Михаил Ланцов - Маршал Победы. Освободительный поход «попаданца»

• Название: Маршал Победы. Освободительный поход «попаданца»
• Автор: Михаил Ланцов
• Жанр: Попаданцы
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-77955-0

НОВЫЙ фантастический боевик от автора бестселлеров «Маршал Советского Союза» и «Маршал Сталина»! Наш человек в Кремле и Генштабе. Оказавшись в теле обреченного маршала Тухачевского, «попаданец» не просто избегает расстрела, а становится «правой рукой» Вождя.

Удастся ли ему предотвратить катастрофу 1941 года? Сможет ли СССР не только разгромить Гитлера, но и принести возмездие тем, кто натравил «бесноватого фюрера» на Россию? Где закончится Освободительный поход Красной Армии – в Берлине или Лондоне и Вашингтоне? Станет ли маршал Тухачевский Маршалом Победы?

---

Когда первая эскадрилья нанесла свой «соколиный удар» и пришла очередь Василию вести своих бойцов в бой, от строя немцев уже отвалилось несколько бомбардировщиков. У одного не было плоскости, и он смешно кувыркался в воздухе. Двое дымили двигателями, оставляя после себя густой шлейф. А последний бомбардировщик так и вообще просто стремительно терял высоту, идя по какой-то странной траектории. Кое-где показались белые купола парашютов. Негусто, но никто особенно и не рисковал, работая аккуратно. Впрочем, несмотря на удар, немцы продолжали держать строй. Он несильно спасал, но был намного лучше неупорядоченного бегства, давая хоть какие-то шансы продать свою жизнь дороже. Тем более что начались стандартная процедура сброса бомб «на кого бог пошлет» и разворот на базу с набором высоты и скорости в надежде, что строй позволит добраться туда хоть кому-то. Уж больно кровавый им раз за разом давали урок.

Василий отдал приказ по эскадрилье и первым пошел в пике, привычно ощущая некую легкость, сопутствующую началу этого не самого легкого для здоровья маневра.

Внизу начало второй волны заметили и стали активно маневрировать, стараясь поставить советские пары в несколько огней, эшелонировав обстрел по ярусам. Истребители ушли ниже и выше, а бомбардировщики чуть подкорректировали курс.

Лезть головой в петлю Василию очень не захотелось, поэтому он потянул рукоятку на себя и вбок, давая длинную очередь поперек курса идущих вдали немецких истребителей и уходя вниз в стороне от строя, готовящегося его растерзать. Впрочем, он промахнулся. Очередь прошла в стороне от «сто девятого», пугнув его и вынуждая отвернуть в сторону. А вот ведомый попал – пройдя несколькими пулевыми попаданиями по капоту. Жаль, что снаряды ушли в молоко, но и этого хватило.

– Акация, ты как там? – нажав тангентку, спросил Василий, когда они уже ушли в пологом пикировании в сторону километра на два.

– Несколько винтовочных попаданий в крыло. Ничего страшного.

– Клумба. Клумба. Я Сирень… – продолжил Василий Иосифович вполне уже привычную работу по координации эскадрильи.

В тот вылет эскадрилья Василия Сталина еще дважды заходила на высоту для повторения удара. Но кое-кто из немцев смог уйти. Хотя в первые дни войны получалось вырезать подобные эскорты полностью. Впрочем, Василий не расстраивался. Свои все живы, а это главное. Кое-какие повреждения самолетов починят. Да и немцев старались бить не в кабину, а по двигателям. По возможности. Насаждая тем самым определенную атмосферу благородства, что ли. Не очень рационально, но на самоощущение летного состава влияло крайне положительно. Особенно на фоне весьма многочисленных воздушных побед.

Вечером того же дня

– Геринг, – Гитлер раздраженно смотрел на шефа Люфтваффе, – я не понимаю, что случилось с вашими хвалеными асами. Мне докладывают, что они решаются нападать на противника не менее чем при двукратном превосходстве в силах, а в остальных случаях лишь обороняются или стараются выйти из боя. Почему орлы вдруг превратились в ощипанных куриц?

– Мой фюрер, с первых дней этой войны Люфтваффе несли немыслимые потери. Мы перепроверили все данные. Треть парка Люфтваффе, выделенная для боев на Восточном фронте, уничтожена либо сильно повреждена. При этом четверть летного состава убыла по смерти или ранению.

– Если все так будет продолжаться и дальше, то через пару месяцев от нашей авиации на Восточном фронте останется одно название, – констатировал Гитлер и с упреком спросил: – В чем причина такого краха?

– У русских намного более совершенные самолеты, чем у нас. Мы изучили подбитые образцы и сильно разочарованы. Теоретически мы можем сделать что-то подобное. Там нет ничего из того, что было бы нам не под силу. Вполне обычный самолет, только сконструирован достаточно смело и грамотно. И я уже отдал все необходимые распоряжения, но есть одна деталь, которая не позволит нам решить эту задачу быстро. Это двигатель. Технологически он уступает нашим лучшим серийным образцам. Но он сделан под совершенно недоступный нам бензин, – развел он руками.

