Николай Минаев - Нежнее неба. Собрание стихотворений

• Название: Нежнее неба. Собрание стихотворений
• Автор: Николай Минаев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91763-230-8

Николай Николаевич Минаев (1895–1967) – артист балета, политический преступник, виртуозный лирический поэт – за всю жизнь увидел напечатанными немногим более пятидесяти собственных стихотворений, что составляет меньше пяти процентов от чудом сохранившегося в архиве корпуса его текстов. Настоящая книга представляет читателю практически полный свод его лирики, снабженный подробными комментариями, где впервые – после десятилетий забвения – реконструируются эпизоды биографии самого Минаева и лиц из его ближайшего литературного окружения.

Общая редакция, составление, подготовка текста, биографический очерк и комментарии: А. Л. Соболев

---

«Смотрят сумерки в окна ко мне…»

Смотрят сумерки в окна ко мне…
Волокнистое небо так ало…
Умирают цветы на окне
В беспощадных объятьях бокала.

Робкий ветер почти не дыша,
Запах тополя в комнату вносит,
И в забвении странном душа
Никаких впечатлений не просит.

Ей желанно теперь лишь одно:
Отрешившись от помыслов здешних,
Погрузиться на самое дно
Этих розовых сумерек вешних…

<5 апреля 1918 г. Пятница. Москва>

На даче («Над клумбой вьется мошек рой…»)

Над клумбой вьется мошек рой
И пахнет приторно жасмином,
И запад летнею зарей
Как будто вымазан кармином.

Сойду с террасы в сонный сад,
В гамак прилягу за беседкой,
Где плющ и дикий виноград
Переплелись кудрявой сеткой.

Раздастся щелканье бича
И будет видно мне из сада
Как пыль взметая и мыча,
Пройдет медлительное стадо.

Когда ж померкнет свет дневной
И скроет контуры аллея,
Я знаю, ты придешь за мной,
В потемках блузкою белея.

Ты позовешь меня пить чай
И побежишь ко мне навстречу
И поцелуем невзначай
Я вместо слов тебе отвечу.

<1918 г. 13 апреля. Суббота. Москва>

«Сладко нежиться в мягкой и теплой постели…»

Сладко нежиться в мягкой и теплой постели…
Нет желанья вставать… Утро серо и хмуро…
Тополя, что вчера лишь на солнце блестели,
Стали полунагими и смотрят понуро.

Знаю, выглядит сад наш теперь изнемогшим,
Он с холодным туманом и сыростью дружит,
Ветер грубо и зло по аллеям промокшим
Ворох ржавых лохмотьев швыряет и кружит.

Косо тянутся с неба стеклянные нитки,
Шорох капель по веткам размерен и нуден,
И от самого дома до ветхой калитки
Сад теперь неуютен, уныл и безлюден.

Нет, уж лучше скорее сомкну я ресницы
И еще подремлю и понежусь немножко,
Может быть мне сегодня, как в детстве, приснится,
Что весеннее солнце сияет в окошко.

<14 апреля 1918 г. Воскресенье. Москва>

«Хорошо в аллее кленовой в ясный вечер сентября…»

Хорошо в аллее кленовой в ясный вечер сентября…
Парк безмолвен и безлюден, мне никто сейчас не встретится;
Пламенеющими бликами ранней осени заря
Сквозь завесу хмурых елей на стволах и ветках светится.

В небе прядями лохматыми разбросались облака,
От лучей загоризонтных зарумяниться им велено,
И, ногою взбудоражено, на песке шуршит слегка
То, что золото сегодня, а недавно было зелено.

Красота природы гаснущей успокаивает глаз,
Жадно грудь вдыхает сырость горько пахнущую тлением,
И душа в очаровании молчаливо отдалась
Пробудившимся внезапно пережитым впечатлениям.

<19 мая 1918 г. Воскресенье. Москва>

«Я проснулся на заре…»

Я проснулся на заре,
Распахнул окошко в сад;
Небо млело в янтаре
Перед солнечным восходом,
И в окно из цветника
От левкоев аромат,
Вместе с вздохом ветерка
Веял в спальню мимоходом.

Ты, раскинувшись, спала,
Сладко грезила во сне;
Как прелестна ты была
В бледно-розовой сорочке,
Я хотел уже вставать,
Но пришло желанье мне
У тебя поцеловать
Разгоревшиеся щечки.

