Рикарда Джордан - Поединок чести

• Название: Поединок чести
• Автор: Рикарда Джордан
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2015
• ISBN: 978-966-14-8699-6

Жестокий Роланд отнял у семьи Дитмара отцовский замок и земли, и юный рыцарь поклялся отомстить коварному родичу. На турнире в честь коронации принца он готов сразить обидчика! Но Дитмар не мог предположить, что прекрасная незнакомка, покорившая его сердце, — дочь заклятого врага… Он не в силах убить отца своей суженой! Однако Роланд намерен навсегда разлучить влюбленных. Чтобы быть вместе, они решаются на отчаянный шаг…

Рыцарь Дитмар празднует первые победы на турнире. Его вдохновляет на новые подвиги улыбка прекрасной незнакомки. Юноша узнает, что ее имя — Софи, и она… дочь его заклятого врага Роланда, захватившего наследство Дитмара. Он должен выбирать: отомстить за отца или сохранить любовь Софи.

На что пойдет юноша, чтобы быть с любимой

---

— Я только задаюсь вопросом, какое отношение к этому имею я? Я не какая-нибудь милая девчушка, которая не дождется, когда же сможет сидеть у ног трубадуров и изучать искусство учтивых речей. — Она бросила свирепый взгляд на отца.

Пьер вздохнул.

— Дитя мое, этого я тоже не знаю. Но при осмотре крепости граф увидел тебя, и ты ему понравилась.

— Я ему… Ты же не хочешь сказать, что ты сознательно отправляешь меня ко двору графа Тулузы в качестве потаскухи?

Если раньше в глазах Женевьевы была ярость, то теперь в них читался неподдельный ужас.

Пьер де Монтальбан покачал головой.

— Ну конечно же нет. У графа могут быть грешные мысли. Но он не навредит тебе, пока ты… Послушай, Женевьева, мы ратуем за твой отъезд ко двору графа потому, что ты всем сердцем предана нашей вере. Ты всегда будешь такой, и ты можешь оказать на него и графиню влияние.

— Я не должна обращать графиню в нашу веру! — воскликнула Женевьева. — Или эту… эту мавританку, о которой все говорят. Это ужасно, отец! Мне это не позволено. Пока я не стану Совершенной, я не могу никого освящать, и уж тем более как женщина я…

— Но ты можешь прислушиваться и присматриваться, — строго сказал хозяин крепости. — Ты разузнаешь, что происходит в Тулузе, какие настроения там царят. Женевьева, находясь там, ты сможешь спасти не одну жизнь! Если все закончится провалом, если граф предаст нас, возможно, нам удастся увезти в безопасное место хотя бы Совершенных.

— Значит, я нужна вам как шпион? — горько спросила Женевьева.

— Если ты это так называешь — да, — сухо ответил хозяин крепости.

Он снова прогнал грешные мысли. Женевьева впечатлила графа, он желал видеть ее при своем дворе, и он станет ухаживать за ней. Не для того, чтобы сделать ее своей седьмой женой, но все же… Если Женевьева будет умело вести себя, если даже в конце она отдастся ему, община сможет хоть как-то влиять на ситуацию. Но, разумеется, он не мог ей это предложить. Это действительно было бы чудовищно. И к тому же хозяин думал обо всех крестьянах и ремесленниках, торговцах и работниках — всех тех, кто в лучшем случае на смертном одре пройдет посвящение и станет Совершенным. Если крестоносцы уничтожат этих людей, их души уже не спасти. Станет ли Господь осуждать девушку за то, что она пожертвует своим телом ради их спасения?

— Что бы ты ни говорила, Женевьева, я могу только повторить: мы получили приглашение от графа и нашего епископа. Оба велят тебе явиться ко двору. Поэтому считай это своим долгом как неофитки и будущей Совершенной. Тебе следует жить целомудренно, поститься и работать! К этому тебя обязывает обет. Поэтому с достоинством исполняй обязанности придворной дамы графини. Через пару лет ты вернешься домой и пройдешь обряд крещения. Если ты воспротивишься воле епископа, он никогда не посвятит тебя!

Женевьева опустила голову.

— Как ты желаешь, отец, — наконец сдалась она. — Как желает Господь.

Согласно желанию отца Женевьеве следовало тут же начать собирать вещи, но она была слишком взбудоражена, чтобы готовиться к поездке. Личные пожитки Женевьевы составляла пара простых платьев, причем черного цвета. Как Совершенной ей нужно было дать обет жить в бедности, и ее нынешнее положение неофитки должно было подготовить ее к жизни, полностью посвященной Богу. Уже сейчас она охотно придерживалась правил, которые после посвящения не могла нарушить уже никогда. Однако сейчас она якобы бесцельно блуждала по крепости, чтобы затем все же остановиться перед покоями лекаря и робко постучать в дверь.

— Господин Жером…

— Входи же, Женевьева. Прости, что я не могу открыть тебе дверь, но…

Женевьева знала, в чем дело. Стоял холодный, дождливый день, и даже здоровые люди в возрасте лекаря жаловались на боль в костях. На Жерома де Парижа погода влияла еще сильней. Возможно, он благодарил своего Бога за то, что сегодня его по крайней мере не вызвали к кому-нибудь из больных и он мог провести день у камина в своих покоях.

