Дмитрий Шестаков - Упрямый классик. Собрание стихотворений(1889–1934)

• Название: Упрямый классик. Собрание стихотворений(1889–1934)
• Автор: Дмитрий Шестаков
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91763-221-6

Дмитрий Петрович Шестаков (1869–1937) при жизни был известен как филолог-классик, переводчик и критик, хотя его первые поэтические опыты одобрил А. А. Фет. В книге с возможной полнотой собрано его оригинальное поэтическое наследие, включая наиболее значительную часть – стихотворения 1925–1934 гг., опубликованные лишь через много десятилетий после смерти автора. В основу издания легли материалы из РГБ и РГАЛИ. Около 200 стихотворений печатаются впервые.

Составление и послесловие В. Э. Молодякова

---

12. «Пред образом в ризе сверкающей…»

Пред образом в ризе сверкающей
Мерцает лампадка в ночи.
Приди, утомленный, страдающий,
Под эти святые лучи!
Приди! Здесь замолкнут мучения,
Иссякнут источники слез,
Здесь оком любви и прощения
Взирает Спаситель-Христос.
Приди! Умиленье украдкою
Твоей овладеет душой
Под этою светлой лампадкою,
Под этой ночной тишиной!

13. Весенняя песня

Весна недалеко, весна молодая,
И свежесть, и нега весенних дождей.
Весна недалеко, весна молодая…
Спешите ж, спешите навстречу все к ней!
Из первой травы, из подснежников нежных
Совьем мы под песню гирлянды свои.
Пусть скука в сугробах схоронится снежных,
Что вдаль унесли, оживившись, ручьи!
С весельем на лицах, одеты цветами,
Мы встретим, приветим царицу-весну
Сойди же скорей и своими дождями,
И гулом, и пеньем наполни страну!

14. «Прекрасен тихий уголок…»

Прекрасен тихий уголок,
Где далеко от шума света
Катится жизнь, как ручеек,
Одной природою согрета.
Не зданий пыльных скучный ряд,
Не городские мостовые —
Кругом во всей красе царят
Поля и нивы золотые.
Родимый сад, знакомый пруд,
Где ветлы дремлют исполины,
И тихо над водой поют,
И тихо веют их вершины.
О чем их песнь – не разберешь,
О чем их думы – не расслышишь,
Но, слушая, чего-то ждешь,
Зачем-то тише грудью дышишь.
Как будто ждешь – вот миг еще,
И, восхищением пылая,
Вокруг раздастся горячо
Хвала творцу такого рая!

15. «Уж улеглася пыль от стада…»

Уж улеглася пыль от стада,
В луга умчались табуны,
И над зеленой чащей сада
Означен в выси лик луны.
И ночь, мечтаний рой душистых
И жарких снов послав вперед,
Неугасимых и лучистых
Полки светил с собой ведет.

16. А. А. Фету (по прочтении «Вечерних огней»)

Как дым бежит от яркого огня,
Зажженного в неясном отдаленье,
Так в нашу даль домчалося, звеня,
Поэт, твое ласкающее пенье.

И радостней сверкающего дня,
В неизъяснимом счастье и волненье,
Я следую, куда манит меня
Высокое поэта вдохновенье.

Я чувствую себя уже вдали
От бедности, от сумрака земли,
Среди светил сияющего неба..

Покинул я «земли томящий прах»
И возносим на облачных крылах
Избранника и вскормленника Феба.

17. «Это он, – его я голос знаю…»

Это он, – его я голос знаю, —
Это он, Лициний милый мой.
В полумгле его я различаю
Стройный стан с кудрявой головой.
Это он… Луна горит на небе,
Освещая древний Фебы храм.
Помолюсь несущей стрелы Фебе,
Помолюсь ведущим в бой богам.
О, когда б его спасли вы, боги,
Для меня, несчастной, для меня!
Как бы ваши светлые чертоги
Убрала в пурпур и злато я;
Я б цветов душистые корзины
Принесла к подножию статуй,
Я бы ряд зажгла пред вами длинный
Фимиама жертвенного струй.
Он ушел… Луна горит на небе,
Освещая древний Фебы храм.
Помолюсь несущей стрелы Фебе,
Помолюсь ведущим в бой богам!

