Сара Блейк - Долгоруковы. Высшая российская знать

• Название: Долгоруковы. Высшая российская знать
• Автор: Сара Блейк
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-386-07468-5

Род князей Долгоруковых – один из самых древних дворянских родов России. С их именем связано множество поверий и легенд. Какое отношение князья Долгоруковы имели к основателю Москвы Юрию Долгорукому и были ли они его родственниками? Почему царь Иван Грозный утопил свою пятую жену Марию Долгорукову и почему брак первого из Романовых с ее полной тезкой не был успешным? Кем на самом деле была несостоявшаяся жена царя Петра II Екатерина Долгорукова? За что ее брата – повесу и гуляку Ивана полюбила молодая графиня Шереметева, согласившаяся стать его женой даже тогда, когда стало понятно, что Долгорукова вместе со всеми родственниками отправят в ссылку? За что мстила членам рода царица Анна Иоанновна и кем была самая известная «Неизвестная», изображенная на портрете Ивана Крамского? Как Всеволод Долгоруков попал в клуб «Червонных валетов», самых известных аферистов начала прошлого века, и мог ли потомок князей Павел возглавить советское правительство после свержения царской власти? Вокруг фамилия Долгоруковых всегда было слишком много вопросов! Найти ответы на некоторые из них мы постараемся в этой книге…

---

Алексей Григорьевич Долгорукий – старший сын князя Григория Феодоровича – сыграл не последнюю роль в истории российского государства. Вследствие того выдающегося положения, которое занимал князь Григорий Феодорович, будучи с 1700 года послом при дворе польского короля Августа, его сын, живший с отцом в Варшаве, вращался в тамошнем высшем обществе. В то время латинский язык был в западной Европе в таком же ходу среди образованного общества, в каком впоследствии был французский, а потому весьма естественно, что молодому князю пришлось изучить латинский язык, чтобы не чувствовать неловкости при постоянных сношениях с послами и резидентами разных европейских держав.

Когда в 1706 году дед Петра Второго – государь Петр Великий собирался отправить посольство в Рим, чтобы склонить папу Климента XI действовать в Польше против Станислава Лещинского, говорили что следует послать к папе именно князя Алексея Долгорукова. Якобы тот владеет латинским и итальянским языками и лично знакомого с папским нунцием, бывшим прежде при польском дворе. Но в Рим был послан Куракин.

Тем не менее, князь Долгорукий возвысился и имел возможность спокойно находиться при дворе Петра II. Политические замыслы князя Алексея ограничивались прославлением собственной своей персоны, чем он собственно с упоением и занялся… И вот, после очередной попойки утром в постели царя Петра II камердинер обнаружил княжну Долгорукую. В опочивальню сразу после него вошел и Алексей Григорьевич – отец княжны Екатерины… Так что деваться великому царю, вроде как, было уже некуда. Совпадение? Конечно, нет!

Но прежде чем говорить о том, к чему это привело, расскажем немного о самом царе и его увлечения. Петр второй был истинным мальчишкой. Любил охоту, игры, гулянки… на охоте частенько развлекался вместе со своей тетушкой Елизаветой – дочерью Петра Первого, как ее предпочитали называть – Леди Елизавет. Все в окружении царя знали, что мальчик совершенно без ума от своей восемнадцатилетней тетушки, она – его первая любовь и первая страсть. Ради нее он на все готов и беспрестанно домогается от нее поцелуев и позволения пожать нежную пухленькую ручку, а Елизавет то поглядит ласково, то не поглядит, держит государя императора на коротком поводке, словно собачку. До Екатерины же ему не было совершенно никакого дела! Вот брат ее был фаворитом государя. Иван Алексеевич Долгорукий, князь, повеса, гуляка и распутник, каких мало. Именно благодаря этому он и сумел занять прочное место при дворе, став для Петра другом и наставником. Ведь рано осиротевший царь Петр Алексеевич находился в пренебрежении у Петра Великого, что воспитанием его занимались многие, но мало кто сумел сдружиться с Петром Алексеевичем.

Когда будущий император Петр Второй Алексеевич был еще ребенком, князя Ивана назначили при нем гоф-юнкером. Было ему семнадцать лет, но Долгорукий привязался к мальчику и подружился с ним. То ли жалко стало ему великого князя, то ли самозабвенная привязанность мальчика тронула его сердце. Говорят, что князь даже поклялся в своей преданности Петру Второму, почитает именно его, а ни кого другого, законным наследником российского престола и готов служить ему…

Услышав о такой безоглядной преданности Петр воодушевился. Ему, конечно, хотелось взойти на престол! Но законной и бесспорной наследницей Петра Великого была императрица Екатерина Алексеевна, ну а за ней право претендовать на престол имели ее дочери, Анна и Елизавета. О наследственных правах сына Алексея Петровича никто и не помышлял тогда… Но ситуация, как известно, изменилась. И Петр II оказался на троне…

Став государем, Петр не забыл первого своих друзей. Молодой Долгорукий, его признанный фаворит, теперь вел жизнь веселую. Похождения фаворита нимало не смущали царя, который, несмотря на юность, мог уже во многом дать фору своему наставнику.

Вот и за прекрасной принцессой Елизаветой и император, и фаворит ухлестывали разом. Больше всех это не нравилось отцу Ивана Алексею Григорьевичу. Он, конечно, хотел задержаться при дворе, но своим «входным билетом» видел не сына, а дочь, которую планировал женить на государе…

Он уже представлял себе, как Екатерина Долгорукая станет государыней, но забыл, что Петр уже был обручен с Марией Меншиковой… Но Алексей Григорьевич решил: если он хочет добиться своего, надо, чтобы дочь его сперва стала любовницей государя, а уж потом – супругой. Но здесь Алексею Григорьевичу приходилось преодолевать сопротивление не только императора, но и дочери…

Ведь сама Екатерина была влюблена! И ее избранником был Альфред Миллесимо, шурин австрийского посланника в Петербурге графа Вратислава. Миллесимо исполнял при своем родственнике должность атташе. Екатерина познакомилась с ним на приеме у саксонского министра Лефорта. Они полюбили друг друга, и совсем скоро Миллесимо уже сделался своим человеком в доме Долгоруких. Еще через некоторое время молодые люди были объявлены женихом и невестой. Князь Алексей Григорьевич, казалось, был доволен партией, которую сделает дочь: ведь семейство Миллесимо, поселившееся в Богемии в конце пятнадцатого столетия, было ветвью старинного итальянского рода Каретто, состояло в родстве с маркизами и другими влиятельными старинными фамилиями. Екатерина больше всего на свете желала бы жить за границей, но она и вправду была без ума от Миллесимо. Невысокого роста, он выглядел хрупким, изящным, но это нравилось ей. Ей нравились тонкие черты его красивого лица, ясные глаза цвета густого меда, нравились чуть рыжеватые, мягко вьющиеся волосы – столь пышные, столь тщательно ухоженные, что смотрелись краше любых, самых дорогих париков.

Однако отец девушки решил, что нужно женить на ней государя, которому едва исполнилось 13 лет. Петр выглядел старше своих лет, в чертах его проскальзывала некая ранняя умудренность, порою даже усталость. Но Екатерина и слышать не хотела о государе! Отец с превеликим удовольствием вбивал свои мысли Екатерине с помощью плетей, однако опасался переусердствовать. Кто знает, если все так пойдет, как рассчитывает Алексей Григорьевич, не придется ли ему в ногах у дочери ползать, вымаливая прощение за каждый тычок…

Точно так же, как Алексей Григорьевич не принимал в расчет чувств дочери, так он и не заботился о чувствах юного государя. А между тем Петр в общении с княжной Екатериной не находил ни малейшего удовольствия. Вот наперегонки с ней скакать верхом – дело другое, всадница она отменная. Но в целом княжну Екатерину император не находил ни красивой, ни даже привлекательной. Он даже слишком красивых женщин не любил, за исключением тетушки своей Елизаветы Петровны, которая, с ее синими глазами и каштановыми волосами, с детских лет являлась для него идеалом гармонии.

Между прочим, он даже спать предпочитал с дамами более простыми по внешности! И, тем не менее, отец заботился о том, как бы не обошла Екатерину какая-нибудь вертихвостка, у которой окажется больше тщеславия, пока дочь строит отношения с иностранцем… и он начал препятствовать отношениям Екатерины и Миллесимо, пошел на ссору с графом Вратиславом и, в конце концов, вынудил дочь вернуть жениху кольцо и расторгнуть помолвку.

Екатерина послушалась. Хотя и чувствовала себя совершенно несчастной. Впрочем, послушав отца, теперь Екатерина твердо знала, чего хочет. Но для исполнения этого желания все-таки надо смириться с требованиями отца и прибрать Петра к рукам.

И их план сработал: после того, как отец застукал дочь с императором в постели, Петр собрал членов Верховного совета, знатнейших сановников, духовных, военных и гражданских, и объявил, что намерен вступить в брак со старшей дочерью князя Алексея Григорьевича Долгорукого, княжной Екатериной. Однако умные люди понимали, что расчет Долгоруких не вполне был верен; при неограниченном самодержавии царей никакие церковные законы не были сильны. Об этом свидетельствовали неоднократные примеры в русской истории, да и за примерами такими не нужно было пускаться памятью в отдаленные века – ведь еще жива первая супруга Петра Великого, Евдокия Лопухина, которую только ее внук освободил из долгого и тяжелого заключения.

Тем не менее, двор стал сходить с ума – все стали отсылать Долгоруким поздравления, а едва вернувшись с богомолья принцесса Елизавета и тотчас же отправилась поцеловать руку будущей государыне. По слухам, даже княгиня Прасковья Юрьевна, мать княжны Екатерины, стала называть ее «Ваше Высочество» и вставать при ее входе. Имперский посланник граф Вратиславский, недавно еще думавший дать царю в супруги немецкую принцессу, мог быть недоволен этим обручением более всякого другого, но он не только не высказал чего-нибудь подобного, a, соображая возвышение в грядущем рода Долгоруковых, стал заискивать их расположения и особенно увивался около князя Ивана Алексеевича. Вратиславский стал хлопотать у своего государя, чтобы князю Ивану Алексеевичу дать титул князя Римской империи и подарить то княжество в Силезии, которое было дано Меншикову. Испанский посланник, герцог Де-Лирия, вел себя так же, как и Вратиславский, и хотя до сих пор казался преданным имперскому послу, но теперь явился ему соперником в соискании расположения Долгоруковых. Оба старались, так сказать, забежать вперед и насолить друг другу. Вратиславский наговаривал Долгорукову про испанского посланника, что он разносит слухи, будто отец князя пользуется незрелостью и ребяческой бесхарактерностью царя, а герцог Де-Лирия успел разуверить в этом князя Ивана, наговорить на Вратиславского и потом в письмах своих, отправленных в Испанию, хвастался, что князь Долгоруков привязался к нему и стал ненавидеть австрийцев. Обручение было назначено на конец месяца.