Александр Стекольников - Васил Левский

• Название: Васил Левский
• Автор: Александр Стекольников
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1958

В своей книге А. Стекольников попытался воссоздать на фоне развития болгарского национального освободительного движения шестидесятых — семидесятых годов XIX века образ Васила Левского — идеолога и руководителя освободительной борьбы болгарского народа против национально-политического и экономического ига феодальной Турции.

---

В ту ночь обитатели маленького жилья, может быть впервые за многие дни наевшиеся досыта, спали крепко. Только Васила душили кошмары. То на него набрасывались стаи одичавших псов со свирепыми мордами стражников, полицейских, сборщиков налогов, то он тонул в попаре — холодной и мутной, как вода в реке в весеннее половодье.

Кто знает, какой след оставило в юной душе посещение села Митиризово. Известно лишь, что это село будет одним из первых, куда через несколько лет придет Васил, чтобы готовить обездоленных к борьбе за справедливость.

В походах по родной стране познавал Васил жизнь своего народа. Пути-дороги стали его школой.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГРОЗА ПРОШЛА СТОРОНОЙ

Тревоги и волнения несло лето 1853 года. Каждый день рождал новые слухи. Говорили о войне, о том, будто Россия вступилась за христиан. Но никто ничего толком не знал. И лишь по тому, как нарастала волна мусульманского фанатизма, болгары чувствовали, что у Турции что-то назревает в делах с Россией. Так всегда бывало: как только осложнялись отношения с Россией, усиливались преследования болгар.

На дорогах стало опасно не только ночью. Но хаджи Василий считал, что именно теперь необходимо слово утешения, и участил хождения по селам. Васил не отставал от дяди, хотя тот и отговаривал его.

Прошло каких-нибудь месяца полтора после посещения Чукурлии и Митиризова, а как все изменилось.

На дорогах встречались турецкие войска, двигавшиеся на север, к Дунаю. Приближения их с ужасов ожидали в придорожных селениях. Молодых женщин и девушек старались отправить к родственникам и знакомым куда-либо подальше от дорог. На ночь собирались в домах по нескольку семей, чтобы в случае нужды обороняться. В поле не выходили в одиночку, а приступив к работе, выставляли дозоры, чтобы успеть вовремя скрыться.

К середине лета тревожные слухи подтвердились. В города, а затем и в села проникли вести о происходящем в мире.

Конфликт между Россией и Турцией, возникший, как гласили официальные сообщения, во имя защиты Россией прав христианского населения, обострялся. В феврале 1853 года чрезвычайный посол князь Меншиков предъявил турецкому правительству ряд требований, касающихся русского покровительства христианских подданных Турецкой империи. Турецкое правительство, подстрекаемое Англией и Францией, отклонило русские требования без рассмотрения. В июле того же года русские войска с целью давления на Турцию заняли придунайские княжества Молдавию и Валахию.

С этого момента положение болгар еще более ухудшилось. В мечетях муллы призывали к резне христиан. По турецким селениям бродили фанатики дервиши, возбуждая в магометанах ненависть к иноверцам. В городах и селах болгары по утрам находили на своих домах особые знаки, которыми турки помечали жилье христиан. Турки, бряцая оружием, похвалялись, что скоро придет приказ резать неверных.

Болгарскую землю захлестнула волна погромов. По селам рыскали шайки разбойников. В районах расквартирования турецких войск разбоем и насилием занимались солдаты.

Сами турецкие власти способствовали росту изуверства. Им всюду мерещились заговоры, и они жестоко расправлялись с заподозренными. В Казанлыке, неподалеку от Карлова, на городской площади среди бела дня по приказу властей были умерщвлены сорок три болгарина, обвиненных в неблагожелательном отношении к Турции.

В Карлово — крупный торговый и промышленный город — новости стекались быстро. Упорно говорили, что на помощь Турции в ее конфликте с Россией пришли Англия и Франция. Константинопольские болгары в письмах карловчанам сообщали, что к турецким берегам подошли корабли английского и французского флотов.

В самой Болгарии все чаще стали встречаться английские и французские проповедники, но проповедовали они далеко не евангелие. Кое-где эти агенты протестантской и католической церкви собирали с помощью турецких властей подписи болгар под какими-то письмами. Поддавались этой уловке отсталые да запуганные. Грамотные быстро разобрались, что цель этих петиций — оправдать турецкое насилие, очернить Россию, оправдать вмешательство Англии и Франции.

Такое поведение европейских держав вызвало у болгар резкое осуждение.

