Павел Комарницкий - Мария, княгиня Ростовская

• Название: Мария, княгиня Ростовская
• Автор: Павел Комарницкий
• Издательство: Ленинградское издательство
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9942-0756-7

Давно и прочно забыты те времена нашествия Батыя на Святую Русь. Какими были они, те люди, скрытые от нас толщей тёмных веков, можно ли увидеть их, понять, прочувствовать? Можно, если вы почитаете увлекательнейший исторический роман Павла Комарницкого!

Мария Ростовская была одной из дочерей черниговского князя Михаила Всеволодовича. В 14 лет вышла она замуж за молодого князя ростовского Василько. Мария любила Ростов и молодого мужа своего без памяти. Родила она ему сыновей. Но пришла беда — орды хана Батыя хлынули на Русь, захватили в плен любимого мужа. «И была зла сеча, и сила одолела силу»…

---

— Проходи, урус.

Путята, изо всех сил стараясь подавить дрожь, вступил под своды шатра, в сопровождении двух дюжих нукеров. Большинство светильников были уже потушены — Повелитель Вселенной, похоже, готовился отойти ко сну — и оттого своды шатра утопали в полумраке.

У золотой жаровни сидел молодой монгол в жёлтом китайским халате и шапочке с шёлковой кисточкой. Нукер хотел подтолкнуть рязанца, но Путята опередил его, распростёршись ниц. Эту позу он успел подсмотреть у какого-то важного монгольского начальника.

— Приветствую тебя, Повелитель, величайший из величайших!

Толмач заговорил, негромко и чётко, переводя. Бату-хан сощурился, заговорил в ответ.

— Величайший Бату-хан тоже приветствует тебя, и надеется, что твоё дело достаточно важно для того, чтобы оправдать его прерванный отдых.

Путята вновь ощутил морозный озноб. Он вдруг осознал, что его могут сейчас вот так запросто лишить жизни, даже без объяснения причин. Однако отступать было поздно.

— Я хочу предупредить величайшего, чтобы он не верил князю Фёдору, что бы он завтра ни говорил. Князь Юрий, отец его, собирает на вас рати, и послал за подмогой куда только можно. Ему важно выиграть время, о величайший!

Толмач снова забормотал негромко, переводя. Бату-хан внимательно слушал, удовлетворённо кивнул головой. Сам заговорил, глядя на Путяту сквозь свои глаза-щели.

— Величайший Бату-хан спрашивает, за что ты так не любишь князя Юрия?

— Неправда! — горячо заговорил Путята. — Я служил князю Юрию верой и правдой, хотя он этого и не ценил. Бог ему судья! Однако теперь, когда нам явился истинный Повелитель, было бы преступлением идти против него.

Толмач снова забормотал. Молодой монгол слушал, кивал.

— Величайший Бату-хан говорит — по крайней мере, мыслишь ты верно. Но верность джихангиру доказывают не словами, а делами…

— Я готов служить величайшему Бату-хану как токмо возможно, — вновь заговорил Путята, изо всех сил стараясь подавить проклятую дрожь. Сейчас, вот сейчас всё решится…

Бату-хан, выслушав ответ, снова кивнул. Хлопнул в ладоши, отдал приказ подскочившему человеку. Спустя минуту в шатёр вступил тот же человек в сопровождении другого, по виду — явно русича. Русич хлопал глазами спросонья, и Путята вдруг узнал в нём князя Глеба, изгнанного повсюду на Руси за убийство братьев своих… Не один он, стало быть… Плохо…

— Знаешь ли ты этого человека? — обратился толмач к Путяте.

— Да… — хрипло ответил Путята, лихорадочно соображая, как себя вести с бывшим князем. Похоже, он тут если и не в чести, то при деле. — Здрав будь, пресветлый князь.

— Здравствуй и ты, сколь возможно, боярин Путята, — ухмыльнулся князь Глеб.

— Ты тоже знаешь этого человека, князь Глеб? — обратился к изменнику толмач.

— Знаю. Это человек князя Юрия Рязанского, малый боярин Путята Сухинич.

Бату-хан опять кивал головой, слушая бормотание переводчика.

— Можно ли верить ему, как полагаешь?

— В наше время верить можно токмо в одно — в несокрушимую мощь джихангира, величайшего Бату-хана, — ответил Глеб. Путята почувствовал прилив острой зависти. Да, этот не пропадёт… Вон как сказанул, лучше и не придумать…

Бату-хан, выслушав перевод, засмеялся, неожиданно тонко и визгливо.

— Ты можешь идти, князь Глеб.

Когда бывший князь вышел, Бату-хан обратился уже к Путяте.

— Расскажи нам про Рязань и князей рязанских всё, что знаешь — потребовал толмач.

— …Ты можешь идти, урус. Когда величайший Бату-хан будет в Рязани, он не забудет о тебе.

Ни в коем разе не поворачиваться задом, вспомнил Путята, отползая на карачках от поганого Батыги… тьфу ты, пропасть, нельзя же так думать-то! Повернуться задом означает тут оскорбление Повелителя Вселенной. За такое дело дюжие нукеры молча завернут тебе пятки к затылку, и бросят подыхать куда-нибудь на мусорную кучу, с переломанным хребтом…

У входа Путята натянул на уши шапку, знаком показал нукерам, что желает получить назад свой меч. И пояс, разумеется, и хорошо бы всё остальное… Ну ладно, пёс с ним, с кошельком…

Толмач остался в шатре, и переводить слова Путяты было некому. Но монгольские стражи, похоже, и не нуждались в переводе, равно как и в самом Путяте. Старший из них сказал что-то своим подчинённым, те заухмылялись. Один из нукеров вдруг снял с Путяты шапку и, весело улыбаясь, засветил ему раскрытой ладонью в лоб. Рязанец, не ожидавший такого приёма, кубарем вылетел из шатра. Вслед Путяте вылетела его шапка.

