Народные сказки - Зеленая Роза или Двенадцать вечеров

• Название: Зеленая Роза или Двенадцать вечеров
• Автор: Народные сказки
• Издательство: Центр книги Рудомино
• Жанр: Сказки
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-905626-91-3

Книга испанских сказок называется «Зеленая Роза, или Двенадцать вечеров». Вечера эти — святочные. Вряд ли надо оговариваться, что народные сказки не закреплены календарно и рассказывают их когда вздумается — где угодно и какие угодно. Но домашнее тепло уютней и желанней в холода, да и сказки требуют досуга, и потому золотая пора для них — это святки.

---

Кончила Мария ужинать, и тут-то вылез Хуан из своего тайника:

— Как ты без меня, жена?

— Ох, и напугал! Стряслось что-нибудь? Почему вернулся?

— Да ничего не стряслось! Вижу, погода испортилась. «Дай-ка, — думаю, — вернусь домой, с женой побуду, — может, чем помогу, раз ей нездоровится». А тебе, гляжу, стало получше. Так что помоги-ка мне занести котомки!

— Ты что? Я ж надорвусь! Я тут чуть Богу душу не отдала! С утра ком в горле стоит, голова раскалывается. Круги перед глазами плывут!

— Ладно. Сам справлюсь. А после лекарство тебе дам, что доктор прописал!

— Какое лекарство? Ты разве у доктора был? А почему одежда сухая? Там что, дождь не шел?

— Как не шел! Поначалу меленький такой заморосил — чепуха, вроде супчика! А потом полило — будто ломти ветчины один за другим шлепаются! И не спрячься я под сковородку с яичницей из дюжины яиц, плохо бы мне пришлось, — как цыпленку ощипанному! Но добрался я до лекаря, и прописал он тебе хорошую порку!

Недолго думая, исполнил муж предписание. Задал жене порку, да такую, что у нее и вправду охота поесть пропала. Жаль, ненадолго!

Сорока, лиса и цапля

Жила-была в гнезде на дубу сорока со своими сорочатами. Как-то раз поутру пришла к дубу лиса, и говорит, что с голоду умирает, — пусть, мол, сорока отдаст ей одного птенца.

— Нет, не отдам, — отвечает сорока. — Хочешь есть, сама возьми.

— Не отдашь одного, я дуб хвостом подрублю — гнездо свалится, всех съем, — сказала лиса и ну колотить хвостом по дубовому стволу.

Испугалась сорока и, чтоб спасти остальных сорочат, бросила ей одного. Та его и съела.

На другое утро опять пришла лиса к дубу и говорит:

— Сорока, сорока, я есть хочу! Дай мне одного птенца.

— Нет, не дам. Хочешь есть, сама возьми.

— Не дашь, на себя пеняй. Подрублю дуб хвостом — гнездо свалится, всех съем.

И ну колотить хвостом по стволу! Испугалась сорока, бросила ей другого птенца.

И пошло: что ни утро, является лиса за сорочонком, так что, в конце концов, остался у матери один, последний. Случилось тут мимо дуба проходить цапле, кузине сорокиной. Услыхала она плач и спрашивает:

— Что с тобой, сестрица?

Та ей все рассказала. Цапля и говорит:

— Эх, голова твоя пустая! Да как же лисе хвостом дуб подрубить? Для того топор нужен, да преострый. Придет лиса, ты ей скажи:

К нам, лиса, не ходи,
ствол хвостом не колоти.
Знает всякий, кто не глуп:
топорами рубят дуб.

Чтоб добраться до гнезда,
мало длинного хвоста,
раздобудь-ка ты топор,
да чтоб был топор остер.

На том и порешили. Пришла наутро лиса за сорочонком и говорит:

— Не дашь, на себя пеняй: подрублю дуб хвостом — гнездо свалится, всех съем.

А сорока ей:

К нам, лиса, не ходи,
ствол хвостом не колоти.
Знает всякий, кто не глуп:
топорами рубят дуб.

Чтоб добраться до гнезда,
мало длинного хвоста,
раздобудь-ка ты топор,
да чтоб был топор остер.

Опешила лиса, спрашивает:

— Кто тебя научил?

А простушка-сорока возьми да и скажи:

— Кузина моя, цапля.

— Ну, я ей покажу! — говорит лиса.

И пошла цаплю искать. Искала-искала, видит — та голову под крыло сунула, спать собирается. Подкралась к ней лиса, цап ее лапой за хвост да и говорит:

— Добрый день, сеньора цапля!

Обмерла цапля, но отвечает:

— День добрый, сеньора лиса! Что привело тебя в наши края?

— Да так, пустяки. Ищу, где бы отдохнуть после обеда. Может, с тобой рядышком подремать? А потом поболтаем.

— Что ж, можно и так, сеньора лиса.

А лиса цаплю не выпускает, за хвост держит. Та прикрыла один глаз. Лиса увидела и спрашивает:

— Как это ты спишь одним глазом?

Цапля отвечает:

Если спишь с таким соседом,
что охоч до плутовства,
глаз один закрой, приятель,
а другим гляди за два.

