Ганна Ильберг - Клара Цеткин

• Название: Клара Цеткин
• Автор: Ганна Ильберг
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1958

Книга посвящена жизни и деятельности революционерки, неутомимого борца за дело революции Кларе Цеткин. Еще в молодости Клара, не разделявшая политических убеждений своей семьи и педагогов, посвятила себя делу социал-демократической партии. Тяжелая трудовая жизнь в эмиграции не сломила Клару. Семье Цеткиных помогали соратники по борьбе, друзья.

Подробная биография Клары Цеткин должна была бы составить несколько томов; написать ее — значило бы написать историю не только немецкого, но и международного рабочего движения.

Предлагаемая читателю книга представляет собой только скромную попытку рассказать в очень сжатой форме о самых существенных чертах жизни великой немецкой социалистки.

---

Клара была настолько слаба, что врачи считали поездку в Германию губительной для ее здоровья. Не только врачи, но и друзья пытались ее отговорить. «Но перед ней стояла задача, — писал Фриц Геккерт[49] в своих воспоминаниях о Кларе Цеткин, — сорвать маску с буржуазного парламента, который только кое-как прикрывал перед массами фашистскую диктатуру, и бросить ему в лицо объявление борьбы революционным пролетариатом и нашей партией, стоящей в его авангарде». Задача такого исключительно огромного значения должна быть выполнена, чего бы это ни стоило, даже жизни. Это для Клары было совершенно ясно. Поэтому она, долго не раздумывая, оставила без внимания все, даже самые благие, предостережения. Ведь еще бьется сердце, еще пульсирует кровь в ее жилах — значит, она должна выполнить свою клятву: «до последнего дыхания» служить своему делу.

В Германии буржуазные и социал-демократические газеты начали дикую травлю Клары Цеткин. Что? Эта «платная агентша Москвы» имеет наглость открывать германский рейхстаг? Газеты не стеснялись осыпать Клару самыми гнусными ругательствами и клеветой, они даже не останавливались перед тем, чтобы угрожать старой коммунистке убийством.

30 августа 1932 года отряды полиции сосредоточились перед огромным зданием рейхстага. Они окружили его со всех сторон. На улицах были видны группы возбужденно спорящих людей. Какие партии составят новое правительство? Сколько времени оно продержится у власти? Дойдет ли дело до восстаний и до боев? Тесными толпами стояли на улицах рабочие и работницы. Многие из них надеялись еще раз, может быть в последний, увидеть знакомое лицо «своей Клары». Еще неизвестно, нашла ли она в себе силы совершить эту поездку. Но кому, как не рабочим, знать свою Клару! Они клялись, что она откроет рейхстаг и как следует расправится с коричневым сбродом.

Постепенно заполнились все ряды огромного и высокого зала заседаний. Не осталось ни одного пустого места. Всю правую сторону зала занимали депутаты-нацисты. Они вошли в зал в коричневой форме, маршируя, как солдаты.

В три часа в просторном помещении гул голосов затих. Воцарилась напряженная тишина. Придет ли Клара Цеткин?.. Этого не знали даже коммунисты, находившиеся в зале. Но вот за креслом председательствующего раздвинулись тяжелые портьеры. Опираясь на двух женщин, Клара с трудом подошла к трибуне. Мертвую тишину прервали угрожающие крики фашистов. Коммунисты же приветствовали своего старого товарища троекратным возгласом «рот фронт!». Она заняла место председателя. Лица всех депутатов, кроме коммунистов, были угрюмы, недовольны или подчеркнуто безразличны. Клара Цеткин открыла заседание, выполнила все формальности. Некоторые депутаты — социал-демократы чувствовали себя в этот момент совсем не в своей тарелке: Клара Цеткин, председательствующая по праву старшинства, казалась им воплощением совести. Весь рейхстаг, за исключением коммунистической фракции, все еще тешил себя мыслью, что Клара ограничится одними лишь формальностями по открытию парламента.

Жестокое заблуждение! Старая женщина поднялась с председательского кресла. Перед ней лежала рукопись, на случай если она потеряет нить речи. Но так как она больше не могла различать букв — она ведь была почти совершенно слепа, — рядом с ней стоял товарищ, чтобы помочь ей, когда в этом возникнет необходимость. Клара набрала в легкие воздуха…

Своими потухшими глазами смотрела она, старая, седая, изможденная женщина, на аудиторию, в большинстве своем состоявшую из врагов. Она подавила в себе внутреннее волнение, которое сегодня овладело ею сильнее, чем обычно, перед большими выступлениями. Затем она начала говорить.

