Джоан Смит - Аромат розы

• Название: Аромат розы
• Автор: Джоан Смит
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-208-9

Произведения Джоан Смит адресованы в первую очередь любителям «дворянских» романов, действие которых происходит в великосветских салонах Лондона и загородных особняках Англии первой половины XIX века. Для них характерны изящный стиль, романтическая приподнятость повествования, тонкий психологизм, занимательность сюжета.

«Аромат розы» – произведение с почти детективным сюжетом, любовные коллизии которого строятся вокруг поиска пропавших драгоценностей.

---

В десятом часу он постучал в дверь.

– На променаде играет неплохой оркестр, – сказал он, положив мою записку в карман, – не хотите ли прогуляться и послушать музыку, миледи? Спать еще слишком рано.

– Вы очень любезны, милорд, – сказала мама, – но я не смогу еще раз одолеть эту страшную лестницу. К тому же у меня разыгрался мой ревматизм.

– Мне очень прискорбно слышать это, мадам, – его серые глаза вопросительно взглянули на меня. – Мисс Баррон? Позволяют ли вам ваши суставы снова спуститься по лестнице?

– Я с удовольствием немного пройдусь после обильного обеда, – ответила я и посмотрела на мама, боясь, что она не захочет остаться одна в незнакомом отеле.

Но она, по-видимому, была только рада избавиться от меня.

– Постарайся не очень шуметь, когда вернешься, Зоуи. И не буди меня.

– Я недолго, – пообещала я.

– Не очень долго, – добавил лорд Уэйлин вполголоса. Он насмешливо улыбался, набрасывая мне на плечи шаль, и, церемонно предложив мне руку, повел вниз по лестнице.

В этот момент я подумала, что леди Маргарет была не единственной грешницей в их семье. Да и в нашей семье кое-кто тоже был не прочь последовать примеру дяди Барри. Когда человек уезжает из дома, его охватывает приятное ощущение свободы. За ним больше не следят ни друзья, ни соседи, и он может немного расслабиться и отпустить поводья. Возможно, именно поэтому приезжали сюда дядюшка Барри и тетушка Маргарет.

Глава 9

Лакей лорда Уэйлина в парадной темно-зеленой ливрее с золотыми галунами ждал нас в вестибюле. Увидев меня рядом со своим хозяином, он буквально остолбенел. Теперь можно не сомневаться, что об этом узнает вся округа в Кристендоме. Уэйлин дал ему записку для Бродаган и лакей удалился.

– Надеюсь, вы понимаете, что рискуете своей репутацией. Ведь вас увидели здесь одну в моем обществе, – шутливо заметил Уэйлин.

Я ответила ему в том же тоне.

– Я это сразу же поняла, когда увидела, как широко открылся рот у вашего лакея. Еще немного, и его челюсть стукнулась бы об пол. Уверена, он не приминет поделиться с кем-нибудь столь пикантной новостью.

– Надеюсь, вы заступитесь за меня, если я буду изгнан из приличного общества, – засмеялся он, и мы направились к выходу.

– Вы хотите получить от меня подтверждение вашей порядочности, сэр? Клятвенное свидетельство вашего рыцарского поведения или того, что я уже заручилась вашим обязательством жениться на мне?

Сказав это, я испугалась, что моя шутка зашла слишком далеко, и лорд Уэйлин может понять ее как желание женить его на себе. Но, к счастью, он не принял мои слова всерьез.

– Только наивные влюбленные полагают, что можно устроить тайную встречу в людном отеле. Для любовного гнездышка лучше поискать более надежное место.

Он наклонился ко мне и со смехом продолжал:

– Так мне, по крайней мере, говорили. Естественно, добропорядочный джентльмен, вроде меня, знает о таких вещах не из собственного опыта, а только понаслышке.

– Охотно вам верю, но тут без собственного опыта никак не обойтись.

Швейцар распахнул перед нами двери, мы вышли из отеля и направились к променаду. Был теплый летний вечер. Загадочно мерцали звезды. Луна висела на небе, как огромный яркий фонарь.

– Июнь – чудесный месяц, – произнес лорд Уэйлин. – Впереди лето, которое кажется нам таким соблазнительным, но всегда обманывает наши ожидания.

– А я больше люблю апрель – приход весны после долгой холодной зимы. Весна тоже нас часто разочаровывает, но она дарит лето.

– Весна слишком непостоянна. Просыпаясь утром, никогда не знаешь, что тебя ждет: мороз, или дождь, или солнце… Непредсказуемо, как визит мисс Баррон, – добавил он, насмешливо улыбаясь.

Болтая таким образом, мы медленно шли вдоль променада к тому месту, где играл оркестр. Вытянувшаяся вдоль вереница нарядных отелей, ресторанов и магазинов была ярко освещена. Кое-где еще шла торговля. По улицам бродили толпы гуляющих. Кругом царила атмосфера бесшабашного веселья. Вполне приличные на вид дамы отчаянно флиртовали с мужчинами.

Я заметила, что лорд Уэйлин с интересом наблюдает за ними, и сказала:

– Когда леди приезжают в незнакомый город, им хочется вести себя легкомысленно.

– Глядя на вас этого не скажешь, мисс Баррон.

