Александр Башкуев - Убить Архимеда

• Название: Убить Архимеда
• Автор: Александр Башкуев
• Жанр: Русская классическая проза

---

- "Почему же вы, греки, не хотите играть перед нами ваши трагедии? Презираете, или что?! Только подумай, прежде чем отвечать".

Грек боязливо оглянулся на моих головорезов и проскулил:

- "Возможно мои соотечественники привозили к вам в Рим наши трагедии, но... из всех них лишь одна и могла иметь бы успех. Если уж вам больше нравятся истории про дочку зеленщика, актеры будут играть про зеленщика - им тоже надобно кушать".

Ребята переглянулись и заговорили за жизнь, - наша когорта называется Авентинской, а стало быть - все мы плебеи и знаем цену трудовому оболу. Вот только Ларс буркнул что-то про то, что если бы показали что-нибудь про Либера, или даже патрицианскую Юнону, он может быть и посмотрел бы, а какая ему радость смотреть на каких-то там - греков. Но я только посмеялся и отвечал, что когда-нибудь еще наш - римский автор напишет про братьев Горациев, или даже самого Энея и мы утрем нос всем этим грекосам.

Ребята удивленно посмотрели на меня, но промолчали - про нас, римлян, говорят, что у нас крепкие головы - в самый раз для драки, но слишком крепкие для всей этой тряхомундии вроде философии, или трагедий. Возьмем к примеру Платона: старикашка мне много трепал про этого мудреца и даже книжку читал - "Республика" называется. Там много всякого дерьма наворочено вроде "удобообозримости", или там - "избираемости".

Я ж понимаю так, - больше земли - больше рабов, богаче народ, так при чем здесь "удобообозримость", да "избираемость"? Да и кто согласится выбирать в правители самого умного? Самого богатого - да, это я понимаю: раз сумел деньги нажить - значит умный. А самых умных у нас выбирают консулом лишь во сне, да в сказках.

Нет, - дурацкая книжка. Но были в ней и забавные мысли. Я даже велел их переписать на отдельный свиток, даже соскоблил для того какого-то там Еврипида, чтоб был чистый пергамент - старикашку чуть не хватил удар при виде того! Но я заставил его перевести только то, что мне там понравилось и часто перечитывал ребятам эту "Республику".

Однажды мы сидели в кружок и читали Платона, когда мимо нас на лошади проезжал наш командующий со своей свитой. Он остановил коня, слез с него и похвалил:

- "Просвещаешь людей? Молодец. Что это у тебя?"

- "Платон, Ваша Честь. "Республика", Ваша Честь".

У командующего округлились глаза. У него затряслись руки от нетерпения и, потянувшись за свитком, он прошептал:

- "Ты читаешь Платона для обычных солдат? И они понимают? Ежели так, то с такими мы в два счета завоюем весь Мир!"

Тут он развернул свиток. Уставился на десять предложений в самом начале бесконечного рулона пергамента, растерянно посмотрел на дальнейшую пустоту и пробормотал:

- "Что это? Ты говоришь, что это Платон, но тут же нет ничего!"

Я отдал Честь командующему и отвечал:

- "Там - много лишнего. Так я приказал все лишнее вымарать и осталось лишь это. Это мы и читаем".

Надо было видать лицо Марцелла. У него был такой вид, что он собирается то ли взорваться от хохота, то ли заплакать. Потом он пришел в себя и сказал:

- "Сократить Платона до десяти предложений?! О небо, какой же ты Брут... Дурак... Да что ты понял - в Платоне?!"

Он так разозлился, что швырнул мне свиток, даже не читая его. Швырнул и хотел уже ехать. А я развернул Платона и прочел:

- "Республика. Слово "Республика" означает - "Народная Власть". Народ есть источник, выразитель и исполнитель высшей Власти в любом государстве. Каждый гражданин Республики во всем и всегда равен любому другому гражданину и имеет с ним равные Права и Обязанности..."

Марцелл застыл на пол-дороге, затем обернулся через плечо и мы все увидали, как вдруг побледнело его лицо. Он молча спешился, отнял у меня мою книжку, развернул ее и прочел:

- "Всякий гражданин республики имеет равные права в использовании ресурсов и богатств государства. Любой гражданин..."- он не дочитал, медленно свернул свиток и хриплым, изменившимся голосом выдавил:

- "Да ты, Марк Юнний Брут, даже больший Дурак, чем думаешь выглядеть... Я бы хотел перечесть твою книжку - внимательней. Верну через пару дней. Читатели..."

В общем, вернул он нам нашу книжку через неделю, а через месяц ее уже наизусть знала вся наша когорта. Я уже говорил, что мы - авентинцы и соседи друг другу, так что рассказы о моей книжке быстро разнеслись по всей армии. Вы не думайте, что раз мы плебеи, так и - вообще полные дураки. В каждой сотне у нас есть по два-три грамотных, а для уроженцев Авентина - беднейшего и населеннейшего квартала Рима - это уже немало.

