В. Трифонов - Кронштадт-Таллин-Ленинград Война на Балтике в июле 1941 – августе 1942 гг.

• Название: Кронштадт-Таллин-Ленинград Война на Балтике в июле 1941 – августе 1942 гг.
• Автор: В. Трифонов
• Жанр: Военное
• Год: 2001

О первых месяцах 1941 г. войны на Балтике опубликованы десятки книг. Авторы их и адмиралы, командовавшие флотам, его соединениями, и офицеры, командовавшие кораблями или боевыми частями кораблей Описание и анализ описываемых им событий, конечно, излагается на основе их теперешних должностей, званий и многолетнего служебного и жизненного опыта. Данная книга отличается от всех предыдущих тем, что написана бывшим краснофлотцем, который 16-ти летним мальчишкой за неделю до начала войны убежал из дома в Ленинград, где застала его война Благодаря тому, что он учился е 9 классе Военно-морской специальной средней школы в г. Москве и носил форму, мало чем отличающуюся от краснофлотской, он прибился и группе отпускников-краснофлотцев и, прибавив себе 3 года и назвавшись сигнальщиком, был направлен сигнальщиком на ледокол с эстонской командой Особенность книги – ее документальность, т. к. основа ее – дневниковые записи, которые автор вел с 5-6 класса и почти всю войну.

Другая особенность – описание не масштабных событий, в будничной жизни, работы, службы, окружающих его товарищей-краснофлотцев, старшин и некоторых командиров в различных ситуациях, в которых попадал корабль со своим экипажем все виденное совершенное или пережитое не лакируется, а излагается так, как оно случилось в то время, и приведенная оценка этих событий была дана автором 60 лет назад. Интерес представляет и то, что показана деятельность не боевого корабля, а ледокола, который сам по себе теперь является исторической ценностью и музейным экспонатом. а о его деятельности в первые месяцы войны очень мало известно. Несомненный интерес для историков, изучавших жизнь в блокадном Ленинграде представляют скрупулезные описания блокадного питания матросов этого корабля, отнесенного и тыловым частям. Автор приводит не количество граммов продуктов на человека в сутки, а какое количество пищи он получал с камбуза в натуральном виде – количество столовых ложен первого и второго блюда, их качественное описание.

---

Привожу запись из этого блокнотика за 17 января 1942 г:

1. 17.01.

2. 200 г утром, 100 г в обед, + дали сверх нормы 100 г.

3. Сироп кончился.

4. Миска чая и 50 г хлеба.

5. На первое – суп с грибами (впервые), попались 4 шт., и свеклой (2 ст. ложки). На второе – гречневая каша густая (4 ст. ложки). 100 г хлеба (своего).

6. Суп с ржаными кислыми макаронами (3 ст. ложки), компот (3 ягоды), 150 г хлеба.

7. 5 стаканов чая с сиропом и сахаром, 100 г хлеба.

8. Утро – 3 стакана, обед – 3 стакана, ужин – 3 стакана, вечер, чай – 5 стаканов, компот – 1 стакан. Всего – 15 стаканов.

17 января. Суббота

Должен был утром заступить к трапу в 5 часов, а пришлось заступить в 4 часа, т.к. Кравцова старший лейтенант снял за обман. Теперь все расписание запутали. Самому стоять не холодно, т.к. мороз примерно 15-17°, только немного мерзнет нос и под конец вахты ноги.

С 6 часов до половины восьмого удалось поспать. Едва-едва успел встать и попить чаю, как сигнал: «Большая приборка!» Койки вынесли наверх. Прибрался в рундуке. Мне на приборке положено убирать на верхней палубе. И вот чертовщина: два часа на уборке мерзни на палубе, ас 10 до 12 часов мерзни на вахте у трапа. Маленькой щеточкой подмел половину палубы и спустился на жилую палубу отогреть ноги. Увидел меня кап. лейтенант: «Идите убирайте палубу, вы уже 20 минут отдыхаете».

С 10 до 12 на вахте у трапа. Обед мне оставили что пожиже, это и говорить нечего. И тарелка со вторым не моя. Ясно, в моей было больше, и Суворов предпочел взять мою. Сегодня обед хороший: суп со свеклой и грибами, на второе гречневая каша погуще, чем раньше. Говорят, что на камбуз дали 2 кг свеклы и полкило грибов.

