Сергей Голукович - Поперечное плавание

• Название: Поперечное плавание
• Автор: Сергей Голукович
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990
• ISBN: 5-203-00771-3

В мемуарной книге в жанре записок офицера инженерных войск рассказывается о фронтовых буднях воинов-понтонеров, о том, как в труднейшей боевой обстановке они наводили переправы через водные преграды, обеспечивали боевые действия наших частей по разгрому врага, проявляя при этом героизм, мужество, профессиональное мастерство.

Проект «Военная литература»: militera.lib.ru

---

Понтонеры разместились на окраине города и сразу же приступили к работе. Еще до их прибытия за городом был построен мост на сваях. Возвели его в самом широком месте реки, где глубина поменьше и легче забивать сваи. Так что он был чуть ли не километр в длину.

Пока шло восстановление взорванного железнодорожного моста через Днепр, личному составу бригады Борченко, батальонов Корнева, Андзаурова и Потопольского предстояло мост на сваях приспособить для пропуска вагонов за мостовозом: паровоза он не мог выдержать. Инженерная бригада Фисюна помогала путейскому батальону железнодорожных войск прокладывать к мосту рельсовый путь.

Как пчелы улей, облепили понтонеры и саперы мост и берега у него. Куда ни взглянешь с южной окраины Кременчуга, всюду видишь людей в серых шинелях. Одни подвозят на машинах грузы, другие доставляют в понтонах бревна, доски, шпалы, третьи ведут от основной железнодорожной линии земляное полотно под укладку шпал. А вот уже и шпалы одна за другой ложатся на грунт. Подхватив рельс большими железными клещами, отделение бойцов несет укладывать его на шпалы. А тем временем мостовики укладывают на пролеты бревна, усиливают прогоны. По ним вперемежку кладут шпалы и настил.

Работы на мосту подходили к концу. Оставалось только завершить укладку рельсов. Понтонеры и саперы, выполнив свое дело, получили передышку. В Кременчуге был назначен сбор всех командиров инженерных частей фронта. До его начала оставалось больше часа, и Борченко пригласил Корнева к себе. Комбаты вспомнили друзей, близких, родных.

В час дня генерал Цирлин начал разбор действий инженерных войск фронта при форсировании Днепра. Говорил он о неудачах и успехах понтонеров и саперов, о находчивости и мастерстве командиров, мужестве и героизме воинов. Особо отметил действия Корнева и Андзаурова, которые при недостатке бензина первыми из понтонеров вышли на берег Днепра.

После перерыва был объявлен приказ командующего фронтом о присвоении очередных воинских званий. В числе других майорами стали Соловьев и Сундстрем. Тут же объявили, что Соловьев назначен в бригаду Борченко на должность командира батальона, а Сундстрем — заместителем Корнева. Затем был зачитан приказ начальника инженерных войск Красной Армии. Борченко стал полковником, Корнев — подполковником. Тут же им вручили новенькие погоны.

* * *

Как-то поздно вечером, когда, казалось, были закончены все дела, к Борченко зашел начальник особого отдела бригады. Убедившись, что их никто не слышит, он спросил:

— Жена ваша была в оккупации?

— Возможно. От нее я никаких известий не имею.

— У меня весьма неприятная новость: она арестована. За связь с полицаями и пособничество оккупантам.

— Не может быть! — невольно вырвалось у Борченко.

— Сведения точные. Получил срочный запрос: установить ваше отношение к этому происшествию.

— Какое может быть отношение? Виновата — пусть отвечает. Ребят жалко. Где они теперь? Вам ничего неизвестно?

— Нет, не знаю. Но у меня есть разрешение моего начальства послать своего оперативника для уточнения всех обстоятельств на месте.

«Самому бы съездить, — подумал Борченко. — Это не так уж далеко — несколько сот километров». Но сказал другое:

— Вот и хорошо. Надеюсь, ваш уполномоченный и о детях все узнает. Поможет им. Ведь младшему только семь лет.

На другой день майор особого отдела бригады выехал на специально снаряженной легковой машине в дальний путь — в хутор под Решетиловкой. Трое суток прошло в томительном ожидании. Борченко доложил о случившемся начальнику инженерных войск фронта, в оперативном подчинении которого находилась бригада. Начинж ничего определенного до возвращения майора посоветовать не мог, только предупредил, что для Борченко все может обернуться большими неприятностями, вплоть до смещения с должности командира бригады.

Наконец вернулся в бригаду оперуполномоченный. Он сначала прошел к начальнику особого отдела, и только через час они оба явились к комбригу. Дали Борченко ознакомиться с докладной запиской в адрес начальника особого отдела фронта. В ней сообщалось, что жена Борченко уличена в сожительстве со старшим полицаем, в пособничестве ему при выявлении бывших активистов колхоза. Она осуждена на десять лет.