Да, мы пехота - мясо для этой войны. Нами командование затыкает все дырки в порядках и если война затянется еще лет на десять, Авентин станет кварталом женщин и стариков. Если, конечно, они все там не вымерли. Из дома пишут, что матушка очень плоха, а младшая сестра умерла с голоду в дни Блокады.

Мы - Юннии - Род Солдат и нам не привыкать к тяготам, но представьте себе, что творится у прочих. Когда я был маленький, мои родители мечтали о том, что хотя бы один из нас займется чем-нибудь "благородным", поэтому меня и отдали учиться на ритора. Там мне и дали мою кличку - Брут. Я никак не мог запомнить простейших вещей, коим нас учили греческие учителя, а кулаки у меня - солдатского сына таковы, что даже служки не решались меня лишний раз выпороть. Так вот я и остался Брутом и неучем...

Потом началась Война и отец со старшим братом ушли с армией консула Варрона воевать с Ганнибалом. Потом Варрон и прочие патриции прискакали в город с известьем о том, что вся наши погибли при Каннах. А мы только плакали, да ругались, что погибла-то не армия, а - пехота. Плебеи...

А патриции-то ускакали на своих лошадях. Ну да не нам, плебеям, судить. Они ж благородные, - наша жизнь не стоит ногтя на их пальце.

В общем, после Каннской битвы все наши союзники, вся греческая мразь предала нас и побежала лизать задницу черномазым. Самое главное, что от Рима отпали Сицилия и Кампания - самые плодородные районы Республики. И настал первый Голод.

Тогда матушка собрала все, что у нас было, и вместе с другими плебейскими женщинами пожертвовала это на оборону нашего Рима. Сейчас из Рима пишут, что патрицианки вроде бы тоже отдали все свои побрякушки, но это все чушь: патриции кормятся за казенный счет из римской казны и пользуются общественными землями, как своей собственностью, а мы - плебеи принуждены крутиться только с тем, что у нас есть. Они ссыпают крошки со своего стола, а мы - отдаем последнее. Нет, Платон был - мудрый мужик...

В общем, пошли мы с братом в армию добровольцами. Поставили нам задачу - в составе Авентинской когорты очистить от черномазых Сицилию и обеспечить подвоз продовольствия в Город. В Сицилию, - так в Сицилию.

Сели мы на корабли и поплыли на юг. Все море было перекрыто вражеским флотом, поэтому наш командующий - Марцелл приказал отплыть ближе к ночи - в непогоду. И вот - представьте себе: кругом гром и молнии, а дождь льет, как из ведра - мы уже видим берег Сицилии и тут - флот черномазых.

Мы шли с погашенными огнями, да и они двигались тайно, так что увидали мы друг друга только после того, как столкнулись чуть ли не нос к носу. Ну, у черномазых на такой случай всегда на борту балеарские пращники - как начали они по нам палить, только держись. У нас-то - пехота - к таким делам не приучена.

Ну, и первым же камнем попали в голову моему брату и - наповал. Я так разозлился - мочи нет, что вскочил и заорал, что есть силы:

- "Вставайте вы, трусы! Мостки - сюда. Сейчас мы искупаем в море всю эту мразь..."

Ребята тоже смекнули, что от пращи под бортом не насидишься, поднажали на весла и - прямо в борт африканской квинквереме. А там абордажные мостки через борт и - пошла потеха. Вся эта балеарская сволочь хороша лишь камнями кидаться, а как дело дошло до меча - трусы ужасные.

В общем, - сделали мы их, да и ребят наших, что были прикованы к африканским веслам - освободили. Обычное дело. Это в нашей армии мы плебеи - на веслах, а у африканцев на это - рабы. Поэтому-то черномазые и боятся драться на море: если они врываются на наши корабли, то все гребцы берутся за оружие и метелят врагов до последнего. А вот если мы забираемся к ним, мы тут же разбиваем цепи и их же гребцы бьют своих же мучителей. Африканские корабли вообще-то лучше и гораздо быстрей наших, но их собственные гребцы, стоит им заметить наши триремы, тут же бросают грести и - дело сделано. Можно, конечно, говорить, что и мы, римляне, в этой Войне не во всем правы, но сдается мне, что черномазые успели насолить всему миру сто крат крепче нашего.

В общем, посреди драки я увидал, как один из вражеских кораблей хочет улепетнуть, покуда мы разбираемся с основною эскадрой. Да и корабль-то не такой, как все остальные - здоровей, чем карфагенская квинкверема - сущий дом на воде. Так я, чтобы не ждать мостков, прыгнул просто так и, разумеется, сорвался с высокого борта.

Так я, чтобы не упасть в море, бросил меч в воду и выбрался на борт с пустыми руками. А там, прикиньте мой ужас, не тощие балеарские пращники, а здоровенные черномазые. Сперва они меня не приметили - дождь, гроза - сами понимаете, но потом увидали и повалили всем скопом.