Сергей Абрамов - 05-Мой престол - Небо (Дилогия)

• Название: 05-Мой престол - Небо (Дилогия)
• Автор: Сергей Абрамов
• Жанр: Научная Фантастика

Содержание: 1. Место покоя Моего 2. Чаша ярости

---

А Иешуа смотрел на Петра и улыбался.

— Что ты со мной сделал? — спросил Петр. — И не хотел, а все же невольный испуг в голосе проклюнулся.

— Ничего страшного, — успокаивающе сказал Иешуа. — Я просто открыл твой мозг. И теперь не сразу, но очень скоро ты тоже сможешь все. Как и я.

— Ты разблокировал мне мозг?!

— Открыл, — настойчиво повторил Иешуа, будто не хотел принимать нездешний термин «разблокировать».

— Но как… — Петр осекся, потому что Иешуа засмеялся.

— Так и думал, что вылезешь со своим вечным «как». Ну не знаю я, не знаю! Хоть режь… Но знаю, что открыл. Пользуйся, Кифа, и не задавай вопросов, на которые никто не знает ответа. Кроме Господа. Но Он не скажет… Но только помни: я всегда буду сильнее тебя. Поскольку я — первый. А ты — второй. Я намного впереди тебя, уж не обессудь. Ты за мной не поспеешь. Но все равно: нас на земле — только двое. Пока. И от нас зависит, только от нас: появятся ли другие могущие все… Ладно… — Он внезапно перешел на русский: — Делу время, по-те-хе — час… Странное слово какое!.. Это по-вашему — отдых, да?..

И пошел прочь, не дожидаясь ответа. В Иершалаим пошел. Гонять комп.

А Петр остался. Стоял — дурак дураком. Не похоже было, что его разблокировали. Скорее — наоборот.

Постоял так пару минуточек и тоже тронулся. Домой. То есть к Лазарю. А мыслишка-то если и жила какая, то всего одна: а матрица не понадобилась… Так и жил с одной этой мыслишкой, словно Иешуа на время снял все остальные: ужинал вместе со всеми, о чем-то разговаривал, отвечал на вопросы, ходил по воду, готовился ко сну и думал, думал, думал. Вроде бы о разном, а на самом деле об одном: как он вернется в, свое время. Как он вернется в свое время, из которого продуманно и безжалостно изъяли даже память о матрице, которая позволяет людям — словами Иешуа! — «мочь все», как он вернется в свое «время без матрицы» — он, могущий все? И если Иешуа, обладающий матрицей, на определенном этапе своего или все же ее? — развития смог разблокировать чужой мозг и дать ему волю и цель, то значит, когда-то такое же чудо сможет совершить сам Петр. С одним, с десятым, с тысячным. Иешуа прямо отметил: только от нас зависит… Значит, он станет самым сильным, по сути даже всемогущим человеком в своем времени, он не только сможет все, — он и исполнит все!..

Так, кажется, сказал недавно о себе Иешуа?..

И вдруг словно прорвало плотину тупого и чванливого, безмысленного хвастовства, вдруг новая — страшная своей очевидной простотой! — мысль молнией вышибла из башки все, что в ней вообще имелось, вышибла, развернула на сто восемьдесят градусов, кинула подсказку: о чем ты думаешь, кретин? Беги! Спасай ситуацию, если успеешь…

А не успеть было — невозможно!

И Петр побежал.

Он пулей вылетел из дома, не отвечая на испуганные то ли вопросы, то ли возгласы, просто не слыша их, промчался, подымая облака пыли, через отходящий ко сну городишко, выскочил на ту околицу, где Иешуа совершил последнее непостижимое! — чудо перевоплощения Петра, и мощным галопом понесся к Иерусалиму, мучительно жалея о том, что не умеет мгновенно оказаться в Нижнем городе, в своем доме — ну не умеет пока, не пришла к нему пора овладеть искусством телепортации.

А к Иешуа, интересно, пришла?.. Он бежал, как никогда не бегал на долгих кроссовых тренировках, хотя там их гоняли почем зря, заставляли выкладываться на полную катушку — так, что на финише люди падали от изнеможения. Он сейчас бежал быстрее, много быстрее, чем на учебных кроссах, его ноги не чуяли под собой земли, и он вдруг понял, что и вправду не касается земли, а бежит над ней — как делал Иешуа на Фаворе или на Галилейском море. Он и хотел бы удивиться новому умению, явно пришедшему как немедленное следствие щедрого дара Иешуа, но не мог: надо было спешить. Удивляться будем потом, если останутся силы и возможность удивляться. Если «удивлялки» не перегорят от бессилия что-либо сделать…

Он пролетел — так, буквально! — привычный маршрут «Вифания — Иерусалим» за двадцать всего минут — это ж какие рекорды для древнего мира, да и в новом о таких пока не ведают. Слава Богу, что на Великий город уже спустилась ночь, прогнавшая людей под крыши, иначе бы они долго судачили о сумасшедшем бегуне, несущемся над землей, как умел распятый и вновь воскресший Машиах. Впрочем, чудом больше, чудом меньше — кто считает чудеса на этой, привычной к ним земле…