Посидев на снегу, Путята подобрал шапку, молча надел и побрёл к своим… к рязанцам. Ладно, всякая служба начинается трудно, и похоже, служба Бату-хану не исключение…

На сей раз в шатре Повелителя горели все светильники, какие есть, и от смрада горящего бараньего жира ело глаза. Впрочем, глаза Бату-хана были привычны к такому освещению, к тому же сидящим на полу, на ковре, дым так не докучал. Вот тем, кто стоял, конечно…

— Приветствуем тебя, величайший Бату-хан! — обратился к монголу князь Фёдор, и всё посольство рязанское разом, дружно поклонилось монгольскому владыке в пояс, как предписывалось уставом посольским. — Мы посланы к тебе от князя нашего, Юрия Ингваревича, что держит всю землю рязанскую.

Бату-хан рассматривал урусское посольство с интересом, как диковинных рабов на рынке. Ишь, как одеты…

Князь Фёдор Юрьевич стоял и молчал. Ответа на приветствие не последовало, как и предложения сесть. Похоже, этот немытый степняк не знаком с простейшими правилами вежливости.

Закончив разглядывание рязанского посольства, Бату-хан наконец заговорил. Маленький толмач, одетый, как шут на базаре, разномастно и пёстро, заговорил, произнося русские слова с сильным булгарским акцентом.

— Величайший Бату-хан спрашивает тебя, князь — известно ли тебе, что к Повелителю Вселенной стоя могут подходить лишь те люди, кому величайший Бату-хан сам разрешил это? Все прочие должны подползать.

— Порядки ваши были нам неведомы, — князь Фёдор даже не усмехнулся. — В другой раз учтём непременно.

Толмач забормотал, переводя. Бату-хан ухмыльнулся.

— Что за дело привело тебя в шатёр Повелителя Вселенной, князь Фёдор, сын Юрия Рязанского? — вновь заговорил толмач. Фёдор Юрьевич мельком удивился — он же ещё не представился. Как знает поганый его имя-отчество? Странно… Впрочем, может, кто из купчин тут…

— Князь Юрий Ингваревич предлагает тебе, величайший хан, дружбу. Зачем тебе воевать нашу землю? Князь наш согласен выплачивать тебе дань и без войны. А с разорённой земли какой тебе прибыток?

Фёдор Юрьевич чуть глянул через плечо, и боярин Варга сделал знак посольским. Словно по волшебству перед Бату-ханом выросла гора пушнины, засверкали золото и самоцветы.

— Князь Юрий Ингваревич просит тебя, величайший хан, принять сии дары в знак уважения, которое он питает к тебе.

Бату-хан с интересом разглядывал дары. Взял в руки соболью шкурку, встряхнул. Даже в чадном масляном свете мех явственно отливал золотом. Показал сидевшему рядом старику в некогда роскошном, но сильно засаленном халате. Тот чуть поморщился, буркнул что-то. Бату-хан снова заговорил.

— И много у урусов таких мехов? — перевёл толмач.

— Леса наши велики и обильны, величайший хан, — отвечал князь Фёдор. — Но добывать меха сии трудно, для этого много славных охотников надобно, кои должны денно и нощно жить в лесах и выслеживать зверя пушного. Ежели не тронешь ты землю русскую, наловим мы тебе соболей и куниц целую гору.

Бату-хан усмехнулся, снова заговорил.

— Ну что же, — начал переводить толмач, — Бату-хан обещал подумать над предложением князя Юрия. Но прежде вы должны выплатить дань Повелителю, как платят все другие народы, покорённые великими и непобедимыми монголами. Вы должны выдать Величайшему десятую часть всего, что имеете — коней и коров, хлеба и тканей, мехов, золота, серебра, оружия и людей.

Боярин Варга закусил губу. Эх, жаль, не князь Олег возглавляет посольство. Молод князь Фёдор, горяч… Сейчас надо пообещать Батыге поганому всё, что он пожелает. Золота горы, коней миллион… А как соберём войска достаточно, братское захоронение всем монголам за счёт казны княжеской…

— Мы доложим князю Юрию Ингваревичу твои условия, величайший хан, — заговорил Фёдор Юрьевич невозмутимо. — Думаю, он согласится выдать тебе и злато-серебро, и коней добрых, и мехов довольно…

— Ты не всё перечислил из названного, урус, — вновь подал голос толмач. — Повелитель Вселенной сказал — десятую часть всего. И людей тоже, князь Фёдор.

Фёдор Юрьевич смотрел по-прежнему невозмутимо.

— Мы доложим князю нашему твои условия, величайший хан, — вновь повторил он. — Через седьмицу привезём ответ…

— Приказы Повелителя надлежит исполнять немедленно, урус, — перебил князя толмач. Боярин Варга удивился — за такое поведение на посольском приёме у князя Юрия толмача ждала бы порка кнутом на конюшне, и больше его к важным гостям не допустили бы.