– Если бы эти молодые леди приехали сюда в сопровождении своих мама, они бы не размахивали своими веерами так кокетливо.

– Но ваша мама сейчас вас не сопровождает, – возразил он, и я почувствовала, как его пальцы властно сжали мой локоть.

Его светлость, очевидно, решили немного пофлиртовать, находясь вдали от дома. Но он ошибся в своих расчетах. Я была не из тех женщин, которые заводят тайные романы.

– Может быть, мы все-таки пойдем дальше? – сказала я холодно. – Мы ведь, как будто, вышли пройтись, а не стоять, как два истукана.

– Да, да, конечно, – пробормотал он, и мы двинулись дальше. – Почему мы с вами так мало знаем друг друга, мисс Баррон, хотя уже много лет живем по соседству?

– Я объясняю это тем, что у нас редко устраивают выборы. Меня приглашают в Парэм только тогда, когда начинается предвыборная компания.

– Но мы же соседи. Неужели нужны национальные выборы, чтобы вы пришли к нам в гости?

– Вы забыли, милорд. Я была у вас дважды на этой неделе, но, если вспомнить об угрозе вызвать полицию, то мне вряд ли захочется нанести вам еще один визит. А вот вы никогда у нас не бывали, вернее лишь один раз. По-моему, по нашей дороге можно ездить и в одну, и в другую сторону.

– Я уже просил у вас прощения за вазу. Неужели вы не можете забыть об этом недоразумении?

– Вы сами начали этот разговор.

Наша прогулка была окончательно испорчена. Ни мне, ни ему больше не хотелось говорить легкосмысленные глупости. После долгой неловкой паузы лорд Уэйлин произнес скучным голосом, чтобы хоть как-то поддержать разговор:

– Итак, вы любите рисовать, мисс Баррон?

– Да, мне всегда это нравилось, с самого детства. Несколько лет назад я стала брать уроки у Борсини. Он граф, родом из Италии, – добавила я и тут же пожалела, что сказала это. Мне было стыдно, что я так глупо хвастаюсь.

Уэйлин чуть заметно усмехнулся:

– Я слышал о нем.

– Возможно, вы знакомы с портретами принца-регента его кисти?

– Очень хорошо знаком. Он даже пытался продать мне один из них. Он пишет портреты принца с завидным упорством, жаль только, что принц не захотел приобрести ни один из них.

– Вы хотите сказать, что принц не заказывал Борсини этих портретов? И он пишет их ради собственного удовольствия?

– Нет, ради денег. Еще он немного подрабатывает, торгуя копиями портрета принца кисти сэра Томаса Лоренса. Я его не осуждаю. Надо же ему как-то зарабатывать на жизнь. Кстати, его копии не такие уж и плохие. Сейчас так много учителей живописи, что ему, бедняге, наверное нелегко найти учеников.

Я почувствовала себя обманутой дурой и страшно разозлилась на графа Борсини за то, что он поставил меня в такое глупое положение. Он совершенно недвусмысленно дал мне понять, что пишет портреты принца по его заказу. И сделал вид, что оказывает мне большую честь, соглашаясь давать мне уроки. По его словам, он занимается со мной исключительно из-за моего редкого таланта. Мне всегда казалось странным, что он переехал в Альдершот в то время, когда на него был такой большой спрос в Лондоне.

Я нервно закуталась в шаль и сказала:

– Может, мы вернемся домой? Становится холодно.

– А я только собирался предложить вам посидеть за столиком около оркестра и выпить по бокалу вина.

– Спасибо, мне было достаточно двух бутылок шампанского, – я быстро зашагала к нашему отелю.

– Почему вы так бежите?

– Холодно, – упрямо повторила я.

Вместо ответа он вынул носовой платок и вытер пот со лба, показывая этим, что ему совсем не холодно. По дороге к отелю я все время думала о том, как Борсини меня одурачил. Как все глупо: и новая студия в мансарде, и разговоры о высоком искусстве. А все мое тщеславие! Поверила льстивым похвалам Борсини и возомнила себя гениальной художницей. И это при том, что я плачу ему бешеные деньги за уроки!

Когда мы пришли в отель, лорд Уэйлин виновато сказал:

– Мне очень жаль, если я вас чем-то обидел, мисс Баррон. Надеюсь, вы простите мне мой немного легкомысленный тон. Это все потому, что мы чувствуем себя здесь туристами.

– Я вовсе не сержусь, лорд Уэйлин.

– Хотел бы я посмотреть на вас, когда вы сердитесь по-настоящему! Если вы на меня в самом деле не сердитесь, составьте мне компанию и давайте выпьем что-нибудь перед сном. Кстати, я хотел вас кое о чем попросить. Кабинет в ресторане остается в моем распоряжении на все время, пока я здесь. Нам необязательно пить вино. Я не собираюсь вас спаивать. Может быть, чашечку горячего поссета или какао… Право же, в этом нет ничего дурного.

Я согласилась. Мне было очень любопытно, о чем он хотел меня попросить. И злилась я вовсе не на него, а на Борсини. Он заказал чай, и пока мы ждали, когда его принесут, я спросила, какая у него ко мне просьба.