– Значит, наш новый самолет, несмотря на все усовершенствования, будет уступать русским?

– Да, – кивнул Геринг, понимая, что это не самый уместный ответ в сложившейся обстановке. Поэтому сразу же решил исправить ситуацию. – Но у нас есть решение – нужно ускорить работы по созданию реактивной авиации.

– А… – небрежно махнул ручкой Гитлер. – Пока это не более чем игрушки… наши ученые до сих пор не смогли добиться разумных сроков работы двигателей. Как будто все рушится в их руках.

– Но нам нужно сосредоточить все усилия на этом направлении. Потому что иного варианта у нас нет. Англо-американские самолеты сражаются с нами на равных, а то и превосходят. Русские – превосходят на голову. Без стремительного рывка вперед мы обречены в воздухе. Наш Вермахт буксует в этой дикой, варварской стране, потому что мы не в состоянии прикрыть его с воздуха.

– Как быстро можно будет получить достаточное количество реактивных истребителей? Вы ведь за них печетесь?

– Не раньше зимы. Это направление чрезвычайно сырое. Но я приложу все усилия к тому, чтобы ускорить работы.

– И что, до зимы наши войска должны вас ждать? – с усмешкой спросил Гитлер.

– Почему? Они могут продолжать наступление. Только в воздухе через пару месяцев наших самолетов уже не будет. При таком техническом превосходстве у нас там просто нет шансов. Поэтому я прошу вас написать приказ о снижении интенсивности полетов. Иначе нам на реактивные машины придется сажать неоперившихся юнцов.

Глава 3

25 июня 1941 года. Ставка Гитлера

– Судя по вашей записке, – начал без приветствия Гитлер, – вы раскопали что-то действительно стоящее.

– Так точно, – кивнул Канарис. – Нас всех очень сильно удивило, что слухи о новейшей советской технике оказались правдой. Мы полагали, что эти недоразумения, лишь по странному стечению обстоятельств кем-то считающиеся людьми, не могли придумать и построить ничего дельного.

– Короче!

– Оказалось, что мы были правы, – развел руками с еле заметной улыбкой Канарис.

– А все советские танки и самолеты – это просто плод больного воображения наших солдат?

– Конечно, нет! Просто они плод не их научного поиска.

– И кто же решил им так помочь? – с усмешкой спросил Гитлер. – Американцы? Так у них тоже таких машин пока нет.

– Наши люди, работающие в Лондоне, столкнулись с очень странной активностью британской разведки. Они собирали сведения о каких-то малопонятных объектах на территории СССР. Кое-что мы смогли через них узнать и тоже ими заинтересовались. Из того, что мы смогли узнать, оказалось, что при НКВД существует ведомство, очень близкое по своим задачам к нашему обществу Аненербе[3]. Так вот. Ими была вскрыта могила Тимура. Само по себе это ничем интересным не является. Если бы не реакция, которая последовала сразу за этой акцией.

– И что же там случилось? – уже несколько заинтересованно спросил Гитлер.

– Введены беспрецедентные меры безопасности и начались какие-то совершенно непонятные работы. Возят какие-то глухие контейнеры на Лубянку. И тишина. Ни шумихи в прессе, ни каких-либо официальных заявлений. Через неделю после этого начинается экстренная подготовка к экспедиции к месту падения Тунгусского метеорита, ну или что там упало. Причем тоже тихо. Даже более того – с попыткой скрыть от наших глаз, хоть и неуклюжей.

– Что же они там такое обнаружили? Вы смогли хоть косвенно это узнать? Откуда столько мистики и тайн?

– Что там русские нашли, выяснить не удалось. А вот то, что через тот самый специальный отдел НКВД пошли большим потоком материалы, связанные с наукой и техникой, выяснить удалось.

– То есть ты считаешь, что они столкнулись…

– Даже предположить сложно с чем. Но это что-то им помогает. По нашим сведениям, в СССР интенсифицировались работы практически во всех областях науки и техники. И то, что мы увидели на фронте, – первые, робкие капли предстоящего ливня.

– Кроме английских сведений у вас есть что-нибудь еще? А то мне иногда кажется, что Foreign Office – это ваше иностранное подразделение.

– В тайнике одного из внезапно пропавших агентов мы смогли обнаружить обрывки двух документов, кусок телеграммы и два артефакта. Вот переводы, – протянул он Гитлеру листок:

«…сейчас мы можем прямо заявить, что, несмотря на идеологическую отсталость, наука империалистической царской России, несомненно, получила в начале одна тысяча девятьсот семнадцатого года невиданные доселе технологии и знания, превосходящие даже те, что имеет на данный момент наша вооруженная передовым учением Маркса, Ленина и Сталина прогрессивная Советская наука. Если бы эти знания приспешники антинародного царского режима успели применить в промышленности, то это вызвало бы переворот в мировой истории и, несомненно, способствовало бы многократному увеличению мощи прогнившего царизма. К счастью, наша родная коммунистическая партия, ведомая нашими дорогими вождями товарищами Лениным и Сталиным, вовремя сумела свергнуть ненавистную власть помещиков и капиталистов, не допустив еще большего порабощения ею страдающих угнетенных народов…»