Как обычно, Женевьева застала его в кресле с книгой в руках, искалеченная нога поднята на лавку. Разумеется, он отложил книгу, как только девушка вошла, но Женевьева движением руки показала, что ему не нужно подниматься и принимать менее удобное, но достойное положение. Иногда он вел себя как рыцарь.

Женевьева улыбнулась.

— Ради меня вам не стоит подниматься, господин Жером, — произнесла она и слегка поклонилась.

Лекарь улыбнулся, что сразу придало его сухощавому лицу с резкими чертами приятное, добродушное выражение. Внимательные зелено-карие глаза смотрели на девушку из-под густых бровей. Лекарь откинул назад копну темно-каштановых волос. Он был моложе, чем казался на первый взгляд.

— Как скажешь, Женевьева, — приветливо произнес он. — Но тебе следует настаивать на своих привилегиях. Ведь ты из благородного рода, дама…

— Я стану Совершенной! — высокомерно заявила Женевьева. — Это гораздо важнее, чем…

— Тем больше уважения должны оказывать тебе окружающие, — улыбнулся лекарь. — Однако мне будет несколько трудно преклонить перед тобой колено при приветствии. — Он указал на негнущуюся ногу.

— Этого вам также не следует делать, — сказала Женевьева и придвинула скамеечку к камину, чтобы сидеть напротив лекаря. Изысканная мебель, стоявшая в покоях лекаря, была привезена из маврских земель. На самом деле комната лекаря была намного уютней и роскошней обставлена, чем скромные покои отца Женевьевы. — Поклоняться нам должны только наши единоверцы.

К величайшему сожалению Женевьевы Жером де Париж к ним не принадлежал. Он никогда и не заявлял, что хочет к ним примкнуть, но это не было большой проблемой. Здесь, в Окситании, альбигойцы жили в мире со сторонниками Папы Римского. Порой им даже были необходимы воинственные римские христиане — часто именно они обороняли города, а Добрые люди лишь платили им жалованье и покупали оружие. Да и знания в области медицины мало кто из альбигойцев стремился получить, ведь тело считалось источником грехов. Поэтому такой лекарь, как господин Жером, был настоящим подарком для любого города.

Однако Женевьева не знала, как ее отец и весь гарнизон отреагировали бы, узнав, что Жером де Париж еврей. До этого момента его никто не спрашивал, какого он вероисповедания, да и Женевьева узнала об этом не от него самого. Юная неофитка пришла к такому выводу из-за его образованности, употребления слов и случайных цитат из Ветхого Завета. Приверженец Папы едва ли знал бы их, если бы только не был священником, а альбигойцы — простой народ, они даже не читали эти развращающие тексты, Совершенные же скорее проглотят язык, чем станут их цитировать. История сотворения мира считалась ими манифестом зла. Ведь Творец вырвал души людей из чистого, духовного, наполненного любовью и светом мира истинного Господа и заключили их в смертные и грешные тела! Хватало и того, что христианский мир признавал эти истории как часть Святой книги. Но евреи поклонялись исключительно Богу Ветхого Завета и наверняка не были прокляты.

С другой стороны, Женевьева не знала наверняка, существовали ли степени проклятия, и в который раз смиренно согласилась с лекарем. Несмотря на то что его речи содержали ересь, она уважала господина Жерома и не прекращала попыток все же привести его к спасению. В этом отношении спешить не следовало. Большинство Добрых людей принимали священное крещение только на смертном одре. А лекарь, несмотря на трудности в передвижении, мог прожить еще долго.

— Ну, прежде всего, поклонением тебе оказывают честь, — заметил лекарь. — А ты это заслуживаешь, раз ведешь жизнь истинно верующей, — и не важно, кто поклоняется тебе. Но что привело тебя сюда, Женевьева, к тому же в такой тревоге, с растрепанными волосами и горящими глазами?

Женевьева залилась краской. Никто не должен был заметить ее волнения! Луиза де Фуа, Совершенная, которая была ее наставницей, всегда выглядела невозмутимой и спокойной, что бы ни происходило. Возможно, когда-то она сможет с улыбкой взойти на костер.

— Отец отправляет меня ко двору графа Тулузы, — сообщила Женевьева. — С благословения епископа. Меня… меня даже не спросили… При этом… О, господин Жером, я не хочу туда ехать! Этот развратный двор и все эти грешники!

Лекарь отпил глоток из кубка с вином, который стоял подле него. Женевьева бросила на него неодобрительный взгляд: истинная вера запрещала употреблять любые хмельные напитки.

— Чего ты боишься, Женевьева? Что грехи передадутся тебе? Это весьма непросто.

— Но… но они говорят о… о воспитании. Мне придется делать, что от меня потребуют, я… Меня будут принуждать.

Лекарь покачал головой:

— Никто не сможет принудить тебя совершить грех, дитя. И никто не сможет изменить тебя против твоей воли, а она у тебя железная. Измениться ты можешь лишь по собственному желанию, и если ты этого боишься, возможно, твоя вера не так крепка, как ты полагаешь. И для тебя же лучше узнать об этом до того, как тебя посвятят в Совершенные.