Лицо Борченко покрылось красными пятнами.

— Осуждена! Туда ей и дорога! А сыновья?

— Сыновей отправили в детский дом под Воронежем. Вот их адрес.

— Что же мне теперь делать? — спросил Борченко.

— По-моему, вам прежде всего надо оформить развод с женой, — посоветовал начальник особого отдела. — Закон на вашей стороне. Развести должны в одностороннем порядке, не спрашивая согласия супруги.

Смершевцы ушли, комбриг остался один. Навалились тяжелые думы. В памяти одна за другой замелькали картины прошлого. Вот он, молодой курсант военной школы Червонных старшин, познакомился с красивой дивчиной, покупая у нее семечки на киевском базаре. Вот они гуляют по зеленым улицам города, идут рука об руку. Вот он держит их первенца — сына Виктора. Потом — два сына-погодка. И опять — ссоры, непонимание, взаимное отчуждение.

В тот же вечер Борченко написал заявление в загс Кременчуга о разводе с женой. Через неделю он получил свидетельство о расторжении брака. В тот вечер он подумал о Ксенофонтовой: хорошая будет жена мне и мать детям.

Однако с Борченко как с коммуниста спросили строго. На заседании парткомиссии при политуправлении фронта ему объявили строгий выговор с занесением в учетную карточку.

* * *

Под новый, 1944 год в зале, где проводился сбор командиров инженерных частей, состоялось вручение наград большой группе саперов и понтонеров. Зал заботами майора Сундстрема преобразился. Грязные и закопченные стены заново побелили. Окна без стекол заколотили свежеструганными досками. Привели в порядок электропроводку и подключили к передвижной электростанции. На стенах, по бокам сцены и на потолке развесили гирлянды из сосновых веток.

Награды вручали начальник инженерных войск фронта Цирлин, ставший генерал-лейтенантом, и его заместитель по политчасти полковник Притула. Притула объявлял Указ Президиума Верховного Совета СССР, а Цирлин вручал награды.

Подошла очередь 7-го понтонного батальона. Стесняясь и робея, вышел на сцену сержант Гурский Николай Васильевич. Получил коробочки с орденом Ленина и Золотой Звездой, покраснел, что-то невнятно сказал — и скорее в зал. За ним, чеканя строевой шаг, к генералу подошел сержант Богомолов Семен Иванович. После вручения награды громко и четко произнес: «Служу Советскому Союзу!»

Потом высокие награды получили ефрейторы Обиух Иван Данилович, Черный Илья Григорьевич и Лобов Алексей Григорьевич. Не вышел на сцену только Самбуров Иван Михайлович — звание Героя Советского Союза ему присвоили посмертно.

В списках Героев Советского Союза не оказалось старшего лейтенанта Крашенинникова. Правда, недавно он получил орден Ленина.

Потом был сводный концерт художественной самодеятельности находившихся в городе инженерных частей. Принимал в нем участие и 7-й батальон. Снова большим успехом у зрителей пользовался старший лейтенант Крашенинников. Не хватало его друга младшего лейтенанта Жоры Тюрина, погибшего весной 1942 года на реке Оскол.

Полки идут на запад

1

В первых числах января 1944 года 2-й Украинский фронт перешел в наступление. С упорными боями он прошел от Днепра больше ста километров. Понтонеры оказались в глубоком тылу. 7-му батальону было приказано разместиться в небольшом поселке вблизи крупной железнодорожной станции Знаменка. Зима стояла теплая. Днем на дорогах снег таял, и марш опять был не из легких. Только по ночам дороги подмерзали, и машины шли легче.

К новому месту прибыли глубокой ночью. Неприветливо встретил понтонеров поселок, где половина домов была сожжена. К счастью, хорошо сохранились постройки большого кирпичного завода. В его сушильных сараях разместились все понтоновозы и механизмы технической роты.

Рядом оказался лесной массив. Местные жители рассказали, что это Черный лес, в котором базировались партизаны. Они в свое время держали в напряжении железную дорогу и станцию Знаменка. А когда началось форсирование Днепра, оказали существенное содействие нашим войскам, нанося удары по немецким гарнизонам с тыла.

На опушке леса оказались остатки лесозаготовительной базы. Здесь в штабелях было много сухого тонкомера из твердых древесных пород. В батальоне снова развернулись работы по приведению в порядок всей техники, изготовлению деревянных элементов парка. Работали теперь только днем, без прежней спешки. Героев Советского Союза одного за другим отпускали на побывку домой.

В последних числах января наши войска перешли в наступление. Оно для немцев было неожиданным, так как началось в условиях небывалой распутицы. В результате мастерства и героизма наших воинов 17–18 февраля окруженная в районе Корсунь-Шевченковского группировка врага была окончательно разгромлена.