Алексей Шолохов - В ночь на Хэллоуин (сборник)

• Название: В ночь на Хэллоуин (сборник)
• Автор: Алексей Шолохов
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-79013-5

В ночь на Хэллоуин компания молодых людей развлекается игрой в прятки с духами. Правила этой игры они вычитали в интернете, и в них было жесткое предупреждение: вызванный из потустороннего мира призрак может выполнить любое желание того, кто его вызвал, но может и убить, если будут нарушены правила игры. Во время проведения спиритического сеанса вдруг что-то пошло не так. В доме появился босоногий мальчик, который тоже включился в игру, но уже по своим правилам…

---

К черту! Тебя только что выбросили как использованную салфетку. Отерлись и бросили. А тебя волнуют мифические незнакомцы, с которыми разговаривает твой бывший? Лучше б ты подумала о том, как тебя угораздило связаться с этим дерьмом на синем кроссовере премиум-класса.

Маргарита отошла от окна. Тревога вернулась. А что, если кто-то ищет ее? Ночной призрак? Или еще кто похуже? А этот мудак взял и показал, где она. Рита зашла в комнату и взяла телефон с полки над плазмой. На автомате набрала номер Михаила. Когда поняла, кому звонит, было уже поздно.

– С кем ты разговаривал? – сразу же спросила она.

– О чем ты?

– Кому ты тыкал на мои окна, когда стоял у своего синего говна на колесах?!

– Послушай… Около чего я стоял?

– Около машины…

– Это я понял. Да ты действительно больна. Я еще из подъезда не вышел.

– Что ты тут мне?..

– Лечись, психованная.

Рита подошла к окну и взглянула вниз. Михаил помахал ей рукой и сел в машину. Она долго еще держала у уха замолчавшую трубку. Все перемешалось в голове. Игра с призраком, фальшивая беременность, гнида любовник… По сути, вся их жизнь – игра в прятки. Только в этой игре ты и водящий, и прячущийся. Прятки от самого себя.

8

«Услуга «Кто звонил?»: этот абонент звонил Вам 1 раз, – прочитала Наташа сообщение, – последний вызов был…»

Это Леша. Она хотела тут же перезвонить ему, но в последний момент отказалась от этой затеи. Долбаная гордость, или чем бы это ни было, но порой Наташа ощущала, что оно скорее выступает не на ее стороне, потому как блага оно не несло точно. Дурная привычка – ждать, когда тебе позвонят первой, а потом писать кипятком от радости и лениво, как-то отстраненно отвечать на вопросы. Будь она на Лешином месте, ни за что бы не позвонила надменной твари, то есть себе. Она это понимала и все равно себя вела как… Телефонный звонок заставил ее подпрыгнуть.

Маргарита вызывает…

Наташа одновременно и обрадовалась, и разочаровалась.

– Алло, – ответила она.

– Слушай, Ната, давай где-нибудь оторвемся сегодня?

– Ты знаешь, это в мои планы…

А что она теряет?

– А давай, – поддержала она Ритку.

Наташа знала, что у подруги не ладится с любимым. Любимым? Человек, который делит тебя еще с кем-то, априори (для Наты, разумеется) не мог быть любимым. Она бы так не смогла. А ты никак не можешь. Одного отшила, второй с пятого класса сохнет по тебе, а ближе чем для обмена рукопожатием не подходит. Нет, если б он был безнадежным, то не названивал бы каждые полчаса. Черт!

– Где?

– А давай ко мне… Пока это еще мое жилье.

– Договорились. Через час буду.

Копылова нажала отбой и положила трубку на кухонный стол. Где-то у нее завалялась бутылка мартини со Дня города, кажется. Пора ее употребить. Она подумала, не позвать ли Катю, но звонок мобильного отвлек ее. Она вернулась в кухню и посмотрела сначала на дисплей, не прикасаясь к телефону. Словно это как-то могло ее выдать.

Алексей вызывает…

Вот кого ей хотелось позвать с собой больше всего. Но гордость… Она подняла трубку, в глубине души надеясь, что она сейчас замолчит. Но она не замолчала, и Копылова нажала кнопку «принять».

– Ты почему так долго не отвечаешь? – вместо приветствия спросил Леша.

– Слушай, Одинцов, ты что, муж мой? Это во-вторых, а во-первых, неплохо бы поздороваться.

– Извини. Привет.

– Ты что раскричался?

– Ну, ты долго не брала трубку… – как-то невнятно начал Леша. – Я думал, что-то случилось…

Наташа улыбнулась. Он ее растрогал. Кроме шуток. Правда, это снова попахивало детсадовской непосредственностью. Он переживает за нее, значит, что-то чувствует к ней, она ему небезразлична. Но он никогда не признается в этом, не скажет напрямую, в глаза.

– Нет, все нормально, – кокетливо сказала она. – А ты чем занимаешься?

– Я это…

Началось. На самом деле Лешка решительный, это если касалось каких-то других вопросов. С ходу мог решить любую проблему, но как дело доходило до свидания, он начинал эту тягомотину – я это… может… а что если… ты как… Вот и пойми, чего ему надо. Наташа, конечно же, понимала и помогала.

– Хочешь встретиться?

– Да, может, поужинаем?

– Я собралась к Ритке…

– Ну ладно, тогда в другой раз.

Ну что он за человек?

