соорудил себе бутерброд с маслом и сыром. — Дорогой брат, ты в курсе, что с недавних пор тебя ищут не только люди в зеленой форме, но также и люди в синей? Еще немного, по популярности ты обгонишь героя Маршака. «Ищут пожарные, ищет милиция…»… Слушай, а у тебя жена всегда так матом ругается? Раньше я за ней не замечал.

— Что? — я замер с чайником в руках, полушага не дойдя с ним до плиты.

— Ну, когда она звонила, то была, кажется, немного не в себе. Точнее, мне даже совсем не кажется. По крайней мере, несколько раз она точно матернулась, но, похоже, сама не заметила. У вас все в порядке?

— У нас, вроде бы, да… Мы с ней разговаривали вчера… И позавчера. Мы уже помирились. Подожди, я не об этом хотел спросить!

— А о том, как я узнал про людей в синей форме? Все просто, друг Горацио. Во-первых, Вера сказала. Знаю, ты в подробности не углублялся, но я решил уточнить на местах. И уточнил. На пограничном пункте среди ориентировок висит информация о местных нарушителях, в числе прочих там и номер твоего авто значится. Рядом с фамилией владельца. А вы сильно треснулись? Я когда через двор пробегал, не заметил, чтобы твоя машина побитая была.

— Ты ее при свете дня не видел. Ужаснешься. Но… откуда они узнали мой номер?

— Похоже, тебе не повезло: несмотря на то, что, если верить оперативной информации, в момент ДТП пацаны были укурены в хлам, регистратор у них в машине работал в автоматическом режиме, и тачку твою запечатлел. Так что тебя ищут, и все, что я могу сделать — это поздравить тебя за прозорливость. Ты совершенно правильно решил не высовываться.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день…

Говоря откровенно, полученная от Андрея информация так меня расстроила, что я не сразу подумал спросить, откуда ему известны такие подробности. Признаться, за неделю беспросветного отшельничества мой робинзонский пыл изрядно охладел, и, несмотря на относительную надежность Зуево в качестве убежища, я надеялся в ближайшее время вернуться домой. Самое позднее, через неделю. Но, получается, все мои задумки накрылись медным тазом. Нужно как-то искать выход. Неужели совсем нет зацепок?