Овощи теперь есть. Таких обеда два и был бы сыт. После обеда два часа удалось поспать, а потом до 4-х часов почитал.

В блокнотике «Блокадный паек», наряду с записями перечня частей поворотных и подъемных механизмов орудия, обнаружен небольшой перечень книг, прочитанных мною, наверное, в январе- марте: Львов П. «Завод», повесть, 1931, 128 стр. Гарнич Н. «Семнадцатый», 295 стр., 1 р. 75 к., Дюбин В. «Навстречу смерти», повесть. Жабров А. «В облаках», рассказы, 128 стр. Казаков М. «Девять точек», 432 стр. Новиков-Прибой «Соленая купель», роман. 818 стр. Пермитин Е. «Капкан», 272 стр. Шухов И. «Горькая линия «, роман, 218 стр. Толлер Э. «Юность в Германии «.

В последующей жизни ни один из этих авторов, кроме Новикова-Прибоя, мне на книжных полках не встретился. И эти, прочитанные тогда мною книги, совершенно не остались в памяти. Наверное, память дырявая.

В половине пятого вечера привезли хлеб. Мы, как заведено, стали таскать. Суворов на вахте, и вместо него пошел Панов. Хлеб хороший – белый! Свежий, круглый. Очень удобно было обламывать корочки, но не стали. Сами смотрели, чтобы кто-нибудь не спер буханку. Фахрутдинов вперся в кладовку помогать укладывать хлеб. Я надеялся, что около половины буханочки нам дадут, но получили по 100 г старого хлеба. Сразу же срубал его с солью.

С 17 до 19 на вахте у трапа.

Сержанта Бондаренко голод довел: начал рыться в помойке с рабочими, выбирая кости и другие пищевые отходы со «Стойкого».

На ужин я в расходе. Осталось сегодня 150 г хлеба. На вечерний чай выдали по 100 г нового белого хлеба. Съел его с 5-ю стаканами чая. Ну, сегодня ночью в гальюн побегаю.

18 января. Воскресенье

Проснулся в седьмом часу. Сегодня побудка в 8. Значит, и свет дадут в 8. Волей-неволей пришлось час валяться на койке. Все в кубрике тоже давно проснулись, и видны огоньки папирос. Разговариваем о «последних известиях». Вчера вечером из порта привезли 10 кг сливочного масла, ядрицу, пшено, горох и сухие грибы. Значит, сегодня утром будут давать сливочное масло. Наверное, больше месяца его не было. Александров, который из водолазов «переквалифицировался» в снабженцы, опять в ночь ушел в порт. Говорят, что вчера туда пришло 400 машин с продуктами через Ладогу. Что где-то «на правом берегу Невы» завезено много продовольствия, и оно только ждет, когда его переправят в город. Но, где это – никто из нас не знает.

Переключились на нашего кап.-лейтенанта Линича. Чувствуется, что отношение его с командиром, тоже кап.-лейтенантом, Мокасей- Шибинским, довольно натянутые. Хотя Линич уже прослужил на флоте до войны 20 лет, но командовать каким-либо кораблем ему не пришлось. В середине 20-х он, как я мог уяснить из его рассказов на мостике капитану «Суур-Тылла», служил вахтенным начальником на «Парижской Коммуне», на «Марате» и еще на каких-то кораблях, но больше всего на различных артиллерийских должностях. Наверное, поэтому его не назначали командиром ни «Суур-Тылла», ни «Волынца». Должность военного коменданта, после списания эстонской команды, была не нужна, и, хотя с ноября он стал командиром БЧ-2, но вряд ли это было приятно Линичу. Вся БЧ – четыре сорокопятки, а он еще в 1921 г. командовал всей плутонговой артиллерией «Парижской Коммуны», участвовал в переходе ее с Балтики на Черное море. Ну и командиру корабля присутствие на борту старшего по возрасту, по военной службе и равного по званию было не очень приятно.

И вот вчера (на корабле такие секреты трудно сохранить) Линичу был объявлен выговор с какой-то странной формулировкой: якобы за бездействие после случайного обнаружения в румпельном отделении еще в октябре (!), очевидно, после ухода эстонцев, десяти ящиков сала. Интересно, что никто из нас пятерых, кто был с ним на судне с начала июля, тогда об этом сале не слышал. И где это сало было почти 3 месяца? И куда делось? И вряд ли о нем знал только Линич. А Мокасей-Шибинский стал командиром с начала ноября и не мог не знать о таком запасе в голодные месяцы. Решили, что что дело темное.