Ей часто отказывало дыхание — сердце едва билось, — но Клара владела собой: она рассчитывала каждый вздох. Сил ее должно хватить до конца речи. И ее воля восторжествовала над немощью тела. Как и в прежние времена, голос ее звучал молодо и страстно. Она так хорошо владела им, что он наполнял весь огромный зал. Это был голос человека, привыкшего говорить перед большой аудиторией. В рейхстаге царила глубокая тишина. Молчали даже коричневые бандиты, хотя только несколько минут тому назад они собирались буянить. Лишь один нацист, пьяница Лей, в начале ее речи нарушил дурацкой репликой напряженную тишину, в которой мужчины и женщины слушали Клару. Реплика утонула в ней, как маленький камешек в глубоких водах. Остались только предостерегающие слова старой женщины…

Теперь, когда насквозь прогнившая Веймарская республика вот-вот готова была рухнуть, Клара Цеткин еще раз заклинала немецких рабочих покончить с фашизмом и установить свой собственный строй. Она указала на врагов: они уже сидят в рейхстаге в сапогах и при шпорах и, язвительно ухмыляясь, готовятся ввергнуть в погибель немецкий народ и весь мир. Им в лицо бросила Клара Цеткин слова, которые Вильгельм Пик в своей брошюре о Великой революционерке называет незабываемыми:

«Требование момента — это единый фронт всех трудящихся для того, чтобы свалить фашизм и тем самым сохранить силу и мощь организаций, порабощенных и эксплуатируемых, и даже само их физическое существование. Перед этой настоятельной исторической необходимостью должны отступить на задний план все волнующие и жгучие разногласия — политические, профсоюзные, религиозные и мировоззренческие. Все, кому угрожает опасность, все, кто терпит притеснения от фашизма, все, кто стремится к освобождению, — в единый фронт против фашизма и его доверенных лиц в правительстве! Организация, ясное осознание своих целей трудящимися в борьбе против фашизма — вот ближайшая необходимая предпосылка единого фронта в борьбе против кризисов, империалистических войн и причины их возникновения — капиталистического способа производства»

В заключение своей речи Клара Цеткин заявила присутствующим, что она больше всего хочет дожить до того дня, когда ей будет предоставлена возможность открыть по праву старшинства первый представительный орган рабочих и крестьянских депутатов Германии… Этими словами Клара закончила свою речь, свою последнюю большую речь. Только временами она немного запиналась каждый раз, когда сердце давало перебои. Помощи стоявшего рядом с ней товарища так и не потребовалось. «Это была, — писал позже Фриц Геккерт, — чудесная речь, подлинный шедевр железной логики и революционной страстности».

После волнующего выступления Клары Цеткин и тех обвиняющих слов, которые она бросила в лицо социал-демократам, многие из них подавленно и пристыженно сидели на своих местах. Даже нацисты, пришедшие в рейхстаг при полном параде, не нарушали тишины. И тем громче загремели аплодисменты депутатов — коммунистов и рабочих, занимавших гостевые трибуны. Они сотрясали весь рейхстаг. Раздалось торжественное пение «Интернационала». Оно прозвучало как клятва депутатов-коммунистов и всех тех, кто отдал за них свои голоса, не прекращать борьбы, пока фашистские бандиты не будут изгнаны из рейхстага и пока они за свои чудовищные преступления не предстанут перед судом рабочих и крестьян.

ПОСЛЕДНИЕ ДНИ

У Клары Цеткин хватило еще сил вернуться в Советский Союз, но она чувствовала, что слабость ее растет. Только ум ее сохранял ясность и живость. Она снова, лежа в постели, работала, все еще пытаясь выполнить все задачи, вытекавшие из ее многочисленных обязанностей. Как только Клара хоть на короткое время могла встать, она тотчас же еще активнее принималась участвовать в общественной жизни и посещала даже такие собрания, которые не имели непосредственного отношения к ее работе.

Несколько недель спустя после речи Клары в рейхстаге, в октябре 1932 года, столица Советской страны чествовала известного французского писателя Анри Барбюса по случаю его пребывания в Москве. Союз советских писателей устроил в честь гостя прием. «Переводчик надрывается, — рассказывал Михаил Кольцов, — излагая парижскому гостю суждения москвичей, москвичам — ответы Барбюса. И вдруг в дверях — знакомое, милое лицо. Похудевшая, седая Клара, тяжело опираясь на трость, медленно идет к столу. Ее подхватывают, усаживают, кладут перед ней цветы, радуются ее приходу, изумляются неутомимости… Нет, этого всего мало! Едва передохнув, Клара просит слова, она поднимается — говорить надо стоя! — поднимается и на чудесном французском языке произносит речь, бурную, горячую речь о значении литературы для классовой борьбы, о роли писателей в революции, о французских писателях-материалистах». Ее неутомимый дух заставил ее, не обращая внимания на тяжелую болезнь, выступить с речью перед писателями о стоящих перед ними задачах.

Последний раз публично Клара выступала в Архангельском — подмосковном санатории, где она жила. Это произошло 8 марта 1933 года, по особенно торжественному и радостному случаю. Советское правительство уже однажды, в 1927 году, высоко почтило великого борца за дело пролетариата: Климент Ефремович Ворошилов прикрепил к ее скромному платью орден Красного Знамени. Теперь, 8 марта, в Международный женский день, она получила еще одну высокую награду: орден Ленина.