Он вломился в свой дом, оказавшийся пустым и, как и ожидалось, с незапертой дверью, слетел по ступенькам в каменное подземелье и наконец затормозил. Обреченно понял: опоздал. Поезд ушел. Иешуа выбрал для себя третий путь, о котором Петр должен был рано или поздно догадаться. Вышло поздно. Безнадежно поздно. Иешуа щедро, но хитро отвлек Петра от нормальной логической работенки, заставил сосредоточиться на полученном даре и забыть обо всем остальном и, главное, — о самом главном. О том, что Иешуа ничего не говорит просто так. И если сказаны слова «третий путь», значит, нужно было сдохнуть, но понять, что он имел в виду! Не послушаться его, в конце концов, не идти в Вифанию дурак дураком, увязаться следом, не дать ему уйти в будущее на тайм-капсуле, которую сам же ему и продемонстрировал.

Третий путь — Второе Пришествие!

Не через год — через две тысячи лет.

Он не тронул, как и обещал, Историю, «лелеемую Петром и его начальниками» (его слова, кажется…). Она не изменится. Во всяком случае, по вине Машиаха не изменится. Он возьмется за еще не написанную историю. С две тысячи сто пятьдесят седьмого года. Он может все. Он исполнит все…

Кстати, Петр пропустил четко выделенные Иешуа ключевые фразы, которые даже полного идиота вывели бы на верный вывод.

Я могу все.

Я исполню все.

Никуда я не вернусь.

Если ты обронил в землю семечко, то дерево все равно вырастет.

Третий путь должен быть иным. Должен быть.

Я намного впереди тебя, ты за мной не поспеешь.

И еще одну ключевую — библейскую:

«Ибо пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошел…»

Тяжелый камень, прикрывавший пещерку с тайм-капсулой, валялся обок. Капсулы в пещерке не было — ушла с Иешуа.

Петр нашарил вмурованный в стену пульт и попытался активировать поле, вызвать капсулу. Не активировалось ничего. Мертвым был пульт.

Что делать? — Ждать, когда в Службе спохватятся и сами пришлют сюда капсулу?.. Иешуа уже час — минимум! — как в будущем. И до сих пор не спохватились?..

А есть ли кому спохватываться, а, Кифа? Осталась ли сама Служба в тихом городе Довиле? На месте ли Довиль?.. «Ибо пришел великий день гнева-Его, и кто может устоять?»

Второе пришествие — это начало Страшного Суда. «Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его».

Он может все и исполнит все, это уж точно. Петр хорошо знал своего ученика.

И все-таки: что делать?..

Какие это две специальные заповеди оставил он братьям напоследок? Надо верить и надо уметь прощать?.. Похоже, ничего больше Петру и не остается. Прощать — это занятие бесконечное, до самой смерти. И дело не пыльное. Но вот по второму пункту у народа имеется вопрос: во что верить прикажете?.. В мир без будущего? В Страшный Суд, случившийся аккурат через две тысячи сто тридцать лет с сего дня? А после Страшного Суда что? В Библии об этом — темно и страшно…

Похоже, Петр проиграл свою партию. Вчистую…

И в эту печальную секунду признания проигрыша он заметил прижатые отваленным от пещерки камнем несколько листов папирусной бумаги. Приподнял камень, схватил листы. Увидел аккуратно выведенные буквы кириллицы, странно смотрящиеся на листах древнего папируса. И язык был — русский.

Письмо оказалось длинным. Похоже, Иешуа заранее написал его — утром, быть может, еще до того, как пришел в Вифанию, чтобы наделить любимого брата Петра божественным даром.

Кстати, а был ли дар?

Был, был, Иешуа не мог так обмануть Петра!..

Он неторопливо — а куда теперь спешить? — поднялся по ступеням наверх, вошел в большую комнату, сел на кушетку за стол. В центре мраморной столешницы лежал обыкновенный глиняный черепок. Явно старый. Потертый. Даже сколотые края перестали быть острыми. То ли от чашки обломок, то ли от кувшина. Откуда он здесь?..

Взял его, придавил им папирус. Начал читать.

Иешуа писал действительно по-русски. Даже без ошибок. Все запятые — на своих местах. Правда, немножечко по-книжному. Но это простительно: чужой язык все-таки…

Полагаю, ты уже все понял, Петр. Я улетел в твое время, поскольку до его наступления я не имею права вмешиваться в написанную Историю. Но твoe время ничуть не лучше и не хуже любого другого для осущсствления Второго Пришествия. Может быть даже лучше: ведь я опять начинаю с нуля, как и в первом векe. Toлькo там ты вывел меня на путь истины, а здесь мне придется попробовать самому. Ничего еще, не написано о том, что будет после того, кaк вы начали пpoeкт «Мecсия». Теперь, когда я пойти у цели, новым источникам будет что написать. Это уж я обедаю!