– Ты можешь присоединиться к нам. Если не занят, конечно.

Прощай, гордость.

– Для тебя я всегда свободен.

Ооо! В нем иногда просыпается самец? Он удивил ее.

– А что же ты тогда вчера не приехал?

Зачем она спросила? Наташа хотела, чтобы он не знал о том, что она его ждала. Конечно, только до того момента, как погас свет. Потом она просто о нем забыла. Не до него было.

– Работа. Мы в Химках баннеры развешивали, задержались. Освободились к полуночи, вы уже к этому времени разошлись, наверное.

В это время веселье только началось. Вслух это она не сказала. Это была самая неприятная, жуткая пятница из всех, что пришлись на ее век.

– Нет, мы еще были у Кати. Болтали о всякой ерунде.

Как-то фальшиво вышло, но, похоже, Леша не заметил этого.

– Что-то вы Катюшу уболтали совсем. Я ей, как и тебе, не мог дозвониться, вот и подумал, что что-то случилось. А она спит, наверное.

Тревога больно кольнула в груди.

– Ага, спит.

А почему, собственно, нет? Она, если бы ее не задержали на работе, так же сейчас завалилась бы спать. Остальные ребята тоже. Игра в прятки их вымотала. Психологическая нагрузка давала о себе знать. Когда сталкиваешься с неизвестным, наверняка так и происходит. Больше Наташа не собиралась это проверять. Такая встрясочка была, что ей босой мальчик уже на улице мерещился при свете дня.

– Ну, во сколько ты будешь у Риты?

Копылова очнулась. Мальчик, читающий считалку, исчез. Черт знает что. Если она его увидит еще раз, может сойти с ума.

– Что? – спросила Наташа.

– Я говорю: за тобой заехать или встретимся у Марго?

– Давай у нее. И не называй ее Марго. Ты же знаешь – ей это не нравится.

– Хорошо, как скажешь.

Наташа не была уверена, расслышал ли он последнее предложение. Его ответ мог относиться как к «давай у нее», так и к запрету на имя Марго. А могло и ко всему сразу. Она не стала уточнять, просто сказала, что будет на Таганке через час, и положила трубку. Достала бутылку мартини, покрутила ее в руке. Детский смех, донесшийся со двора в открытое окно, заставил ее вздрогнуть.

– Нет, одной бутылки мартини сегодня явно будет мало, – сказала она и нервно хохотнула.

Детский смех потонул в шуме столичных улиц.

9

Одинцова начало беспокоить собственное здоровье. Увидеть то, что никто не видит, и не увидеть то, что видят все. Не у каждого так получится. А у кого это получалось, сейчас лежат в Кащенко. И главное, ни с того ни с сего. Пацан в оранжевой футболке, необитаемый двор и быстрое перевоплощение всего этого в нормальный двор, пусть и чужой, и появление людей, одетых по сезону. Откуда это? Откуда это дерьмо взялось? Болезнь не появляется внезапно. Она должна прогрессировать. То есть прыщик, если его не лечить, становится фурункулом, бронхит, если запустить, перейдет в воспаление легких. Он должен был заметить. Должен. Но ни черта не заметил. После разговора с Наташей он успокоился. Одинцова уже мало беспокоило, где она была. Главное, что сегодняшний вечер они проведут вместе, пусть и на глазах их подруги.

Первая любовь, она же и единственная, никуда не делась, не прошла вопреки прогнозам школьных друзей. Одинцов любил Наташу с пятого класса, но почему-то ей об этом сказать он боялся. Теперь-то он понимал, что вокруг не дураки и все сами понимают, но все равно подойти и признаться он не мог. Как пацан, ей-богу. Но сегодня было какое-то непреодолимое желание признаться. А если она отвергнет его? Он думал об этом. Все время думал, и, скорее всего, это и была основная причина его «ступора». Сегодня он хотел все разрешить.

Алексей зашел в «Ближний». Он не привык ходить в гости с пустыми руками. Заезжать в «Ашан» времени уже не было, поэтому «Ближний» действительно оказался ближним. Одинцов взял бутылку вина и пошел к кассам. Шоколад был там. Пожалуй, набора из вина и шоколадки для свидания вполне достаточно. Хотя у него сегодня особый случай – свидание втроем. Леша улыбнулся собственной шутке и вдруг решил порадовать себя за искрометный юмор. Он любил мороженое. В любую погоду и в любое время года.

Холодильники с мороженым стояли в дальнем конце магазина у стеллажей с печеньем. Магазин на удивление был пуст. Играла какая-то музыка, сквозь которую слышался еще какой-то звук, похожий на жужжание. Леша повернулся. Ряды стеллажей вдруг стали длиннее, полки выше. Он почувствовал себя в длинном каменном коридоре. Даже печенья стали похожи на небольшие кирпичики. И все как-то посерело вокруг, стало черно-белым, словно он смотрел через солнцезащитные очки. Леша замер. Теперь он слышал только жужжание.

Одинцов сделал шаг вперед, потом еще один и еще. Он шел медленно, все время прислушиваясь. Что-то яркое на фоне серых стеллажей проскользнуло по проходу слева. И тут же раздался детский смех. Леша снова замер. Руки затряслись. Он едва не выронил бутылку вина. Перед ним в конце мрачного коридора стоял босой мальчишка в оранжевой футболке.