18. «Силой звучит этот шум непрерывный…»

Силой звучит этот шум непрерывный
Старых деревьев над светлой рекой,
Слух различает в нем голос призывный
Вечной свободы, мечты молодой:
«Снизу бежим мы, с земли поднимаем
К небу мы свежие кудри свои.
Первые – солнца восход мы встречаем,
Первые – пьем дождевые струи.
Только что ночь-чаровница порфиру
Звездную кинет над темной землей,
Мы уже смотрим небесному миру
В очи, любуясь его красотой.
Сходят к нам звезды, в росинках блестящих,
Пышно колеблясь на нашем челе.
Мы в соловьиных аккордах звенящих
Тайны небес открываем земле.
И, осенив тихоструйные воды
Густоветвистым навесом своим, —
Вестники света, любви и свободы,
Мы, высоко воздымаясь, стоим».

19. Сон узника

Снилось мне, – моя решетка пала,
Распахнулась чадная темница,
И меня с собою увлекала
Быстрокрылых пташек вереница.
И в ту высь, где в искрах солнце плыло,
Небо блеском алым наполняя,
С щебетаньем быстрым стая взмыла,
И меня с собою увлекая.
И душа блаженством освещалась,
И я мчал, лазурью ослепленный,
А кругом все небо оглашалось
Восклицаньем ангельским «прощенный»!

20. «Ты мчишься на жарком коне…»

«Ты мчишься на жарком коне,
Блестя и парчою, и золотом;
Я здесь, при палючем огне,
Над тяжким склонялся молотом.
Ты счастлив, – свежо и полно
В дыхании грудь поднимается;
Но в чадное это окно
Едва ветерок улыбается.
Ты счастлив, – дай счастья и нам!
Копытам, избитым дорогою,
Я крепости новой придам
Под кровлей своею убогою.
И где за лачугой ручей
Бежит из оврага зеленого,
В тени от полденных лучей
Я меду налью благовонного.
Там тени по листьям скользят
Сквозит паутинка, как золото,
И только далеко гремят
Отзвучья тяжелого молота».

21. «Придет пора. Угрюма и нема…»

Придет пора. Угрюма и нема,
Блестящими кристаллами одета,
Сойдет сюда и победит зима
Тебя, царица радостная лета.
И за своей владычицей вослед
Умчится песен рой одушевленный,
И под напев мятели раздраженной,
Бледнея, встанет утренний рассвет.
Тогда, тогда хотя бы в сновиденье,
Хотя на миг, на самый краткий миг
Пускай душа твое услышит пенье,
Твоих мелодий прелесть неземных.
И в сумраке, виденьями богатом,
В полуночной неясной тишине
Чарующим весенним ароматом
Пускай меня порадуют оне!

22. Старый певец

Один, один… За более счастливым
Певцом толпа веселая пошла,
Его струнам послушная шутливым,
Его венчая молодость чела.
Но под ветвей таинственным покровом,
Вечернею прохладою полны
Вновь ожили и в обаяньи новом
Теснились в грудь напевы старины.
И плакали торжественные звуки,
Ласкающей сбегался волной,
И гаснуло душевной пламя муки,
Как под росой вечерней гаснет зной.
Всходили в небе звезды и мерцали,
И дольний мир покинув и презрев,
Туда же, ввысь, к бездонной синей дали
Дрожащий рвался и летел напев.

23. «Над тихой осокой лесного ручья…»

Над тихой осокой лесного ручья
Впервые узнал я, богиня, тебя.
Раздумно смотряся в зеркальный ручей,
Ты песнию лес наполняла своей.
И звезды внимали волшебным словам,
Склонялся к чутко-дрожащим ветвям.
Недвижно туман очарован висел,
Росою тростник умиленный блестел,
И жадно внимала неясная мгла,
Как нота за нотой под небо плыла.

24. «Зеленокудрые березы…»

Зеленокудрые березы
Оделись прелестью весны,
И снятся им былые грезы,
Былые радостные сны.
Забыв тоскующие бури,
Качая тихо головой,
Они в сиянии лазури
Глядят с надеждой молодой.
А там, залиты ясным светом,
Надежде радостной под лад
Таким восторженным приветом
Весне пернатые звенят.

25. «Чертог Твой я вижу, Создатель и Бог…»

Чертог Твой вижду…

Чертог Твой я вижу, Создатель и Бог,
Украшен он чудно, для светлого пира назначен.
Но мне ли взойти на манящий порог?
Ты видишь, о Господи, как я убог,
И плащ мой так беден, так нищенски-мрачен!

Спаситель, Ты части меня не лиши!
Молю, – снисходя и смиренью, и вере,
Моей просвети одеянье души,
Впусти меня благостно в райские двери!

Сентябрь 89

26. «Она в забытьи отдыхала…»