Фредерик Марриет - Мичман Изи

• Название: Мичман Изи
• Автор: Фредерик Марриет
• Издательство: Издательство журнала «Волга»
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-85884-010-8

Чисто английский юмор, занимательность сюжета, прекрасное знание морского быта отличают романы Ф. Марриета (1792–1848).

«Мичман Изи» — один из лучших романов писателя — рассказывает о приключениях английских гардемаринов 19 в.

---

Гаскойн был просто в восторге, услышав новые и небывалые в практике дуэли правила, тем более что он не преминул отметить выгоду для Тихони от такого распорядка дуэли.

— Честное слово, мистер Верзиланс, я и не подозревал в вас столько достоинств: у вас глубокий математический ум, и я в восторге от вашего плана. Конечно, в делах, подобных нашему, дуэлянты должны дать своё согласие с условиями, выработанными секундантами, но, что касается мистера Изи, я вас заверяю — он согласится с вашим превосходным и высоконаучным предложением.

Гаскойн отправился к Джеку и, оттащив его от обезьянки, рассказал ему об условиях дуэли, над которыми Джек от души посмеялся. Верзиланс также сообщил боцману о том, как будет происходить дуэль, и тот, не очень-то разобравшись, сказал:

— Ну что ж, всё в порядке: выстрел за выстрел и к чертям всякие уступки.

Компания отправилась на место дуэли, захватив с собой две пары корабельных пистолетов, которые мистер Верзиланс тайком вынес с судна, и как только они оказались на месте встречи, комендор направился в бондарню, чтобы позвать мистера Истхапа. Тем временем Гаскойн отмерил равнобедренный треугольник со сторонами в двенадцать шагов и отметил его вершины. Когда Верзиланс вернулся вместе с буфетчиком, он обошёл площадку и, убедившись, что фигура имеет «равные углы, сопряжённые равными сторонами», заявил, что всё в порядке. Каждый из противников занял своё место в вершине треугольника, причём мистера Истхапа, который был в полном неведении об условиях дуэли, отвёл на место сам комендор.

— Но, мистер Верзиланс, я ничего не понимаю, — сказал буфетчик, — мистер Изи будет первым стрелять в мистера Биггса, не так ли?

— Нет, — ответил комендор, — это дуэль для троих: вы будете стрелять в мистера Изи, мистер Изи будет стрелять в мистера Биггса, а мистер Биггс будет стрелять в вас, и все вы будете стрелять одновременно — таковы условия, мистер Истхап.

— Всё равно, — сказал Истхап, — ничего не понимаю. Зачем мистеру Биггсу стрелять в меня? Я не ссорился с ним.

— Очень просто, потому что мистер Изи стреляет в мистера Биггса, а тот тоже должен произвести свой выстрел.

— Если вы когда-нибудь бывали в обществе благородных людей, мистер Истхап, — заметил Гаскойн, — вы должны разбираться в дуэлях.

— Да, да, я всегда вращался в наилучшем обществе и участвовал в дуэлях, однако…

— А если так, мистер Истхап, вы должны знать, что ваша честь в руках секунданта, и этого не оспаривает ни один джентльмен.

— Да, мистер Гаскойн, мне известно об этом, и всё-таки я не согласен — я ведь не ссорился с мистером Биггсом. А как вы, мистер Биггс, вы будете стрелять в меня?

— Почему вы полагаете, что я позволю подставлять свой лоб напрасно? — ответил боцман. — Нет уж, я буду стрелять всерьёз.

— В своего друга, мистер Биггс?

— Мне всё равно, я буду стрелять в кого угодно, — выстрел за выстрел, и пусть выживет тот, кому повезёт.

— Э, нет, джентльмены, я возражаю против такого способа, — заявил Истхап. — Я пришёл сюда, чтобы получить сатисфакцию от мистера Изи, а не для того, чтобы получить пулю от мистера Биггса!

— А разве вам недостаточно, что вы стреляете в мистера Изи? — возразил комендор. — Какого же рожна вам ещё нужно?

— Я не хочу, чтобы мистер Биггс стрелял в меня.

— Так вам, значит, угодно стрелять самому и не получить ответного выстрела?! — взревел Гаскойн. — Дело ясное: этот негодяй — проклятый трус и заслуживает того, чтобы его пинками загнали назад в бондарню!

Получив такое оскорбление, мистер Истхап уступил и взял дрожащей рукой пистолет из рук комендора.

— Вы слышали, что сказал Гаскойн, мистер Биггс? Он смел говорить таким языком с джентльменом! Мы ещё поговорим с вами иначе, сэр, когда я уволюсь с судна. Я больше не возражаю, мистер Верзиланс: смерть или позор, я же джентльмен, чёрт побери!

Во всяком случае, его поведение отнюдь не свидетельствовало о храбрости, потому что, направив пистолет в сторону Джека, он дрожал всем телом.

Комендор давал команду так, как будто он проводил стрельбу из корабельных орудий:

— Взвести курки! — Прицеливайся! — Пли! — Закрыть запальные отверстия!