Как-то в церкви, когда после богослужения староста и дьяк подсчитывали за столом собранные деньги, Васил услышал гневные слова:

— «...Варвар-азиатец поработил нас, а просвещенные европейцы пособляют ему обложить нас новыми цепями. Магометанин держит нас в темнице, а западные христиане взамен заржавевших оков куют нам новые, крепче и тяжелее. Неверный обобрал нас, содрал с нас даже кожу, а верные помогают ему исторгнуть и душу нашу...»

Чтобы лучше слышать, Васил приблизился к столу, но читавший замолк. Васил смутился, а староста сказал:

— Ничего. Читай дальше. Пусть малец останется. Так-то лучше. Если кто зайдет — решит, что при мальчике ничем незаконным заниматься не будут. А Васила я знаю...

Зашелестела бумага, и вновь тихо, но внятно полились зажигающие слова:

— «Четыре с половиной века претерпевали мы ужаснейшее унижение, выносили страшные страдания, чтобы удержать свою религию, посредством которой сохранили неповрежденною свою народность. Когда у турок не осталось больше средств к обращению нас в ислам, англичане и французы затеяли произвести между нами раскол, чтобы отдалить нас от единоверных братьев. Миссионеры и агенты их, число коих в последнюю осень весьма увеличилось, являются к нам с этой целью и нечестивые свои замыслы прикрывают благочестивыми намерениями проповедовать нам евангелие.

Мы, претерпев столько страданий от турок, перенесем и искушения от англичан и французов. Они покушаются отнять у нас волю и подчинить ее своей, чтобы отделить нас от соплеменников наших, русских, единственных наших доброжелателей, от коих мы ожидаем облегчения злополучной нашей участи. Но сколь преданность наша к России французам и англичанам не по сердцу, столь братство их с нашими угнетателями нам отвратительно. Пусть употребят они на что угодно наши подписи, которые агенты их силою собирали летом в народе с помощью турецких властей. Тщетны их старания очернить перед нами русских, напрасно они доказывают нам, что мы страдаем через русских. Мы судим просто — турки наши тираны: кто с ними — тот против нас, а кто за нас — тот против них...»

— Что это читалось? — спросил Басил дядю, когда они выходили из церкви.

— Говорят, что это письмо родолюбца болгарского Найдена Герова. Помалкивай только. — И, обняв за плечи племянника, монах сказал:—Много славных сынов отечества нашего ратует за свободу народа своего. Дай им бог силы!

В октябре 1853 года Турция объявила войну России. Не искушенный в политике, пораженный таким опрометчивым шагом султанской Турции, известный русский актер Петр Каратыгин вопрошал в стихах:

Давно ли Турции Россия не страшна?
Откуда дерзости набрались Оттоманы?
Давно ль победные штыки и знамена
Переносили мы за грозные Балканы?
Или напомнить им былые времена,
Места, свидетели кровавых споров,
Где обессмертили навеки имена
Орлов, Румянцев и Суворов?
Еще ли Турция не знает русских сил?
Забыла Наварин, Чесму, Адрианополь,
Очаков и Кагул, Браилов, Измаил...
И бой последний, где едва не отворил
Своих ворот Константинополь? [12]
И смеет Турция нам объявлять войну!
Иль в заблуждении она по воле рока?

Нет, не по воле рока пустилась Турция в войну. За ее спиной в качестве толкачей стояли правящие классы Англии и Франции. В своих планах продвижения на Ближний Восток правительства этих государств отводили Турции и ее европейским владениям на Балканах большое внимание. Турция и Балканский полуостров представлялись им не только выгодным объектом для эксплуатации, транзитным путем на Ближний Восток, но и стратегической территорией для военных действий против России.

Учитывая это значение Балкан, особенно Болгарии, лежащей в центре полуострова, на главной линии сухопутного сообщения Европы с Ближним Востоком, Англия и Франция стремились закрепиться в этом районе.

Но на их пути стояла непреодолимая преграда — огромный авторитет России в славянских землях.

Франция и Англия задумали устранить это препятствие, уничтожить русское влияние. Провоцируя войну, они хотели, используя Турцию, ослабить Россию, захватить Кавказ, отторгнуть Крым, Черноморское и Азовское побережья, свести Россию на положение второстепенной державы.

Но не суждено было осуществиться.

В газете «Нью-Йорк дейли трибюн» 21 апреля 1853 года появилась статья, которая убедительно показывала, как пуста затея уничтожить русское влияние на Балканах. В этой статье говорилось: