Обатуров Сергей - Забросило

• Название: Забросило
• Автор: Обатуров Сергей
• Издательство: Microsoft
• Жанр: Прочая старинная литература

---

  Наша продовольственная программа была перевыполнена. По моим подсчетам, мы имеем на борту шесть тысяч орехов. Меробс все дневное время посвящал сбору орехов. В нем проснулся колхозник или какой-то сельский житель. Он явно испытывал наслаждение от такого рода деятельности. Нужно это учесть на будущее. Я даже предложил ему выкопать один ореховый куст и взять с собой, посадив в какую-нибудь емкость. Если на корабле, в котором мы будем лететь, организованна искусственная гравитация, то он может и пережить наш полет. Тогда у Меробса будет свое, фамильное дерево. Тот слушал меня, открыв рот, образно конечно. Он впал в какой-то благоговейный трепет, и с таким усердием выбирал куст, что у меня закралось сомнение, что он сможет остановиться на каком-то одном. В голове у меня рисовалась картина плотно заставленного нутра корабля всякими горшками и горшочками, бочками, ведрами и другими емкостями, из которых торчали ореховые кусты. Но все оказалось гораздо проще. Меробс подбирал куст так, чтобы он устраивал его в эстетическом плане. Видимо термин "фамильное дерево" задел что-то живое в его металлической душе. Сам я ляпнул этот термин, вспомнив о генеалогическом древе, активно использующемся на Земле, его еще иногда называют фамильным. Меробс же понял этот термин буквально, и я подозреваю возможность возникновение у нас на корабле новой религии. Теперь у нас будет ежедневное утреннее построение с равнением на орех, или что-то в этом роде. Следить за языком надо.

  Как бы там ни было, но дерево мы пересадили в найденный ящик из под инструментов. Я как мог, давал советы в организации зимнего сада на космическом корабле. Во всяком случае, посоветовал Меробсу на дно емкости насыпать мелких камушков, а уже потом насыпать землю. Посадочными работами пришлось заниматься мне. В глазах Меробся так и читалось, что, оказывается, и от меня бывает польза. Куст действительно, был красив. На нем красовались орехи, оставленные Меробсом. Когда посадочные работы были закончены, то я тоже, поддавшись какому-то чувству благоговения Меробса перед своим кустом, попросил принести и мне, такой куст, пусть и у меня будет свое фамильное дерево. Меробс посмотрел мне в глаза, а потом серьезно кивнул, что, мол, вот, уже и за ум взялся. Может и человеком стану. Куст он принес, не менее красивый, чем был у него. Я завязал на стволах, разноцветные проволочки, чтобы мы могли отличить каждый, свой куст. Когда я проанализировал это событие, то понял, что подсознательно я дал каждому из нас объект, за которым мы будем ухаживать, считая его своим. Это обеспечит нас какой-то заботой, контролем состояния того, что зависит от нас. В общем, не даст скучать во время полета. Да и живое, есть живое. Оно всегда меняется, мы будем наблюдать эти изменения, делиться друг с другом своими наблюдениями. Так что, в целом, я признал, что моя шутка оказалась полезной. Да и я сам, уже более серьезно стал относиться к этому начинанию.

  Наконец, все накопители, которые Меробс нашел на этом челноке, были заполнены туманом. Как я и предполагал, теперь ночь представлялась легкой дымкой, которая никак не напоминала настоящую ночь. Я начал настраиваться на общение с демиургами, но жизнь, как всегда, внесла свои коррективы в наши планы. В последнее время, я все больше и больше времени проводил на воздухе, думаю, что где-то, глубоко внутри себя я понимал, что вскоре такой возможности могу быть лишен на очень длительный период. Я аккумулировал в себе ощущения жизни в открытом, солнечном мире. Вот и сейчас я сидел на камушке возле одной из опор челнока и любовался природой. Подумаешь, не летали бабочки, не скакали маленькие кузнечики, большие-то вот, недалеко в земле лежат. Не жужжали пчелы или шмели. Жизнь вокруг была какая-то замороженная, но все равно, это была жизнь. Я так увлекся созерцанием, что не сразу уловил какое-то изменение вокруг. Внезапно в голове прозвучали слова, что мы оказали демиургам неоценимую услугу и наши небожители хотели бы отплатить нам той же монетой. Я стал ошарашенно оглядываться и внезапно обнаружил, что сейчас меня окружает своеобразное облачко измененной реальности. Оно было прозрачно, но что-то неуловимо показывало, что и плотность, и прозрачность, и, даже, температурные и рефракционные составляющие этого объема пространства совершенно другие. Я только открывал и закрывал рот. Все запасенные вопросы и желания сами собой куда-то исчезли, и я был, как выброшенная на берег рыба. Рот открывался, но ни мыслей, ни слов не было. Самое главное, я понимал свое состояние, но сделать с собой ничего не мог. От разочарования в себе, у меня по щекам потекли крупные слезы. Это был самый настоящий ступор. Я не мог обратиться даже к Меробсу, с которым у меня была возможность поддерживать мысленный контакт. Вся моя никчемность была выставленная на показ.

  В голове опять прозвучало, что они все поняли и вскоре свяжутся с нами вновь. И все. В это время из корабля выскочил Меробс. Он ошарашенно уставился на меня. Ведь он видел человеческие слезы впервые, а я ничего не мог ему сказать, так как ощущал себя самым никчемным человеком во всей вселенной. Наконец первые симптомы возвращения разума стали проявляться во мне. Я попытался, сквозь всхлипывания, объяснить Меробсу всю мою тупость, но из меня вырвалось только рыдание, что, скорее всего, было сродни истерике. Только через час я смог нормально и внятно объяснить меху, с чем я столкнулся и как себя повел. Как ни странно, Меробс не стал меня ругать или насмехаться надо мной. Оказалось, что он знает демиургов гораздо лучше многих, здесь присутствующих. Пояснил, что строить далеко идущие планы в общении с демиургами, это пустая трата времени, а вот то, что я выстроил в своей голове систему вопросов и ответов, определился с желаниями, сослужила мне хорошую службу, так как она уже доставлена по назначению. То есть демиурги просто взяли сами то, что я хотел им растолковать. Услышав такое, я стал приходить в себя. Получалось, что мои желания и вопросы попали к тому, к кому надо. Однако на лицо было и то, что все это оказалось безрезультатным. Демиурги исчезли и все осталось на прежних позициях. Я обнял Меробся за шею и повторно разрыдался в голос. Это был крах всех наших надежд. И виной всему этому был я.

  КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