Камсар Григорьян - Туманян

• Название: Туманян
• Автор: Камсар Григорьян
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1953

Ованес Туманян вошел в историю армянской литературы как великий народный национальный поэт. Он был и остается самым популярным, любимейшим поэтом Армении. Жизненная правда, естественности и искренность чувства, простота и ясность языка характеризуют народную музу Туманяна. Как вдумчивый художник-реалист он умел подмечать существенные, типические стороны действительности.

Издание посвящено жизни и творчеству поэта.

---

Но ничто не спасло Мсра-Мелика. Могучий удар меча-молнии Давида

Сквозь сорок буйволовых кож.
Сквозь сорок мельничных камней
Он пополам рассек царя
И вглубь прошел на семь локтей.

Не сразу Давид осознает свою богатырскую силу. Она как бы дремлет до той поры, когда наступает час расплаты с врагом, когда решается судьба родины. О своем могуществе Давид узнает от бедной одинокой старушки, открывшей тайны, тщательно скрываемые от Давида его трусливым дядей Дзенов Ованом. Она говорит герою об отцовском коне, о его доспехах, мече-молнии и ратном кресте. Не случайным является то обстоятельство, что глаза Давиду открывает бедная старушка. В тяжелый момент испытания для отчизны она выступает как представитель народной массы.

В «Давиде Сасунском» Туманян рассказал об одном из интереснейших периодов истории армянского народа, нашедшем своеобразное преломление и широкое обобщение в эпическом памятнике. Обращаясь к далекому прошлому, к событиям тысячелетней давности, автор поэмы, сохранив дух народного образца, насытил ее современной социальной проблематикой. Война всегда волновала Туманяна. В его ранней незавершенной поэме «Стенания» старик крестьянин в беседе с юным гостем делится своими мыслями:

Болтают у нас, будто три государства,—
Однако, не верится что-то мне,—
Решили, чтоб тот, кто войною ударит,
Престола лишился в своей стране.

Кто слышал, чтоб чудо случилось такое?
В природе ли царской, в природе ль князей,
Чтоб в страны чужие не шел он войною,
Не грабил бы земли, не резал людей?

(Пер Б. Серебряков)

В этих словах с позиции простого народа осуждаются грабительские войны, которые затевают цари и феодалы. Старику не верится, что они могут сговориться между собою. Он не верит в их «миролюбие».

Давид вышел из недр народа, который наделил его чертами, свойственными народным героям. Он — правдив, честен, благороден, великодушен. Он человек добродушный, наивный и простой. Как справедливо отмечает Мартуни «мужицкие свойства крепко сидят в нем, хотя он и «благородного» происхождения». Его «мужицкие свойства» сказались в глубоком сочувствии к простому народу, к трудовому крестьянству. Демократизм Давида с наибольшей яркостью проявился в описании эпизода кровавого боя, когда он напал на вражеское войско и стал беспощадно истреблять его. Тогда из среды вражеских солдат выступает вперед старик и обращается к Давиду со словами:

Чем провинился этот люд?
Его ты губишь — почему?
Они — все дети матерям,
Они — светильники в дому,
Иной — супругу бросил там,—
Вдаль тяжело глядеть ему,—
Иной — младенцев полон дом,
Двух стариков и всю семью,
А кто — с завешенным лицом
Жену недавнюю свою.

(Пер. С. Шервинский)

Старик говорил о том, что пришли они в Сасун не по своей доброй воле, они «бедные земледельцы и царь силой собрал и погнал» их на войну. «У нас нет вражды к тебе, — говорит старик-воин, — царь — твой враг, хочешь воевать — воюй с ним. Зачем избиваешь бедный народ своим мечом-молнией. И меч-молния богатыря повисает в воздухе», — писал Туманян, поясняя идею своей поэмы. — «Правду молвишь ты, старик, — отвечает Давид Сасунский, — и, оставив простой народ, он поворачивает своего коня, направляя его к царскому шатру.»

Бедная старушка, которая открыла глаза Давиду, рассказала ему об отцовском коне и доспехах, в поэме Туманяна не случайно осталась без имени, так же как не имеет имени старик-воин, который своей смелой правдивой речью останавливает кровопролитие.

Нужно полагать, что по идее Туманяна и бедная старушка и старик-воин представители народной массы. Они появляются в определенные решающие моменты и своими советами помогают Давиду понять, кто враг и против кого следует направить удар.

После победы над Мсра-Меликом Давид обращается к солдатам противника со следующими словами:

Жизнь ваша, пахари, темна!
Голодный, голый вы народ.
. . . . . . . . . . . . .
Что взяли стрелы, взяли лук,
Пришли — в чужих полях засесть?
У нас ведь тоже дом и плуг,
И старики и дети есть.

Иль опостылел вам покои
И ваши сельские труды…

Основная тема поэмы — изгнание чужеземных завоевателей, борьба за свободу и независимость родины. Но у Туманяна нет духа национализма и идеи национальной исключительности. В солдатах противника он не видит врага. Виновники войны — это правящие верхи, цари, феодалы, жаждущие завоеваний и богатств ценою крови и страданий трудящегося люда. Туманян знал цену их миролюбивым речам. Он знал, что под многословными елейными речами и рассуждениями о человечности и всеобщем мире скрываются разбойничьи замыслы захватчика.

Автограф Туманяна (поэма «Давид Сасунский»).

Военно-грузинская дорога. С фотогр. 1890-х г.

Туманян всем сердцем сочувствовал справедливой, освободительной войне народа, он воспевал героизм Давида, идущего в бой с врагами родины. Вместе с тем, Туманян с великим гневом говорил о несправедливой, захватнической войне, как о народном бедствии. Туманян выступал против поджигателей разбойничьих войн. Он утверждал, что подобные войны «…всегда устраивались со стороны правителей стран, правительственных кругов и руками правителей… И всегда это делалось против воли и желания простого народа, трудящегося человека».

После того как Давид одержал победу над Мсра-Меликом, он обращается к его солдатам потому, что не в них видит настоящего врага. Вот слова Давида:

Идите, люди, как пришли,
В свой Мсыр родимый сей же час.
Но, если из своей земли
Вы вновь подыметесь на нас,—

Лежи под жерновом Давид,
Будь он в глубокой яме скрыт —
Вас вновь меч-молния пронзит:
Давид Сасунский вас сразят.
Бог весть, при встрече боевой
Кто пораскается в тот час, —
Мы — в грозный вышедшие бой,
Иль вы — напавшие на нас!

Устами Давида говорит сам автор. Он не только призывал солдат Мсра-Мелика вернуться в свою страну, к мирному созидательному труду, но и предлагал твердо запомнить, что ожидает их, если они вновь поднимут свои мечи против свободной Армении. Слова Давида, обращенные к врагам родины, звучат грозным предостережением.

X

В конце XIX века в жизни Закавказья произошли большие перемены. После русско-турецкой войны в 80-х годах начала развиваться промышленность. Строится разветвленная сеть железных дорог. В 1883 году была построена линия Баку — Батум, в 1898 году — Тифлис — Александрополь, в 1901 году — Александрополь — Эривань.

Железные дороги способствовали проникновению капитализма в Закавказье. Начинается бурный рост промышленности, добычи и обработки нефти, угля, меди, марганца. Баку становится центром мирового значения. Строятся алавердские, кафанские рудники и медеплавильный завод в Армении. Растет марганцевая промышленность в Чиатурском районе Грузии, начинается добыча каменного угля в Тквибули. Особое значение приобретает Батум, где располагаются заводы по обработке и экспорту бакинской нефти.

Характеризуя процесс втягивания русским капитализмом Кавказа «в мировое товарное обращение», В. И. Ленин писал: «Страна, слабо заселенная в начале пореформенного периода или заселенная горцами, стоявшими в стороне от мирового хозяйства и даже в стороне от истории, превращалась в страну нефтепромышленников, торговцев вином, фабрикантов пшеницы и табаку, и господин Купон безжалостно переряживал гордого горца из его поэтичного национального костюма в костюм европейского лакея…» [38]

С развитием промышленности рос и рабочий класс Закавказья. Усилился процесс обнищания деревни и пролетаризации крестьянских масс. Росли крупные пролетарские центры: Баку, Батум, Тифлис. Богатели промышленники, а положение рабочего класса было крайне тяжелым: нищенская зарплата, длительный рабочий день, отсутствие трудового законодательства, произвол фабрикантов и заводчиков. Широко применялась эксплоатация женского и детского труда.

«Грузинский рабочий, — писал Ладо Кецховели49 в 1901 году в газете «Брдзола»50, — эксплоатируется вместе с русским и армянином, мучается, страдает, задыхается в царстве насилия со связанными руками, прикованный к бездушной машине, продукт которой целиком достается ее собственнику, а трудящемуся перепадают остатки, объедки со стола, позволяющие ему тянуть мученическую лямку. На одной стороне — трудящийся, на другой — собственник орудия производства; на одной стороне — бедность, на другой — богатство и роскошь. Первый создает богатство, а сам изнывает в бедности; второй — даром, без затраты труда присваивает это богатство и развлекается пирами во дворцах».