Джоан Смит - Аромат розы

• Название: Аромат розы
• Автор: Джоан Смит
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-208-9

Произведения Джоан Смит адресованы в первую очередь любителям «дворянских» романов, действие которых происходит в великосветских салонах Лондона и загородных особняках Англии первой половины XIX века. Для них характерны изящный стиль, романтическая приподнятость повествования, тонкий психологизм, занимательность сюжета.

«Аромат розы» – произведение с почти детективным сюжетом, любовные коллизии которого строятся вокруг поиска пропавших драгоценностей.

---

Он просиял от счастья.

– Ax, signorina! Вы слишком добры!

В волнении он схватил мои руки и расцеловал бы меня, если бы маляры не бросали на него косые взгляды. Я попыталась освободить руки и в этот момент услышала резкий голос Бродаган.

– Это вы так присматриваете за малярами! Хорошо, что я вовремя пришла, потому что за вами тоже надо присматривать, моя дорогая!

Тон Бродаган говорил о том, что она далеко не в восторге от того, что я отбиваю у нее поклонника. Я повернула голову и к ужасу своему видела, что она привела с собой лорда Уэйлина.

– Его сиятельство хочет поговорить с вами. И если вы сейчас не спуститесь, чай будет холодным, как лед.

– Мисс Баррон, – произнес Уэйлин, сдержанно кланяясь. Его взгляд остановился на Борсини. Лорд молча неодобрительно смотрел на его испачканные краской руки, высокую фигуру без пиджака и улыбающееся лицо.

– Позвольте представить вам графа Борсини, моего учителя, – сказала я. – Граф Борсини, это мой сосед лорд Уэйлин.

Борсини отвесил изысканный поклон и подал руку, потому что Уэйлин протянул свою.

– Scusi, – произнес Борсини, заметив краску на своей руке.

Мои руки тоже были измазаны.

– Нам нужен скипидар, – пробормотала я и улизнула. Нужно было принести чистую тряпку.

Бродаган помогла Борсини надеть пиджак.

– Решили немного сменить декорации, мисс Баррон? – спросил Уэйлин, глядя, как мы оттираем краску с рук.

– Здесь будет моя студия. Граф Борсини любезно помог мне выбрать нужный оттенок.

– Когда занимаешься таким ответственным делом, разумеется, нужна помощь, – произнес Уэйлин, насмешливо глядя на меня.

– Да, я очень рада, что попросила совета, потому что маляры принесли мерзкую белую краску. В таком деле нужен глаз художника.

Мы все спустились вниз пить чай. Я была рада, что Борсини умерил свою страсть к итальянским штучкам. Он не расцвечивал свою речь итальянскими фразами, как обычно, и не называл Уэйлина «signer». Я и раньше замечала, что это слово он употреблял только в дамском обществе. Беседуя с дядей Барри, например, он говорил по-английски, с легким акцентом.

Конечно, мне не терпелось узнать, какие новости Уэйлин наконец привез из Лондона, и что он расскажет о мистере Джоунзе, но этот разговор откладывался до ухода Борсини. Между тем тот никак не отставал от Уэйлина. По-моему, он почувствовал в нем потенциального клиента и усиленно старался понравиться. Он рассуждал о средневековой архитектуре Парэма и вдавался в мельчайшие подробности его истории. Странно, но Уэйлин был так поглощен разговором с художником, что почти не замечал моего присутствия и лишь из вежливости иногда смотрел в мою сторону.

– Вы, как настоящий художник, возможно заинтересуетесь работами Ван Дейка у нас в Парэме, граф, – сказал он. – Ван Дейк написал портреты нескольких моих родственников в прошлом веке.

Борсини открыл было рот, чтобы исправить эту неверную дату. Конечно, он прекрасно знал, что Ван Дейк писал в семнадцатом веке, но из вежливости не стал подчеркивать, что Уэйлин – невежда.

– Я буду очень рад, милорд. А у вас есть какие-нибудь итальянские полотна? Они непременно меня заинтересуют. У моего папа есть несколько замечательных полотен кисти Тициана. На вилле Борсини есть фреска, приписываемая Рафаэлю.

На лице Уэйлина появилась хитрая кошачья улыбка. Ему было приятно доказывать, что Борсини лжет.

– Я представлю вам несколько картин эпохи Ренессанса, и вы не пожалеете, что к нам приехали. А вилла вашего отца, граф, интересно, где она точно находится?

– В Таскании, – ответил Борсини. – У нас обширные виноградники в Таскании.

Он ни словом не обмолвился о дворце в Венеции. Я была уверена, что вилла в Таскании того же происхождения, что и венецианский дворец. Меня и раньше удивляло, что в таком сыром месте вообще могли быть виноградники.

– Я что-то не припомню вино с названием Борсини, – сказал Уэйлин с самым невинным видом.

– Англичане предпочитают бордо или херес, – Борсини вежливо улыбнулся. – Мой папа прислал мне несколько ящиков своего отличного кьянти, не хотите ли попробовать, лорд Уэйлин?

– Не откажусь. Вы сейчас очень заняты, граф? Не могли бы вы выполнить для меня небольшой заказ?

Борсини был в восторге.