Лиса ей и говорит:

— Зачем же так мучиться? Съем-ка, я тебя, пожалуй, а то кузина твоя без завтрака меня оставила.

— Как чувствовала, что этим кончится, — отвечает цапля. — Об одном тебя попрошу.

— О чем?

— Когда проглотишь меня, ступай к дубу и дай знать сороке, что она своей болтливостью наделала. Крикни ей, да погромче: «Цапля мне на обед досталась!»

— Идёт, — сказала лиса и тут же цаплю проглотила.

Потом подошла к дубу и кричит: «Цапля мне на обед досталась!»

А цапля сидит в желудке лисы и говорит:

— Громче кричи, а то не услышит.

Лисица снова:

— Цапля мне в обед досталась!

— Громче, лисичка, громче! Сестрица-то моя глуховата.

Тут лиса как рявкнет изо всех сил:

— Цапля мне на обед досталась!

Да так пасть разинула, что цапля оттуда выпорхнула и говорит:

— С носом ты, лиса, осталась!

Как волк луну за головку сыра принял

Как-то раз изголодался волк, сил нет! Встретил лису и говорит:

— До того я, кума, проголодался, что придется мне тебя съесть.

— А что толку, кум? Разве не видишь: кожа да кости!

— Что ж так? В прошлом году ты об эту пору такая упитанная была!

— Так это в прошлом году! А в этом четырех лисят кормлю, сам видишь: кожа да кости.

— А съесть все равно придется — до того голоден!

— Погоди, кум, не торопись. Зачем четырех сосунков без матери оставлять, когда рядом такая еда!

— Какая-такая еда? — спрашивает волк.

— Да вон, неподалеку, в колодце на лугу.

— Какая там еда — вода одна, да и к той никто подойти не решается: уж больно хозяин горяч!

— А вот и нет. Хозяин потому и не подпускает никого, что в колодце сыр хранит.

— Да ты что!

— Знаю, что говорю. А не веришь, пойдем сегодня, как стемнеет, сам убедишься.

— Ладно. Но если ты меня за нос водишь…

— Тогда съешь меня, кум, и делу конец.

Отправились ночью они к колодцу. А луна на небе такая круглая да красивая, глаз не отвести! Отражается луна в воде — и кажется: головка сыру. Говорит лиса:

— Наклонись-ка, посмотри, кум.

Наклонился волк и отвечает:

— Только одну головку и вижу.

А лиса ему:

— Так они горкой сложены, а эта — верхняя.

— Ладно, а как их достать? — спрашивает волк.

Лиса в ответ:

— Чего проще! Спустись да возьми.

— Ну, нет! Чтобы я в воду лез?

— Зачем лезть? Садись в бадью, а я стану веревку отпускать понемногу. Спустишься вниз, повиснешь над водой, набирай сыра, сколько захочешь. Окликнешь меня — я веревку потяну, тебя вытащу.

— Ну, нет! И слышать не хочу! Сама в бадью садись! — говорит волк.

— Какая разница, кум? Давай я сяду.

Села лиса в бадью, а волк стал понемногу веревку отпускать. Лиса снизу кричит:

— Уф, кум, до чего сыр тяжелый! Не справиться мне с ним, иди помогай!

— А как? — спрашивает волк.

— Чего проще! — отзывается лиса. — Садись в другую бадью и спускайся, а я тебя уравновешивать буду.

Волк так и сделал. Только был он потяжелей лисы — и как ухнул вниз, так ее наверх и вынесло. А волк свалился в воду, барахтается и кричит:

— Кума лиса, тону! Кума лиса, тону!

А лиса ему:

— Смотри, воду не мути, а то хозяин — сам говорил! — больно горяч!

3 ЯНВАРЯ Вечер десятый

Марикита и семеро братьев — разбойников

Жили на свете муж с женой, и было у них семеро сыновей. Долго они дочку ждали и дождались наконец — родилась девочка. И до того мила была, что отец души в ней не чаял, а сыновей словно и не замечал. Вот и ушли они из дому, а на прощанье подарили сестре колечко.

Выросла девочка и такая стала красавица, что глаз не отвесть. Вздумалось ей как-то пойти погулять — и заблудилась она в лесу. День бродит, другой — никак дороги домой не найдет. Вдруг видит — хижина. Постучалась — никто не ответил. Дверь отворила, зашла. Внутри — никого, только огонь в очаге еле теплится, а на столе посуда грязная. Прибрала Марикита дом, вымыла посуду, еду приготовила, а сама спряталась — на дерево, что у порога росло, забралась.

Вернулись домой разбойники. Видят — в доме чисто, прибрано, стол накрыт и еда приготовлена. Удивились братья:

— Кто это постарался для нас?

Взяли они от каждого кушанья по куску и бросили в плошку песику — такая у них привычка была. И песик поел, и разбойники славно поужинали.

На другой и на третий день все в точности повторилось. Решили братья вызнать наконец, кто заботится о них. Как рассвело, ушли шестеро братьев на промысел, а седьмой остался. Но девушка пересчитала уходящих, и в этот день с дерева не слезла.