Павел Комарницкий - Мария, княгиня Ростовская

• Название: Мария, княгиня Ростовская
• Автор: Павел Комарницкий
• Издательство: Ленинградское издательство
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9942-0756-7

Давно и прочно забыты те времена нашествия Батыя на Святую Русь. Какими были они, те люди, скрытые от нас толщей тёмных веков, можно ли увидеть их, понять, прочувствовать? Можно, если вы почитаете увлекательнейший исторический роман Павла Комарницкого!

Мария Ростовская была одной из дочерей черниговского князя Михаила Всеволодовича. В 14 лет вышла она замуж за молодого князя ростовского Василько. Мария любила Ростов и молодого мужа своего без памяти. Родила она ему сыновей. Но пришла беда — орды хана Батыя хлынули на Русь, захватили в плен любимого мужа. «И была зла сеча, и сила одолела силу»…

---

— Мой Повелитель… — Пайдар поднял голову, и лицо у него было зеленовато-белым. — Они не согласны…

Советник уронил голову, тело дёрнулось пару раз и затихло.

— Так! — голос Бату-хана был страшен. — Разворачиваться в лагерь! Готовить штурм!

Сыбудай засопел.

— Ты так любил этого Пайдара, или тебе очень нужен этот городишко, мой Бату?

Бату-хан обернулся, и зрачки его были бешеными.

— Мне этот город НЕ нужен! И его НЕ БУДЕТ! Или ты хочешь сказать, что мы должны утереться и проследовать мимо, сопровождаемые насмешками малолетнего сосунка?

— Как скажешь, мой Бату, — наклонил голову Сыбудай. — На этот раз ты полностью прав, похоже.

— Не положено! Иди, малый, тут княжий двор, не харчевня!

Савватий, не возражая, стоял перед стражниками, охранявшими ворота в княжий терем, только неловко улыбался.

— Погоди-ка, Пров… — осадил коллегу втророй стражник. — Никак Савватий? Жив, что ли, книжник?

— Я это, Онфим, — снова улыбнулся Савватий.

— Да тебя ж вроде как татары забрали? На службу себе?

— У меня одна служба, ребята, — погасил улыбку книжник. — И служу я князьям ростовским, а никак не поганым.

Стражники одобрительно заухмылались, старший хлопнул книжника по плечу — Савватий едва не упал, зашипев от боли.

— Ну проходи, полагаю, княгиня-матушка примет тебя безотказно… Только беда у нас, Савватий…

— Да слыхал. Как не услыхать… Потому и спешил сюда, братцы.

— Бей!

Взмах кувалды, и длинный рычаг камнемёта рванулся вверх так, что взвизгнули стальные цепи, увлекающие корзину с уложенным в неё камнем. Здоровенный валун, мгновенно превратившись в маленькое пятнышко, понёсся к стенам крепости, расположенной на холме. Удар! Брызнули белые щепки, но стена устояла, и раскалённый камень, отскочив, покатился вниз по обледенелому склону, шипя, как громадный разъярённый кот.

Фэн Тун-по тоже зашипел по-кошачьему, сдерживая проклятия. Всё подножие холма возле пристрелянного участка стены уже было завалено камнями, будто тут собирались начать стройку. А толку?

Городишко, поначалу показавшийся совершенно несерьёзным, оказался неожиданно крепким орешком. Поначалу Фэн Тун-по заявил, что разрушит стены за шесть дней. Причём время было заявлено с запасом — в душе китайский мастер полагал, что справится гораздо раньше. Однако вскоре убедился, что не зря у этого городка стены срублены подобно избам, а не собраны в высокий частокол. Промороженная насыпка срубов делала стены неуязвимыми не хуже Великой китайской стены. Уже на третий день Фэн Тун-по прекратил многосторонний обстрел и сосредоточил все шесть машин на одном участке стены. Однако и это не помогло. Удары громадных валунов сыпались градом, внешние брёвна измахратились в щепу, но ни малейших признаков пролома покуда не наблюдалось. Более того, очень скоро выяснилось, что даже разрушить ледяную корку на крутом склоне холма те камни не в состоянии, просто скатываясь по льду. Ночами же жители города лили воду прямо со стен, наращивая и без того толстенный ледовый панцирь, превративший небольшое поселение в неприступную крепость.

Но гораздо хуже были урусские самострелы. Они вполне доставали своими железными стрелами до позиций китайских орудий, и от них не защищали ни железные доспехи, ни даже длинные, в рост человека, урусские трофейные щиты. Правда, самострелов тех у осаждённых было не больше дюжины, но этого вполне хватило, чтобы в первый же день Фэн Тун-по лишился двух сотен рабочих, причём отнюдь не только подносчиков камней. Пришлось на целый день отложить обстрел, и только дождавшись ночи, установить на машины толстые деревянные щиты. Теперь по крайней мере наводчики, наиболее ценные в хозяйстве Фэн Тун-по люди, были в относительной безопасности. Что касается подносчиков и заряжающих, взводивших канатами камнемёт, то это всё были пленные урусы, и за их судьбу китаец особенно не переживал — сколько нужно, столько и предоставят ему в распоряжение, так что пусть урусы бьют своих же. Да и за конных охранников-нукеров, подгонявших плетьми урусов и порой неосторожно попадающих в зону досягаемости самострелов не слишком переживал Фэн Тун-по — десятком-другим монголов меньше, кому интересно? Пусть балуют русские стрелки. Небось не бесконечен у них и запас железных стрел… Вот только темп стрельбы сильно упал.