Последний дополнительный приказ выполнил только один из дуэлянтов — Истхап, который вдруг подпрыгнул с громким воплем, схватился руками за заднее место и упал на землю: пуля насквозь пронзила мягкую часть его сидения, так как, стоя лицом к Джеку он подставил свой борт в качестве мишени под выстрел своего противника. Выстрел Джека также не пропал даром: его пуля прошила обе щеки боцмана, не нанеся большого вреда, а только выбив два верхних коренных зуба и унеся с собой через пулевое отверстие порцию жевательного табака, находившегося во рту боцмана. Пуля мистера Истхапа улетела Бог знает куда, так как он стрелял зажмурившись и дрожащей рукой.

Буфетчик лежал на земле и орал благим матом. Боцман выплюнул коренные зубы вместе со сгустками крови и в бешенстве швырнул пистолет на землю.

— Хорошенькое дело, клянусь Богом! — заорал он. — Мне продырявили мехи, как же я, чёрт побери, буду свистать к обеду, если воздух будет выходить из дырок в щеках?

Тем временем остальные пришли на помощь буфетчику, который катался по земле, испуская вопли. Его осмотрели и пришли к выводу, что рана в эту часть тела не опасна.

— Заткни свою проклятую глотку! — закричал комендор. — Или ты намерен напустить на нас патруль? У тебя пустяковая рана.

— Как так пустяковая?! — заревел буфетчик. — О, дайте мне умереть спокойно, не трогайте меня!

— Чепуха, — сказал комендор. — Ты встанешь и дойдёшь до лодки, а если нет, то мы бросим тебя тут. Заткнись немедленно, слышишь? Ах, ты не хочешь, так я тебе задам, чтоб ты вопил не даром. — И он принялся хлестать беднягу по щекам справа и слева. Тот получил столько звучных пощёчин, что поневоле перестал орать и только жалобно хныкал:

— Боже мой, какая жестокость, я протестую против такого обращения! О, Боже, Боже, я не могу подняться.

— Кажется, ему на самом деле нельзя двигаться, мистер Верзиланс, — вступился за него Гаскойн. — Я считаю, что будет лучше, если мы позовём из бондарни двух человек, и пусть они отнесут его в госпиталь.

Комендор отправился за людьми. Мистер Биггс, перевязав щеку платком из-за зубной боли (кровотечение было слабым), подошёл к буфетчику.

— Чего ты поднял такой вой? Глянь-ка на меня, я получил две пробоины в вывеску, а у тебя только одна дыра в корме. Клянусь небом, хотел бы я поменяться с тобой местами. Если я попытаюсь извлечь свист из лёгких, это будет лишь пустой тратой запасов воздуха, а проку никакого — мне не удастся извлечь из дудки ни звука. Вы скверно стреляете, мистер Изи.

— Я очень сожалею, — ответил Джек с вежливым поклоном, — и приношу вам тысячу извинений.

Пока они беседовали, буфетчик почувствовал слабость, ему показалось, что он умирает.

— Боже мой, Боже мой, — причитал он. — Какой же я был дурак. Я никогда не был джентльменом, а только щёголем и фатом. Если я останусь в живых, я никогда больше не буду обирать карманы, никогда, прости меня, Господи!

— Как так, чёрт побери! — воскликнул Гаскойн. — Значит, ты был жуликом?

— Но я никогда не буду им снова, — прошептал Истхап. — Я исправлюсь и буду вести честную жизнь. Дайте глоток воды, я умираю — вот я попался так попался…

И бедняга потерял сознание. В это время подошёл мистер Верзиланс с людьми, которые подняли буфетчика и понесли в госпиталь в сопровождении комендора и боцмана. Последний тоже решил воспользоваться медицинской помощью, прежде чем отправиться на борт судна.

— Итак, мистер Тихоня, — сказал Гаскойн, поднимая с земли пистолеты и заворачивая их в платок, — мы с тобой влипли в хорошенькую историю, и вскоре она станет известной всем. Ну и наплевать на всё! Это была лучшая шутка за всю мою жизнь, никогда я ещё так не веселился! — И Гаскойн весело рассмеялся, припоминая подробности дуэли, причём хохотал так здорово, что слёзы потекли по его щекам. Веселье Джека не было таким бурным, поскольку он опасался, что буфетчик тяжело ранен и могут последовать серьёзные неприятности. Свои опасения он высказал вслух.

— Во всяком случае, ты не убил его, — сказал Гаскойн. — Отвечать придётся, вероятно, только за попорченную вывеску боцмана, зато ты заткнул ему глотку на долгое время.

— Боюсь, что наши отпуска тоже заткнут на долгое время, — вздохнул Джек.

— Это уж как пить дать, — подтвердил Гаскойн.

— Тогда, Нед, давай поразмыслим, — сказал Тихоня. — У меня куча долларов, и, как говорится, семь бед — один ответ. Я предлагаю не возвращаться на судно.

— Собридж пошлёт за нами солдат и заставит вернуться, — ответил Гаскойн. — Правда, для этого нас нужно найти…