Олег Азарьев - Искатель. 2013. Выпуск №5

• Название: Искатель. 2013. Выпуск №5
• Автор: Олег Азарьев
• Издательство: ООО "Издательство "МИР ИСКАТЕЛЯ"
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2013
• ISBN: ISSN 0130-66-34

«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издаётся с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание.

В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходит непериодически.

Содержание:

Юрий Соломонов ТРИГГЕР (повесть);

Олег Азарьев ЗАБЫТЫЙ ИДОЛ (повесть);

Валерий Бохов МОРЯКИ С СУХОГРУЗА (рассказ)

---

Видя такие охотничьи успехи, разнообразившие их пищу, другие моряки тоже стали мастерить орудия охоты.

Боцман смастерил лук. Женя Никитин — более экзотическое орудие, миску.

Но обо всем по порядку.

Материал для лука нашелся. Леска была в наборе для ловли рыбы; для составного лука подошла подходящая березка и найденные в лесу рога оленя. То есть плечи, или лучи, лука и были составными. Самое главное — парные части должны были быть одинаковыми. На их вырезание и скобление и ушло, в основном, все время. По ходу дела возникла проблема: чем срастить составные части? Юрий Васильевич пришел к выводу, что более всего подходят тоненькие корешки дерева. Их он увидел на краю леса, где тянулись к небу корневища вывернутой из земли сосны. Длинные нити корешков, образуя широкую бороду, свисали с могучих корней. День он продержал пучок отобранных корешков в воде. Отмокшие, они стали гибкими и хорошо вязались. Но тут возникла новая проблема — леска при натяжении тетивы все время рвалась. Преодолеть этот недостаток Юрий Васильевич пока не мог — замены леске не было.

Матросы советовали Юрию Васильевичу смастерить копье — в нем нечему было рваться. Но совет так и остался советом.

Женя к своему выбору орудия пришел так. Где-то он слышал, что в каком-то из лагерей один из вертухаев постоянно измывался над зеком. Измывался так, что тот несколько раз кидался на него с кулаками. За что этот зек был неоднократно бит и отсиживал за каждый такой проступок в карцере.

И вот у зека появилась навязчивая идея — обязательно отомстить надзирателю. Но охранник, видимо, почувствовав это, стал избегать близких встреч с зеком.

Чтобы дать выход скопившейся злобе, зек энергично стал расплющивать закатанный в валик, ободок миски. Обыкновенной алюминиевой миски. Видимо, что-то интуитивно подсказывало зеку, что именно надо делать. И он делал. Он взял твердый камень. Используя его как молоток, он стал плющить, утончать ободок миски. Постепенно аккуратными ударами он довел толщину края миски до толщины бритвы. Чрезвычайно тонкой и острой бритвы. Носил он ее под телогрейкой, засунутой краем за ремень. Снаружи миска не была видна, но в любой момент достать ее можно было легко.

И вот — кульминация этой истории! Однажды охранник прошел мимо зека. Оба они находились по разные стороны колючки. Охранник подошел к вышке, на которую должен был полезть, как это он делал регулярно во время несения службы. Занес ногу на ступеньку лестницы, замер на мгновение. Этого хватило зеку, чтобы мгновенно выхватить свое остро отточенное орудие и с силой пустить его в ненавистного врага. Последний рухнул с перерубленной шеей как подкошенный.

Вот такая история — выдуманная или нет, неизвестно, — вдохновила Евгения Никитина на работы по изготовлению такого метательного орудия.

У моряков вошло в привычку оглядывать пустой горизонт.

— Никто не искал нас и не ищет! — периодически восклицал кто-то.

— Богом забыты мы! — это произнес уже Изюм, описав положение, в котором они оказались.

— А мне очень нравится вольница! Очень! Век бы так жил-поживал, — вздохнул Леха.

Олег Кириллович все свободное время посвятил тому, что учился обращению с ножом и топором. К концу недели он уже добился приличных результатов. Пень, который был выбран в качестве мишени, был весь в следах попаданий ножа и топора.

Ножей в хозяйстве всего было четыре. Один нож постоянно таскал боцман. А три оставшихся Терехов взял себе, для упражнений.

Однажды лес огласился криком торжества, издаваемым Жекой:

— Убил, я убил! Миской! Прямо срезал!

Оказывается, миской была убита белка. Женя Никитин стал героем дня.

Вечером, собравшись, наскоро пожалев зверька, Изюм поведал историю о белке-летяге из своего детства:

— Стояло лето. Мы, ватага ребятни, играли в прятки. Иногда удавалось поиграть! Между поселком и лесом было достаточно места для нас. Одиночные деревья на лугу, овражек, ямки — всего этого нам хватало для игры.

Вдруг кто-то из ребят истошно закричал:

«Белка, белка! Смотрите, белка бежит!»

Между нами огромными скачками стремительно неслась белка. Каждый, мимо кого она пробегала, делал шаг или несколько шагов ей навстречу и непременно кричал: «Белка! Белка!»