— Ну что, Фэн Тун-по, тебя можно поздравить? — раздался сзади громкий властный голос.

Китаец затравленно оглянулся. Сам он находился в сорока шагах позади стенобитной машины, под прикрытием широкого дощатого щита. Великий и могучий Джебе остановился на добрую сотню шагов позади китайского мастера — до того места железные стрелы урусов уже не доставали.

— Я на полпути к успеху, славный хан! — из-за расстояния приходилось кричать, и это радовало китайца. Когда кричишь, голос не дрожит.

— Сегодня шестой день! Значит ли это, что тебе нужно ещё шесть, чтобы сделать хотя бы одну дырку в заборе? И вообще, чего ты пищишь из своей норы, как суслик? Подойди сюда!

Фэн Тун-по вздохнул. Ладно, была не была…

Когда китаец бегом пересёк расстояние, отделявшее его от Джебе и склонился в поклоне, монгольский полководец довольно усмехнулся.

— Ну вот, другое дело. Теперь я могу видеть твои хитрые глаза, Фэн Тун-по.

— Мне незачем хитрить, о прославленный, — китайский мастер стрался держаться твёрдо. — Это действительно необычайно прочная стена. Там, внутри этих бревенчатых стен промороженный мокрый песок, и покуда он не растает…

— То есть стену проломить ты не можешь? — прищурился Джебе.

— Могу, прославленный! — с жаром заверил мастер. — Но мне понадобится ещё…

— Достаточно, остальное скажешь, когда я отъеду. Бату-хан даёт тебе ещё три дня, — прервал китайца Джебе. — Потом можешь распечатать вот это, — он кинул китайцу шёлковый кошелёк с чем-то мягким. — Мне некогда слушать твои оправдания, Фэн Тун-по. Работай!

Когда монголы уже отъехали, китаец осторожно развязал горловину кошелька, и вынул оттуда длинный шёлковый шнурок. Понятно…

Фэн Тун-по ещё раз взглянул на стены Козельска. Разумеется, за три дня ему не справиться. Ну что ж — в побег?

Китаец мёртво рассмеялся. Если бы они были в Китае, это могло получиться. Но не тут, в Урусии. Ладно…

Обратно он возвращался не спеша, ровным широким шагом человека, скинувшего наконец со своих плеч непосильный груз.

— Мастер Тун! Мастер, тут уже стреляют!

Фэн Тун-по вышел вперёд и остановился, широко расставив ноги, вдыхая воздух полной грудью. Весна… Там, на родине, уже вовсю цветут мандарины, а тут, в этой ледяной стране, ещё не стаял снег…

Железная стрела, выпущенная из самострела, вошла Фэн Тун-по точно в сердце, и у него в последний миг мелькнуло странное чувство — благодарность, что ли, к меткому урусскому стрелку…

— Ну здравствуй, Мария.

Князь Ярослав смотрел как будто даже виновато. Мария слабо улыбнулась ему. Общая беда стёрла некоторую отчуждённость, существовавшую между Ярославом Всеволодовичем и четой князей Ростовских.

— Постарел ты, Ярослав Всеволодович. Вон, вся голова как лунь седа…

— Да не с чего молодеть тут.

— Как княгиня Феодосия здрава?

— Плачет всё. По Ярику убивается. Днём держится вроде, а как ночь, вся подушка сырая. Лежит на спине, а слёзы дорожками из глаз. Тихонько так лежит, меня потревожить боится, глупая…

Помолчали. Да, и это тоже. Не только брата потерял князь Ярослав — сын погиб в сожжённой дотла Твери.

— Что думаешь дальше делать? — спросил Ярослав.

— Дальше? — переспросила Мария. — Хлеба нет в городе. Лошадей, коров угнали поганые. Сено, и то выгребли всё. По деревням тоже хоть шаром покати… Так что про «дальше» потом думать будем. Сейчас должно отвратить народ от голодной смерти.

Теперь Ярослав смотрел на Марию с уважением. Да, это настоящая правительница. Не слёзы льёт беспрестанно, о деле думает. В этом и заключается правитель — как бы ни было тяжко на душе, дело нужно делать…

— Раз уж зашло о том… Не продашь ли коней хоть сотню, Ярослав Всеволодович? Весна на носу, а пахать не на чем.

— Ну откуда? — усмехнулся Ярослав. — Наши земли почище ростовских опустошены.

Мария понимающе кивнула.

— Прямо и не знаю, что делать. В Белоозеро наше посылала, так там коней своим еле впору… Ну, сто двадцать голов набрали-наторговали…

— Ты вот что. — подумав, заговорил князь Ярослав. — Земли князя Михаила целы покуда. И кони там не в пример дешевле, потому как степь рядом…

— Так-то оно так, да вот беда — как перегнать табуны. — поморщилась Мария. — Отобьют, без войска никак…

— Да неужто отец твой охрану не даст? — прищурился Ярослав.

— Гм… — Мария задумалась. — А ведь правда твоя, Ярослав Всеволодович. Завтра же к отцу гонцов отряжу…