– Я всегда готов найти время для таких заказчиков, как вы, милорд. Что вы хотите заказать, свой портрет, или кого-нибудь из членов семьи?

– По правде говоря, я хочу, чтобы вы нарисовали мопса моей мама, – сказал Уэйлин. – У нее скоро будет день рождения, и мне нужен для нее подарок.

– Граф Борсини не рисует собак! – сердито вмешалась я.

Борсини натянуто улыбнулся.

– Лорд Уэйлин желает увидеть мою работу прежде, чем заказывать свой портрет. Я прав, милорд? – Уэйлин не отрицал этого. – Мне кажется, нет необходимости попусту тратить время и рисовать собаку. Лучше приходите в мою студию в Альдершоте.

– Почему вы устроили свою мастерскую в Альдершоте? Ведь ваши высокопоставленные связи могли бы обеспечить достаточно заказчиков в Лондоне, – по тону Уэйлина чувствовалось, что он хочет обвинить Борсини в незаконном присвоении графского титула.

– Заказчики, которых я предпочитаю в настоящий момент – деревья, милорд. Их в здешних живописных местах в изобилии.

– Полно, ведь деревья не заказывают портретов.

– Когда мне нужны деньги, я могу потрясти свое фамильное дерево, – ответил Борсини, мужественно сохраняя на лице вежливую улыбку во время этого бестактного допроса. – У меня нет недостатка в покупателях, которые интересуются моими пейзажами.

– Я зайду к вам в студию завтра, – сказал Уэйлин.

– Это меня вполне устроит. Я буду свободен между двумя и пятью часами.

– Ну, скажем, в четыре тридцать.

Я посмотрела на Борсини в надежде, что он уже добился, чего хотел, и теперь наконец уйдет. Но первым встал Уэйлин, говоря, что ему пора идти. Меня это просто взбесило.

– Останьтесь, Уэйлин! Прошу вас! Выпейте еще чашечку чая.

– В другой раз, мисс Баррон, – он повернулся к Борсини. – Вы сейчас свободны, граф? Как насчет оттенка в студии мисс Баррон? Он уже найден? Может быть, теперь вы изволите взглянуть на моих Ван Дейков и Тицианов, раз уж вы здесь, совсем рядом с моим домом. А потом я велю моему кучеру отвести вас в Альдершот. И мисс Баррон не надо будет запрягать свою карету.

– У Борсини свой собственный экипаж, – сказала я.

Борсини был удивлен настойчивостью Уэйлина, но не стал отказываться.

– Мы с вами не договорились, когда мне прийти на урок, мисс Баррон. Может быть, послезавтра, если погода будет хорошая? Нужно некоторое время, чтобы краска высохла и студия как следует проветрилась, чтобы ею можно было пользоваться.

– Если позволит погода, можете прийти завтра. Мне хочется поработать на свежем воздухе.

В студии нужна будет компаньонка, а я еще не уточнила, когда миссис Чотон хочет начать свои уроки. Но главное, мне хотелось расспросить Борсини о его посещении Парэма и о визите лорда Уэйлина в студию в Альдершоте. Я чувствовала, что Уэйлин просто потешается над Борсини. Не ожидала, что он может быть таким мелочным и вредным.

Я послала за экипажами обоих джентльменов. Но когда я вспомнила о маленьком кабриолете Борсини, у меня неприятно сжалось сердце. Он будет выглядеть просто игрушечным рядом с каретой Уэйлина, украшенной гербами и запряженной четверкой лошадей. Когда же я увидела дорожную карету, в которой приехал Уэйлин, я поняла, что он прямо из Лондона и еще не заезжал в Парэм. Он остановился у нас прежде, чем поехать домой! По-видимому, он очень спешил что-то нам рассказать, однако сейчас уезжает, так и не сказав ни слова о мистере Джоунзе.

Бродаган опять дежурила у двери. И пока она усердно кокетничала с Борсини, Уэйлин спросил:

– Где Стептоу? Вы уже уволили его?

– Нет, я ждала известий от вас. Нам нужно поговорить. Когда вы снова приедете?

– Мне льстит ваше нетерпение меня увидеть, Зоуи, – проговорил он, стараясь скрыть усмешку.

– Я знаю, почему вы радуетесь. Вы думаете, что разоблачили Борсини и доказали, что он не тот, за кого себя выдает. Зато можете не сомневаться, он хорошо знает, когда жил Ван Дейк. Он просто не хотел ставить вас в неловкое положение.

– Это показывает, что он настоящий джентльмен. Но я попробую вино его папа и прочитаю этикетку на бутылке, прежде чем позволю себя в этом убедить.

– Не понимаю, за что вы на него так ополчились. Что он вам сделал плохого?

– Вот это я как раз и хочу выяснить, Зоуи. Но я голову даю на отсечение, что он не граф.

Борсини удрал от Бродаган и подошел к нам.

– Я непременно должен написать портрет этой женщины. Она достойна кисти Эль Греко. Во всем ее облике чувствуется тихое восхитительное коварство. Очень колоритная фигура.

– Думаю, вам доставит не меньшее удовольствие написать портрет леди Уэйлин, – сказала я.

Уэйлин бросил на меня вопросительный взгляд. Он не понимал, что это – оскорбительный намек в адрес его матери или желание устроить заказ для Борсини.