За чаем не удержался: выпил 2 кружки чая и съел 100 г хлеба с 20 г масла с солью. Масло мы получали последний раз 2 и 3 декабря.

С 9 до 10 – занятия в кают-компании по «Корабельному Уставу». С 10 до 10.30 общекорабельное учение. Наши места у орудий. До 11.30 почитал, а потом стоял в очереди за обедом. Сегодня каши должны дать больше, т.к. гречки дали 8 кг на второе. Пронесли обед командиру: «шлюпку» гущи и вазу каши. Ребята только головами качают: «Такой порции двоим хватило бы досыта».

Суп сегодня что-то хуже – грибов нет. Очевидно, дежурный заначил, и мяса не кладут. Гущи вышло 3 старший ложки, а каши 7 ложек! К каше прибавили половину чайной ложки растопленного масла (5 г). Сначала я оставил на ужин кусочек хлеба с маслицем, но потом съел с солью и его. Не мог удержаться. Добавки так и не пришлось достать. Старпом и дежурный командир не выходят с камбуза, а не видят, что дежурный по камбузу Кузнецов, налив на своп кубрик 6 порций, раздает, якобы по расходу, еще по порции своим машинистам. Получили и Овсянников, и Ратман, и Савин, и другие. Не теряется Кузнецов, молодец.

После отдыха до 16 часов убирал мусор из артпогреба. Попозже пришел в кубрик кап.-лейтенант и приказал выделить четверых человек на завтра и на каждый последующий день таскать шлак и уголь. Так. На вахте стоят всего 17 человек, из них 6 каждый день в наряде, один в наряде по гальюну, два – на воде, итого 9. Отдыхают только 8 человек, а туг еще четверых надо. В БЧ-5 56 человек и не хватает, а у нас только 22, и куда только нас не суют. Попов взял журнал нарядов и пошел к Линичу – пускай сам выбирает, кого хочет, а мы не знаем, кого назначить. 9 человек заступают в наряд и 9 сменяются.

Решили так: вахту от погреба снять, а его запереть. Наконец-то! Месяц не могли додуматься и морозили у него людей. Те, кто сегодня назначен к погребу, пойдут на уголь. Значит, и я иду, черт возьми, завтра работать с 8.30 до 11.30. Ребята со «Стойкого» сказали, что сегодня днем у них на корабле часа 4 был командующий эскадры контр-адмирал Дрозд. Больше часа осматривал весь корабль. В декабре он был на корабле раза два. Весь личный состав его очень уважает.

С завтрашнего дня побудка в 6 часов, а отбой в 23.00. Приказ Трибуца. Я слышал, как командир по телефону просил нам отсрочку, т.к. у нас нет угля и мы выключаем динамо в 21.30. Результата не знаю.

На ужин суп из гороховых консервов с мясом. Дали на камбуз 20 банок по килограмму и 2 кг крупы. Такая же жижа, но вкус куда лучше. К этому супу 500 г хлеба, и было бы хорошо. Если разобраться, то выходит одинаково: в банке 250 г гороху, 250 г мяса, остальное – вода. Всего и выходит 5 кг мяса и 5 кг гороху. На третье компот с одной ягодой.

После ужина взяли патефон, штук 40 пластинок у Гагарина и в кают-компании предались мечтам.

Радостное известие: во-первых, к вечернему чаю дадут по 100 г хлеба и 10 г масла; во-вторых, из порта привезли 2 ящика сухой свеклы – 46 кг, мешок пшена 60 кг и 15 кг масла. Живем! Молодец Александров!

Точно, к чаю дали по 100 г хорошего хлеба и по 10 г масла. Две кружки выпил – хорошо! После чая пришлось ехать за водой. Вернулись к 23-м часам.

19 января. Понедельник

Встали в 6 часов. В 7 на завтрак. Дали по 300 г хорошего хлеба и 50 г масла. Терпеть с 7 до 12 очень трудно. Если бы рубануть все 300 г хлеба и граммов 30 масла, то было бы ничего, но нужно оставить хлеб на обед, а то и на ужин. До 9 часов провернул все эстонские пластинки. Хорошие. Так напоминают те дни, когда мы были с эстонцами. Такая хорошая музыка, такая чистая запись!