На мгновенье я затих,
Сон боясь нарушить твой,
И коснулся губ твоих,
Но внезапно ты проснулась,
И увидев вдруг меня
Наклоненным над тобой,
Заодно с светилом дня
Лучезарно улыбнулась…

1918 г. 20 мая. Понедельник. Москва

Импровизация («Ветер ворвался в ресторан «Яр»…»)

Ветер ворвался в ресторан «Яр»
И огрел по-уху обожравшегося буржуя,
И от неожиданности чуть не подавился я,
Мне показалось, что сейчас рожу я.

Подскочил официант и нагло рыгнул,
Обдав меня запахом самогона как закоренелого врага,
Но я мужественно и мужиковато заорал: «Ну,
Ты, свинья и боров, мне в лицо не рыгай!..»

Он сделав языком кукиш, показал мне кулак,
Я по привычке выразился по матерному;
А у вечера невероятно раздулась скула
И он помочиться направился к ватеру…

1918 г. 18 июля. Четверг. Москва

«Под рдеющим лучом заката…»

Под рдеющим лучом заката,
У запыленного окна,
Душа в тисках тоскою сжата
И горечью уязвлена.

И я давно прошедшим грежу
Невозвратимым вновь живу
И ненасытным взором режу
Бледнеющую синеву.

Там резвый выводок крылатых
Чертит широкую спираль,
И облака в закатных латах
Спешат в загадочную даль.

Широк и светел путь небесный,
В нем нет сомнений и обид,
Тоска не будет ношей крестной
И взор ничто не оскорбит.

И снова в сердце малодушном
Горит желанье горячей
Стать ветра спутником воздушным,
Зарозовевшим от лучей.

<6 августа 1918 г. Понедельник. Москва>

После ненастья («Как ярок августовский день!…»)

Как ярок августовский день!
Перед крыльцом сверкают лужи,
И за ночь вымокший плетень
Склонился на бок неуклюже.

Глядит помятый клен в окно,
Стучась в обрызганные стекла,
И на террасе полотно
Потяжелело и промокло.

Вчерашний ветер стих, успев
Смести к ступенькам листьев груду
И небо, чуть позеленев,
Подобно стало изумруду.

<13 августа 1918 г. Вторник. Москва>

На встрече Нового года («Желаю всем присутствующим здесь…»)

Желаю всем присутствующим здесь, —
Да сохранят небесные вас духи, —
Изящно год пропрыгать весь,
Не спотыкаясь с голодухи!

1918 г. 31 декабря. Вторник. Москва

«Возвращенная к жизни теплом животворным…»

Возвращенная к жизни теплом животворным,
Зеленеющим пухом окуталась рощица;
Суетливо чирикая в споре задорном,
Воробьи целый день в светлой луже полощатся.

Благодатное солнце апрельское зорко,
От лучей его в тень ничего не закатится;
В стороне от дороги, на склоне пригорка,
Улыбнулся подснежник в голубеньком платьице.

Молодой ветерок освежающ и ровен,
Он приносит с полей запах прели и сырости,
У стены, возле груды напиленных бревен,
Бархатистая травка успела уж вырасти.

Почти сухо повсюду, лишь жирная слякоть
На убогом проселке изрытом копытами,
И от хмеля весеннего хочется плакать
Молодыми слезами давно позабытыми.

1918

«Душа как пленница томится…»

Душа как пленница томится
По неземному необъятному
Ей – изнемогшей – часто снится
Дорога к солнцу незакатному.

Но тщетны робкие усилья,
Стремилась в высь уже не раз она;
У ней подрезанные крылья:
Навек она к земле привязана…

1918

«Зарумянила осень…»

Зарумянила осень
Смятый бок у куста;
Неба чистая просинь
Холодна и густа.

Истомленности летней
В свежем воздухе нет,
С каждым утром заметней
Между веток просвет.

В ржавом парке печальней
И безмолвней теперь;
На реке у купальни
Заколочена дверь.

Ветер небо расчистив,
С цветником заиграл;
Ворох кленовых листьев
Рдеет словно коралл.

И так радостно взору,
И душа так ясна
В эту краткую пору
Полугрез-полусна.

1918

«К холодным стеклам тусклых окон…»