Маленький оранжевый комочек несся мимо нас и вдруг взмыл на верхушку одиноко стоящего дуба.

«А давайте поймаем ее?» — это предложил самый старший из нас — Игорь. Нам было по семь-восемь лет, а Игорю исполнилось уже двенадцать.

Поляна была обширной. Вокруг дуба было много места, где мы встали, образовав кольцо. Между нами было расстояние в два-три метра.

«Вот так и стойте. Ей некуда деться — она в кольце. Если соскочит — хватайте, а я полезу за ней».

И он полез за белкой, а она, по мере его приближения, забиралась все выше и выше. И вот, когда Игорю оставалось до жалкого пушистого комочка рукой подать, белка вдруг сиганула.

Из всех ребят она выбрала меня, самого маленького по росту.

— Такты и сейчас не великан, — заметил, смеясь, Женя Никитин.

— Ну да. Продолжу! Она летела прямо на меня. Страха у меня не было. Я тянул руки вверх, чтобы поймать ее. Я видел маленькое тельце, широко раскинутые четыре лапки и развевающийся хвост. Мне показалось, что в маленьких бусинках-глазках зверька бились испуг и отвага. Все случилось мгновенно — белка вдруг изменила направление полета и под самыми моими руками пролетела, приземлилась возле моих ног и яркой стрелой умчалась в чащу. Одним словом — закон моря!

— А вот еще о белках, — это заговорил Леха. — Однажды с опытным охотником я был в лесу. Он увидел белку, показал ее мне и говорит: «Вот посмотри, как можно попасть белке в глаз дробиной, если, как пишут в книгах, дробь летит кучно с разбросом метр на метр. Это можно, лишь когда белка выглядывает из-за дерева и торчит только ее голова, а шкурка защищена стволом».

Вот заговорили — и вспомнил я о детстве. У нас в Кеми любимая игра была — «Саранча». К кому-нибудь домой приходим мы, подростки, и все, что есть из еды, — съедаем в момент!

Правда, и еды-то особенно не было — картофель да соленая треска. Другой еды мы и не знали!

Общие разговоры за обедом или после ужина все чаще сворачивали на темы о женщинах. Если раньше достаточно было только мечтательно произнести три слога «Ба-бу-бы», и все понимающе улыбались или смеялись, то теперь все готовы были на эту жгучую тему говорить подольше.

— Слушайте, — как-то сказал главмех, — так кто же на нас посмотрит таких — обросли все как деды!

Изюм однажды спросил у компании:

— А знаете ли, что на Сахалине бригады рыбачек есть? Вот сюда бы занесло бригаду какую-нибудь, а? А что? Вполне реально — дикий смерч несет их сюда. А здесь мы встречаем! Без цветов! Но можно, конечно, и с цветами — вон иван-чай всюду растет, — широким жестом показал Изюм. — Закон моря!

— Ребята! Слышу моторку! Кто-то усердно вспахивает море. И похоже, прямо сюда идет! Скажу, тридцать лошадей, никак не меньше! — главмех обратился в слух.

— Я один пойду встречу! На всякий случай, не выходите! — предупредил всех боцман. — А то напугаем! Узнаю, что да как!

Моторка красиво описала дугу и, не снижая скорости, понеслась к берегу, к тому месту, где в море впадал ручей; там, заметно подскочив, моторка буквально прыгнула на пляж. Человек, одетый в телогрейку и высокие болотные сапоги, с ведром в руках, сошел на берег. Он подошел к самому глубокому месту ручья и стал кружкой, которая была в ведре, зачерпывать и наливать в ведро воду.

— Бог в помощь! — подошел и поприветствовал его Юрий Васильевич.

— И вам всего!

— Здравствуйте!

Незнакомец обернулся к боцману. Лицо у него было круглое, с тонкими ниточками усиков и бакенбардами. Равнодушное лицо; никакого любопытства не проявляло оно. Глаза какие-то пустые, оловянные, невидящие. Голову его покрывала бандана защитного цвета. Как-то не вязалась его внешность — безразличное лицо, холеные усики и бакенбарды — с моторкой, ватником и сапогами.

«Никогда не видел таких глаз у человека. Неприятный типчик. Наверное, много времени проводит у зеркала», — подумал Юрий Васильевич, а вслух сказал, чтобы как-то расположить к себе, проявив участие:

— А как катерок обратно на воду выведете?

— Приливная волна скоро придет, поднимет. А таскать воду так поближе будет!

— А кто вы, откуда?

— Кто, кто. А сами-то откуда тут взялись?

— Мы тут на рыбалке, — боцман решил пока не говорить всего: Уж больно агрессивно начал беседу незнакомец.

— Мы? Это кто же «мы»? Что за «мы»? И много этого «мы» здесь? — очень неприязненно заговорил прибывший.

— А вы ведь так и не представились! — как можно сдержаннее сказал Кирьянов.

— Так и вы, я не знаю, что за птица? Что за гусь такой подозрительный?